https://wodolei.ru/catalog/rakoviny/stoleshnitsy/
И покраснел.
– Я остался, чтобы поглядеть, как вы спите. «Он прав, – подумала Мойра, – это действительно непросто».
– Зачем?
– Я хотел убедиться, что с вами все в порядке, – тихо ответил он.
– А вам показалось, что со мной что-то не так? Тогда позвали бы Бриджит, уж она-то, я думаю, лучше разбирается в недомоганиях, которые бывают у женщин в моем положении, милорд. – Внезапно ее пронзила ужасная мысль, от которой у нее мгновенно пересохло в горле. – Или вы все это время притворялись, а на самом деле у вас где-то в Англии есть жена и… дети?
Кровь отлила от его лица, шрам тонкой полоской выделялся на бледной коже.
– Но я же просил вас выйти за меня замуж! – вскрикнул Коннор. Он резко отошел к окну. – Неужели вы считаете меня бесчестным?
– Большинству мужчин и в голову не придет искать общества такой женщины, как я, а вы… Куда ни повернусь, вы тут как тут. Я вас не понимаю.
– Что это значит – такая женщина, как вы? – Коннор шагнул к ней, но она остановила его взглядом.
– Вы сами знаете… – с деланным равнодушием произнесла Мойра и принялась усердно заплетать волосы в косу.
– Нет, не знаю. Скажите мне, Мойра, что в вас есть такое, почему мне надо держаться от вас подальше?
Она посмотрела на него из-под ресниц. Коннор был взволнован и сердит, темные глаза смотрели на нее вопросительно.
Мойра устала думать о своих прегрешениях и боялась заглядывать в будущее, где единственной ее отрадой будет только дитя.
«Ребенок – это уже много, – напомнила она себе, сердито глотая слезы. – Это больше, чем я заслуживаю».
Но от мысли о ребенке ей почему-то не становилось легче, особенно когда перед ней находился мужчина, женой которого она хотела бы быть…
– Хотите, чтобы я сказала об этом громко, милорд? Чтобы я повторила вслух то, о чем думаю непрестанно и от чего не могу отделаться ни на мгновение? – Она перебросила косу через плечо и выпрямилась, выпятив живот. – Женщина, которая носит дитя не от своего мужа, эта женщина – грешница!
Лицо Коннора смягчилось.
– Но это же не ваша вина. Разве то, что вы согласились на предложение Маккарти ради спасения других, ничего не значит? Разве это не умаляет ваш грех?
– Мой грех не в том, что я легла в постель с Дэрмотом. – Заставляя себя смотреть в глаза Коннора и стараясь заглушить внутренний голос, приказывавший ей молчать и не говорить правду, Мойра произнесла: – Мой грех в том, что я хотела лечь с ним.
Глава восемнадцатая
Глаза Мойры смотрели вызывающе. То, что она только что сказала, звучало странно в устах этой женщины, насколько он успел ее узнать.
Коннор задумался. Мойра О'Нилл Фицджералд в течение всей своей жизни была заложницей мужчин. Братья да, наверное, и отец смотрели на нее лишь как на источник каких-то благ. Даже сейчас, если вспомнить требование Эйдана и то, что Домнал рассказал о его участии в планах Маккарти, они продолжают смотреть на нее как на свою собственность, которую можно с выгодой продать.
Тем более что теперь у нее нет мужа, который мог бы отвергнуть их наглые притязания.
Что же до мужа… Лорд Брайен был не лучше. Для него Мойра была лишь племенной кобылой, и только.
– Ну?! – послышался голос Мойры.
– Думаете, я поверю? – произнес Коннор, стараясь, чтобы слова звучали убедительно, хотя в ее глазах он видел такое отчаяние, что сама собой напрашивалась мысль: она сказала правду, ну, хотя бы частично.
– Давайте, говорите же что-нибудь, если можете. Или у вас язык отнялся после того, что услышали? – раздраженно произнесла Мойра.
– Ну, что я могу сказать… – устало проговорил он. – Как я понял, виноватой во всем вы считаете только себя. Но таким же образом вы могли бы винить и своего мужа, который не защитил вас и ваших людей, разве не так? Ведь это из-за него вы оказались в объятиях другого мужчины. Если б он не дал Дэрмоту Маккарти захватить замок, ничего этого не случилось бы, ведь так?
Мойра вздохнула.
– Откуда нам знать? Отец Томас говорит, что пути Господни неисповедимы и не нам об этом судить.
– Как вы могли подумать, что это случилось по воле Господа! – вскричал Коннор. – Если все так просто, то почему бы вам не приказать открыть ворота настежь и не выйти навстречу Маккарти? Прямо сейчас, до того как мои люди вступят в схватку за этот замок. Или, может, все-таки не Господь решает, станут ли Маккарти растить вашего ребенка, а вы сами?
– Нет! Они не имеют права забирать у меня ребенка! – воскликнула Мойра.
Да с ней можно с ума сойти! Но что известно Коннору о женщинах и их логике? Он знал только свою мать, которая думала лишь об одном – как бы не попасть на глаза своему грозному мужу и избежать побоев, а ради этого была готова жертвовать благополучием своих сыновей.
Несмотря ни на что, он любил свою мать, но не мог не отметить, что любовь Мойры к ее еще не родившемуся ребенку означает для нее прежде всего готовность любыми средствами уберечь, защитить его, и вот этой самоотверженности, как Коннору казалось, его мать была лишена.
Коннору стало стыдно. Мойра не виновата в том, что оказалась в таком положении, и не она причина всего случившегося, включая и то, что появился он сам, с его бесцеремонными расспросами и неуместной страстью.
– Не может быть одновременно и то, и другое, – заговорил Коннор снова. – Если святой отец прав и все произошло по воле Господа, то, может, и остальное тоже делается согласно его воле? Сама собой напрашивается мысль, что это Господь привел меня сюда, чтобы я выполнил какую-то миссию. – Коннор вдруг заметил, что Мойра, прижав одну руку к животу, другой потирает поясницу. Он подошел к кровати. – Сядьте поудобнее, – требовательно проговорил он и, взяв Мойру за плечи, прислонил спиной к подушкам. – Моя миссия – не позволить никому причинить вам вред… или вызвать у вас преждевременные роды. – Коннор усмехнулся. – Вы ведь еще не…
– Нет, – прошептала Мойра, – просто мне в поясницу вступило.
Он опять отошел к окну и застыл в прежней позе. Ему лучше, когда она вне пределов досягаемости.
– Ну и хорошо. Я бы не хотел, чтобы из-за меня с вами что-то случилось. – Коннор замолчал. Признание Мойры не давало ему покоя, он никак не мог заставить себя не думать об этом. – Зачем вы мне это сказали? – не выдержав, спросил он.
– Про Дэрмота? – Мойра внимательно разглядывала край своего рукава.
Коннор был рад, что она не смотрит на него. Он стоял, кипя злостью на самого себя за то, что с таким нетерпением ждет ее ответа.
В конце концов, это его не касается. Если она и захотела какого-то мужчину, то это не его дело! Они едва знакомы, да и он сам тоже не без греха.
И все же ему хотелось услышать, что ответит ему женщина, которую он просил стать его женой.
Может, она просто решила помучить его?
Он отвернулся к окну и распахнул ставни.
– Да, про Дэрмота. – Коннор посмотрел на плывущие по небу серые облака, обернулся и наткнулся на ее хмурый взгляд. – Мне кажется, я должен это знать. Особенно если мы собираемся пожениться, – подчеркнул он. – А то я буду гадать, не делим ли мы постель с призраком.
– Каким призраком?
– Я имею в виду призрак Дэрмота, память о нем. Мойра, невесело хохотнув, ухватилась за столб балдахина и встала на ноги.
– Я сказала правду: я действительно хотела Дэрмота. Он обещал, что мне будет с ним хорошо, и я решила: это мой единственный шанс познать мужчину, каков он на самом деле. – Мойра тряхнула головой, ее губы сложились в горькую усмешку. – Мне нужно было сообразить, что это всего лишь пустая болтовня подлеца, который хотел только одного – посильнее меня унизить. Если он и является мне, то лишь в кошмарных снах. – На ее лице были написаны боль и страдание.
– Он был груб?
– Да, – Мойра потерла поясницу, – я быстро догадалась, что так и будет. – Она подошла к комоду и взяла стоявшую на нем деревянную шкатулку. – Но я ему отплатила, хотя, когда он понял это, было уже слишком поздно.
– Что вы сделали?
Мойра отперла шкатулку и подняла крышку.
– Я дала ему крепкого вина, надеялась, что он не сможет… – она покраснела, – ну, в постели… – Мойра вытащила маленький горшочек, макнула в него палец и показала Коннору. На пальце был какой-то темный порошок. – Я подсыпала это в вино.
– Я слыхал про снадобья, которые увеличивают мужскую силу, но чтобы наоборот, не знал.
– Откуда у меня могло взяться такое снадобье? – удивилась Мойра. – А это сделано из маковых семян. Я подсыпала порошок в вино, чтобы он уснул или по крайней мере не приставал… но я не знала, сколько нужно и через сколько времени он подействует. – Мойра нахмурилась.
– Судя по всему, ждать пришлось долго, – заметил Коннор, невольно взглянув на ее живот. «Если, конечно, она беременна от Маккарти. Но она же сама сказала, что спала с Дэрмотом».
– Да, но потом он все-таки уснул. И действие порошка продолжалось даже после того, как он проснулся. Он еле двигался. – Мойра подошла к очагу и, достав лоскут из рабочей корзинки, стала судорожно вытирать свой палец. – Я уверена, что только поэтому мой муж одолел Дэрмота. Он выглядел так, будто пил не просыхая несколько дней подряд. Он даже по лестнице спускался, шатаясь из стороны в сторону.
– Странно, что никто этого не заметил.
– Все знали, что Дэрмот любил выпить. – Мойра закрыла горшочек и убрала в шкатулку. – Я им сказала, что он пил всю ночь, и они мне поверили.
Она растерянно повертела в руках лоскут. Коннор, подойдя, взял его и хотел было бросить в огонь, но Мойра схватила его за запястье.
– Я слышала, дым тоже действует. Может, это и не так, но лучше не рисковать. Вы идете сражаться, пусть у вас будет ясная голова и твердая рука.
– Ну да, я ведь на вашей стороне. Вам нужно, чтобы я был в полной готовности. – Голос его прозвучал вызывающе.
Мойра помрачнела.
– Да, мы действительно в вас нуждаемся, Коннор. – Она взяла у него лоскут и бросила на стол. – Явились ли вы в замок «Джералд» по Божьей воле или нет, но я рада, что вы здесь. И не только потому, что вы пришли нас защищать. – Мойра заглянула ему в глаза. – Вы хороший человек, милорд, и я почитаю за честь знакомство с вами.
Коннор взял ее руку и быстро поцеловал. Для них обоих лучше держаться друг от друга подальше.
– Вы оказали мне честь, миледи, и тем, что только что рассказали. Я сомневаюсь, заслуживаю ли ваших слов и того, что поделились со мной своей тайной. Клянусь вам, это останется между нами.
– Благодарю вас, милорд. Боюсь, я оторвала вас от дел. – Мойра села на кровать. Она выглядела очень утомленной.
– Ничего страшного. День еще не кончился. А вы ложитесь, отдыхайте, пока тихо. Ночью наверняка не сомкнете глаз, будете ждать сообщений о нашей вылазке.
– Так оно и будет. Да и мой ребенок повадился толкаться и переворачиваться по ночам. Я сейчас лягу, пусть и он отдохнет.
Коннор посмотрел в окно. За то время, пока они разговаривали, небо потемнело.
– Ну ладно, пойду взгляну, как там Уилл, сэр Айвор… и ваш брат. Я надеялся, что ночь будет ясной, но даже если пойдет дождь, ничего. Может, это и к лучшему, вряд ли они подумают, что мы устроим засаду в такую непогоду.
– Вы думаете, Домнал сказал правду и Маккарти нападут именно сегодня?
– Они так далеко прокопали, что я просто уверен в этом. Они же понимают, что мы вот-вот заметим подкоп. – Коннор ухмыльнулся, – Хотят застать нас врасплох, а мы испортим им все удовольствие.
Вскоре после того, как Коннор покинул комнату Мойры, начался дождь и быстро превратил немощеную часть двора в жидкую грязь. Коннор, чертыхнувшись, взглянул на небо, с которого теперь уже лило как из ведра, и уставился себе под ноги, потирая лицо. Кожу пощипывало под слоем гусиного жира и сажи, которые они нанесли для маскировки.
Маккарти наверняка решат, что в такую непогоду им будет проще всего захватить замок. Догадались ли они, что Домнал им изменил? Может, это сам Господь послал его помочь своей сестре и указать способ расстроить планы Маккарти?
Дождь, как видно, зарядил на всю ночь – самая подходящая погода для того, чтобы пробраться по вырытому подземному ходу и напасть на замок всеми силами. Часовые на стенах видят лишь то, что освещено немногочисленными факелами, которые еще не затушило ливнем.
Шум дождя и свист ветра заглушали все звуки. Коннор надеялся, что его воинам тоже будет легче остаться незамеченными в такое ненастье, к тому же на их стороне будет внезапность.
Они не стали трогать вход в туннели – на случай, если Маккарти надумают послать кого-то в замок этим путем, но основные силы Коннор решил сосредоточить вне крепостных стен. По утверждению Домнала, именно там Эйдан и Хью собирались ждать, когда рухнет стена, чтобы ворваться в пролом.
Уилл со своими людьми занял позиции поблизости от ворот, а Коннор с отрядом направился на другую сторону, туда, где скала круто поднималась от берега. Они осторожно прошли по дну рва, обычно сухого, но сейчас залитого водой. Уиллу не повезло – ему и его воинам предстояло ждать здесь по колено в воде. Позиция, которую Коннор выбрал для себя, была посуше, зато с моря дул такой бешеный ветер, что приходилось жаться к стене, чтобы удержаться на ногах.
Коннор не учел одного – море сильно штормило и волны с ревом обрушивались на скалистый берег, заглушая все остальные звуки, и уж тем более человеческую речь. Они не слышали друг друга, стоя рядом, как же быть тем, кто дожидается их сигнала в крепости? Его люди просто не смогут сообщить, что на них напали.
Коннор был в замешательстве. Нынешняя ночь грозила стать суровой проверкой всего того, чему он научился за последние годы, – не столько его личной храбрости в открытой схватке, сколько его способностей как военачальника. А ведь Рэнналф, да и старый наставник Коннора предупреждали, что все его умение может оказаться бесполезным в настоящей битве.
Напряженно вглядываясь в темноту, Коннор пытался уловить хоть какой-то знак, который подсказал бы ему, что он не ошибся, придя сюда.
Что, если враги незаметно поднимутся выше и внезапно обрушатся на них сверху?
Коннор и его воины неподвижно стояли под стеной неподалеку от места подкопа и входа в подземелье и ждали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
– Я остался, чтобы поглядеть, как вы спите. «Он прав, – подумала Мойра, – это действительно непросто».
– Зачем?
– Я хотел убедиться, что с вами все в порядке, – тихо ответил он.
– А вам показалось, что со мной что-то не так? Тогда позвали бы Бриджит, уж она-то, я думаю, лучше разбирается в недомоганиях, которые бывают у женщин в моем положении, милорд. – Внезапно ее пронзила ужасная мысль, от которой у нее мгновенно пересохло в горле. – Или вы все это время притворялись, а на самом деле у вас где-то в Англии есть жена и… дети?
Кровь отлила от его лица, шрам тонкой полоской выделялся на бледной коже.
– Но я же просил вас выйти за меня замуж! – вскрикнул Коннор. Он резко отошел к окну. – Неужели вы считаете меня бесчестным?
– Большинству мужчин и в голову не придет искать общества такой женщины, как я, а вы… Куда ни повернусь, вы тут как тут. Я вас не понимаю.
– Что это значит – такая женщина, как вы? – Коннор шагнул к ней, но она остановила его взглядом.
– Вы сами знаете… – с деланным равнодушием произнесла Мойра и принялась усердно заплетать волосы в косу.
– Нет, не знаю. Скажите мне, Мойра, что в вас есть такое, почему мне надо держаться от вас подальше?
Она посмотрела на него из-под ресниц. Коннор был взволнован и сердит, темные глаза смотрели на нее вопросительно.
Мойра устала думать о своих прегрешениях и боялась заглядывать в будущее, где единственной ее отрадой будет только дитя.
«Ребенок – это уже много, – напомнила она себе, сердито глотая слезы. – Это больше, чем я заслуживаю».
Но от мысли о ребенке ей почему-то не становилось легче, особенно когда перед ней находился мужчина, женой которого она хотела бы быть…
– Хотите, чтобы я сказала об этом громко, милорд? Чтобы я повторила вслух то, о чем думаю непрестанно и от чего не могу отделаться ни на мгновение? – Она перебросила косу через плечо и выпрямилась, выпятив живот. – Женщина, которая носит дитя не от своего мужа, эта женщина – грешница!
Лицо Коннора смягчилось.
– Но это же не ваша вина. Разве то, что вы согласились на предложение Маккарти ради спасения других, ничего не значит? Разве это не умаляет ваш грех?
– Мой грех не в том, что я легла в постель с Дэрмотом. – Заставляя себя смотреть в глаза Коннора и стараясь заглушить внутренний голос, приказывавший ей молчать и не говорить правду, Мойра произнесла: – Мой грех в том, что я хотела лечь с ним.
Глава восемнадцатая
Глаза Мойры смотрели вызывающе. То, что она только что сказала, звучало странно в устах этой женщины, насколько он успел ее узнать.
Коннор задумался. Мойра О'Нилл Фицджералд в течение всей своей жизни была заложницей мужчин. Братья да, наверное, и отец смотрели на нее лишь как на источник каких-то благ. Даже сейчас, если вспомнить требование Эйдана и то, что Домнал рассказал о его участии в планах Маккарти, они продолжают смотреть на нее как на свою собственность, которую можно с выгодой продать.
Тем более что теперь у нее нет мужа, который мог бы отвергнуть их наглые притязания.
Что же до мужа… Лорд Брайен был не лучше. Для него Мойра была лишь племенной кобылой, и только.
– Ну?! – послышался голос Мойры.
– Думаете, я поверю? – произнес Коннор, стараясь, чтобы слова звучали убедительно, хотя в ее глазах он видел такое отчаяние, что сама собой напрашивалась мысль: она сказала правду, ну, хотя бы частично.
– Давайте, говорите же что-нибудь, если можете. Или у вас язык отнялся после того, что услышали? – раздраженно произнесла Мойра.
– Ну, что я могу сказать… – устало проговорил он. – Как я понял, виноватой во всем вы считаете только себя. Но таким же образом вы могли бы винить и своего мужа, который не защитил вас и ваших людей, разве не так? Ведь это из-за него вы оказались в объятиях другого мужчины. Если б он не дал Дэрмоту Маккарти захватить замок, ничего этого не случилось бы, ведь так?
Мойра вздохнула.
– Откуда нам знать? Отец Томас говорит, что пути Господни неисповедимы и не нам об этом судить.
– Как вы могли подумать, что это случилось по воле Господа! – вскричал Коннор. – Если все так просто, то почему бы вам не приказать открыть ворота настежь и не выйти навстречу Маккарти? Прямо сейчас, до того как мои люди вступят в схватку за этот замок. Или, может, все-таки не Господь решает, станут ли Маккарти растить вашего ребенка, а вы сами?
– Нет! Они не имеют права забирать у меня ребенка! – воскликнула Мойра.
Да с ней можно с ума сойти! Но что известно Коннору о женщинах и их логике? Он знал только свою мать, которая думала лишь об одном – как бы не попасть на глаза своему грозному мужу и избежать побоев, а ради этого была готова жертвовать благополучием своих сыновей.
Несмотря ни на что, он любил свою мать, но не мог не отметить, что любовь Мойры к ее еще не родившемуся ребенку означает для нее прежде всего готовность любыми средствами уберечь, защитить его, и вот этой самоотверженности, как Коннору казалось, его мать была лишена.
Коннору стало стыдно. Мойра не виновата в том, что оказалась в таком положении, и не она причина всего случившегося, включая и то, что появился он сам, с его бесцеремонными расспросами и неуместной страстью.
– Не может быть одновременно и то, и другое, – заговорил Коннор снова. – Если святой отец прав и все произошло по воле Господа, то, может, и остальное тоже делается согласно его воле? Сама собой напрашивается мысль, что это Господь привел меня сюда, чтобы я выполнил какую-то миссию. – Коннор вдруг заметил, что Мойра, прижав одну руку к животу, другой потирает поясницу. Он подошел к кровати. – Сядьте поудобнее, – требовательно проговорил он и, взяв Мойру за плечи, прислонил спиной к подушкам. – Моя миссия – не позволить никому причинить вам вред… или вызвать у вас преждевременные роды. – Коннор усмехнулся. – Вы ведь еще не…
– Нет, – прошептала Мойра, – просто мне в поясницу вступило.
Он опять отошел к окну и застыл в прежней позе. Ему лучше, когда она вне пределов досягаемости.
– Ну и хорошо. Я бы не хотел, чтобы из-за меня с вами что-то случилось. – Коннор замолчал. Признание Мойры не давало ему покоя, он никак не мог заставить себя не думать об этом. – Зачем вы мне это сказали? – не выдержав, спросил он.
– Про Дэрмота? – Мойра внимательно разглядывала край своего рукава.
Коннор был рад, что она не смотрит на него. Он стоял, кипя злостью на самого себя за то, что с таким нетерпением ждет ее ответа.
В конце концов, это его не касается. Если она и захотела какого-то мужчину, то это не его дело! Они едва знакомы, да и он сам тоже не без греха.
И все же ему хотелось услышать, что ответит ему женщина, которую он просил стать его женой.
Может, она просто решила помучить его?
Он отвернулся к окну и распахнул ставни.
– Да, про Дэрмота. – Коннор посмотрел на плывущие по небу серые облака, обернулся и наткнулся на ее хмурый взгляд. – Мне кажется, я должен это знать. Особенно если мы собираемся пожениться, – подчеркнул он. – А то я буду гадать, не делим ли мы постель с призраком.
– Каким призраком?
– Я имею в виду призрак Дэрмота, память о нем. Мойра, невесело хохотнув, ухватилась за столб балдахина и встала на ноги.
– Я сказала правду: я действительно хотела Дэрмота. Он обещал, что мне будет с ним хорошо, и я решила: это мой единственный шанс познать мужчину, каков он на самом деле. – Мойра тряхнула головой, ее губы сложились в горькую усмешку. – Мне нужно было сообразить, что это всего лишь пустая болтовня подлеца, который хотел только одного – посильнее меня унизить. Если он и является мне, то лишь в кошмарных снах. – На ее лице были написаны боль и страдание.
– Он был груб?
– Да, – Мойра потерла поясницу, – я быстро догадалась, что так и будет. – Она подошла к комоду и взяла стоявшую на нем деревянную шкатулку. – Но я ему отплатила, хотя, когда он понял это, было уже слишком поздно.
– Что вы сделали?
Мойра отперла шкатулку и подняла крышку.
– Я дала ему крепкого вина, надеялась, что он не сможет… – она покраснела, – ну, в постели… – Мойра вытащила маленький горшочек, макнула в него палец и показала Коннору. На пальце был какой-то темный порошок. – Я подсыпала это в вино.
– Я слыхал про снадобья, которые увеличивают мужскую силу, но чтобы наоборот, не знал.
– Откуда у меня могло взяться такое снадобье? – удивилась Мойра. – А это сделано из маковых семян. Я подсыпала порошок в вино, чтобы он уснул или по крайней мере не приставал… но я не знала, сколько нужно и через сколько времени он подействует. – Мойра нахмурилась.
– Судя по всему, ждать пришлось долго, – заметил Коннор, невольно взглянув на ее живот. «Если, конечно, она беременна от Маккарти. Но она же сама сказала, что спала с Дэрмотом».
– Да, но потом он все-таки уснул. И действие порошка продолжалось даже после того, как он проснулся. Он еле двигался. – Мойра подошла к очагу и, достав лоскут из рабочей корзинки, стала судорожно вытирать свой палец. – Я уверена, что только поэтому мой муж одолел Дэрмота. Он выглядел так, будто пил не просыхая несколько дней подряд. Он даже по лестнице спускался, шатаясь из стороны в сторону.
– Странно, что никто этого не заметил.
– Все знали, что Дэрмот любил выпить. – Мойра закрыла горшочек и убрала в шкатулку. – Я им сказала, что он пил всю ночь, и они мне поверили.
Она растерянно повертела в руках лоскут. Коннор, подойдя, взял его и хотел было бросить в огонь, но Мойра схватила его за запястье.
– Я слышала, дым тоже действует. Может, это и не так, но лучше не рисковать. Вы идете сражаться, пусть у вас будет ясная голова и твердая рука.
– Ну да, я ведь на вашей стороне. Вам нужно, чтобы я был в полной готовности. – Голос его прозвучал вызывающе.
Мойра помрачнела.
– Да, мы действительно в вас нуждаемся, Коннор. – Она взяла у него лоскут и бросила на стол. – Явились ли вы в замок «Джералд» по Божьей воле или нет, но я рада, что вы здесь. И не только потому, что вы пришли нас защищать. – Мойра заглянула ему в глаза. – Вы хороший человек, милорд, и я почитаю за честь знакомство с вами.
Коннор взял ее руку и быстро поцеловал. Для них обоих лучше держаться друг от друга подальше.
– Вы оказали мне честь, миледи, и тем, что только что рассказали. Я сомневаюсь, заслуживаю ли ваших слов и того, что поделились со мной своей тайной. Клянусь вам, это останется между нами.
– Благодарю вас, милорд. Боюсь, я оторвала вас от дел. – Мойра села на кровать. Она выглядела очень утомленной.
– Ничего страшного. День еще не кончился. А вы ложитесь, отдыхайте, пока тихо. Ночью наверняка не сомкнете глаз, будете ждать сообщений о нашей вылазке.
– Так оно и будет. Да и мой ребенок повадился толкаться и переворачиваться по ночам. Я сейчас лягу, пусть и он отдохнет.
Коннор посмотрел в окно. За то время, пока они разговаривали, небо потемнело.
– Ну ладно, пойду взгляну, как там Уилл, сэр Айвор… и ваш брат. Я надеялся, что ночь будет ясной, но даже если пойдет дождь, ничего. Может, это и к лучшему, вряд ли они подумают, что мы устроим засаду в такую непогоду.
– Вы думаете, Домнал сказал правду и Маккарти нападут именно сегодня?
– Они так далеко прокопали, что я просто уверен в этом. Они же понимают, что мы вот-вот заметим подкоп. – Коннор ухмыльнулся, – Хотят застать нас врасплох, а мы испортим им все удовольствие.
Вскоре после того, как Коннор покинул комнату Мойры, начался дождь и быстро превратил немощеную часть двора в жидкую грязь. Коннор, чертыхнувшись, взглянул на небо, с которого теперь уже лило как из ведра, и уставился себе под ноги, потирая лицо. Кожу пощипывало под слоем гусиного жира и сажи, которые они нанесли для маскировки.
Маккарти наверняка решат, что в такую непогоду им будет проще всего захватить замок. Догадались ли они, что Домнал им изменил? Может, это сам Господь послал его помочь своей сестре и указать способ расстроить планы Маккарти?
Дождь, как видно, зарядил на всю ночь – самая подходящая погода для того, чтобы пробраться по вырытому подземному ходу и напасть на замок всеми силами. Часовые на стенах видят лишь то, что освещено немногочисленными факелами, которые еще не затушило ливнем.
Шум дождя и свист ветра заглушали все звуки. Коннор надеялся, что его воинам тоже будет легче остаться незамеченными в такое ненастье, к тому же на их стороне будет внезапность.
Они не стали трогать вход в туннели – на случай, если Маккарти надумают послать кого-то в замок этим путем, но основные силы Коннор решил сосредоточить вне крепостных стен. По утверждению Домнала, именно там Эйдан и Хью собирались ждать, когда рухнет стена, чтобы ворваться в пролом.
Уилл со своими людьми занял позиции поблизости от ворот, а Коннор с отрядом направился на другую сторону, туда, где скала круто поднималась от берега. Они осторожно прошли по дну рва, обычно сухого, но сейчас залитого водой. Уиллу не повезло – ему и его воинам предстояло ждать здесь по колено в воде. Позиция, которую Коннор выбрал для себя, была посуше, зато с моря дул такой бешеный ветер, что приходилось жаться к стене, чтобы удержаться на ногах.
Коннор не учел одного – море сильно штормило и волны с ревом обрушивались на скалистый берег, заглушая все остальные звуки, и уж тем более человеческую речь. Они не слышали друг друга, стоя рядом, как же быть тем, кто дожидается их сигнала в крепости? Его люди просто не смогут сообщить, что на них напали.
Коннор был в замешательстве. Нынешняя ночь грозила стать суровой проверкой всего того, чему он научился за последние годы, – не столько его личной храбрости в открытой схватке, сколько его способностей как военачальника. А ведь Рэнналф, да и старый наставник Коннора предупреждали, что все его умение может оказаться бесполезным в настоящей битве.
Напряженно вглядываясь в темноту, Коннор пытался уловить хоть какой-то знак, который подсказал бы ему, что он не ошибся, придя сюда.
Что, если враги незаметно поднимутся выше и внезапно обрушатся на них сверху?
Коннор и его воины неподвижно стояли под стеной неподалеку от места подкопа и входа в подземелье и ждали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24