– Вы прекрасны, – с уважением сказал он, кладя руку на шелковистый холмик.
Она тихо простонала, когда он раздвинул набухшие от желания складки, провел кончиком пальца вдоль чувствительных внутренних губ и встал перед ней на колени. Только его сильные руки, сжимавшие ей бедра, удержали Жаклин на ногах, когда он стал заявлять права на ее секреты.
Неужели он каким-то образом понял ее самые греховные фантазии? Она тонула в море ощущений и почти всхлипнула от облегчения, когда он встал и отстегнул клапан панталон.
Снова ее целуя, Гейбриел раздвинул ей бедра, и Жаклин оперлась на его плечи, чтобы помочь ему войти. Лишь головка скользнула между ее пульсирующими складками.
– Я хочу тебя до умопомрачения, но должен быть уверен, – хрипло сказал он. – Ты невинна, и сделанного однажды уже не переделаешь. Ты хочешь меня, Лин?
– Да… О да.
Все померкло, все отошло на задний план. Единственное, что имело значение, был этот человек, этот миг, это непреодолимое желание.
Гейбриел медленно входил в нее, перед девственной плевой на секунду остановился и, когда она тихо застонала, толчком разорвал преграду. Резкая боль пронзила Жаклин.
Он замер, прижимая ее к себе. Потом боль стихла, и она почувствовала, как член полностью вошел, твердый, горячий, пульсирующий в собственном ритме. Одна слеза катилась по ее щеке.
– Теперь будет только удовольствие, – заверил он, убирая слезу поцелуем. – Никакой боли, обещаю.
– Я верю, – прошептала она.
Гейбриел начал осторожно двигаться, и все окружающее перестало существовать.
Пока дверь не распахнулась и не ворвался отец Юстас.
– Парень, ты должен немедленно идти. У нас важные гос… О!
Глава 11
– Черт возьми, – прорычал Гейбриел через плечо, стараясь закрыть Жаклин от взгляда дяди. – Хоть кто-нибудь стучится в этом проклятом месте?
Глаза у Юстаса расширились, когда он понял, в каком деле помешал Гейбриелу и Жаклин. Священник развернулся к двери, постучав костяшками пальцев по старому дубу.
– Извини, племянник. – Линия плеч дяди сказала Гейбриелу, что он расстроен увиденной сценой, хотя голос у него был похвально спокойным. – Но сэр Сесил Одбоди на твоем пороге и ждет, когда о нем доложат.
– Кто он такой, черт побери? – значительно менее спокойным голосом спросил Гейбриел. Он был еще в ней, только отпустил руки, чтобы Жаклин опять встала на цыпочки.
– Один из советников короля. Если мне память не изменяет, Одбоди придворный, хранитель королевской печати, стоящей на королевском помиловании, которым ты так гордишься, – ответил дядя Юстас. – Сказать ему, что ты встретишь его прямо в гостиной или что ты слишком занят растлением мисс Рен, чтобы уделить ему сейчас внимание?
– Я скоро приду.
– Вряд ли…
– Я сказал – приду. Теперь уходи.
– У хозяина замка большая власть. Но власть соблазнительна, она съедает всех, кто ею пользуется. Остерегайся, Гейбриел, чтобы твоя не поглотила тебя. – Юстас захлопнул за собой дверь.
Гейбриел повернулся к Жаклин и увидел, что она убирает грудь в корсаж, щеки у нее пылают. Момент был упущен. Он почувствовал, что возбуждение прошло, и выскользнул из нее.
– Я не хотел, чтобы это произошло таким образом, – тихо сказал он, заправляя ей за ухо выбившийся локон.
Избегая его взгляда, она расправляла опущенную юбку. Губы у нее дрожали в грустной улыбке! И если бы Гейбриел не знал, насколько она сильна духом, то опасался бы за ее рассудок – тут совершенно нечему улыбаться.
– Я сожалею, если…
– Не стоит, милорд. – Она запрещающе подняла руку, продолжая смотреть в пол. – А теперь ваши обязанности призывают вас в другое место, как и мои – меня.
Она собралась пройти мимо, но он схватил ее за руку:
– Мы еще не закончили.
– Напротив, ваша цель достигнута. Вы пополнили моей невинностью свою коллекцию. Не принимайте близко к сердцу, милорд, вскоре на вашем горизонте появится новая добыча.
– Все было не так, и вы догадываетесь.
– Это моя собственная вина. Я должна была знать, что пират не остановится, пока не…
– Я остановился.
– Остановились, – признала она. – Но лишь когда были уверены, что я уже не способна на это. А теперь, лорд Дрейк, если вы меня отпустите, я позабочусь о напитках для ваших гостей.
– Лин…
– С вашего позволения, я бы предпочла, чтобы вы меня называли мисс Рен.
В глазах у нее блестели непролитые слезы, но за ними скрывался огонь. Гейбриел понял, что ярость Жаклин странно успокаивающа, во всяком случае, знакома.
– Я не прошу многого, – сказала она. – Полагаю, я довольно послужила вам сегодня, чтобы принять во внимание это маленькое обстоятельство.
Гейбриел слегка наклонил голову. Она хотела спрягаться за холодной вежливостью? Он не против.
Но только ненадолго.
Он смотрел, как она идет к двери, и почувствовал угрызения совести, заметив, что она слегка шатается, а плечи у нее дрожат. Она вышла не оглянувшись.
Ему от всей души хотелось, чтобы дядя Юстас появился немного позже.
Или, если бы это могло избавить ее от боли, – на несколько минут раньше.
– Превосходное мастерство, – говорил Сесил Одбоди, рассматривая старинные гобелены в верхней гостиной. Ранним утром золотые нити плетения должны были бы великолепно мерцать, но теперь, когда солнце опустилось в море, они почти не видны в мягком свете, падающем сквозь зеленые стекла окон. – Прекрасный золотой узор. И наверняка это не единственное золото в Драгон-Керне, если ваше утверждение верно, Кармантл.
– Оно верно, – ответил Хью Кармантл. – Издавна поговаривали, что в славные времена королевы Елизаветы лорд Драгон-Керна был одним из ее капитанов капера. Она простила ему все преступления, а он наполнил ее сундуки испанским золотом. Но старый пират, разумеется, наполнил и собственные. Оно где-то здесь. Я уверен.
– Будем надеяться, что так, – сказал Одбоди. – Иначе столько усилий пропадет зря. Не такое, знаете ли, простое дело – иметь титул без объявленного наследника.
Сесил даже не взглянул на лорда Кармантла. Этот человек унаследовал баронство к северу от Драгон-Керна и за короткий срок довел поместье до разорения. Хью прекрасно ездил верхом, имел репутацию отличного фехтовальщика и совершенно комариную фантазию.
Крупные интриги были ему не по плечу.
Тем не менее, сейчас Хью оказался полезнее любого другого. Ведь в такой дали от Лондона очень трудно устроить целый ряд удобных смертей.
– Милорд, вы знаете, как я ценю ваши усилия помочь мне, – сказал Хью.
– Как вам и полагается. – Сесил не был лордом по рождению. Его посвятили в рыцари, когда он купил должность хранителя королевской печати. Обладание властью утолило его тщеславие, в любом случае он теперь назывался лордом. – Пока не воскрес из мертвых ваш друг, этот Гейбриел Дрейк, вы были очень близки к тому, чтобы именоваться покровителем Драгон-Керна, если бы титул отошел к короне и оттуда ко мне. Что вы намерены предпринять в связи с этим?
– Предпринять? – Хью выглядел озадаченным. – А что я могу сделать?
– Думайте, Кармантл, – вздохнул Одбоди. Трудно поверить, что родословная этого подхалима и лизоблюда восходила к первым королям Тюдоров. Скорее всего, не одному из знаменитых предков Хью Кармантла наставлял рога конюх с большим членом и крохотным мозгом. – Тот, кто возвращается из мертвых, так же легко может вернуться в могилу. Подумайте, как устроить такое путешествие новому…
Сесил замолк, услышав предупреждающий кашель охранника, стоявшего возле арочного дверного проема. Гейбриел Дрейк с каменным выражением лица заполнял все пространство. Его сопровождал священник, который выглядел чуть менее суровым. Вряд ли это был радушный прием, ожидаемый сэром Сесилом.
– О, лорд Дрейк, вы здесь, – сказал он, протягивая унизанную кольцами руку так, чтобы сверкнула королевская печать.
Всегда так удобно иметь суверена, плохо говорящего по-английски. Это заставляло ганноверского короля полагаться на советников, чем Сесил умело пользовался, укрепляя к себе доверие Георга. Он всегда защищал интересы короля. Пока они не вступали в противоречие с его собственными интересами.
– Мы направлялись в Бат, – величественно произнес Сесил, – и хотели убедиться, что вы хорошо справляетесь с новой ролью.
– Мы? – Дрейк игнорировал протянутую Сесилом руку. – Я думал, лишь короли пользуются царственным «Мы». Полагаю, вам следовало бы придерживаться «я», хотя, возможно, я чего-то не понимаю.
– Гейбриел, твои манеры, – пробормотал священник, а затем уже громче произнес: – Добро пожаловать в Драгон-Керн, сэр. Я отец Юстас.
Священник взял его руку и приложился к королевской печати. Не совсем точные правила этикета, подумал Сесил, но жест оценил. В свое время Одбоди изучал генеалогию Дрейков и пришел к выводу, что это, должно быть, дядя нового лорда.
– Благодарю вас за прощение Гейбриела, – сказал отец Юстас.
– Я заслужил свое прощение, оказав услугу королю, дядя, – раздраженно ответил лорд Дрейк. – Его величество был мне благодарен за возвращение невредимым своего кузена, захваченного французскими пиратами. А Одбоди только секретарь, готовящий бумаги.
– Я – хранитель королевской печати. – Сесил метнул взгляд на священника, который заметно поежился. – Возможно, святой отец, вам следует напомнить лорду Дрейку, что я еще и королевское ухо. Что его величество так милостиво дает, то может и отобрать.
– Мои извинения, сэр. Гейбриел долгое время находился в море. Надеюсь, вы проявите снисходительность и простите ему недостаток… изысканности.
– Не море испортило Гейбриела Дрейка, – сказал из темного угла Хью. – Он был на пути в ад еще до этого.
– Хью Кармантл, я и не заметил, что ты скрываешься в темноте, – с искренней радостью отозвался лорд Дрейк. – Ты ли это?
– Я, во плоти.
– И значительно большей, чем когда мы виделись в последний раз. Иди сюда, приятель. – Лорд Драгон-Керна заключил друга в свои медвежьи объятия.
– Значит, я прощен, что украл у тебя Кэтрин Аксбридж? – спросил Кармантл. – Ведь именно потеряв ее, ты и ушел в море.
– Возможно, ты оказал мне услугу. Девушка была красива, но холодна, как сосок ведьмы. Годы недобры к гарпиям. Что с нею стало?
– Я на ней женился.
– О, мои извинения, Хью, – криво улыбнулся Дрейк. – И возможно, мои соболезнования.
Хью сделал притворный выпад, и друзья углубились и беседу о знакомых и о давно минувших днях. Сесил одобрительно кивнул. Может, Кармантл хитрее, чем он думал.
Одбоди сел в резное дубовое кресло и наблюдал за действиями своей мелкой сошки, одновременно прикидывая цену находившихся в комнате вещей. Гобелены – только остатки прежней роскоши, но камин вдоль стены настолько большой, что в нем можно поджарить целого быка. Тяжелый канделябр на столе – оловянный, а не серебряный, буфет пустой, как будто лучшие вещи уже проданы. Значит, разговоры о финансовых трудностях Пирона соответствовали действительности. Но где-то в замке Драгон-Керн спрятаны несметные сокровища, даже более значительные, чем в жадных мечтах Сесила. И все это перейдет какому-то пирату.
К счастью, ненадолго. Если Сесилу будет что сказать. А ему всегда есть что сказать.
Его внимание привлекла девушка, которая внесла чайный поднос. Маленькая, чуть больше ребенка, но с заметной уже грудью, предвещавшей расцвет юной женственности. Овальное лицо – сама невинность, только слегка испорченная сознанием, что она привлекательна. Сесил таких любил. Он был хрупким, без особых мужских признаков, чего не хотел признавать. Дети и миниатюрные шлюхи всегда заставляли его чувствовать себя более крупным. И родовитая женщина-ребенок как раз то, что ему нужно.
– Гиацинт, зачем ты сюда пришла? – нахмурился лорд Дрейк. – Где мисс Рен?
– Мисс Жак велела передать, что нездорова, дядя. Она спросила, не могу ли я налить чай вам и гостям, – с не такой уж детской улыбкой объяснила девочка.
Она быстро обвела взглядом комнату, и Сесил прочел в нем явное приглашение. Юные всегда хотели его внимания, каждая из них.
– Кто это очаровательное создание? – поинтересовался он.
– Это – не очаровательное создание. Этот ребенок – одна из моих племянниц. Хорошо, Гиацинт, можешь налить чай, но лучше бы ты еще принесла сахар.
– Конечно, дорогой дядя. Что-нибудь еще?
Пират совершенно невыносимый задира! Сесил делал этому ребенку, фактически всему королевскому двору, громадное одолжение, тайно руководя его устранением.
Ее гладкие белые руки были так поэтичны, когда она изящно разливала по чашкам заваренный чай, добавляла сахар и молоко. Пока Сесил пил отличный чай, ему в голову пришла гениальная мысль. Кармантл громко жаловался на холод в будуаре его красивой жены, и Сесил заметил, как блестели у него глаза, когда барон принимал чашку из рук девушки.
Значит, Сесил посеет семена, поедет дальше в Бат, уверенный, что Хью поймет выгоду этого плана и совершит неблагоразумный поступок, когда Одбоди тут уже не будет. Ему лучше узнать грязные подробности из вторых или третьих рук и на безопасном расстоянии.
Единственной ложкой дегтя в этой бочке меда было то, что первым ее попробует кто-то другой. Ведь девочка восхитительна, а Сесил очень любил посвящать невинных в тайну плотских удовольствий. На этот раз он должен удовлетвориться лишь тем, что возьмет под свое крыло запятнанную голубку. Идея обрела твердую основу. Возможно, в утешении погибшей девочки есть радости, не испытанные им раньше. Это стоило изучить.
Но Гейбриел Дрейк слишком опасен и силен. Одбоди не имел желания встретиться с ним на дуэли, лорд Драгон-Керна не из тех, кто отказывается от поединка. И когда он бросит вызов негодяю, опозорившему девочку, им не может быть Сесил.
К тому же Хью Кармантл одного роста с Дрейком и, возможно, тяжелее.
Если он победит Дрейка – превосходно. Если нет, и без того уже запятнанная репутация пирата не выдержит очередного скандала. Какая родовитая, богатая леди согласится выйти за человека, убившего друга детства? Причину дуэли наверняка скроют, чтобы защитить девочку, что окончательно погубит репутацию Дрейка среди знати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30