Это было даже больше чем читать чужое письмо, в этом случае он читал человеческую жизнь.
–Ну что голубки? - спросила появившееся Чжу и, не дожидаясь ответа, направилась в комнату, где Ролиньер играл в бильярд с Юанем
–Спасибо за разговор,- сказала Мэй, провожая взглядом Чжу.
–Давай продолжим на обратном пути.
Мэй заколебалась.
"От этого разговора, - уловил Роман ее мысль,- я вся горю от возбуждения"
–В тебе есть что-то,- тихо сказала она,- я вижу тебя в первый раз, но рассказываю такое, что не знает даже моя лучшая подруга.
Мэй поднялась и пошла в комнату стюардов.
"Помимо всего прочего,- подумал он, когда шасси коснулось бетона,- у меня появился особый дар. Я свободно разговариваю с женщиной на такие темы, которые бы раньше вообще никогда не затронул. К тому же, я могу видеть человека, чувствовать его, знать о нем больше, чем кто бы то ни было. Это нечто, надо будет с этим еще поработать…"
Их встретил высокий пожилой мужчина, при виде его Ролиньер широко улыбнулся, однако мужчина на его улыбку не ответил.
–Садись в машину,- резко сказал он.
На выходе их ждало три кадиллака. Люсьен собрался, было сесть вместе с Ролиньером, но Артуа его остановил:
–Садись рядом с водителем.
Люсьен кивнул Роману на соседнюю машину:
–Езжай с Юанем.
–Понял, - Роман направился в первую машину, куда сел Юань.
Кортеж тронулся, водители быстро начали набирать скорость.
Роман, который не мог не узнать, что твориться в салоне куда сел Ролиньер и мужчина, выпустил туда своего двойника.
Эфирная сущность, отделившись от Романа, мгновенно оказалась внутри закрытого салона, где сидел Ролиньер и мужчина.
–…что это такое? - продолжал мужчина, - что это было за интервью? Ты…
–Дядя, уже поздно жалеть об этом.
–Ничего не поздно, зачем ты сказал этому болвану про свой сон? Мы попытались запретить выход всего интервью на другие телевизионные станции, так знаешь что вычудил этот кретин?
–Адам?
–Да, твой репортеришко, которого ты решил опекать, он послал все ваше интервью по компьютерным сетям, мы не успели ничего сделать, как он умудрился разослать сотни копий. Артуа, что ты наделал? Мы для этого тебя послали?
–Дядя, кто-нибудь должен был это сказать, это лишь вопрос времени.
–Артуа, - вздохнул мужчина,- я давал твоему отцу слово, что буду заботиться о тебе как о собственном сыне.
–Я знаю.
–В субботу все соберутся. Что ты говорил в интервью?
–Дядя, я никогда не шел против ордена, но мы идем в тупик.
–Мы идем хоть куда-то, твой путь вообще никуда.
–Ты тоже считаешь, что я не выполнил ваш приказ?
–Да.
Артуа посмотрел в окно.
–Знаешь дядя, я никогда этого не говорил раньше, я вообще многого не говорил, слишком долго привык молчать, находясь в нашем кругу. Но сейчас, мне совсем не страшно, не страшно умереть, не страшно жить. На самом деле я всегда боялся, боялся того, что не буду нравиться моему отцу, матери, потом вам, боялся того, что я делаю, но делал как все, боясь, что вы меня не поймете. А теперь этого страха нет, дядя, впервые в жизни у меня его нет. Я живу без страха, на меня вчера было покушение, а я спокойно еду с тобой в машине и разговариваю, как будто ничего не произошло.
–Артуа, что ты несешь?
–А ты дядя не боишься? - Ролиньер развернулся и посмотрел в глаза сидевшему мужчине.
Тот не выдержал взгляд и повернул голову в окно.
–Ты знаешь, что есть мы и они, так было всегда.
–Уверен ли ты дядя в их защите?
–Уверен, и хватит об этом.
–Зачем меня позвал президент?
–Он смотрел твое интервью, хочет поговорить с тобой об этом.
–Ты меня встретил, чтобы дать кое-какие указания?
–Да.
–Вы встречались с ними?
–Еще нет, они должны этого захотеть, а не мы. Нам нужно прикрытие, а им поддержка, на нас идет колоссальное давление остальных. Поговори с Чжоу, подготовь его, а потом в дело вступим мы. Только не говори ему лишнего.
–Дядя, я все сделаю правильно.
–Ты делай лишь то, что тебе говорят, если ты не хочешь слушать меня, то тебе лучше вообще не встречаться с президентом.
–Но он же этого хочет?
–Да какое нам дело до того, что он хочет?! Если в субботу я еще смогу вытащить тебя из той ямы, куда ты нас засунул, то…
–Дядя,- перебил его Ролиньер,- извини, что я тебя перебиваю, но, пожалуйста, не останавливай меня.
–Что ты еще задумал?
–Ничего.
–Артуа, я знал тебя еще ребенком, ты всегда следовал тому, что тебе было предначертано. Твой путь был безупречен, ты шел к своей цели, ты добился всего, о чем может только мечтать человек нашего круга. Тебе осталось сделать всего несколько простых шагов и мы у конечной цели, но что делаешь ты?!
–Я говорил тебе дядя, а ты не слушал.
–Слушал.
–На меня уже дважды было совершено покушение, об этом ты не говоришь ни слова, зато вы очень возмущены интервью.
–Тебя оба раза вытащили из него.
–Не многовато покушений за пять дней? Сколько человек в совете против нашей игры?
–Сколько бы не было, мы решаем этот вопрос. Кстати, пару слов о твоем новом телохранителе…
–Я не просил.
–Хватит меня перебивать,- повысил голос мужчина.
– Извини, дядя,- опустил голову Ролиньер, покраснев.
–Альен Оруансе действительно был членом ордена, участвовал в спецоперациях, из последнего задания, которое было девять лет назад, он не вернулся. Из его группы никто не вернулся. Мы попытались связаться с людьми, которые бы помнили его, но пока не нашли. Поиски продолжаем.
–Зачем?
–Если он выжил, и больше никогда не появлялся в ордене, то почему? Как такое могло случиться?
–Я верю ему.
–А мы нет.
–Пока он меня устраивает.
–Мы доверяем только проверенным людям, он вне нашего круга.
–Дядя, ты лучше скажи, что происходит в ордене.
–Некоторые не в восторге от твоего назначения, не рады тому, что мы сейчас делаем, они на нас сильно давят.
–Ты хочешь сказать, что у вас раскол?
–Я ничего тебе не говорю, но покушения на тебя мы не одобряли.
–Однако и не противились.
–Ты болен Артуа, если бы мы решили тебя убрать, ты исчез бы с лица земли в течение указанного времени, и тебе не помогла бы вся охрана земли вместе взятая. Я сказал тебе, мы работаем над этим.
Ролиньер повернул голову, смотря в окно.
–Артуа, ты сбился с пути.
Они ехали молча в течение минут пяти, оба смотрели в окна.
–Артуа, вернись на тот путь, по которому мы тебя направили.
–Дядя, я иду по другому пути, но он правильный. Не мешай мне, если я ошибусь, то…
Мужчина погладил Ролиньера по руке.
–Артуа, в субботу будет эпохальный день для нас всех, наша семья всегда занимала в совете важную роль. Я буду помогать тебе, но не сделай так, чтобы из-за твоей ошибки, нас могли в чем-то обвинить. Понимаешь Артуа, мир, в котором мы живем, напоминает минное поле, если делать все правильно, то ты никогда не подорвешься на мине, если же хоть раз ступить не туда, весь твой предыдущий путь учитываться не будет, ты подорвешься, и о тебе все забудут.
–Я делаю это для всех нас.
–Смотри, не ошибись, - и после недолгой паузы мужчина добавил,- я с тобой…
–Спасибо дядя.
Машины въехали в высокие ворота.
–Я все сделаю правильно, дядя.
–Я в этом не сомневаюсь, - заметил мужчина.
Они вышли около дверей огромного дома.
Ролиньер зашел в дом вместе со своей охраной.
Их встретил невысокий мужчина лет сорока пяти в черном фраке.
–Добро пожаловать господин Ролиньер,- произнес он.
–Здравствуйте.
–Господин президент ждет вас.
–Веди, - просто сказал Ролиньер.
Роман обратил внимание на то, что после разговора с дядей настроение у Ролиньера было сильно испорчено.
Они поднялись на второй этаж, и подошли к одной из дверей. Там их встретил высокий мужчина в черном костюме.
–Здравствуйте господин Ролиньер,- сказал он,- господин президент ждет вас. Ваша охрана может отдохнуть, здесь мы полностью гарантируем вашу безопасность.
–Останьтесь,- приказал Ролиньер своей охране.
"И не подумаю,- мысленно решил Роман, пуская вслед за Ролиньером своего двойника.
Чжоу сидел за столом и читал отчет, когда дверь открылась, он поднялся со своего места и направился к вошедшему Ролиньеру.
Одет президент был в светлые брюки и синюю рубашку.
–Здравствуйте господин Ролиньер,- протянул руку Чжоу.
–Здравствуйте господин президент, - ответил Ролиньер, пожимая руку.
Они сели за столик, на котором стояли фрукты, два стакана и графин с соком.
–Пока нам приготовят ужин, хотелось с вами побеседовать.
–К вашим услугам.
–Я видел все интервью,- сказал президент.
Ролиньер сразу понял что все, означает и то, что он говорил Адаму, когда была рекламная пауза.
–Есть некоторые вещи, заинтересовавшие меня. Например, ваш сон, это метафора, или он действительно имел место?
–Имел место.
–И вы поверили тому, что это вещий сон, и он может иметь место в реальности?
–Да.
Чжоу откинулся в кресле, улыбаясь.
–Как на это посмотрели ваши коллеги из ордена?
–Они недовольны услышанным.
Чжоу кивнул.
–Очень интересно, значит это была ваша инициатива?
–Да, мое интервью было слишком откровенным, наверное, на это они совсем не рассчитывали.
–Трудно поверить, что вы их можете чем-то удивить.
–Не верьте, они и сами не могут в это поверить.
–Вы становитесь популярным.
–Состояния на этом не сделаю,- усмехнулся Ролиньер.
–Зависит от того, что вы задумали.
Они помолчали, наконец президент нарушил паузу.
–В нашу первую встречу у нас не вышло нормального общения, я решил подождать, таких встреч у меня проходило сотни, таким образом, легко формировать человека. После встречи с ним, когда он говорит то, что нужно, у вас как бы само собой появляются решения, а тут еще советники говорят, да, вот так сделать будет правильно, ну вы понимаете?
–Конечно, скрытое влияние.
–Но сегодня, когда мне доставили все ваше интервью, первый раз я смотрел его по телевизору, у меня что-то перевернулось. Я захотел встретиться с вами.
–Вы вдруг осознали, что сказано было много, поэтому со мной нужно поскорее встретиться, иначе другой такой возможности может не произойти. После интервью вы были немного шокированы, вы задали себе вопрос, а может он прав, этот Ролиньер, вдруг, после моей смерти, боги, о которых принято всем говорить, мне не помогут? Ведь я не всегда был честен и, хотя периодически советовался со святыми, они меня убеждали, что моя дорога правильная.
–Хватит! - резко перебил Чжоу.
–Что случилось господин президент?! Вас задело за живое?
–Вы не сносны!
Чжоу яростно сверил глазами Ролиньера, тот, не отводя взгляда, смотрел на президента.
–Те святые, у которых я советовался, были чистыми людьми, поэтому для меня их мнение поважнее, чем ваше.
–В чем их чистота? Вам об этом сказали такие же, как они, или у вас есть ревизоры, которые могут проверить духовную чистоту?! Господин президент, для того, что бы оценить святость другого, нужно самому быть святым.
–Как же вы можете говорить о святости, если сами далеки от нее…
–Я не называл себя святым.
–Во тьме есть свет, и в свете тьма, это всем известно, где заканчивается святость, а начинается зло, никто не может сказать. Добро и зло помещено на одной монете и одна сторона является злом, другая добром. Отделить одно от другого невозможно.
–Как жаль, господин президент, что вы верите в это. В свете не может быть тьмы, а во тьме света, есть или одно, или другое. Зло, никогда не сравниться с добром, и утверждать, что отделить одно от другого невозможно, значит повторять чужую глупость.
–Это слишком.
–Посмотрите вокруг! - повысил голос Ролиньер,- Эта комната освещена, где вы видите здесь тьму?! Почему вы повторяете слова, в смысле которых никогда не задумывались?! Какое вам дело до того, что сказали другие, даже если их и называли великими людьми?
Чжоу оглянулся, осматривая комнату.
–Вот! - воскликнул он, показывая рукой на кресло, - под ним тьма.
–Потому что под ним нет света, а где здесь, в видимом пространстве, тьма?
На лице Чжоу ничего не отражалось, он с минуту просидел молча.
–В свете нет тьмы, а во тьме нет света, - произнес он, - боже, как просто?
–Ваш личный опыт, стоит дороже всех книг и истин, которые вы услышали.
Чжоу впервые искренне улыбнулся.
–Вам повезло господин Ролиньер, а то уж я чуть было не решил отужинать без вас. А у меня такой повар…
Люсьен и Роман остались в комнате отдыха.
–Пойдем вниз,- предложил Люсьен Роману,- здесь их вотчина.
–Тогда в тире, когда мы с тобой работали в паре, мишень не вылетела к тебе, потому что ты ее остановил? - неожиданно спросил Люсьен, когда они спускались по лестнице.
–Как бы я ее смог остановить? - улыбнулся Роман.
–Вот и я думаю, почему те двое, которые выхватили вчера автоматы на лестнице, не смогли произвести выстрелы по Ролиньеру?
"Глупо выделываться, - отметил про себя Роман,- не будь мишени, Люсьен бы еще мог поверить в свою быстроту, а здесь два показателя. Из них можно вполне составить какой-то вывод"
–Наверное, ты их опередил.
–Вряд ли.
–Почему мы не сели в лифт? - решил перевести тему Роман.
–Юань сказал, что в шахте была заложена взрывчатка, им потом пришлось эвакуировать все здание, взорвись бомба, последствия были бы ужасающими. Действуют так не профессионалы, а отморозки, которые готовы на все, ради выполнения задания.
Они вышли из дома на улицу.
–Этим сейчас занимается служба безопасности,- сказал Люсьен,- кстати, должен тебе заметить, что Ролиньер лично приказал не задавать тебе ни одного вопроса, хотя тебя очень хотели допросить.
–Почему меня?
–Всех опросили, кроме меня и тебя.
Роман с удовольствием вдохнул свежего ночного воздуха.
–Пусть думают, что хотят, - сказал Роман,- пока Ролиньер меня прикрывает, я не хочу об этом говорить.
–Не хочу тебя пугать, но Ролиньер для меня очень много сделал, если с ним что-то случиться по твоей вине…
–Если тебе не нравлюсь я как работник, - перебил его Роман,- обратись с просьбой замены к Ролиньеру.
–Я не буду этого делать.
–Тогда Люсьен, не пудри мне мозги, мы вместе работаем, и хочешь ты этого или нет, но на какое-то время мы еще должны потерпеть друг друга.
–На какое?
–Пока Ролиньер не скажет мне, чтобы я проваливал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29