Что бы там ни было, я ушел из колледжа
с половины семестра, ошарашенный атмосферой тупости и тем, как там ее
лелеяли. Сев на автобус, я приехал домой и сбрил бороду в знак того, что я
больше не студент. Моя мать, маленькая и добрая женщина, подтянутая, в
домашнем халате, расшитом цветами, расплакалась. Отец, повыше ростом, но
не менее добрый, пожал мне руку и заметил, что самое время заняться
чем-нибудь полезным. Тогда-то я и занялся водопроводным делом, и остаюсь
по сей день тем, чем я стал, - Мейсон Перкинс, водопроводчик.
По правде говоря, я и похож-то больше на водопроводчика, чем на
психиатра. Во мне шесть футов один дюйм, у меня темные вьющиеся волосы,
длинное узкое лицо с выражением постоянной отрешенности, которое присуще
всем водопроводчикам.
Если бы я занялся психоанализом, то, наверное, пациенты проводили бы
большую часть времени ожидая, когда же я вытащу свои инструменты, чтобы
силой поставить их голову на место. Мой стиль всегда был ближе к ванне,
чем к кровати, если вы понимаете, куда я клоню.
Я был женат. Это длилось недолго, хотя по-своему она была даже
ничего. Ее звали Джейн и ей хотелось иметь очень аккуратный домик в
пригороде, телевизор и остальное в том же духе, хотя мне ничего такого
совсем не хотелось и не хочется. Мы молча просидели вместе три года,
уставившись на обои на стене, а потому она вернулась домой в Дулут.
Похоже, надо очень постараться, чтобы жениться на девушке из Дулута.
Как бы то ни было, в данный момент я занимался водопроводным бизнесом
в Коннектикуте, со мной был Шелли, а дополнительно при этом я занимался
официанткой из ресторана "Кэтл Ярд", что вниз по дороге Дэнбери. Не могу
сказать, что я сильно в этом преуспел, - мы добрались лишь до
расстегивания пуговиц на кофточке. Жизнь была нормальной, не слишком
тяжелой и, по-моему, я справлялся.
Я подъехал к окраине Нью-Милфорда. Это был немного сонливый,
маленький городок на Хьюсатонике, с несколькими десятками живописных
домиков в колониальном стиле и главной улицей с зеленым парком и эстрадной
сценой. Я припарковался неподалеку от Нью-Милфордского банка и выключил
двигатель. Шелли, до сего момента спавший, пригревшись и мурлыча,
потянулся и зевнул.
Я вынул банку с водой из кармана и проверил, не течет ли она. Может,
это было из-за темноты, но вода выглядела темнее, чем раньше. Я отвернул
крышку и потянул носом. В этот самый момент Шелли застыл, затем ощетинился
и издал такое шипение, при этом плюясь так, что волосы у меня самого
встали дыбом. Он выгнулся таким образом, что почти сложился вдвое, а хвост
его вытянулся и распушился. Глаза кота расширились, выражая ненависть,
смешанную со страхом.
- Шелли, ради Бога... - начал я.
Кот оставался на месте, рыча и царапая когтями обивку сидения. Я
двинулся к нему, но он только начал плеваться сильнее и замяукал тем самым
дурным голосом, который заставляет людей вскакивать посреди ночи и
швыряться из окна своим левым ботинком.
Я навернул на банку жестяную крышку. Тут же шерсть кота опустилась и
он начал расслабляться. Он смотрел на меня подозрительно, с таким видом,
какой умеют делать кошки, чтобы заставить человека почувствовать вину за
то огорчение и дискомфорт, которые пришлось им пережить.
Нахмурившись, я посмотрел на него, а затем на банку. Вроде простая
вода, а так свела кота с ума. Может быть, Элисон была права и вода
действительно пахла рыбой или чем-то вроде этого. Ведь и я, и Джимми
любили иногда покурить сигару и, может быть, это притупило наше обоняние.
Но ведь Шелли не сходил с ума по рыбе. Дело в том, что его любимым блюдом
были остатки пиццы, и я сомневался, чтобы что-нибудь еще могло заставить
его выкидывать такие номера.
Я выбрался из машины, закрыл ее, снял крышку с банки и понюхал воду
еще раз. Чувствовался какой-то слабый запах, проходилось признать,
какой-то холодный, тягучий аромат, больше металлический, чем рыбный. Было
впечатление какого-то странного открытия, как будто я прикоснулся к
чему-то враждебному и посреди Нью-Милфорда я вдруг почувствовал себя
необычно одиноко. За эстрадой играли с мячом дети, и мне это показалось
ужасно тоскливым, их смех был похож на крики птиц.
Я пересек лужайку и поднялся по ступеням входа в Нью-Милфордский
Отдел Здравоохранения. В окнах на втором этаже еще горел свет, и я
рассудил, что Дэн Керк с помощниками сегодня работают допоздна. Я вошел
внутрь через высокие черные двери и направился по широкой старомодной
лестнице на второй этаж. Помещение было ярко освещено флюоресцентными
лампами и выкрашено в занудный зеленый цвет. Я подошел к двери с табличкой
"Отдел здравоохранения, посторонним вход запрещен" и открыл ее.
Миссис Вордел сидела за своим столом в передней части помещения;
казалось, ее лицо состоит сплошь из очков с поднятыми кверху уголков
оправы и губной помады.
- Привет, Мейсон, - сказала она. - Что это тебя сюда принесло?
Я поднял банку с водой.
- Колодцы отравлены, - сказал я голосом героя мелодрамы. - Дэн здесь
или улизнул пораньше?
- Улизнул пораньше? Шутишь? Дэн считает, что уходить на рассвете
называется улизнуть пораньше. Они разбираются с каким-то заболеванием у
свиней в Шермане.
- Я могу войти? - спросил я у нее.
Я постучался и прошел прямо в лабораторию Дэна Керка. Он был там и
сидел на лакированной рабочей скамье, что-то высматривая в микроскоп. Он
был молод, но необычайно лыс и в белом халате был похож на сумасшедшего
профессора в лучшем случае, а в худшем - на вареное яйцо. Я заметил там
Рету Воррен, а это всегда было для меня хорошей новостью. Она была
помощником Дэна, и это было ее первое место после окончания Принстонского
биологического колледжа. Из всей студенческой шатии-братии она была самой
соблазнительной. У нее были длинные белокурые с темноватым оттенком
волосы, широко посаженные карие глаза и фигурка, которую явно не следовало
скрывать в накрашенном лабораторном комбинезоне.
Я помахал ей более чем дружественно и прошел через всю лабораторию,
чтобы поговорить с Дэном.
- Второе пришествие водопроводчика, - сказал я и поставил на стол
банку.
Дэн оторвался от микроскопа и злобно взглянул на него, прежде чем
посмотрел на меня.
- Звезды говорят мне, что неделя будет дурной, - поведал он мне.
- Что ж такого дурного? Это просто подкрашенная вода, скорее всего
загрязненная. Проверь-ка ее.
Он приподнял банку и уставился на нее своими выпуклыми близорукими
глазами.
- Где взял? - спросил он, наконец.
- В доме Джимми Бодина. Говорит, что вода идет подкрашенная уже два
или три дня. Элисон Бодин готова поклясться, что она пахнет рыбой и Шелли,
похоже, тоже так думает.
- Шелли? Твой кот Шелли?
- Точно. Когда я снял крышку, он буквально сошел с ума. Когда я
закрыл банку, он вернулся в свое обычное состояние абсолютного безделья и
лени.
Дэн выключил яркий свет над своим микроскопом и потер глаза.
- Как ты думаешь, Шелли согласился бы поработать у нас? Мне нужен
помощник с хорошим носом.
- Я серьезно, Дэн. Мне очень нужно, чтобы ты сделал анализ.
Дэн Керк устало улыбнулся и покачал головой.
- Ты же знаешь, что мне некуда деваться. Если хочешь, сделаем это
сейчас. На сегодня с меня хватит свиной лихорадки.
- Дело плохо?
- Хуже некуда. Бедняге старику Иену Фолларду пришлось перерезать всех
свиней на ферме. Запах горелого бекона чувствуется даже в Роксбери.
Я достал платок и высморкался. Это был результат того, что я вошел в
перегретую лабораторию с холодной улицы. Я посмотрел на Рету поверх
платка, пока Дэн впереди к центрифуге и поминутно моргал. Это не было
очень уж романтично, но я верю в то, что надо использовать каждую
маленькую возможность.
- Ты мне ничего не скажешь об этой пробе? - спросил Дэн, включая
лампы вокруг центрифуги, выкрашенной в серый цвет.
- Из какого крана шла вода? Какие-нибудь особенности?
- Взята прямо из крана на кухне. Джимми говорит, что то же самое идет
изо всех кранов.
Дэн снял крышку и понюхал. Подождав, обдумывая то, что он
почувствовал, он понюхал снова.
- Может быть, Шелли был прав, - сказал он мне.
- По-твоему, пахнет рыбой?
- Можно сказать, что рыбой.
- А как еще можно сказать? Черепаховым супом?
Дэн опустил палец в воду, а затем облизал его. Нахмурившись, он
проделал то же самое еще раз.
- Определенно, вкус необычный, да и запах тоже. Сложно сказать. На
вкус не похоже на обычные соли или минералы, которые распространены здесь.
Не похоже и на калий или марганец.
Он оторвал кусочек лакмусовой бумаги и погрузил его в воду.
Промокнув, бумага сначала стала фиолетовой, а затем покраснела.
- Так, - сказал Дэн. - Это указывает на присутствие кислот.
- Каких кислот?
- Не знаю. Придется провести полный анализ. Начнем с центрифуги и
посмотрим, можно ли выделить какие-нибудь твердые вещества. Ты видел
какой-нибудь осадок в раковине у Бодинов или на посуде?
- Никакого осадка. Не забывай, это происходит два-три дня, а этого
маловато для каких-либо следов или пятен.
Дэн устало помассировал шею.
- Я просто уже заработался. Полночи проверял эти чертовы удобрения.
Рета прошла через лабораторию с охапкой записей и отчетов. Вблизи она
была красива немного странноватой красотой. Нос у нее был коротковат, а
губы широковаты, но недостаток симметрии с лихвой возмещался ее
заразительными улыбкой и смехом.
- Я люблю людей, у которых на первом месте работа, - сказала она
притворно серьезным голосом, как будто представляла нас к награде. - Это
говорит об ответственной, высокоморальной натуре.
- Это обо мне, - откликнулся я. - Сначала трубы, потом удовольствия.
Дэн закончил с центрифугой и понес воду к спектроскопу. Он работал
медленно и тщательно и я знал, что прежде чем он закончит анализ, пройдет
три-четыре часа. Когда электронные часы на стене лаборатории показывали
половину восьмого, мой первоначальный энтузиазм начал затухать и я
заскучал и проголодался; больше же всего мне хотелось пива.
На улице было так темно, что я видел свое размытое отражение, сидящее
на лабораторном стуле, и опирающееся подбородком о кулак.
Рета почти завершила уборку и мытье пробирок и пипеток, и я
догадался, что на сегодня ее работа закончена.
- И такой девушке, как ты, нравится эта работа? - спросил я ее, когда
она отложила в сторону шланг. - Занялась бы лучше чем-нибудь поинтереснее,
например, танцами. Ты могла бы работать в "Плейбое" с твоей внешностью.
- Поверь мне, - сказала Рета, закрывая стенной шкаф, - анализировать
пробы свиной лихорадки чертовски интересно, интереснее, чем подавать
коктейль таким развратникам, как ты.
- Это кто развратник? Если тебя я представляю в облегающем сатиновом
обмундировании с большим вырезом сзади, то это еще ничего не значит.
Короче, как насчет ужина сегодня вечером?
- Ужина? - спросила она, расстегивая лабораторный халат.
Я пожал плечами.
- Можно заняться еще чем-нибудь, если хочешь. Мы могли бы сходить в
Гейлордевилл и поесть рыбы с вином в ресторанчике "Фриц и Фокс". Или можно
направиться в молочный бар Конна и поесть гамбургеров с молочным
коктейлем.
- Ты умеешь жить, не так ли? - спросила она у меня с беззлобным
сарказмом. - Спасибо, но уж лучше я пойду на свидание с Кенни Пэкером в
девять часов.
- Кенни-футболист? Поросенок Пэкер?
- Это он.
- Он же как Большой Увалень, только розовый.
- Эй, вы двое, - сказал Дэн, - хватит там препираться.
Не отрывая глаз от микроскопа, он поманил нас пальцем.
- Подойдите-ка посмотреть на это.
Мы подошли и Дэн отодвинул свой стул, чтобы дать нам посмотреть в
окуляры. Я взглянул и все, что я увидел - это какие-то неясной формы
существа, плавающие в море слепящего света. Но когда очередь дошла до
Реты, она провела около микроскопа две или три минуты, хмурясь и молча
фокусируя линзы и двигая предметное стекло. В конце концов она выпрямилась
и посмотрела на Дэна с вопрошающим и озабоченным выражением лица. Дэн тоже
посмотрел на нее и покачал головой, как будто не зная, что сказать.
Я нетерпеливо спросил:
- Вы меня в свою пантомиму не хотите посвятить? Я видел только
маленькие скрученные гадости.
- В любой воде есть маленькие скрученные гадости, - кивнул Дэн. -
Микроорганизмы, которые не удаляются при фильтрации и очистке. В общем-то
они безобидны. Ты выпиваешь миллионы таких существ каждый день.
- Что ты пытаешься сделать? Отбить охоту обедать?
- Совсем нет. Но все эти существа уже давно должны были отбить всякую
охоту есть у Бодинов.
- Так что это? Что-нибудь серьезно?
Дэн пригладил несуществующие волосы.
- Сложно сказать. На первый взгляд они не более чем обычные
микроскопические организмы. Но при ближайшем рассмотрении они оказываются
посложнее обычных микробов. Кажется, у них зачаточная дыхательная система
и они выделяют какое-то вещество, смешивающееся с водой.
Я сел верхом на один из стульев.
- Это и подкрашивает воду?
- Да, наверное. Скорее всего.
- Но что это за организмы? Ты видел когда-нибудь такие?
Дэн взглянул на Рету.
- Ты видела? - спросил он ее.
Она отрицательно покачала головой и ничего не сказала.
Дэн произнес:
- Мне они тоже не знакомы. Это не те жучки, которых обычно находишь в
воде, и из того, что я о них знаю, даже не исследуя их жизненный цикл, мне
ясно, что они ведут необычный образ жизни. Это желтое или зеленое
вещество, которое они производят, выходит из них в огромных количествах,
сравнительно огромных, точнее.
1 2 3 4 5