Он стоял на склоне весьма крутого холма, что объясняло, почему здесь не было людей. Но, по крайней мере, несколько деревьев здесь были. Он повернулся к низкому, но пышному деревцу с яркими оранжевыми листьями, но как только он потянулся, чтобы срезать ветку для исследования, раздалось рычание, и покрытое колючками, похожее на рептилию создание высотой ему по колено кинулось на него. Он отскочил назад, но существо было быстрее. Оно вцепилось ему в ногу зубастым ртом и замотало головой, словно намереваясь полностью оторвать ногу.
Боль пронзила всю левую сторону тела. – Убирайся, – закричал Зулу, колотя животное трикодером, но оно оказалось упрямым и не разжимало челюсти, даже когда Зулу попал прямо по голове. Он бросил трикодер, сорвал с пояса фазер и оглушил его – но даже тогда странное создание не разжало челюсти, которые пришлось раздвигать вручную. По крайней мере нога, также попавшая под луч фазера, больше не болела.
Он бросил животное назад в лес, стер его слюну с брюк и открыл коммуникатор. Из раны струилась кровь. Он поднял свой трикодер и сумки.
– Зулу "Энтерпрайзу". Поднимайте меня.
Через мгновение он материализовался в транспортаторной.
– Что случилось? –удивленно спросил Вэгл.
– Мы проверили только гуманоидные жизненные формы, –выдохнул Зулу. – Очевидно, они еще не уничтожили всех животных. Одно дикое животное я все же обнаружил.
К счастью, лазарет был всего лишь в нескольких шагах. Зулу стоически вынес укоризненный взгляд Маккоя, и, менее чем через полчаса, весьма раздосадованный и все еще испытывающий боль от укуса, он материализовался в том же самом заброшенном парке. Внезапно холодный порыв ветра ударил со стороны холодной части планеты, зашумев ветвями деревьев и заставив Зулу задрожать, но он решил, что успеет взять несколько образцов и вернуться на корабль прежде, чем разразится шторм.
Растительность была повсюду, всех видов – от травы и цветов до кустарников и деревьев, столь же разнообразных форм, как на Земле. Зулу начал с кустарников, как с самых легкодоступных, однако, поскольку он прибыл главный образом за генетическим материалом циклонного дерева, он высматривал его. Когда-то они были очень распространены, но теперь стали редки; к тому времени, как он обнаружил сучковатый старый экземпляр, чье множество стволов закручивалось, как спираль, уже начался холодный дождь.
Кора циклонных деревьев, как оказалось, была невероятно жесткой. Зулу понадобилось несколько минут, чтобы отрезать небольшой кусок, но это был не лучший экземпляр. Нет, нужен был участок, где происходил активный рост клеток. Это сделает генетические исследования куда проще. К сожалению, ветви дерева были вне досягаемости.
Но времени, чтобы искать другое дерево также не было, так что, засунув нож за пояс, он залез на самую нижнюю ветку. Кора была настолько же скользкая, насколько и жесткая, особенно теперь, во влажном состоянии, и из-за недостатка кислорода перед глазами кружились звезды, но он все же добрался до верхушки и срезал молодую ветку. Порыв ветра качнул дерево, сбросив на него первые хлопья мокрого снега, но он успел убрать ветвь в сумку для образцов, прежде чем приготовиться слезать.
Ветви теперь были еще более скользкими, и Зулу дрожал от холода. Он неожиданно оступился, попытался удержаться за ствол, но следующий порыв ветра практически сдул его с дерева. Возбуждающий момент свободного падения, затем удар о землю едва не выбил из груди остатки воздуха. Он попытался вдохнуть, но в атмосфере было слишком мало кислорода, и он почувствовал, что теряет сознание. Одеревеневшими пальцами Зулу потянулся за коммуникатором, но мир вокруг тускнел и тускнел, а его движения становились медленнее и медленнее.
Шторм ударил со всей яростью, и к тому времени, когда он смог наконец вдохнуть, чтобы вызвать "Энтерпрайз" – может, через минуту, – на него уже лег несколько-сантиметровый слой снега.
Теплота транспортаторной "Энтерпрайза" и нормальное содержание кислорода были долгожданным облегчением. Вэгл с изумлением открыл рот, наблюдая, как Зулу сбрасывает с одежды снег, оставляя на гладком полу тающие хлопья.
– Не говорите ни слова, –сказал ему Зулу, хлюпая по коридору по направлению к лазарету
То же самое он сказал Маккою, передавая собранные образцы, но доктор его проигнорировал.
– Мистер Зулу, вы что, хотите помереть от холода? Снимайте быстро эту вашу одежду и выпейте чего-нибудь горячего.
– С удовольствием, –ответил Зулу. Он сделал несколько шагов к турболифту, чтобы спуститься в каюту, но затем обернулся. – Я скоро вернусь, и мы сможем начать генетическое сканирование.
– Не торопитесь, –сказал Маккой. – Я должен еще приготовиться к приему пациентов. Капитан и Спок проводят спасательную операцию на поверхности, и там могут быть проблемы.
– Спасательную операцию? –переспросил Зулу. Похоже, он что-то пропустил.
– Ну да, –подтвердил Маккой. – Они со Споком считают, что обнаружили место, где держат заложника, и намереваются его спасти.
Первой мыслью Зулу было "Без меня?" Конечно, он находится в подчинении доктора… да и вообще сейчас явно не в форме, чтобы идти куда-то, кроме своей каюты. Однако это очень необычно – пропустить все действие.
Маккой легко распознал вспышку в глазах Зулу. Глупый ребенок! Что заставляет этих парней моложе тридцати думать, что они несокрушимы? Зулу уже был внизу, подвергшись атаке дикого животного и вымокнув до нитки, однако он был разочарован, потому что не мог снова спуститься туда и позволить людям стрелять в него во имя долга.
И Джим – он-то даже не мог оправдаться молодостью. Не то что он был старым, конечно, но он был достаточно взрослым, чтобы понимать, что он не всесилен. Кроме того, капитан звездолета вовсе не должен был рисковать своей шеей, возглавляя почти каждую группу высадки раз за разом, как это делал Джим. Особенно сейчас. Это была работа местной полиции, но Маккой готов был поспорить на что угодно, что Джим даже не попросит их помочь им. Он был столь сильной личностью, что никто другой этого даже не посоветует, разве что много позже, когда Джим уже составит свой собственный план. И начнет его выполнять.
Почему он это делает? Чтобы держать себя в форме, наверняка отшутился бы он, если бы Маккой спросил его об этом, несмотря на то, что его физические показатели были куда выше нормы. Правда была в том, что он не представлял себе жизни без волнения. Он стремительно врывался в ситуацию, столь же стремительно ее изменяя и возвращаясь с золотом, очередной нашивкой или еще чем-то, что в тот день было символом победы. Результат никогда не значил для него столько, сколько сама борьба за него.
Чего он, казалось, никогда не замечал, заигрывая с опасностью, это то, насколько близок он был иногда к тому, чтобы не вернуться. Но он всегда поступал именно так, пока Маккой, сам в поездке не участвующий, ждал в лазарете, чтобы увидеть, насколько тело его друга будет повреждено, когда выжившие принесут его обратно.
И ожидание всегда было куда хуже…чем собственно участие в миссии.
С опозданием, Маккой понял, что уже сам ответил на свой вопрос – почему Джим всегда сам участвует в их миссиях. Просто он не мог сидеть в безопасности на мостике и ждать рапорта группы высадки.
Ну что ж, по крайней мере, он может сделать что-то полезное, пока внизу идет стрельба. Пока Зулу торопился в каюту, за сухой одеждой, он снова прошелся по лазарету, еще раз проверяя, все ли было готово. Диагностические стенды были свободны и ожидали пациентов. Хирургические инструменты выстроены в строгом порядке. Ручные сканеры настроены и заряжены, гипоспреи заполнены, вероятно, наиболее необходимыми болеутолителями и регенераторами. Весь лазарет счастливо сверкал и мерцал индикаторами, ожидая пациентов, которые, как очень надеялся доктор, все же не никогда не появятся.
Но, трезво оценивая ситуации на Римиллии, Маккой подозревал, что ему придется использовать весь набор этих сверкающих инструментов слишком скоро.

Глава 8

Спок был столь же озабочен, как и Маккой. К сожалению, он не имел шанса присматривать за благополучием капитана даже так, как доктор, ибо капитан возглавлял вторую группу высадки. Кирк решил одновременно совершить набег на оба подозрительных участка, чтобы Отвергатели не успели бы перепрятать своего пленника.
В одной группе должно быть два человека. Решили, что помимо них, это будут лейтенант Хьюс, служивший три года, и энсин Тернер с двухлетним стажем. Оба уже побывали на планете, и, хотя их знание ее было минимальным, все же они оставались самым компетентным персоналом всего отделения безопасности. Тем не менее, Спок ощущал некоторое беспокойство по поводу Тернера. Он отлично выполнял свои обязанности, но после дежурства увлекался изготовлением алкогольных напитков в одной из лабораторий корабля, и Спок не был уверен, насколько можно доверять кому-то, кто избрал своим хобби влияющие на разум вещества, пусть даже потребление этих веществ было умеренным.
– Капитан, я бы посоветовал составить бо льшие группы, –сказал он, когда они все собрались в транспортаторной, готовясь к высадке.
– Я согласен, мистер Спок, –ответил Кирк, – но помните, мы не знаем наверняка, что эти участки принадлежат мятежникам. Пока они только под подозрением, так что мы собираемся просто исследовать их, и применим силу, только если что-нибудь найдем. Я не хочу спускать вниз армию только чтобы обнаружить, что мы вторглись в частное владение какой-то местной шишки.
– Ваша цель, возможно, является таковой, – возразил Спок, – однако должен заметить, что вероятность того, что участок, который должен исследовать я, является резиденцией – крайне мала, учитывая, что он лежит на четыре тысячи километров к холодному полюсу планеты.
– Может, это лыжное шале, –сквозь зубы выдохнул Кирк, пытаясь натянуть поверх собственного скафандра белый изоляционный костюм, один из четырех, позаимствованных им в зале совещаний правительства. Местная одежда поможет им избежать идентификации, а в случае Спока и Хьюса еще и обеспечит дополнительный слой изоляции, будучи надетой поверх их собственных защитных костюмов. Стандартные скафандры были разработаны для защиты от космического вакуума, а не от сильно переохлажденной среды, с которой они встретятся на планете.
Спок проверил, что его собственный костюм был прочно застегнут, а фазер и трикодер легко было достать. – Я нахожу это в равной степени невозможным, капитан, – проговорил он. – При данной температуре, снег, если даже он существует, будет не более скользким, чем камень. Едва ли благоприятно для лыжного спорта.
Кирк наконец справился с костюмом. – Ну, мистер Спок, попробуйте увидеть в этом хорошую сторону. Вам не придется брать с собой лыжи.
– Это верно.
Кирк в последний раз проверил костюм, фазер, коммуникатор. – Готовы?
– Готов, –почти одновременно ответили Спок и Хьюс, надевая шлемы.
– Погодите минутку, –попросил энсин Тернер, все еще приспосабливая свой скафандр. Он заправил свою форменную тунику в брюки – Спок с неодобрением отметил, что она была испачкана сбоку – затем закрепил верхний костюм. – Теперь нормально.
– Хорошо, тогда пойдемте, –сказал Кирк, ступая на платформу транспортатора. Тернер встал сразу за ним, пока энсин Вэгл программировал координаты. "Активировать". Вэгл передвинул вперед ручку активатора, и две фигуры растворились в сверкающих лучах света.
Спок и Хьюс встали на платформу следом за ними, и через мгновение тоже исчезли.
Они материализовались в темноте. Оба были готовы к этому; Спок нащупал инфракрасный фонарь и включил его. Визор в его шлеме был уже настроен на нужную длину волны, так что он мог четко различить все, чего касался луч. Он повернул фонарь, следуя взглядом за лучом. Позади него Хьюс проделывал то же самое со своим собственным фонарем.
Они стояли на обширном плато, состоящем из нагроможденных горных пород и льда. Валуны размером с дом были разбросаны как галька, вымытые огромным наводнением, случающимся каждые шестнадцать лет – когда Спарк нагревал эту сторону планеты, выпаривая кислород и водород. Из-за циркуляции атмосферы процесс таяния происходил даже теперь; на дне близлежащего оврага журчал и брызгал маленький поток. Он обманчиво походил на ручеек на любой планете земного типа, но Спок знал, что этот поток мгновенно кристаллизует человеческое тело, если тот коснется его незащищенной кожей.
Он и лейтенант должны быть очень осторожны здесь, более осторожны, чем в космосе. Здесь, привычно выглядевший ландшафт убаюкивал ощущение опасности, но они должны были помнить, что ничто не является тем, чем кажется. Он направил луч света на ледяной простор, рассматривая подповерхностные слои. Лед состоял не из воды. Вполне возможно, замороженный углекислый газ.
С того места, где они стояли, вся поверхность выглядела девственно нетронутой. Их цель, очевидно, скрывал огромный ледяной валун, расположенный прямо перед ними.
Он шагнул туда, отметив, что специальная шипованная подошва ботинок действительно хорошо сцепляется с поверхностью. Внимательно всмотревшись вдаль, он обнаружил ярко сверкающую в инфракрасном спектре собственным тепловым излучением базу, на расстоянии около пятидесяти метров от них. Это был приземистый металлический цилиндр, около двадцати метров в диаметре и вполовину меньше в высоту. Маленький прямоугольник сбоку мог сойти за дверь. Никаких окон не было.
Лейтенант Хьюс остановился позади него.
– Не очень-то похоже на лыжное шале, –проговорил он.
– Действительно, нет, –ответил Спок. – Вероятно, назначение этого сооружения индустриальное, или может быть, научное. Или военное. Мы разделимся и подойдем к нему с разных сторон. Держите фазер наготове, и постоянно поддерживайте радиоконтакт.
– Понял, –прошептал Хьюс. Он достал с пояса фазер и сжал его в руке. Смерзшийся снег хрустел под ногами с каждым шагом.
Спок шагнул влево, пока не рассудил, что он отошел на достаточное расстояние от точки прибытия, затем начал двигаться вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26