Джордж МАРТИН
ХЛЕБА И РЫБЫ


Ее имя было Толли Мьюн, но в историях, которые о ней рассказывали,
обзывали ее по-разному.
Те, кто впервые попадал в ее владения, с известной долей почтения
называли ее по должности. Она была Начальником порта больше сорока
стандарт-лет, а до того - заместителем, короче говоря, это была заметная
личность, ветеран огромной орбитальной общины, официально называемой Порт
С'атлэма. Внизу, на планете, эта должность была всего лишь одним из
квадратиков на чиновничьих блок-схемах, но на орбите Начальник порта был и
главным администратором, и мэром, и судьей, и законодателем, и механиком,
и главным полицейским одновременно. Поэтому ее часто звали Н.П.
Когда-то порт был небольшим, но благодаря стремительному росту
населения С'атлэм за несколько веков превратился в один из важнейших
центров межзвездной торговли в своем секторе. Порт разросся. Ядром его
была станция - полый астероид диаметром около шестнадцати километров, с
местами для стоянки звездолетов, магазинами, спальными корпусами, складами
и лабораториями. На "Паучьем гнезде", словно толстые металлические глазки
на каменной картофелине, сидели шесть прежних, уже устаревших станций -
каждая последующая больше предыдущей: самая последняя из них была
построена триста лет назад и превосходила по своим размерам хороший
звездолет.
Станцию называли "Паучьим гнездом", потому что она находилась в
центре "паутины" - сложного сплетения серебристых металлических
конструкций, раскинувшегося в космосе. От станции во всех направлениях
отходили шестнадцать гигантских спиц. Самая новая простиралась на четыре
километра и еще строилась. Семь из самых первых спиц (восьмая была
уничтожена аварией) уходили на двенадцать километров в открытый космос.
Внутри спиц, сделанных в форме труб, располагались промышленные зоны -
склады, заводы, верфи, таможни, а также посадочные центры, доки и
ремонтное оборудование для всех видов звездолетов, известных в этом
секторе. По центру труб курсировали длинные пневматические трубоходы,
перевозившие грузы и людей от причала к причалу, в шумное многолюдное
"Паучье гнездо" и к орбитальному лифту.
От радиальных спиц ответвлялись спицы поменьше, от них - еще меньше,
все это пересекалось и перекрещивалось в единой конструкции, которая
каждый год подстраивалась, становилась все сложнее и запутаннее.
А между нитями "паутины" сновали с поверхности С'атлэма и обратно
"мухи" - челноки, перевозившие грузы, слишком объемистые для орбитального
лифта, горнорудные корабли, доставлявшие руду и лед с мелких астероидов,
используемых как сырье для промышленности, грузовые суда с продовольствием
с группы сельскохозяйственных астероидов под названием "Кладовые" и самые
разнообразные звездолеты: роскошные лайнеры транскорпорации, торговые
корабли с ближних планет, таких как Вандин, и дальних, таких как Каисса и
Ньюхолм, целые флотилии с Кимдисса, боевые корабли с Бастиона и Цитадели и
даже звездолеты нечеловеческих цивилизаций - Свободного Хрууна, Рахиман,
гетсоидов и другие, еще более странные. Все они прибывали в Порт С'атлэма,
где их радушно принимали.
Те, кто жил в "Паучьем гнезде", работал в барах и столовых, перевозил
грузы, покупал и продавал, ремонтировал и заправлял горючим корабли, все
они с гордостью называли себя "паучками". Для них и для "мух", уже ставших
завсегдатаями порта, Толли Мьюн была Ма Паучихой - раздражительной,
грубоватой, сквернословящей, поразительно всезнающей, неуязвимой и мощной
как стихия. Некоторые из них, кому случалось поспорить с ней или навлечь
на себя ее гнев, не любили Начальника порта; для них она была Стальной
Вдовой.
Это была крупная, мускулистая, не отличающаяся красотой женщина,
костлявая как всякая порядочная с'атлэмка, но такая высокая (почти два
метра) и широкоплечая, что внизу ее считали просто уродиной. Лицо у нее
было мягкое, с мелкими морщинками, словно старая кожа. Ей было по-местному
сорок три года, то есть почти девяносто стандарт-лет, но выглядела она ни
часом старше шестидесяти; она объясняла это жизнью на орбите. "Гравитация
- вот что старит", - любила она повторять. За исключением нескольких
отелей звездного класса, больниц и туристических гостиниц в "Паучьем
Гнезде" и больших лайнеров с гравитационными установками, в порту царила
невесомость, и свободное парение было естественным состоянием Толли Мьюн.
Волосы у нее были серебристо-стального цвета. Когда она работала, они
были стянуты в тугой узел, но в остальное время парили за ней как хвост
кометы, повторяя все ее движения. А двигаться она любила. В ее крупном
костлявом теле была твердость и грация; она, словно рыба в воде, легко и
быстро плавала по трубам, коридорам, залам и стоянкам "Паучьего Гнезда",
отталкиваясь длинными руками и тонкими мускулистыми ногами. Она никогда не
носила обуви; ступни у нее были такими же ловкими, как и кисти рук.
Даже в открытом космосе, где самые опытные "паучки" носили громоздкие
скафандры и неуклюже двигались, держась за страховочные канаты, Толли Мьюн
предпочитала подвижность и легкий обтягивающий костюм. Такой костюм давал
лишь минимальную защиту от жесткой радиации звезды С'алстар, но Толли
гордилась синеватым оттенком своей кожи и предпочитала каждое утро глотать
по горсти противораковых таблеток вместо того, чтобы обрекать себя на
медлительную, неуклюжую безопасность. В черной, сияющей пустоте космоса,
между нитями "паутины" она чувствовала себя хозяйкой. На запястьях и на
лодыжках у нее были прикреплены аэроускорители, и она мастерски ими
пользовалась. Она свободно перелетала от одной "мухи" к другой, что-то
проверяя, нанося визиты, посещая собрания, наблюдая за работой,
приветствуя важных гостей, нанимая, увольняя, решая все проблемы.
В своей "паутине" Начальник порта Толли Мьюн, Ма Паучиха, Стальная
Вдова была всем, чем она мечтала быть, и ее судьба вполне ее устраивала.
И вот однажды ночью ее разбудил заместитель.
- Черт возьми, это должно быть чем-то достаточно важным, - сказала
она, глядя на его изображение на своем экране.
- Тебе сейчас не помешало бы зайти в диспетчерскую, - сказал
заместитель.
- Зачем?
- К нам летит "муха", - ответил он. - Очень большая.
Толли Мьюн нахмурилась.
- И из-за этого ты меня разбудил?
- Очень большая "муха", - настаивал он. - Ты должна посмотреть. Я в
жизни таких не видел. Ма, я не шучу, эта штука длиной тридцать километров.
- Черт, - сказала она. Это была последняя минута ее безмятежной
жизни, когда она еще не была знакома с Хэвиландом Тафом.

Толли Мьюн проглотила горсть ярко-голубых противораковых таблеток,
запила их пивом, выпив приличный глоток из закрытой пластиковой бутылочки,
и осмотрела голографическое изображение человека.
- Ну и здоровенный же у вас корабль, - сказала она как ни в чем не
бывало. - Что это такое, черт побери?
- "Ковчег", военный биозвездолет Инженерно-Экологического Корпуса, -
ответил Хэвиланд Таф.
- Инженерно-Экологического Корпуса? - переспросила она. - Не может
быть.
- Мне повторить, Начальник порта Мьюн?
- Тот самый Инженерно-Экологический Корпус бывшей Федеральной
Империи, так? - спросила она. - На Прометее? Специалисты по клонированию,
биовойнам - те, что делали по заказу экологические катастрофы? - Произнося
это, она наблюдала за лицом Тафа. Его изображение занимало центр ее
тесного, редко посещаемого кабинета, где царил беспорядок. Изображение,
словно огромный белый призрак, висело посреди разнообразных предметов,
медленно двигавшихся в невесомости. Иногда через него проплывал
какой-нибудь скомканный лист бумаги.
Таф был очень большим. Толли Мьюн встречала пилотов, которые любили
увеличивать свое голографическое изображение, чтобы казаться больше, чем
на самом деле. Может быть, это сделал и Хэвиланд Таф. Но почему-то она
подумала, что нет, похоже, он не из таких. А это значило, что он
действительно был ростом два с половиной метра, на добрых полметра выше
самого высокого "паучка", какого она видела за всю свою жизнь. И тот был
такой же белой вороной, как и сама Толли: с'атлэмцы были низкорослы - по
причинам питания и генетики.
На лице Тафа нельзя было прочитать абсолютно ничего. Он спокойно
сложил руки на своем большом животе.
- Совершенно верно, - ответил он. - Ваша историческая эрудиция
достойна похвалы.
- Что ж, спасибо, - улыбнулась она. - Поправьте меня, если я
ошибаюсь, но, будучи в некоторой степени эрудированной, я, кажется,
припоминаю, что Федеральная Империя пала, ну, где-то тысячу лет тому
назад. И ИЭК тоже не стало - его расформировали, отозвали на Прометей или
на Старую Землю, уничтожили в боях, не знаю что еще. Конечно, прометейцы,
говорят, еще обладают биотехнологией тех времен. У нас здесь прометейцы
бывают редко, так что точно я сказать не могу. Но я слышала, они не любят
делиться своими знаниями. Итак, вот что я поняла: у вас тысячелетний
биозвездолет ИЭК, все еще действующий, который вы просто нашли в один
прекрасный день, вы там один и корабль ваш?
- Совершенно верно, - ответил Хэвиланд Таф.
Она ухмыльнулась.
- А я императрица Туманности Рака.
На лице Тафа ничего не отразилось.
- Боюсь, меня соединили не с тем человеком. Я хотел поговорить с
начальником с'атлэмского порта.
Она выжала еще глоток пива.
- Да, я Начальник порта, черт возьми, - резко сказала она. - Хватит
молоть чепуху, Таф. Вы сидите там в такой штучке, которая подозрительно
похожа на боевой корабль и к тому же раз в тридцать больше самого большого
дредноута нашей Флотилии планетарной обороны, и заставляете нервничать
столько народа. Половина людей в больших отелях думают, что вы -
какой-нибудь чужак, прилетевший, чтобы украсть наш воздух и сожрать наших
детей, а другая половина убеждена, что вы - специальный эффект, созданный
для их развлечения. Сотни человек сейчас берут на прокат скафандры и
вакуумные сани, и через пару часов они уже облепят весь ваш корпус. И мои
люди тоже не знают, что с вами делать. Так что давайте, черт возьми,
решать, Таф. Чего вы хотите.
- Я разочарован, - сказал Таф. - Невзирая на трудности, я спешил
сюда, чтобы проконсультироваться у "паучков" и киберов порта С'атлэма, чье
мастерство широко известно, а честность и высокая мораль просто не имеют
себе равных. Я не думал, что меня здесь встретят с грубостью и
необоснованной подозрительностью. Мне требуется ремонт и кое-какие
переделки, больше ничего.
Толли Мьюн почти его не слушала. Она уставилась в низ
голографического изображения, где вдруг появилось маленькое волосатое
черно-белое существо. У нее слегка пересохло в горле.
- Таф, - сказала она. - Извините меня, но о вашу ногу трется какой-то
паршивый вредитель. - Она отпила пива.
Хэвиланд Таф нагнулся и поднял животное.
- Кошек нельзя относить к вредителям, Начальник порта Мьюн, - сказал
он. - На самом деле кошка - непримиримый враг многих вредителей и
паразитов, и это лишь одно из множества полезных и удивительных качеств
этих чудесных животных. Известно ли вам, что когда-то люди почитали кошек
как богов? Это Паника.
Таф усадил кошку на руки и начал поглаживать ее черно-белый мех;
Паника замурлыкала.
- О, - произнесла Толли Мьюн. - Домашнее животное, так их, кажется,
называют? На С'атлэме есть только скот, но некоторые пилоты привозят с
собой домашних животных. Не выпускайте свою... кошку, да?
- Да, - ответил Таф.
- Так вот, не выпускайте ее из корабля. Помню, когда-то, когда я была
еще заместителем Н.П., у нас случился ужасный скандал... У одного слегка
тронутого пилота потерялся его любимец как раз тогда, когда прибыл посол
одной из нечеловеческих цивилизаций, и наша охрана приняла одного за
другого. Вы не представляете, что тут было!
- Люди слишком легко возбудимы, - заметил Хэвиланд Таф.
- Так о каких переделках и ремонте вы говорили?
Таф пожал плечами.
- Кое-какой незначительный ремонт, с которым, несомненно, без труда
справятся такие опытные специалисты, как ваши. Как вы заметили, "Ковчег"
действительно очень древний корабль, и участие в военных операциях, а
также многовековое запустение оставили свой след. Не действуют несколько
палуб и секторов. Они получили такие повреждения, что замечательная
способность корабля к самовосстановлению была бессильна. Я бы хотел, чтобы
эти части корабля были отремонтированы.
Кроме того, на "Ковчеге", как вы, возможно, знаете из истории, раньше
работал экипаж из двухсот человек. Корабль достаточно автоматизирован и я
могу им управлять один, но должен признать, что это довольно неудобно.
Центр управления, который расположен на капитанском мостике в башне,
находится слишком далеко от жилых помещений, да и сам мостик спроектирован
неудобно для меня, так что для того, чтобы выполнять многочисленные
сложные операции по управлению кораблем, мне приходится постоянно
расхаживать от одной рабочей станции к другой. Для некоторых других
функций требуется, чтобы я покидал капитанский мостик и ходил туда-сюда по
всему кораблю, а он огромен. Некоторые операции я просто не могу
выполнить, поскольку для этого нужно, чтобы я одновременно присутствовал в
двух или нескольких местах, которые находятся на разных палубах в
километрах друг от друга. Рядом с моими жилыми помещениями есть небольшой,
но удобный вспомогательный зал связи, похоже, вполне функциональный.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2