Десантники наконец оторвали тусклую металлическую пластину от четырехметрового обелиска когитаторов, обнажив путаницу разноцветных проводов. Лигрис нагнулся и вытащил наружу целую связку.
– Ну, не будем излишне оригинальничать, - мрачно сказал он и ножницами своей серворуки перерезал основной кабель, толщиной со среднего человека.
Судорожно замигали лампы, висящие под потолком, а сотни огней в сплетении проводов и когитаторов потухли. Дух машины отрезали от «Гериона», по крайней мере на какое-то время.
Лигрис вытащил из ранца за спиной интерфейс - извивающуюся связку проводов, увенчанную острым серебряным шипом. Он редко использовал это устройство, но знал его досконально. Такое слияние с техникой трудно объяснить тем, кто никогда не сталкивался с учением машинного культа. Сейчас десантник хотел сделать то, к чему обычно готовили только представителей высшего командования, и хотя он был Испивающим Души и лучшим из людей, но все равно содрогался от ужаса, который бы испытал любой техножрец при виде такого святотатства. В любом случае других вариантов просто не существовало.
Лигрис вытащил подходящие для дела кабели передачи данных, пульсирующие от информации, которая бежала по их волокнам, нашел гнездо входа и подключил туда еще один провод, чувствуя, как тот оживает в его руках.
– Прикройте меня, - сказал он, взглянув на взвод десантников-тактиков. - Пару минут я буду без сознания.
– Будет сделано, сэр.
Лигрис взял кабель интерфейса и воткнул шип в нейроразъем на затылке. Глаза его закатились, руки бессильно повисли, но он ничего не заметил. В разуме техника расцвел ослепительно белый бутон знания - обыкновенный импульс связи обычно просто дезориентировал человека, этот легко мог выжечь мозг. Сквозь Лигриса шел поток информации с корабля механикусов, ее было слишком много, он не мог даже рассмотреть ее толком, не то что прочитать.
Техник знал, что не может подсоединиться напрямую. Никто не мог. Если такая технология когда-то и существовала, то навсегда осталась в прошлом. Он должен сконцентрироваться, найти системы наведения и запуска, сделать свою работу и уйти.
Помни, за кого ты сражаешься. За Императора. За Дорна.
Казалось, десантник сейчас утонет в потоке информации. Но в конце концов Лигрис засек форму - нечто огромное, сильное и жестокое. Он чувствовал, как пылает этот разум, выплывший из горячей белой реки данных, слышал гулкое биение виртуального сердца, ощущал зловоние старого железа, словно кровь на губах.
Он искал имя и нашел его: «Герион».
Лигрис знал, что дух машины будет проверять все второстепенные цепи и системы резервирования, стараясь выследить того, кто посмел вторгнуться в его владения. Черный луч, как отблеск фонаря, уже ощупывал глубины систем памяти платформы, охотился. У техника было всего лишь несколько секунд, прежде чем огромная аморфная тьма духа машины найдет его.
Никто, кроме механикусов, не знал, что может сделать древняя и могущественная машина с нарушителем ее границ. Лигрис знал, ему крупно повезет, если он отделается только полным стиранием памяти.
«Герион» разверзся перед ним, колоссальный и темный. Техник принялся быстрее карабкаться по бледным кристаллам, которые его разум создал, изображая файлы банков памяти, он прорывался сквозь бесконечные петли кабелей, контрольных интерфейсов, взламывал пластальные двери, которые представлял вместо электронных барьеров жесткой защиты. Лигрис погрузил воображаемые пальцы в твердый металл командной программы, принуждая ее подчиниться своим рукам, чувствуя гигантскую машину, бормочущие массивные тени, касающиеся его кожи. Он приказал огромным перевозчикам боеприпасов задвинуть дизрапторные ракеты весом с танк в казенник. Охладители, компенсаторы отката, баки с топливом - все пришло в движение. Слишком поздно. «Герион» навис над ним, направив информационный удар такой силы, что тот должен был взорвать разум техника, а схлынув, оставить мозг, лишенный памяти и рассудка. Все кончено. Лигрис уже практически умер.
Но он совершил то, чего дух машины ожидал от него в последнюю очередь, нырнул прямо в черное облако, в дымную глотку «Гериона», почувствовав, как его зловонное дыхание обожгло кожу. Техник карабкался вверх быстрее любого живого существа в Галактике, но все равно каждую секунду ожидал, что «Герион» сейчас поймает его и сдавит кольцами информации.
Лигрис пробирался во тьме, направляясь к мятущемуся черному безумию нейроцепей, мозгу духа. Он искал маленькую точку света, связь между «Герионом» и сенсориумами платформы, канал, по которому информация о внешней пустоте вливалась в разум машины.
Быстрее, еще быстрее. Лигрис думал, что сейчас умрет от перенапряжения. Но «Герион» не отставал ни на шаг, его дыхание опаляло спину техника, зубы заскрежетали, когда десантник нырнул в мерцающий портал и оказался внутри сенсорных систем.
Лигрис посмотрел на космос сквозь огромное око машины. Заметил что-то, сконцентрировался. Разрешение возросло: управляющие башни, орудийные гнезда, орлиный нос, яркое сияние двигателей. Имперский линкор, гордый, сильный, - большая и такая соблазнительная мишень.
Он взял цель. Он был заряжен.
Он выстрелил.
Артиллерийская платформа класса «Герион» имеет несколько видов вооружения. Во-первых, разрушитель звезд, одну титаническую ракету с колоссальным радиусом действия, создающую непосредственную зону за-граждения, через которую любые атакующие корабли, даже самые маленькие крейсеры, не могут пролететь.
Во-вторых, полдюжины вакуумных зарядов, которые распространяют во всех направлениях электромагнитный мусор и импульсные волны. В результате такого взрыва вся территория, попавшая в зону поражения снаряда, становится звездным минным полем.
И наконец, около сотни дизрапторных ракет, основанных на картечном принципе. Они вызывают временное отключение систем наблюдения и связи, создавая мощную волну помех. Именно такая ракета вылетела из огромной металлической глотки «Гериона» и разорвалась на орбите Имперского Флота Хлура, выпустив на волю десятки цилиндров, забитых электромагнитным сором.
Один ударился о дно «Гидранэ Ко» и с разгона прошел сквозь семь палуб, прежде чем взорваться, посылая тучи волокон и обрывков по коридорам и грузовым трюмам. Более тридцати человек погибли в момент взрыва, еще около семидесяти задохнулись из-за мусора, заполнившего нижние палубы. Половина воздушных фильтров оказалась забита, и корабль принялся посылать во все стороны призывы о помощи.
Несколько цилиндров разорвалось между звездным фортом и кораблями флота. «Упорный» и «Византийский дьякон» практически не пострадали, но у них отказали все приборы наружного наблюдения. Два разведывательных корабля, патрулирующих пространство вокруг «Дьякона», лишились управления, у них накрылись сервиторы и вся компьютерная система. Через несколько часов в машинах закончилось горючее и их экипажи погибли от обморожения.
«Дьякон» быстро ответил на неожиданную атаку, запустив несколько осколочных торпед в направлении поля помех. Боеголовки вышли из строя, как только достигли электромагнитной зоны, и быстро взорвались, лишь добавив шума к общей сумятице.
На мостике «Упорного» одним мощным импульсом замкнуло все командные системы, загорелись навигационные консоли. За несколько минут все вокруг погрузилось во тьму, жар и смерть. Крики умирающих и рев пламени смешались с шипением экстренных систем пожаротушения, заполнивших зоны огня туманом и пеной.
Команда контроля неисправностей прибыла через три минуты, мускулистые солдаты с ломами и веревками вытаскивали офицеров и навигаторов-сервиторов из горящего месива. Когда пожар наконец потушили, выяснилось, что артиллерийская платформа оказалась в руках Испивающих Души, а маленькие звездолеты засеченные радарами, были отнюдь не кораблями обслуживания.
Стало ясно: десантники решили действовать гораздо более жесткими методами. Прогноз Хлура не оправдался, но консул решил не упоминать об этом.
Только 674-ХU8 относительно не пострадал, расположившись так, чтобы иметь полный обзор звездного форта, и использовав все системы подавления для нейтрализации последствий электромагнитного удара. К сожалению, вооружение механикусов сейчас оказалось под контролем Испивающих Души на орбите Лаконии и у них осталась только пара турелей для оборонительного огня.
Техножрецы 674-ХU8 заметили любопытный факт: на оборонительных системах звездного форта резко упала энергия.
– Рапорт о повреждениях! Быстро! И сенсоры!
Гиво Курдья ненавидел, когда вещи выходили из-под контроля. Он выпрыгнул из капитанского кресла, обитого темной кожей, крича на младших офицеров и логистов, переминающихся с ноги на ногу в полусумраке командного мостика. Большинство ламп взорвалось, только мерцали экраны когитаторов. Завитки белого дыма струей выбивались из разбитых кабелей, а экран визуального наблюдения был забит призрачными помехами. Слышались шипение искр и пара да выкрикивание приказов и проклятий. В остальном вокруг стояла тишина, привычный шум двигателей неожиданно смолк.
Строчки яркого зеленого текста доклада застрекотали по панели экрана, встроенного в командное кресло: структурные повреждения от боеголовки ракеты ограничивались достаточно малой территорией, но половина контрольных систем вышла из строя.
Двигатели остановились из-за экстренного отключения. Курдья знал, что они не включатся еще несколько часов, так как команда по ремонту сначала должна была проверить охлаждающие системы, до того как плазменные реакторы перегреются.
Сенсоры - самая тонкая и самая полезная вещь на любом корабле, - к всеобщему прискорбию, не работали. «Гидранэ Ко» фактически ослеп. Самым эффективным средством навигации, наведения и маневрирования стал обзор из иллюминатора.
– Фронтальный сенсориум сдох, сэр, - доложил техник, которому досталась невеселая обязанность поддерживать контакт между персоналом механикусов и экипажем корабля. - Но тыловые сенсоры в рабочем состоянии.
– И?
– У нас на экранах энергетические следы, идущие с дальней стороны планеты, сэр. Два крейсера направляются…
– С какой скоростью?
– Очень быстро, сэр. Наш корабль не приспособлен для таких гонок.
– Крейсеры космодесантников, - пробормотал Курдья. Великолепно. Его корабль временно ослеп и неисправен, но это не имело значения.
Настоящей целью залпа «Гериона» было предотвратить связь между тремя крейсерами Флота, иначе они смогли бы перехватить корабли десантников, на которых было не слишком много вооружения. Но один на один «Гидранэ Ко» имел мало шансов, даже находясь в полном порядке.
Курдья рухнул в командное кресло и нажал контрольную кнопку на подлокотнике. Если она еще рабоала, то сейчас где-то на нижних палубах прозвенит звонок, давая знак слуге-сервитору идти на мостик и принести графин с ликером из дьявольских ягод восьмидесятилетней выдержки и бокал. «Гидранэ Ко» все равно сейчас недееспособен, а в таких ситуациях Курдья всегда старался позволить себе маленькие радости, пытаясь убедить себя, что все еще не так плохо.
– Как бы я хотел никогда не получать под командование этот корабль, - задумчиво произнес он, дожидаясь выпивки в полумраке мостика.
Сарпедон посмотрел вокруг - он стоял в коридоре из огнеупорных плит, в который они ворвались прямо с главной палубы, постоянно ожидая атак со стороны техногвардейцев. Вокруг все еще горел Ад - в воздухе пылали исчезающие уравнения, а по пропитанному кровью полу ползли змейки ржавчины. Сейчас первоначальный шок уже прошел, но тут и там десантникам попадались заблудившиеся механикусы, призывающие заткнуться насмешливый баритон духа машины.
В наушниках раздался голос, сильно искаженный помехами:
– Командор Сарпедон, это «Вечное правосудие». Мы сможем вас забрать.
Сработало. Лигрис все сделал. Если технодесантник уцелел, а воины, приставленные к нему для охраны, доложили, что соединение с духом машины не прошло для него бесследно, то его вознаградят по справедливости.
– Принято, «Вечное правосудие», - ответил Сарпедон, стараясь перекричать шипение статики. - Готовимся к выходу.
Вокруг библиария собрались почти все Испивающие Души, кроме тех, что охраняли Лигриса. Он навскидку выстрелил в голову, высунувшуюся над грудой покореженного металла, промахнулся, на глаз прикинул расположение тела и выпустил очередь по укрытию. Кто-то вскрикнул.
Предательству не спрятаться.
– Испивающие Души! - закричал Сарпедон. - Готовьтесь к отступлению! Грэвус, Ворц, встречайте Лигриса и обеспечьте безопасный отход. Остальные - за мной!
«Гончая» и «Вечное правосудие» проскользнули с другой стороны орбиты Лаконии, где висели в зоне, недоступной для сенсоров, пока десантники занимали звездный форт, а затем платформу. Их двигатели, перегруженные из-за сумасшедшей скорости, излучали спаренный сигнал, в результате чего на сенсорах «Гидранэ Ко» появилась информация о корабле гораздо большем, чем просто крейсер.
Имперский звездолет решил не вмешиваться. Испивающие Души пролетели рядом с линейным флотом, воспользовавшись временно царящей суматохой и бездействием сенсоров. Только судно Адептус Механикус попыталось остановить их, открыв символический огонь из орудийных башен, но темно-пурпурная обшивка «Гончей» лишь слегка потемнела от выстрелов, больше ничего.
Ударными крейсерами управляли экипажи сервов под командованием небольших групп Испивающих Души. Они знали, когда надо запускать двигатели и открывать огонь, а когда лучше попридержать пыл. Оба корабля были переоборудованы для ближнего боя и сейчас элегантно спускались на платформу, все еще окутанную кольцами пара после выстрела «Гериона». Лигрис успел включить несколько оборонительных систем - прицельные батареи близкого действия и легкие волновые торпеды гарантировали, что больше к платформе никто не приблизится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43