На небольшом столике лежали "Лондон Таймс" и
"Нью-Йорк Таймс". Последний номер "Нью-Йорк Таймс" оказался всего
девятидневной давности. Я успел прочитать половину первой страницы, когда
поднял глаза и увидел улыбающееся лицо Кеймарка.
Мы прошли в приятную солнечную обеденную залу и заказали выпивку. Я
разглядывал немногочисленных членов клуба, сидящих за другими столами, и
вздрогнул, когда увидел человека по имени Гай, сидящего в одиночестве за
угловым столиком. Я показал головой в его направлении, и Питер,
обернувшись, посмотрел туда. Потом он повернулся ко мне и кивнул.
- Портье был прав, Гарри. Это Венд.
Остальные лица были мне незнакомы. После превосходного карри мы
перешли в комнату для бриджа. За двумя столами игра уже началась. Когда мы
вошли старик с морщинистым лицом оторвался от карт и сказал:
- Хей, Питер! Слышали о Конни?
- Я ее уже видел. Нездоровое это, знаете ли, дело - тонуть.
- Мне говорили, что этот способ так же хорош, как и любой другой, -
он усмехнулся и вернулся к игре. Его партнер не отрываясь смотрел на него,
пока старик говорил.
Мы некоторое время понаблюдали за игрой. Я всегда наслаждался
бриджем, хотя и не знал всех тонкостей торговли [в бридже существенной
частью является торговля; существует несколько достаточно сложных схем при
торговле; изучить их довольно трудно]. За столом, где сидел приятель
Питера, играли в медленный, осторожный бридж. Я посмотрел на другой стол и
увидел, что карты сингальца, сидящего ко мне спиной, не рассортированы.
Шел ход по червям, а он, хотя у него полно было червей, сбросил короля
пик. Его противник не заметил этот странный ход, а партнер перехватил мой
удивленный взгляд и что-то негромко сказал. Сингалец тут же опустил карты,
так что я не мог их видеть, а через несколько секунд игроки побросали
карты на стол. На следующей сдаче человек, сидящий ко мне спиной,
рассортировал карты как следует. Я последил за их игрой. Теперь они играли
совершенно нормально. Я кивнул головой Питеру, и мы вышли в коридор. В нем
никого не было.
- Питер, вы когда-нибудь обращали внимание на то, как здесь играют?
- Что вы имеете в виду? Я могу себе позволить понаблюдать за игрой,
но сесть за стол... Ставка - рупия за очко. Примерно тридцать центов. Если
проиграть совсем немного, очков двести, получится шестьдесят долларов.
- Я имел в виду совсем другое. Вы никогда не замечали ничего
странного в самой игре?
- Нет.
Я объяснил, что мне удалось заметить.
- Предположим, что это ядро большой агентурной сети. Какой высокой
эффективностью будет обладать такая система! Скажем, нужно передать две
тысячи рупий. И дать определенные инструкции. Они запоминают какой-нибудь
несложный код. В латинском алфавите двадцать шесть букв, а в масти
тринадцать карт. Любой красный туз - буква "А", любой черный - "B".
Красная двойка - "C", черная - "D". Красная тройка - "E" и так далее.
Таким образом обеспечивается точность, а ход легко запомнить. Они сдают
снова и снова, пока информация не будет сообщена. А в конце игры пишется
фальшивый счет и происходит совершенно безопасная передача нужной суммы
денег. Никто не сможет их подслушать. Они вне подозрений.
- А что произойдет, если кто-то случайно что-то заметит?
- Они, наверное, были гораздо осторожнее во время войны, когда их
могли повесить или расстрелять за шпионаж. Ну а кроме того, даже если я и
заметил что-то странное, то ведь у меня все равно нет никаких
доказательств.
- Знаете, Гарри, это вы здорово придумали. Мне такое даже в голову не
приходило, - он вытер нижнюю губу чистым носовым платком. - Можно сделать
дыру в потолке, организовать наблюдение за игрой и раскрыть код. Правда,
трудно это сделать в тайне от слуг, которые могут предупредить игроков.
- Почему бы вам не арестовать одного из слуг под каким-нибудь
предлогом и не попытаться обработать его?
- Мы уже пробовали, но ничего не вышло. Моему начальнику, полковнику
Рису-Ли, не нравятся подобные методы. Он говорит, что таким образом мы
выдаем и дискредитируем себя. Да и кроме того, они всегда молчат. Они
слишком напуганы. Все, что мы можем сделать - угрожать тюрьмой. А наш
противник может пообещать содрать с каждого из них шкуру, дюйм за дюймом.
Это звучит убедительнее.
Мы проговорили в коридоре около получаса. Он не смог придумать
никакого конструктивного плана. Я предложил сразу несколько, но лейтенант
отклонил их, как совершенно неосуществимые. Кеймарк заявил, что я не дал
ему достаточно улик, на основании которых, он мог бы задержать Ван Хосена,
Венда и О'Делла.
- Дайте мне попробовать одну вещь, - сказал я наконец. - Вам это
никак не повредит.
- Что именно?
- У меня есть приличная сумма денег. А для слуг она и вовсе покажется
огромной. Я оставлю сидящему у входа слуге записку, в которой напишу, что
если он хочет заработать, ему нужно зайти ко мне в номер в "Галли Фейс".
Если он придет, возможно я смогу предложить ему достаточную сумму, чтобы
он, сделав заявление в суде, смог бросить работу и уехать из города.
Конечно, может случиться, что он не знает ничего, что стоило бы купить, но
попробовать можно.
Кеймарк согласился. Я сел за столик и написал записку. Когда мы
уходили, я вложил ее в коричневую ладонь молодого слуги. В записке было
написано, чтобы он пришел ко мне после дежурства, как бы поздно не было.
Мы вышли на улицу.
- Хотите, я помогу вам его допрашивать? - спросил Питер.
- Нет, спасибо. У вас слишком много официальных запретов. Не
исключено, что мне придется припугнуть его, чтобы он стал поразговорчивее.
Вы идите домой, а завтра утром я расскажу вам о том, что мне удастся
узнать.
Мы расстались, и я пошел в отель, приготовившись к долгому ожиданию.
Я ожидал прихода слуги с часа ночи. К трем он так и не пришел. Я
прицепил к наружной стороны двери записку "Стучите громче" и лег спать.
Когда я проснулся, солнце уже ярко светило над океаном. Записка так и
висела на дверях номера. Я решил, что он оказался слишком запуган, чтобы
прийти ко мне. Нам придется придумать другой подход, попытаться с другим
слугой. Только теперь необходимо действовать осторожнее, потому что он мог
предупредить заинтересованных людей о наших намерениях.
Я вызвал посыльного. Я хотел заказать завтрак в номер, перед тем как
принять душ. Он вошел, и круглое лицо Фернандо выглядело мрачным, а
большие широко раскрытые глаза блестели. Он наклонился и сказал:
- Большие неприятности в отеле, господин Гарри.
- Неприятности?
Он облизал губы и весь засветился от удовольствия, что может первым
сообщить мне такую новость.
- Прошлой ночью у входа в отель зарезали парня, господин. Может быть,
в час, а может в два часа ночи.
Он провел толстым пальцем по горлу и издал булькающий звук.
Я постарался, чтобы мой голос звучал без особого интереса.
- Полиция уже увезла труп?
- Нет, господин. Полиция у нас очень современная. У них есть
фотоаппарат. Они дождались восхода солнца и сфотографировали покойника. Он
еще лежит на траве рядом с отелем.
Я не стал заказывать завтрак и обошелся без душа. Быстро одевшись, я
спустился вниз и медленно подошел к окну. Большая группа любопытных
широким кольцом окружала что-то лежащее на траве. Создавалось впечатление,
что зеваки уже давно так стоят. Зная восточное равнодушие к смерти, я
заподозрил, что они смотрят на что-то очень впечатляющее.
Я протиснулся сквозь толпу и обнаружил, что оба моих предположения
оправдались. Это оказался тот самый молодой слуга, которому я передал
вчера записку. Его горло рассекли ударом такой страшной силы, что все жилы
и мышцы были перерезаны до самых шейных позвонков. Без поддержки мышц шеи
при падении от удара позвонки сломались. Голова была откину далеко назад,
открывая рассеченные вены. Вокруг головы натекла большая черно-красная
лужа крови. Губы в мрачной усмешке обнажали белые зубы.
Я выбрался из толпы. Мои противники действовали быстро, умно и
беспощадно. Я понимал, что теперь бессмысленно пытаться подкупить
кого-нибудь другого. Они опять оставили меня у разбитого корыта. Всякий
раз, как только я придумывал следующий шаг, когда у меня появлялся шанс
получить информацию, они наносили предупреждающий удар, после которого все
приходилось начинать с начала.
Я выпил чашку отвратительного кофе в отеле и, поднявшись в номер,
позвонил Питеру Кеймарку по номеру, который он мне оставил. Служащий
сказал, что лейтенанта Кеймарка нет и что неизвестно, когда он появится. Я
позвонил до полудня еще трижды с тем же результатом. В полдень я слегка
перекусил в номере и, взяв рикшу, поехал в Январский клуб.

У входа в клуб сидел новый портье. Я внимательно посмотрел на него,
но не заметил никаких изменений в выражении его лица, когда сказал, что
хочу видеть лейтенанта Кеймарка или мистера О'Делла, если они в клубе.
Он проводил меня в небольшое помещение с занавешенными окнами. В
прошлый раз я ждал Кеймарка совсем в другой комнате. Слуга сказал, что
постарается найти указанных джентльменов или, если их нет в клубе,
соединит меня с ними по телефону, который стоял на маленьком столике. Я
поблагодарил его и он ушел. В маленькой комнатке было жарко и душно. Пахло
плесенью и пылью.
Я сел на край потертого стула, лицом к занавескам. Комната была плохо
освещена. Почему-то я чувствовал себя неспокойно. Мне не пришлось долго
ждать. Неожиданно несколько человек выскочило из-за занавесок. Они
двигались столь стремительно, что я успел разглядеть только, что это
здоровенные сингальцы. Они набросились на меня, и стул стал падать назад.
Я постарался лягнуть одного из них в голову, но другой нападающий тяжело
упал мне на колени. Я коротко взмахнул правым кулаком и услышал, как
противник вскрикнул, когда я попал в цель. Я попытался упасть на бок и
откатиться в сторону, но они оказались слишком быстрыми. Грубо перевернув
меня на живот, они связали мне руки чем-то жестким. Почувствовав, что они
принялись связывать мне колени, я начал кричать. Тогда они перевернули
меня на спину, и стоило мне открыть рот, чтобы снова закричать, как один
из них засунул мне между зубов толстый кусок ткани. Чтобы я не смог
вытолкнуть импровизированный кляп языком, они привязали его еще одной
веревкой.
Двое из них подняли меня, а третий осторожно заглянул за занавески.
Затем он махнул рукой и они потащили меня вперед. Один держал меня за
плечи, другой за колени.
В ярком свете коридора я смог получше разглядеть пленителей. Все трое
были здоровенными амбалами, одетыми в яркие саронги, подтянутые, чтоб не
стесняли движений. Выше пояса все трое были обнажены.
Они быстро перенесли меня по коридору и стали подниматься вверх по
узкой лестнице. Я больно стукнулся головой о перила, когда они
поворачивали. Сингальцы торопливо пересекли холл и внесли меня в маленькую
комнатку. Там они бросили меня на пол лицом вниз и перерезали жесткие
веревки на шее, запястьях и щиколотках. Последний из них успел выбежать за
дверь, когда я вскочил на ноги. Дверь захлопнулась, и я услышал как
щелкнул хорошо смазанный замок. Я остался один в пустой комнате, размерами
примерно футов десять на десять, с одним крошечным зарешеченным окном, без
единого предмета мебели. Я выглянул в окно, в небольшой закрытый двор, и
прислушался. Дом располагался так далеко от дороги, что я не услышал даже
шума проезжающих автомобилей. Из клуба тоже не доносилось ни звука. Я сел
на пол рядом с дверью, прислонившись спиной к стене.
Я должен был бы испытывать страх, или, по крайней мере, беспокойство.
Но ничего похожего. На меня напали - первое прямое действие, направленное
против меня. Все остальное было просто предположениями. Что бы ни
произошло, я смогу хоть что-нибудь узнать. Маски сняты, клинки обнажены.
Прошел час прежде чем что-нибудь произошло. Когда замок щелкнул, я
вскочил на ноги. Мое колено болело в месте, где веревка прошлась по шраму,
оставшемуся после операции.
Дверь открылась, и вошел О'Делл. Вслед за ним сразу последовал один
из моих пленителей. О'Делл усмехнулся, а его боевик закрыл дверь и встал,
прислонившись к ней спиной и сложив на груди руки.
- Вот мы и снова встретились, мистер Гарри. Разрешите мне
прокомментировать вашу настойчивость. Вы оказались упрямы, но недостаточно
сообразительны. Мы не станем вас долго задерживать. Вам только нужно
сделать для нас одно маленькое одолжение, - он вынул из внутреннего
кармана белой куртки листок бумаги с гербом "Галле Фейс" и протянул его
мне.
Я взял листок, он был пустой.
- Я знаю, Гарри, что у вас есть ручка. Мне очень жаль, что в нашей
комнате для гостей нет стола. Вам просто придется сесть на пол и написать
записку американскому консулу, в которой вы уполномочиваете отдать
подателю этой записки конверт, который вы оставили там. Один из наших
людей работает в консульстве клерком. Он рассказал мне о вашем послании.
Он стоял, толстый, улыбающийся и уверенный в себе. На нем была белая
куртка, белые шорты и высокие белые шерстяные носки. Он вел себя как
человек, рекламирующий доходные акции.
- Ну, а если я откажусь? Если скажу, что как только вы получите
конверт, меня утопят или переедет машина, или произойдет еще какой-нибудь
несчастный случай.
- Дорогой мой мальчик. Я не буду вам лгать. Конечно с вами произойдет
несчастный случай, но я могу гарантировать, что смерть ваша будет легкой.
Вы доставите нам некоторые неудобства, если нам придется заставлять вас
подписывать записку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13