Быстро нашел, рассовал по карманам и уже повернулся к двери, мельком заметив на кровати очертания укрытой покрывалом женской фигуры. Он не слышал дыхания, возможно, она не спала и лежала с открытыми глазами, наблюдая за его движениями, что делало все окружающее таинственным и враждебным, так следят друг за другом два враждебных существа, например, в джунглях, или здесь что-то от гладиаторов, ветеранов войн, которые по случайности выжили и теперь готовы сражаться вновь и вновь, и вновь и… Какая чушь, никаких боев и таинств, просто лежит тупая безгрудая сука и ничего общего…
Он шел к двери, когда она сказала:
– Эймос, послушай…
– Оставь, Лайла…
– Нет, ты послушай…
И он чуть не сказал: нет, это ты меня послушай…
Но вместо этого сказал:
– Я ужасно устал, Лайла, и ты, наверно, тоже.
Но она как будто не слышала.
– Я украла тогда часы, Эймос.
Он, не слушая:
– Я буду в Нью-Йорке…
И опять она перебила:
– Я украла, а когда они обнаружили, подбросила часы на пол.
Он был уже у двери.
– Я, вероятно, остановлюсь в отеле, дам тебе знать, где…
– Эймос, еще раз прошу тебя, выслушай…
– Я слышу, я слышу, ты украла часы… – И остановился. – Что? Ты украла? – И замолчал, потому что вдруг понял, что она стоит по ту сторону двери и стучится в нее, просит впустить, и наконец Эймос услышал ее голос и открыл дверь, и приник к ней в любовном возбуждении, и их несовершенные тела слились… По крайней мере пусть будет так на время, думал он, испытывая сладостное сумасшествие, испытывая восторг, потом пришла мысль: может быть, это не на время, может быть, навсегда… Что такое временное и постоянное? Потом эти мысли исчезли, испарились, чтобы уступить место гораздо более приятным и радостным, о чем следовало думать в первую очередь…
Ведь все временное часто становится постоянным, потому что постоянное – просто цепь временных событий, скованных вместе…

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15