И чтобы построить любовь - и чтобы ее разрушить.
Дух. Ты не виновата! Тебя отравила своим ядом всякая нечисть.
Ханако. Ошибаешься. Нечисть меня закалила.
Дух. Нечисть и меня растоптала за то, что я был чист.
Ханако. Нет, просто ты был слишком стар.
Комната слева озаряется красноватым свечением - дух разгневан. Становится виден барабан, висящий на ветках азалии.
Дух. Бесстыжая! Я прокляну тебя!
Ханако. Это совсем не страшно. Меня любят, и от этого я становлюсь сильнее.
Дух. Кто тебя любит?
Ханако. Ты.
Дух. Ага, так это сила моей любви заставила тебя открыть твое истинное лицо!
Ханако. Думай как хочешь. Только ведь ты влюбился не в мое "истинное лицо", а? (Смеется.) Надо же, он меня проклянет!
Дух. Но я все равно люблю тебя. И это знает весь загробный мир!
Ханако. Загробный, может, и знает, а мир живых - увы!
Дух. Из-за того, что барабан не загремел, да?
Ханако. Да. Моего окна, во всяком случае, его звук не достиг.
Дух. Во всем виноват барабан. Немой парчовый барабан.
Ханако. Да. Только барабан не виноват, что он немой.
Дух. И все равно я тебя люблю - даже сейчас.
Ханако. Нет, мне это нравится! "Даже сейчас". Со дня твоей смерти и недели не прошло.
Дух. Я люблю тебя. И барабан у меня загремит, вот увидишь!
Ханако. Ну что же, я послушаю. За этим я сюда и пришла.
Дух. Сейчас. Сейчас моя любовь заставит немой барабан заговорить.
Бьет в барабан. Чистый, звонкий звук.
Ага! Заговорил! Ты слышала? Слышала?
Ханако (лукаво улыбаясь). Нет.
Дух. Не слышала?! Не может быть! Я ударю в барабан столько раз, сколько написал тебе писем! Раз! Два! Три! Четыре! Гремит! Слышишь?
Ханако. Что гремит? Где гремит? Все тихо.
Дух. Тихо?! Ты врешь! Вот! Вот! (Бьет.) Десять! Одиннадцать!
Ханако. Барабан молчит.
Дух. Неправда! (Красный свет делается ярче.) Ведь я-то слышу! Двадцать! Двадцать один!
Ханако. Ничего не слышно.
Дух. Тридцать... Сорок! Ты не можешь не слышать! Как звонко он запел! Запел, хотя был обречен на вечное молчание!
Ханако. Я сгораю от нетерпения. Когда же будет звук? Сколько можно ждать?
Дух. Шестьдесят шесть! Шестьдесят семь!.. А вдруг мне это только слышится?..
Ханако (с отчаянием. В сторону). Нет, он такой же, как обыкновенные мужчины.
Дух (с отчаянием. В сторону). Кто, кто подтвердит - слышит она или нет?
Ханако. Увы. Барабан нем.
Дух (обессиленно). Восемьдесят девять... Девяносто... Девяносто один... Все, надеяться больше не на что. Этот рокот мне при-слышался. (Бьет еще и еще.) Зря! Зря! Все зря! Бей не бей, парчовый барабан не зазвучит.
Ханако. Ну же! Сделай так, чтобы барабан проснулся! Не останавливайся! Скорее! Давай! (Протягивает руки.) Не сдавайся, бей!
Дух. Девяносто четыре. Девяносто пять... Это конец. Звука нет. Девяносто шесть... Девяносто семь... Прощай, моя Лунная Азалия... Прощай... Девяносто восемь... Девяносто девять... Прощай навек... (Дух исчезает. Барабан молчит.)
Ханако неподвижно стоит у окна. Дверь распахивается, вбегает Тояма.
Тояма. Мадам, вы здесь?! Слава Богу! А мы все обыскали! Что с вами? Что это вас понесло сюда среди ночи? А? (Трясет ее за плечи.) Ну же, очнитесь!
Ханако (мечтательно). Жаль. Какой дивный был звук у барабана. Ну почему он не ударил в последний, сотый раз?..
ЗАНАВЕС

1 2 3