Нельсон, связист, узнал разведчик и кивнул:
– Что, Нельс?
– Срочное сообщение, сэр. – Он протягивал твердую голубоватую пластинку с какими-то знаками.
Блейд принял послание, не удивляясь, что может свободно разобрать секретный код Патруля. Он прочел, потом передал пластинку Крейгу.
– Огласите, капитан.
– Земля, Главная База, адмирал Хейнес, – произнес тот, с ходу расшифровывая паутинную вязь знаков. – Серому Ленсмену Кимболу Киннисону, на борту «Неустрашимого». Поступило сообщение с Лираны 2 о загадочных исчезновениях ряда политических лидеров и крупных технических специалистов планеты. Решить проблему местными силами не представляется возможным. Прошу оказать помощь. Хейнес.
Блейд удовлетворенно кивнул: послание старика было составлено весьма корректно. Даже он, командир крупнейшей базы, к которой был приписан «Неустрашимый», и влиятельный член Совета Патруля, не мог приказывать Серому Ленсмену. В этом качестве Кимбол Киннисон не подчинялся никому, кроме собственной совести, он обладал статусом свободного агента и мог выступать следователем, судьей и палачом на любой планете Содружества Миров. Вспомнив про дотошного и придирчивого Дж., своего собственного шефа, Блейд завистливо вздохнул. Их с Киннисоном профессии были схожи, но в определенных отношениях жизнь Серого Ленсмена качалась гораздо проще и приятней.
– Ну, вот и послание, которое ты вычислил еще полчаса назад, – сказал Хендерсон. – Я же говорил – ленсмену виднее.
– Прекрасно, джентльмены, прекрасно… А сейчас – прошу по местам, – капитан махнул рукой в сторону пульта в передней части рубки. Мы в пограничном секторе, и тут надо быть начеку. Возможны любые неприятности.
И неприятности не заставили себя ждать.
Блейд перекусил и вздремнул в своем уютном кресле – часа два, не больше. На этот раз его разбудили клацающие сигналы тревоги и суета перед пультом, гул возбужденных голосов и шарканье ног. Он перегнулся через перила – внизу толпилось человек двадцать, почти все офицеры «Неустрашимого». Ощущая бодрость и легкость во всем теле после краткого отдыха, разведчик сбежал вниз; люди расступились перед ним, освобождая дорогу к первому пилоту и капитану.
– Что случилось, Крейг?
Капитан повернул к нему хмурое лицо.
– Похоже, мы влипли, сэр. Боскомианская эскадра. Один корабль в тысяче миль впереди по курсу, и два заходят с кормы. Все – дредноуты класса «Неустрашимого».
– Проморгали наблюдатели?
– Нет. Они появились внезапно, будто вынырнули из пустоты. Похоже, воспользовались гиперпространственным тоннелем.
– Принадлежность?
– Явно онлонианские суда. Вероятно, с командным составом из айхов.
Блейд задумался, перерывая бездонную память Серого Ленсмена. Ситуация действительно была серьезной. Мощное защитное поле «Неустрашимого» вряд ли устояло бы под соединенным ударом трех кораблей того же класса, вооруженных не менее мощными средствами уничтожения. Суда с Онло, такого же холодного мира с метановой атмосферой, как и планета-метрополия айхов, были ударными частями боскомианского флота. И айхам, и онлонианам требовалась примерно одинаковая атмосфера, схожие температура и гравитация; поэтому такие корабли комплектовались смешанным экипажем. Айхи – высшая раса – естественно, командовали; онлониане были ударной силой. Мощные существа, похожие на пятисотфунтовых черепах, закованных в панцирь и вставших на задние лапы; они одинаково ловко обращались и с бластером, и с тяжелым коротким мечом. Достойные противники для валериан!
– Э, да вы только посмотрите на флагмана! – Торндайк возбужденно тыкал пальцем в экран переднего обзора. Казалось, огромное сигарообразное судно врага оседлало какое-то насекомое – многоногий металлический комар с хищно вытянутым хоботком.
– Ну, парни, нам конец… – произнес кто-то за спиной Блейда. Разведчик быстро обернулся и смерил паникера грозным взглядом.
Но дело, скорее всего, шло к концу; мощный аннигилятор мог пропахать их защитные барьеры вместе с корпусом и не заметить, что наткнулся на препятствие. Похолодев, Блейд следил, как страшный хобот медленно рыскает из стороны в сторону. Потом он замер, нацелившись словно бы в лоб разведчику, и тут же застрекотал рекодер на дальнем конце панели управления. Кто-то из связистов быстро подскочил к нему и рванул голубоватую ленту, насмешливым языком высунувшуюся из выходной щели.
– Передают открытым кодом… Требуют остановиться и… и… капитулировать, – казалось, офицер Патруля едва выдавил эти слова.
Блейд решительно положил руку на плечо Хендерсона.
– Сбрасывай пары, Хен. Стоп машина, ложимся в дрейф.
– Сдаемся?! – снова чей-то голос за спиной, молодой, возмущенный. Этот парнишка явно предпочитал смерть позору.
– Патрульные не сдаются, – резко бросил Блейд не оборачиваясь.
– Ты что-то задумал, Ким? – Хендерсон поднял на него взгляд; он-то лучше знал Кимбола Киннисона!
– Задумал… – Блейд повернулся к связисту: – Передай: на борту – Серый Ленсмен Ри… Кимбол Киннисон, – быстро поправился разведчик. – Ленсмен готов перейти безоружным на ваш корабль, если судну Патруля будет гарантирован безопасный возврат на базу.
– Нет!!! – казалось, этот – крик вырвался из двадцати глоток сразу.
– Передай, что велено! – распорядился Блейд, не сводя глаз с экрана, где медленно вырастал корпус вражеского корабля.
– Ким… – Хендерсон стиснул его руку. – Они же обыщут тебя… Ты не пронесешь ни бластера, ни топора, ни бомбы…
– Я сам – бомба, – хмуро проворчал Блейд. – И топор с бластером в придачу… Мне бы только добраться до их рубки, а там – поглядим…
Да, Айх-Скок, Третий в Совете Пяти, дорогой покойник, не вовремя ты предавался внеслужебным думам на боевом посту! О чем ты размышлял, чего страшился? «…того и гляди, могут потравить кислородом…» Ну, тебе уже кислород не страшен…
Блейд бросил взгляд на Торндайка.
– Берн, бери своих парней и срочно – к моему скафандру. Снять оружие, боевой пояс, двигатель, защитный генератор – все, что может внушить им подозрение. Левый баллон заправить обычной дыхательной смесью, правый – чистым кислородом… под пятикратным давлением.
Инженер приподнял бровь, потом кивнул – видимо, понял, – и его словно ветром сдуло. Разведчик повернулся к капитану Крейгу:
– Пока я не вернусь на борт, вести себя пассивно. Это значит: включить защиту на полную мощность, стоять на месте и ждать. И ни одного выстрела!
Застрекотал рекодер. Молодой связист схватил край ленты, пробежал текст и поднял на Блейда виноватый взгляд.
– Сэр, они согласны…
Ричард Блейд, в блестящем дауремовом скафандре, но без оружия, двигателя и защиты, быстро шел по темным коридорам вражеского судна. Лишенный привычного арсенала, он чувствовал себя почти нагим, но усилием воли подавлял это неприятное ощущение. Впереди маячили бронированные спины двух онлониан, и еще шестеро с бластерами наготове тяжко топали за спиной. Солидный эскорт, достойная встреча для Серого Ленсмена! Крепко опасались эти твари носителей линзы, элиты Патруля! А Кимбол Киннисон внушал им страха в десять раз больше.
Диафрагма входного люка раскрыла стальные лепестки, и Блейд, вслед за своими стражами, протиснулся в сферическую дыру; в тяжелом скафандре он выглядел почти таким же громоздким и неуклюжим, как его конвоиры. Рубку, в которой они очутились, заливал тусклый багровый свет, пятерым айхам, возлежавшим у пульта, он был не нужен, но онлониане имели что-то похожее на глаза. Блейд остановился у стены, уставившись на мерзких тварей. За его спиной сгрудились стражи, двое тыкали стволами излучателей в спину разведчику.
– Подойди, белковый, – пришла холодная мысль, и он, брезгливо поморщившись, сделал шаг вперед. Айхи, как и их подручные, являлись кремнийорганическими существами и испытывали к нему не меньшее отвращение. Ему было ясно, что все пятеро настороже и взять кого-либо из них под ментальный контроль не удастся. К тому же, были еще и онлониане со своими излучателями…
– Ты – существо, именуемое Кимболом Киннисоном? – Теперь он определил, что допрос ведет айх, находившийся в центре группы – Первый из Пяти, как принято в их иерархии.
– Да, – он послал краткую мысль-подтверждение.
– Ты – Киннисон с Земли, ленсмен? – айх добивался полной определенности.
– Да. Серый Ленсмен. – Для айхов, вообще говоря, не существовало цветов, поэтому определение «Серый» он передал иначе – «жуткий» или «страшный». Страх – это они понимали, как, впрочем, и гнев, ненависть, месть, пытки… Особенно – пытки.
– Ты сдался в обмен на жизнь своего экипажа. – Это не было вопросом, только констатацией факта. бесстрастной, как глыба льда.
– Я не сдался. Как вам передали с моего корабля, я пришел сюда безоружным. Отпустите патрульное судно, и тогда мы потолкуем.
– Мы начнем говорить сейчас, белковый. И судьба остальных будет зависеть от того, что ты скажешь.
Ничего иного Блейд не ожидал, этим монстрам нельзя было верить даже на медный галактический грош. Он призадумался – ровно на три секунды.
– О таком мы не договаривались.
– Я не собираюсь с тобой договариваться, белковый. Я не договариваюсь с теми, кто стоит под дулом моего излучателя.
«Великолепная философия, – подумал разведчик, – вполне достойная любого фюрера и вождя с планеты Земля.»
– У меня найдется кое-что пострашнее твоего излучателя, – послал он открытую мысль.
– А! Вот мы и добрались до сути! – Айх, казалось, был доволен. – Твоя линза!
Линза была не только телепатическим передатчиком и приемником, позволявшим ленсменам общаться напрямую с любым существом в любой галактике, она могла служить и смертоносным оружием. А линза Серого Ленсмена была смертоносна вдвойне. В ментальном поединке она помогала убивать; с ее помощью удавалось незаметно подслушать чужие мысли и даже взять такого мыслителя под полный контроль, она обеспечивала власть над неразумными тварями, и ее носители не раз обрушивали на врагов яростные атаки бронированных чудовищ и зубастых тварей. Линза была тем, что имел Патруль, и чего не мог сотворить Боском, а посему лидеры боскомиан со страстным вожделением пытались раскрыть эту тайну. Каждый ленсмен представлял для них огромную ценность, ибо линза без своего носителя была мертва, и она убивала любого чужака, осмелившегося прикоснуться к ней. Блейд помнил об этом и знал, что у него есть неплохой товар. Впрочем, он не собирался торговаться с айхами; в его планы это не входило.
– Линза! – повторил допрашивавший ею монстр, и в холодном ментальном голосе разведчик почувствовал звук некоего волнения. – Линза! Ты отдашь нам ее!
– Это невозможно. Тот, кто коснется ее, погибнет – независимо от моего желания. Разве ты не знаешь?
– Знаю. И не хочу ее трогать. Но ты отдашь нам ее – вместе с собой. Вместе со своим знанием!
– Я не имею понятия, как она работает, – сухо заметил Блейд, и это было вдвойне правдой: подобной информации не имел и сам Киннисон.
– Это мы слышали… слышали от многих ленсменов, что умерли в муках, но не сказали ничего вразумительного…
«Будь ты проклят, гнусный метановый мешок, – подумал Блейд, представив десятки – может быть, сотни, – людей, принявших страшную смерть в лапах чудищ, всех этих айхов, дельгониан, выходцев с Онло и других омерзительных миров. – Будь ты проклят! Скоро ты сам сдохнешь в муках, и я спляшу джигу на твоем трупе!»
– Однако нам никогда не попадался белковый такого ранга, как ты… Ты должен знать, как функционирует этот прибор. И лучше, если ты сам расскажешь о нем все, что знаешь. – На миг ментальная передача смолкла, затем айх с угрозой заметил: – Существа твоей расы испытывают страдания, глядя на муки ближних… этим вы, слабые, отличаетесь от нас.
– Этим мы сильнее вас, бездушные твари, – пробормотал Блейд.
– Считай, как хочешь, мне это безразлично. Но тут целый корабль белковых… И я обещаю, что они примут не простую смерть, если ты заупрямишься! Впрочем, я могу их и в самом деле отпустить, – добавил он, помолчав.
Шантажист, решил разведчик, неумелый шантажист и дилетант, который прет напролом, выжимая силой то, что требует неизмеримо более тонкого подхода. Ну, сейчас эта швабра со щупальцами увидит, как работает профессионал!
Он прищурился и с ухмылкой произнес:
– Значит, ты надеешься выпытать тайну линзы у ленсмена Киннисона? А ты подумал о том, кто перед тобой стоит, тварь? Да, я – ленсмен, раз могу общаться с тобой… Вот только Киннисон ли?
С минуту существо размышляло; видимо, подобная альтернатива являлась для него неожиданной.
– Если так, все белковые на корабле умрут в страшных муках, – наконец сообщил айх. – Но есть хороший способ проверить истину твоих утверждений. В обеих галактиках известно, что линза Киннисона вдвое шире линзы любого другого ленсмена и пылает много ярче. Покажи ее!
Этого-то Блейд и ждал! Однако он не собирался торопиться.
– Линза на моей левой конечности под рукавом скафандра, – заметил он, – и если я сниму защитный костюм, то скончаюсь в вашей атмосфере через несколько мгновений.
И в самом деле, рубку заполнял метан при температуре минус сто по Цельсию; жуткое сочетание для любого белкового существа, но совершенно привычное для холоднокровных айхов и онлониан. Правда, секунд тридцать Блейд выдержать бы смог.
– Ничего, сразу ты не сдохнешь, – заметил его собеседник. – А первый опыт научит тебя, чего ждать в дальнейшем. – Он замолчал и вдруг рявкнул во всю свою ментальную мощь: – Немедленно! Покажи линзу!
Блейд, притворяясь устрашенным, откинул шлем и быстрым движением повернул вентиль баллона с кислородом. Его патрубок смотрел назад, и первые порции газа пришлись, как и рассчитывал разведчик, прямо в чудовищные лица онлониан. Стражи отпрянули и, выронив оружие, повалились на пол. В следующий миг мощная отдача стремительно вырывавшейся струи швырнула Блейда к пульту, туда, где распростерлись на низких ложах бесформенные тела айхов. Задержав дыхание, закрыв глаза и чувствуя, как тысячи ледяных иголок впиваются в кожу, он терпел, отсчитывая про себя время.
1 2 3 4 5 6 7 8