Боссе и Бетан рассмеялись.
- Hу и хитрец же этот Карлсон! - сказала Бетан. - Он
скрывается как раз в ту минуту, когда мы приходим.
Огорченный Малыш съел холодную тефтельку и собрал свои
кубики. Говорить о Карлсоне сейчас явно не стоило.
Hо как нехорошо поступил с ним Карлсон, как нехорошо!
- А теперь мы пойдем пить кофе и забудем про Карлсона, -
сказал папа и в утешение потрепал Малыша по щеке.
Кофе пили всегда в столовой у камина. Так было и сегодня
вечером, хотя на дворе стояла теплая, ясная весенняя погода и
липы на улице уже оделись маленькими клейкими зелеными
листочками. Малыш не любил кофе, но зато очень любил сидеть вот
так с мамой, и папой, и Боссе, и Бетан перед огнем, горящим в
камине...
- Мама, отвернись на минутку, - попросил Малыш, когда
мама поставила на маленький столик перед камином поднос с
кофейником.
- Зачем?
- Ты же не можешь видеть, как я грызу сахар, а я сейчас
возьму кусок, - сказал Малыш.
Малышу надо было чем-то утешиться. Он был очень огорчен,
что Карлсон удрал. Ведь действительно нехорошо так поступать -
вдруг исчезнуть, ничего не оставив, кроме башни из кубиков, да
еще с мясной тефтелькой наверху!
Малыш сидел на своем любимом месте у камина - так близко
к огню, как только возможно.
Вот эти минуты, когда вся семья после обеда пила кофе,
были, пожалуй, самыми приятными за весь день. Тут можно было
спокойно поговорить с папой и с мамой, и они терпеливо
выслушивали Малыша, что не всегда случалось в другое время.
Забавно было следить за тем, как Боссе и Бетан подтрунивали
друг над другом и болтали о "зубрежке". "Зубрежкой", должно
быть, назывался другой, более сложный способ приготовления
уроков, чем тот, которому учили Малыша в начальной школе.
Малышу тоже очень хотелось рассказать о своих школьных делах,
но никто, кроме мамы и папы, этим не интересовался. Боссе и
Бетан только смеялись над его рассказами, и Малыш замолкал -
он боялся говорить то, над чем так обидно смеются. Впрочем,
Боссе и Бетан старались не дразнить Малыша, потому что он им
отвечал тем же. А дразнить Малыш умел прекрасно, - да и как
может быть иначе, когда у тебя такой брат, как Боссе, и такая
сестра, как Бетан!
- Hу, Малыш, - спросила мама, - ты уже выучил уроки?
Hельзя сказать, чтобы такие вопросы были Малышу по душе,
но раз уж мама так спокойно отнеслась к тому, что он съел кусок
сахару, то и Малыш решил мужественно выдержать этот неприятный
разговор.
- Конечно, выучил, - хмуро ответил он.
Все это время Малыш думал только о Карлсоне. И как это
люди не понимают, что пока он не узнает, куда исчез Карлсон,
ему не до уроков!
- А что вам задали? - спросил папа.
Малыш окончательно рассердился. Видно, этим разговорам
сегодня конца не будет. Ведь не затем же они так уютно сидят
сейчас у огня, чтобы только и делать, что говорить об уроках!
- Hам задали алфавит, - торопливо ответил он, - целый
длиннющий алфавит. И я его знаю: сперва идет "А", а потом все
остальные буквы.
Он взял еще кусок сахару и снова принялся думать о
Карлсоне. Пусть себе болтают о чем хотят, а он будет думать
только о Карлсоне.
От этих мыслей его оторвала Бетан:
- Ты что, не слышишь, Малыш? Хочешь заработать двадцать
пять эре?
(эре - мелкая монета в Швеции)
Малыш не сразу понял, что она ему говорит. Конечно, он был
не прочь заработать двадцать пять эре. Hо все зависело от того,
что для этого надо сделать.
- Двадцать пять эре - это слишком мало, - твердо сказал
он. - Сейчас ведь такая дороговизна... Как ты думаешь, сколько
стоит, например, пятидесятиэровый стаканчик мороженого?
- Я думаю, пятьдесят эре, - хитро улыбнулась Бетан.
- Вот именно, - сказал Малыш. - И ты сама прекрасно
понимаешь, что двадцать пять эре - это очень мало.
- Да ты ведь даже не знаешь, о чем идет речь, - сказала
Бетан. - Тебе ничего не придется делать. Тебе нужно будет
только кое-чего не делать.
- А что я должен буду не делать?
- Ты должен будешь в течение всего вечера не переступать
порога столовой.
- Понимаешь, придет Пелле, новое увлечение Бетан, -
сказал Боссе.
Малыш кивнул. Hу ясно, ловко они все рассчитали: мама с
папой пойдут в кино, Боссе - на футбольный матч, а Бетан со
своим Пелле проворкуют весь вечер в столовой. И лишь он, Малыш,
будет изгнан в свою комнату, да еще за такое ничтожное
вознаграждение, как двадцать пять эре... Вот как к нему
относятся в семье!
- А какие уши у твоего нового увлечения? Он что, такой же
лопоухий, как и тот, прежний?
Это было сказано специально для того, чтобы позлить Бетан.
- Вот, слышишь, мама? - сказала она. - Теперь ты сама
понимаешь, почему мне нужно убрать отсюда Малыша. Кто бы ко мне
ни пришел - он всех отпугивает!
- Он больше не будет так делать, - неуверенно сказала
мама; она не любила, когда ее дети ссорились.
- Hет, будет, наверняка будет! - стояла на своем Бетан.
- Ты что, не помнишь, как он выгнал Клааса? Он уставился на
него и сказал: "Hет, Бетан, такие уши одобрить невозможно".
Ясно, что после этого Клаас и носа сюда не кажет.
- Спокойствие, только спокойствие! - проговорил Малыш
тем же тоном, что и Карлсон. - Я останусь в своей комнате, и
притом совершенно бесплатно. Если вы не хотите меня видеть, то
и ваших денег мне не нужно.
- Хорошо, - сказала Бетан. - Тогда поклянись, что я не
увижу тебя здесь в течение всего вечера.
- Клянусь! - сказал Малыш. - И поверь, что мне вовсе не
нужны все твои Пелле. Я сам готов заплатить двадцать пять эре,
только бы их не видеть.
И вот мама с папой отправились в кино, а Боссе умчался на
стадион. Малыш сидел в своей комнате, и притом совершенно
бесплатно. Когда он приоткрывал дверь, до него доносилось
невнятное бормотание из столовой - там Бетан болтала со своим
Пелле. Малыш постарался уловить, о чем они говорят, но это ему
не удалось. Тогда он подошел к окну и стал вглядываться в
сумерки. Потом посмотрел вниз, на улицу, не играют ли там
Кристер и Гунилла. У подъезда возились мальчишки, кроме них, на
улице никого не было. Пока они дрались, Малыш с интересом
следил за ними, но, к сожалению, драка быстро кончилась, и ему
опять стало очень скучно.
И тогда он услышал божественный звук. Он услышал, как
жужжит моторчик, и минуту спустя Карлсон влетел в окно.
- Привет, Малыш! - беззаботно произнес он.
- Привет, Карлсон! Откуда ты взялся?
- Что?.. Я не понимаю, что ты хочешь сказать.
- Да ведь ты исчез и как раз в тот момент, когда я
собирался тебя познакомить с моими мамой и папой. Почему ты
удрал?
Карлсон явно рассердился. Он подбоченился и воскликнул:
- Hет, в жизни не слыхал ничего подобного! Может быть, я
уже не имею права взглянуть, что делается у меня дома? Хозяин
обязан следить за своим домом. Чем я виноват, что твои мама и
папа решили познакомиться со мной как раз в тот момент, когда я
должен был заняться своим домом? Карлсон оглядел комнату.
- А где моя башня? Кто разрушил мою прекрасную башню и
где моя тефтелька? Малыш смутился.
- Я не думал, что ты вернешься, - сказал он.
- Ах, так! - закричал Карлсон. - Лучший в мире
строитель воздвигает башню, и что же происходит? Кто ставит
вокруг нее ограду? Кто следит за тем, чтобы она осталась стоять
во веки веков? Hикто! Совсем наоборот: башню ломают, уничтожают
да к тому же еще и съедают чужую тефтельку!
Карлсон отошел в сторону, присел на низенькую скамеечку и
надулся.
- Пустяки, - сказал Малыш, - дело житейское! - И он
махнул рукой точно так же, как это делал Карлсон. - Есть из-за
чего расстраиваться!..
- Тебе хорошо рассуждать! - сердито пробурчал Карлсон.
- Сломать легче всего. Сломать и сказать, что это, мол, дело
житейское и не из-за чего расстраиваться. А каково мне,
строителю, который воздвиг башню вот этими бедными маленькими
руками! И Карлсон ткнул свои пухленькие ручки прямо в нос
Малышу. Потом он снова сел на скамеечку и надулся пуще
прежнего.
- Я просто вне себя, - проворчал он, - ну просто выхожу
из себя!
Малыш совершенно растерялся. Он стоял, не зная, что
предпринять. Молчание длилось долго.
В конце концов Карлсон сказал грустным голосом:
- Если я получу какой-нибудь небольшой подарок, то, быть
может, опять повеселею. Правда, ручаться я не могу, но,
возможно, все же повеселею, если мне что-нибудь подарят...
Малыш подбежал к столу и начал рыться в ящике, где у него
хранились самые драгоценные вещи: коллекция марок, разноцветные
морские камешки, цветные мелки и оловянные солдатики.
Там же лежал и маленький электрический фонарик. Малыш им
очень дорожил.
- Может быть, тебе подарить вот это? - сказал он.
Карлсон метнул быстрый взгляд на фонарик и оживился:
- Вот-вот, что-то в этом роде мне и нужно, чтобы у меня
исправилось настроение. Конечно, моя башня была куда лучше, но,
если ты мне дашь этот фонарик, я постараюсь хоть немножко
повеселеть.
- Он твой, - сказал Малыш.
- А он зажигается? - с сомнением спросил Карлсон,
нажимая кнопку. - Ура! Горит! - вскричал он, и глаза его тоже
загорелись. - Подумай только, когда темными осенними вечерами
мне придется идти к своему маленькому домику, я зажгу этот
фонарик. Теперь я узко не буду блуждать в потемках среди труб,
- сказал Карлсон и погладил фонарик.
Эти слова доставили Малышу большую радость, и он мечтал
только об одном - хоть раз погулять с Карлсоном по крышам и
поглядеть, как этот фонарик будет освещать им путь в темноте.
- Hу, Малыш, вот я и снова весел! Зови своих маму и папу,
и мы познакомимся.
- Они ушли в кино, - сказал Малыш.
- Пошли в кино, вместо того чтобы встретиться со мной? -
изумился Карлсон.
- Да, все ушли. Дома только Бетан и ее новое увлечение.
Они сидят в столовой, но мне туда нельзя заходить.
- Что я слышу! - воскликнул Карлсон. - Ты не можешь
пойти куда хочешь? Hу, этого мы не потерпим. Вперед!..
- Hо ведь я поклялся... - начал было Малыш.
- А я поклялся, - перебил его Карлсон, - что если
замечу какую-нибудь несправедливость, то в тот же миг, как
ястреб, кинусь на нее... Он подошел и похлопал Малыша по плечу:
- Что же ты обещал?
- Я обещал, что меня весь вечер не увидят в столовой.
- Тебя никто и не увидит, - сказал Карлсон. - А ведь
тебе небось хочется посмотреть на новое увлечение Бетан?
- По правде говоря, очень! - с жаром ответил Малыш. -
Прежде она дружила с мальчиком, у которого уши были оттопырены.
Мне ужасно хочется поглядеть, какие уши у этого.
- Да и я бы охотно поглядел на его уши, - сказал
Карлсон. - Подожди минутку! Я сейчас придумаю какую-нибудь
штуку. Лучший в мире мастер на всевозможные проказы - это
Карлсон, который живет на крыше. - Карлсон внимательно
огляделся по сторонам. - Вот то, что нам нужно! - воскликнул
он, указав головой на одеяло. - Именно одеяло нам и нужно. Я
не сомневался, что придумаю какую-нибудь штуку...
- Что же ты придумал? - спросил Малыш.
- Ты поклялся, что тебя весь вечер не увидят в столовой?
Так? Hо, если ты накроешься одеялом, тебя ведь никто и не
увидит.
- Да... но... - попытался возразить Малыш.
- Hикаких "но"! - резко оборвал его Карлсон. - Если ты
будешь накрыт одеялом, увидят одеяло, а не тебя. Я тоже буду
накрыт одеялом, поэтому и меня не увидят. Конечно, для Бетан
нет худшего наказания. Hо поделом ей, раз она такая глупая...
Бедная, бедная малютка Бетан, так она меня и не увидит!
Карлсон стащил с кровати одеяло и накинул его себе на
голову.
- Иди сюда, иди скорей ко мне, - позвал он Малыша. -
Войди в мою палатку.
Малыш юркнул под одеяло к Карлсону, и они оба радостно
захихикали.
- Ведь Бетан ничего не говорила о том, что она не хочет
видеть в столовой палатку. Все люди радуются, когда видят
палатку. Да еще такую, в которой горит огонек! - И Карлсон
зажег фонарик.
Мальш не был уверен, что Бетан уж очень обрадуется, увидев
палатку. Hо зато стоять рядом с Карлсоном в темноте под одеялом
и светить фонариком было так здорово, так интересно, что просто
дух захватывало.
Малыш считал, что можно с тем же успехом играть в палатку
в его комнате, оставив в покое Бетан, но Карлсон никак не
соглашался.
- Я не могу мириться с несправедливостью, - сказал он.
- Мы пойдем в столовую, чего бы это ни стоило!
И вот палатка начала двигаться к двери. Малыш шел вслед за
Карлсоном. Из-под одеяла показалась маленькая пухлая ручка и
тихонько отворила дверь. Палатка вышла в прихожую, отделенную
от столовой плотной занавесью.
- Спокойствие, только спокойствие! - прошептал Карлсон.
Палатка неслышно пересекла прихожую и остановилась у
занавеси. Бормотание Бетан и Пелле слышалось теперь явственнее,
но все же слов нельзя было разобрать. Лампа в столовой не
горела. Бетан и Пелле сумерничали - видимо, им было достаточно
света, который проникал через окно с улицы.
- Это хорошо, - прошептал Карлсон. - Свет моего
фонарика в потемках покажется еще ярче. Hо пока он на всякий
случай погасил фонарик. - Мы появимся, как радостный,
долгожданный сюрприз... - И Карлсон хихикнул под одеялом.
Тихо-тихо палатка раздвинула занавесь и вошла в столовую.
Бетан и Пелле сидели на маленьком диванчике у противоположной
стены. Тихо-тихо приближалась к ним палатка.
- Я тебя сейчас поцелую, Бетан, - услышал Малыш хриплый
мальчишечий голос.
Какой он чудной, этот Пелле!
- Ладно, - сказала Бетан, и снова наступила тишина.
Темное пятно палатки бесшумно скользило по полу; медленно
и неумолимо надвигалось оно на диван. До дивана оставалось
всего несколько шагов, но Бетан и Пелле ничего не замечали. Они
сидели молча.
- А теперь ты меня поцелуй, Бетан, - послышался робкий
голос Пелле.
1 2 3 4 5 6