Но чаще всего у них остается эта «осторожность» не рисковать вступать в борьбу в отсутствии хозяина. Таким образом они на уважительном расстоянии облаивают помощника и даже бегают вокруг него, по крайней мере пока помощник не двигается и получают прекрасное «отлично» за остановку и облаивание. (Это упражнение остановки и облаивания кажется нам поэтому почти противоположным испытанию бесстрашия. Оно подходит для того, чтобы при определенных условиях обеспечить высокие оценки собакам, смелость которых непрочна. (Конечно, мы не имеем в виду тех смелых собак, которых дрессировщик с огромным усилием, он мог бы пожалуй его использовать на лучшее, заставил освоить это упражнение).). Если же судья очень предусмотрителен и каким-либо образом избегает этого сигнала, то на передний план сразу выдвигаются собаки, не имеющие особого желания бороться. Так как они рады прекращению борьбы. Поэтому исключительно легко их научить сразу отпускать, когда помощник прекращает всякие движения и с такими собаками никогда не случается, что они в пылу борьбы не замечают, что нарушитель уже совсем остановился (хотя в действительности он не может сразу остановиться после энергичной борьбы). Наш любимый трусишка опять имеет плюс по отношении к жаждущему борьбы, смелому сотоварищу.
Мы противники автоматическому отпусканию еще и совершенно по другим причинам: во-первых, так как необходимо слишком много тренироваться, что требует вредной избыточной работы с нарушителем и, во-вторых, из простых практических соображений. Жаждущая борьбы собака, которую с большим принуждением удается научить автоматическому отпусканию (чем сильнее ей нравится борьба, тем сильнее необходимое принуждение), имеет в процессе борьбы длительное торможение, потому что она должна все время следить, не остановится ли парень или попытается остановиться и дать таким образом сигнал к прекращению борьбы. Это торможение, конечно, необычайно вредит бойцовским качествам собаки (борьба, в которой инициатива с самого начала отдана противнику, собственно, уже проиграна) и не дает по нашему мнению никакой выгоды.
Так как в настоящей серьезной борьбе человек, который чувствует в своем теле зубы собаки, не сможет действительно стоять без движений, он неосознанно будет дергаться, кричать или делать еще какое-нибудь движение. Действительно, стоять без движений может только нарушитель в дрескостюме (и это не всегда наверняка). Кто хоть раз почувствовал в своем теле зубы настоящей собаки, тот согласится с нами. К чему тогда это упражнение, которое практически бесполезно, вредит бойцовским качествам собаки и продвигает вперед собак с меньшим желанием бороться.
От защитно-караульной собаки можно требовать только единственное, чтобы ею, даже в самой острой борьбе, воспринимался зов или свист хозяина, в ответ на который она прекращает хватку, даже если противник осознанно или неосознанно делает угрожающие нападения. Это, конечно, гуманнее и больше подходит действительности, чей театр автоматического отпускания. (Несколько дней назад мы были свидетелями ситуации, которая это иллюстрирует! Во время одних спортивных состязаний развернулась веселая снежная баталия. Один из участников этих состязаний стоял невдалеке со своей очень злобной и смелой собакой (она была на поводке), в это время один из участников баталии в пылу борьбы неожиданно приближается к нему и взмахивает рукой в его направлении, желая бросить в другого участника, который стоит несколько метров позади дрессировщика. Собака бросилась на нападающего, как только он приблизился на полметра к дрессировщику, поводок выскользнул из его рук и собака схватила готовую к броску руку и рванула ее вниз. Схваченный не мог, конечно стоять без движений из-за боли; проводник должен был отозвать командой собаку от «нарушителя» (который, собственно, был женского пола). И это произошло так быстро, что у нарушителя не была следов крови, так как команда настигла собаку до того, как она вонзила в мясо свои зубы. Несмотря на это, боль была такой сильной (боль от сжатия), что схваченный не мог стоять спокойно. А насколько было бы больнее, если бы собака в действительности прокусила бы руку. Несколько недель до этого подобный случай произошел с сыном упомянутой собаки, который как и отец, использовался на службе. Во время служебного посещения квартиры насильника, тот проскользнул к спине проводника и хотел ударить его креслом. И здесь не очень чувствительный насильник тоже не был в состоянии стоять без движений, хотя после вмешательства собаки отказался от применения силы.
Еще и третье идет на пользу трусливой собаки. Испытание на отношение к удару и выстрелу (испытание бесстрашия по Henze) чаще всего выполняется неправильно. Ценность этого испытания определяет два момента. Во-первых оно должно показывать, способна ли к борьбе собака без моральной поддержки непосредственно рядом стоящего хозяина и, во-вторых (а это самое важное в этом испытании), собака должна проявить свою настоящую смелость, так как нужна смелость для того, чтобы преодолеть удивление, что покусанный и убегающий враг, который в пылу победы с рычанием преследуется, вдруг неожиданно поворачивается и снова мгновенно становится нападающим. А испытание чаще всего проводится так, что нарушитель поворачивается еще задолго до того, как собака его настигнет, так что исчезает фактор неожиданности и у собаки, пока она настигнет его уже в роли нападающего, есть еще время адаптироваться к изменившейся ситуации. За счет такого неправильного выполнения испытания многие трусливые собаки избегают разоблачения, они получают такую же оценку, как и во многом превосходящие их в смелости собаки.
Еще хуже при испытании полицейских собак. Здесь к облаиванию и автоматическому отпусканию добавляется еще конвоирование и охрана, которые при определенных условиях обеспечивают преимущества трусливым, не особенно рвущимся к борьбе собакам, по крайней мере не дает преимущества смелым, жаждущим борьбы собакам.
С воинственной и действительно внимательной, смелой собакой очень легко случается, что она более быстрый шаг или непроизвольное движение болтающегося рукава воспримет как побег или нападение и преждевременно хватает (преждевременно, конечно, с позиции проверяющего судьи, а не с позиции собаки). (Так сегодня это отмечается как ошибка и снижается оценка собаки при работе с нарушителем, если быстрый правый поворот экспортируемого, то есть поворот в сторону хозяина, воспринимается ею как нападение, и она как настоящая собака сразу хватает.).
Также у воинственной собаки при охране легче случается, что она воспринимает непроизвольное движение как нападение или попытку к бегству. К сожалению, есть еще очень много судей, которые придерживаются точки зрения, что для экспертизы все равно, в каком направлении грешит собака; то есть они оценивают собаку, которая слишком рано выполнила хватку также, как и собаку, которая дала убежать нарушителю или сама от страха убежала от него. В качестве аргумента таких одинаковых оценок приводится довод, что в обоих случаях требуемое упражнение не выполнено.
С учетов всех этих обстоятельств может случиться, что при испытании по защитно-караульной службе (еще вернее при испытании полицейских собак), при работе с нарушителем хорошо натасканный трусишка получит оценку «отлично», тогда как его более смелый, жаждущий борьбы конкурент должен удовлетвориться оценкой «хорошо». И кто тогда осудит заводчика, который при выборе кобеля будет руководствоваться оценкой работы с нарушителем? И он тогда для компенсации своей суки, которая в своем поведении кажется недостаточно устойчивой, подберет кобеля с отличной оценкой работы с нарушителем и очень удивляется, как мало ему удалась «компенсировать». Наоборот, к своему ужасу, он замечает, что щенки еще трусливее матери и начинает сомневаться в теории наследования. Любой, кто занимался прикладным спортом, знает трусливых собак, родители которых достигли отличных оценок при работе с нарушителем на испытаниях полицейских собак. И это кажется людям так необъяснимо и на самом деле так ясно.
Поэтому всю работу с нарушителем в рамках испытания полицейских собак мы считаем не только излишней для любителя, при некоторых условиях даже опасной, но и вообще для разведения по рабочим качествам (Leistungszucht) прямо уничтожающей. Для разведения по рабочим качествам (Leistungszucht) работа с нарушителем это лучшее, что должно меньше всего отрабатываться. Так как этим выдвигаются на передний план действительно смелые собаки. За счет частой работы с нарушителем при определенных условиях любитель портит свою собаку, имеющую исключительно хорошие данные.
В качестве защитно-караульной собаки частникам лучше всего подходят собаки первого типа поведения, затем еще собаки второго и четвертого типов поведения. Возможно, настанет такое время, когда в защитно-караульной службе не надо будет использовать никаких других собак, кроне абсолютно смелых собак первого типа поведения. Все же только смелая собака подходит для использования в качестве защитно-караульной собаки.
Собак второго и третьего типа поведения также, как и собак первого типа, можно использовать в качестве караульных собак; при этом необходимо еще раз со всей определенностью отметить, что исключительно трусливая, лающая собака — это только сигнальная машина и больше ничего.
Для работы с сотрудниками служб безопасности, по нашему мнению, собака должна подбираться в соответствии с этой специальной службой. Руководствуясь Хансманном (Hansmann) (исключая розыскную собаку) мы представляем себе три типа применимости собаки: первый: нормальная собака сопровождения исполнительных органов во внешней службе, второй: специалист по нападению (боевая собака), третий: собака, обыскивающая местность и лаем указывающая наличие людей или чего-то необычного (наводящая собака).
Нормальная собака сопровождения исполнительных органов должна быть по возможности смелой, которая, как справедливо замечает Hansmann, обычно должна быть абсолютно безобидной, ее может погладить любой ребенок, но в случае нападения на проводника она должна быть непоколебимым бойцом да последнего своего дыхания. Горе тому служащему органов безопасности, который в качестве такой собаки выбрал себе трусливую! Когда дело коснется жизни и смерти, такая собака бросит его и тем самым подвергнет рассчитывающего на нее проводника двойной опасности.
Этих нормальных собак сопровождения дрессируют на нарушителей, также как и собак любителей. Только они должны чаще испытываться в различных ситуациях, так как за счет многочисленных контактов с людьми, с которыми они не должны бороться, они еще больше теряют в злобе, чем собаки любителей, тогда как с другой стороны они должны производить более устрашающее впечатление, чем те. Поэтому обязательно для таких собак иметь контрольное слово (мы рекомендуем это для любителей), то есть слово всегда произносимое перед применением собаки, так что услышав его собака ожидает борьбы. Перед опасной дорогой при неприятных служебных делах звучит тогда это слово, которое снимет собаку, как пистолет «с предохранителя», другими словами порог ее раздражимости значительно уменьшается и поэтому уже при слабых раздражителях она раньше, чем обычно переходит к нападению.
Наряду с этой собакой сопровождения должна быть и собака, специализирующаяся на нападение; такими могут быть особенно злые собаки, прежде всего особенно смелые и жаждущие борьбы собаки, которые не должны использоваться в обычной службе или если этого избежать нельзя, то они должны иметь возможность подтверждения их недоверия к людям. Эти собаки должны быть выучены так, что по единственному слову и без сомнения бросаться на указанного и сделать его неспособным к борьбе. Эта такие собаки, которые, например посылаются в комнату к «укрепившемуся» опасному преступнику, чтобы его обезвредить до того, как он сможет лишить жизни отчаянных сотрудников безопасности. Конечно, такие собаки это опасное оружие, которое должно доверяться только особо испытанным сотрудникам, а также применяться только в исключительно серьезных случаях. (Не для того, чтобы уничтожить человеческую жизнь, а для их сохранения).
Если для обоих этих типов служебных собак должны использоваться, прежде всего, собаки первого типа поведения, пожалуй еще собаки второго и четвертого типов поведения, то для третьего типа службы, для наводящей собаки эти собаки как раз и не рекомендуются. Наводящей собакой должна быть собака, которая по команде на довольно большой территории обеспечивает поиск людей или их скопления (большие предметы одежды или подобное) и об их нахождении сообщает лаем. Мы рекомендуем, без каких-то ни было исключений не вырабатывать злобу собаки по отношении к найденному. Эту собаку обычно используют, чтобы найти заблудившихся или мелких преступников (хулиганов, дачных воров и подобных). Вполне достаточно, если найденные люди облаиваются и таким образом указывается их местонахождение, так что служащий со своей собакой сопровождения может подойти и задержать найденного, если это действительно подозреваемый, а не заблудившийся, беспомощный прохожий или парочка влюбленных… Если речь идет о розыске опасного преступника, от которого можно ожидать, что он убьет собаку и убежит, то все равно это меньшее зло, чем если бы была послана действительно смелая собака, которая травмировала бы невиновного. Здесь мы хотели еще раз особо подчеркнуть слава Hansmann в его прекрасной работе (PHV=Zeitung 1928). Так как именно опытный преступник сразу прекращает все движения, когда его останавливает собака и ждет подходящего момента для ликвидации ножом или выстрелом облаивающей его собаки еще до того, как она перейдет к нападению. Мелкий преступник, напуганный любитель ягод или встревоженная парочка влюбленных попытаются напугать собаку (палкой, зонтом, камнями и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11