"А, что я говорил! Я оказался прав, что будет большой отлив! Ты
только посмотри!"
- Смотри, мамочка! - произнесла Анна, невольно обрывая мысли Хантера.
- На дороге растет виноград.
Хантер понимал, что этого не может быть, наверняка, это какая-то
ветка, занесенная на дорогу вчерашним вихрем. Когда они проехали горы и
начали движение по прибрежному шоссе, машину сразу же стало вести в
сторону. Однако, Хантер сумел справиться с этим и слегка притормозил. Он
сделал это почти инстинктивно, потому что, также, как и все остальные,
онемев смотрел на то, что предстало перед его глазами. Куда ни кинь
взгляд, повсюду расстилалось морское дно. Большой отлив обнажил землю,
покрытую водорослями и кучами сдохшей рыбы. Вечер был безветренным и если
бы не звук двух работающих автомашин, вокруг царила бы идеальная тишина.
- Я не помню этого разбитого домика, - в раздумье произнесла Рама
Джоан, указывая на останки пляжного двухэтажного дома, заброшенному водой
к самому шоссе.
- А я не помню этого старого судна, - усмехнулся Хантер, показывая на
поле.
- Посмотрите! Чайки что-то клюют вон там, на холме! - закричала Анна.
- О, их так много!
Хантера охватил ужас - окружающий пейзаж постепенно обещал
превратиться в кошмар. Его разум отказывался подчиниться, словно не хотел
принимать к сведению столь очевидного факта. Позади Хиксон нажимал на
клаксон. Неужели этот глупец хочет его обогнать?
Раз, два, три, четыре... четыре? Четыре сигнала что-то означают, но
что? - Хантер никак не мог вспомнить...
Марго тронула его за плечо и крикнула, чтобы он остановился.
Хантер пришел в себя и очень осторожно нажал на тормоз.
Сначала автомобиль почти совсем не замедлил ход, потом, закружился
вокруг своей оси, несмотря на то, что Хантер продолжал удерживать руль, и
остановился. Остановился, поскольку колеса нагребли перед собой кучи ила,
который покрывал шоссе гладким слоем, толщиной в три или даже больше
сантиметров.
У Хантера теперь перед глазами была дорога, по которой они только что
проехали, просто потому, что автомобиль повернулся на сто восемьдесят
градусов. В двадцати метрах перед собой он увидел фургончик, зеленый в
свете последних лучей солнца. Вцепившиеся в руль руки тряслись, сердце
билось, словно молот.
Наконец, Рама Джоан облекла в слова ужасающий в своей очевидности
факт:
- Пожалуй, нам надо торопиться...
Хантер, казалось, ничего не слышал, он внезапно осознал, что через
несколько часов начнется новый прилив, возможно даже больший, чем этот. А
был он, по всей видимости, ужасным, если смог добраться до первой гряды
холмов, высотой в несколько десятков метров.
Хиксон, Доддси, Войтович и Макхит вышли из фургончика и направились к
нему. Они шли очень странно, на негнущихся ногах, расставив руки в
стороны. Хиксон и Доддси остановились рядом с ним, остальные прошли
немного дальше.
- Это... - начал Коротышка, глядя на море, но у него явно не хватало
слов, чтобы выразить все, что он сейчас переживал.
Исчез последний краешек зеленого солнца, но небо оставалось зеленым -
на западе светлое, словно прозрачная волна, на востоке темное, словно лес.
Хантер лихорадочно обдумывал дальнейший план действий. Войтович и
Макхит вернулись. Брюки у Гарри были мокрыми, а на сапогах - большие куски
грязи.
- Там мы не сможем проехать, - заявил он весело. - Слой ила
становится толще.
Войтович энергично кивнул.
- Гарри ходил значительно дальше, - сказал он. - И только посмотрите
на него.
- Это все вода вынесла только за время трех приливов, - сказал
Коротышка и недоверчиво покачал головой. - Невероятно!
- Похоже, что у нас нет выбора, - заявил Хантер. - Мы должны
вернуться и ехать по той дороге, на которой была табличка "В Ванденберг".
Ты был прав, - добавил он, взглянув на Хиксона.
Тот кивнул и стукнул носком ботинка по скатам "корвета".
- Пожалуй, мне удастся вас вытащить, - сказал он. - У меня есть
буксировочный трос, да и слой грязи там поменьше. Колеса не должны
буксовать. В случае чего, у меня есть цепи.
- Это хорошо, - заметил тут же Коротышка, - но не забывайте о банде
малолетних преступников из Долины!
Хиксон пожал плечами.
- Мы должны рискнуть. У нас осталась только одна дорога. Будем
надеяться, что сильный завал Росса их остановил и они убрались в Малибу. Я
принесу трос.
- До Ванденберга всего шесть километров, - сказала Хантеру Марго. -
Почему бы нам не отправиться пешком? Даже если всю дорогу мы будем брести
по грязи, это заняло бы у нас максимум несколько часов.
- Не говори глупостей, - буркнул Хантер. - Через несколько часов
шоссе будет под водой. Даже в том месте, где мы стоим, вода будет
достигать высоты метров двадцать или больше.
- Об этом я как-то не подумала, - устало вздохнула девушка. - Жаль,
что... - начала она, но не закончила.
- Тебя уже не забавляет самостоятельность и эта прекрасная новая
действительность? - саркастически спросил Хантер, перебивая ее.
- Ты прав, Росс, - произнесла Марго. - Меня это уже совершенно не
забавляет.
- Если мы пойдем пешком, - вмешался Коротышка, - то надо будет нести
Хэнкса. Ему становится все хуже, Росс. Я дал ему столько барбитуратов,
сколько посчитал безопасным. Он заснул, когда мы остановились, но как
только мы отправимся в путь, он, наверняка, снова проснется, ему очень
больно.
Дед, хромая, приблизился к ним.
- Прошу прощения, господа, - сказал он, обращаясь ко всем
собравшимся.
Повернувшись к Хантеру, он сказал:
- Я уже больше не выдержу в этом фургончике, я не могу там даже
расправить ноги.
У Хантера уже вертелся на языке резкий ответ, но Ида опередила его:
- Я могу поменяться с вами местами, но вам тогда придется заботиться
о больном. Согласны?
Старик промычал что-то нечленораздельное.
Хиксон бросил им конец троса.
- Прикрепи его спереди, - сказал он Хантеру. - Сможешь?
- Это сделаю я, - сказал Войтович, хватая трос.
- Пожалуй, у вас кончается бензин, - заметил Коротышка.
- Да, мистер Додд, - ответила ему Анна, которая стояла рядом с Рамой.
- Я смотрела на стрелку. Она была на нуле.
- Я сейчас принесу запасную канистру, - сказал Коротышка.
Хантер кивнул. Он почувствовал себя никчемным и беспомощным. Все
самостоятельно принимали решения! Брехт, в подобных обстоятельствах,
сказал бы что-то смешное и поставил все на свои места, но он не Брехт.
Росс взглянул на Марго, высматривающую что-то в далеком море и
почувствовал, как в нем закипает желание.

Сэлли и Джейк закутались в одеяла и, для большей безопасности,
оперлись локтями о низкое ограждение крыши.
В неполном метре под ними плескались волны, сверкая в свете
Странника, диск которого выглядел сейчас как игольное ушко. Джейк дал
собственные названия разным видам планеты и "свернувшуюся змею" на диске
называл "когтистой лапой", а "треснувшее яйцо" - "небесной лепешкой".
- А мы думали, что нам удастся написать об этом пьесу, - тихо
вздохнула Сэлли.
- Да, - прошептал Джейк. - Это был бы фантастический спектакль. Но
тогда мы сидели в квартире...
Сэлли посмотрела на черную воду над Манхэттеном, на немногочисленные,
небоскребы, кое-где торчащие из воды.
- Посмотри, в некоторых окнах еще горит свет, - сказала она.
- Наверное, на чердаке у них собственные генераторы, - предположил
Джейк. - А, может быть, аккумуляторы.
- Как ты думаешь, что там за здание? Сингер Билдинг или Ирвинг
Треста?
- Какая разница?
- Я хочу все точно запомнить... и, если это уже конец, то, по крайней
мере, знать это сейчас.
- Оставь! Посмотри, у меня есть бутылка "Наполеона". Хочешь глоток?
- Ты очень милый, - сказала она, легко прикасаясь к его холодной
руке. У нее самой руки были не намного теплее. Через мгновение она тихо
начала напевать, словно боялась, что может своим пением испугать
поднимающуюся все выше воду:
Я девушка в Ноевом Ковчеге.
Ты - мой король, потерпевший крушение.
Наша любовь меньше зернышка мака,
Тоньше, чем волосок норки...
Но ты остался со мной и дал мне коньяку.
Наша любовь больше всех на свете.

Ричард Хиллэри и Вера Карлсдайль лежали на свежем сене, не прикасаясь
друг к другу - сено они взяли из небольшого стога, который стоял на более
высоком месте Мальвери Хиллс.
"Вчера была солома, - думал Ричард, не в силах заснуть, - а сегодня
уже сено. Солома сухая и колкая, как сама смерть. Сено - кисло-сладкое,
как жизнь."
С запада на них посматривал Странник, диск которого снова представлял
собой раздутую "X". Эта планета стала им также хорошо знакома, как
циферблат часов. Примерно час назад Вера сказала:
- Смотри, двадцать пять минут после "D".
Ричард недоуменно посмотрел на нее и девушка, рассмеявшись,
объяснила, что она имела ввиду.
Вечер был теплым. С юго-востока дул легкий ветерок - странный,
необычный, возбуждающий...
Казалось бы, что вид огромного водяного вала из Северна, заливающего
долину и ров, похожий на грохот при срыве восьмой печати в Апокалипсисе,
может совершенно притупить у человека чувства. Но, как Ричард только что
убедился, чувства действуют по совершенно иному принципу. Даже наиболее
невероятные явления обостряют их и побуждают к деятельности.
А, может быть, это все из-за того, что они устали и измучились. Может
быть, они не могут заснуть именно поэтому?!
В пути Вера рассказала Ричарду о себе. Во время второго прилива ее
спасли с крыши лондонского офиса, в котором она работала машинисткой и,
когда Ричард маршировал по болотистой равнине, когда его, время от
времени, подвозили попутные машины, она плыла в небольшой моторной лодке в
сторону долины Северн по залитой водой местности. Однако, возле Дирхаста
водяной вал разбил лодку и, как она подозревала, спастись удалось только
ей.
Несколько позже Ричард попросил ее, чтобы она рассказала ему более
подробно, но она отказалась, объясняя это тем, что очень устала. В течение
некоторого времени она крутила настройку радиоприемника, из которого
раздавался только треск помех.
- Выбрось его! - наконец не выдержал Ричард.
Она выключила радио. И теперь, лежа на сене, повторяла:
- Не могу заснуть... я уже больше никогда не смогу заснуть... У меня
в голове все кружится и кружится...
Ричард повернулся, осторожно обнял ее, но неожиданно заколебался.
- Ну, чего ты ждешь? - спросила она, смотря на него со странной
горькой улыбкой. - А, может быть, у тебя есть снотворное?
Ричард немного подумал, после чего ответил торжественным тоном:
- Даже если бы и было, я все равно не отказался бы от тебя.
Вера фыркнула от смеха.
- Ты такой серьезный, - сказала она.
Он прижал ее к себе и поцеловал.
- Вера... - шепнул Ричард и снова поцеловал девушку в губы. - Я буду
называть тебя Вероникой... нет, лучше Веронал.
Она снова засмеялась и Ричард подумал, что она смеется над ним, а не
над его остротой. Но тут почувствовал, что она робко ответила на его
поцелуй. Он прижал ее сильнее и тут же почувствовал, как пальцы Веры
впились в его спину.
- Ну... чего ты ждешь? - шепнула она ему на ухо. - Я прекрасное
снотворное.

Сначала Барбара была недовольна, что единственная каюта на
"Альбатросе" такая низкая и узкая. Однако, постепенно она начала оценивать
ее достоинства, поскольку каждый раз, когда лодка начинала раскачиваться
или сильно наклоняться, можно было всегда за что-нибудь ухватиться. Она
чувствовала себя значительно уверенней под этой, слегка выгнутой, низкой
крышей, особенно тогда, когда ее заливала очередная бушующая, гневная
волна.
В каюте царил египетский мрак и только, время от времени, когда,
например, Барбара включала фонарик, или когда через четыре маленьких
иллюминатора попадал свет молнии, внутри становилось немного светлее.
Старый К-III лежал привязанный одеялами к небольшой койке. Рядом с
ним сидела Эстер, держа на руках найденного ребенка. Хелен, которую
тошнило, лежала, постанывая, на соседней койке. Барбара села в ногах
старого миллионера, напротив Эстер. Периодически она засовывала руку в
отверстие в полу проверяя, не протекает ли обшивка "Альбатроса". Пока все
было в порядке.
Вода залила бы яхту, если бы первая волна не освободила ее от
сплетения черных ветвей манговых деревьев. Потом высокое дерево чуть не
перевернуло парусник. Однако, путешествие было не так уж неприятно до тех
пор, пока не разбушевались огромные волны, которые вынудили всех, кроме
Бенджи, отправиться в каюту под палубой. После длительного молчания, когда
был слышен только плач ребенка, скрип досок, плеск волн и вой ветра,
Барбара спросила:
- Как себя чувствует мистер К, Эстер?
- Он уже отмучился, мисс Барбара, - прошептала негритянка. - Тихо,
маленький, не плач, я ведь давала тебе недавно молочка из банки.
Некоторое время Барбара молча обдумывала услышанное, после чего снова
обратилась к Эстер:
- Давай завернем его во что-нибудь и положим там, у стены, как раз
хватит места. Тогда ты смогла бы лечь на койку.
- Нет, мисс Барбара, - покачала головой Эстер. - Я не хочу, чтобы у
старика К снова лопнула бедренная кость или чтобы с ним произошло что-то
еще. Сейчас он в хорошем состоянии, разве что только мертв. И, если он
будет лежать на койке, то можно будет спокойно думать, что с ним все в
порядке. Мы сможем доказать, что заботились о нем так хорошо, как могли.
- О, боже! Труп в каюте! - закричала Хелен, вскакивая с койки. - Я
сейчас же ухожу отсюда!
- Ложись, идиотка! - приказала Эстер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53