вмятина, оставленная
моими зубами, исчезла. Заблун подменил монету.

4
Бизнес и любопытство для Сэла Анзио - вещи, исключающие друг друга.
Пятидесятидолларовая бумажка, перешедшая к нему, обеспечила мне
беспрепятственный доступ в никем не занятый номер на двадцать девятом
этаже, что находился в пустынном северном крыле отеля. Отсюда был виден
абсолютно весь западно-восточный блок, тем более что Сэл снабдил меня и
сильным биноклем, который позаимствовал в бюро забытых вещей. Еще десятку
стоили мне услуги парня, нанятого следить за каждым шагом Седого, жившего
в отеле под именем Р.Сэтис.
В первую же ночь я заказал ужин на 12 ночи и съел его в темноте,
наблюдая за деятельностью "нумизматов", которых видел в освещенные окна
занимаемых ими двух этажей. Не могу сказать, что это было захватывающее
зрелище. Мистер Заблун что-то вещал группе людей, а они слушали его с
безразличием монументов. Входили и выходили какие-то мужчины, двигаясь
неторопливо и с достоинством. Я не видел, чтобы нумизматы ели или пили,
женщин тоже не наблюдалось. Не заметил я, признаться, и каких-либо занятий
нумизматикой.
Через несколько часов бесплодных наблюдений я покинул пост, прошел в
свой номер и лег в кровать. Перед сном я успел подумать, что вряд ли
Заблун присвоил монету ряди золота. Уж очень странно он держался. Тут все
сложнее.
А может быть, это моя фантазия, и монета вообще не имеет
никакого-отношения к истории с моряком. Что если он был опасным
преступником, а анонимные парни - агентами ЦРУ, которым приказали
пристрелить его на месте. То, что они стреляли в меня, могло оказаться
заурядной ошибкой.
Опять не сходится... Трудно представить, чтобы цэрэушники стреляли
так отвратительно, как эти безликие. Мои размышления прервал телефонный
звонок.
- Мэл, происходит что-то странное, - услышал я голос Сэла. - Эти твои
- как их, филателисты? - почему-то страшно переполошились. Твой приятель
Седой выскочил через парадный подъезд пару минут назад и теперь орет на
служащего гаража, чтобы тот немедленно вывел его машину. А она, черт
возьми, стоит в самом низу, на четвертом уровне.
- Я спускаюсь, - крикнул я. - Достань мне машину - любую!!! Причем
прежде, чем Седой получит свою.
Шесть минут спустя (если верить моей "Омеге") я уже устраивался на
сиденье приземистого автомобиля, который подогнал Сэл.
- Ради всех святых, верни потом машину, - молил Сэл. По лицу его
стекали капли дождя. - Я позаимствовал ее у нефтяного короля, что
остановился в центральном корпусе.
- Можешь доложить, что я украл ее, - сказал я на прощание, вручая
Сэлу еще пятьдесят долларов.
Турбины ровно загудели, как только я прикоснулся к стартеру, под
черным квадратным капотом таилась страшная сила. Я вывел машину из
укрытия, понаблюдал, как Седой вместе с тремя другими "нумизматами"
садится в свой тяжелый темно-бордовый "Моноджаг", и дал им отъехать на
добрую сотню ярдов. Только после этого я осторожно двинулся за ними.
Этот город, старый добрый Майами, я знал когда-то очень хорошо, но то
было давно. Ураганы и наводнения оставили страшные следы. Однако большая
часть города - та, где расположены знаменитые роскошные двухсотэтажные
отели, магазины с умопомрачительными ценами, особняки богачей в центре
ухоженных лужаек, словом, престижный район к северу от Рио - все это
уцелело.
Я мчался по Флаглеру, под многочисленными виадуками шоссе 509,
соединяющего разные штаты, ни на минуту не упуская из виду "Моноджаг". Мы
свернули к западу, в район массивных бетонных складов и пищевых фабрик.
Теперь я вел свое авто медленно, почти что полз со скоростью десять миль в
час. Темно-бордовая машина впереди меня остановилась. Я прижался к обочине
и тоже затормозил. Из "Моноджага" проворно выскочили двое, их фигуры
отбросили длинные, нелепые тени - рядом светил уличный фонарь. Не заметив
моей машины, они вернулись к началу переулка и углубились в него. Водитель
снова завел авто, довольно быстро достиг следующего угла и свернул налево,
потом еще раз налево. Хлопнули дверцы машины. "Моноджаг" я настиг уже
пешком. Он стоял с открытой дверью. Рядом находились двое: один из них
был, видимо, Седой, официально - мистер Сэтис. Пройдя пару шагов, они
моментально скрылись, словно прошли сквозь стену.
Немного поразмыслив, я догадался, что они с другого конца заходят в
тот переулок, где исчезли первые двое. Понятно, кого-то окружают.
Но они учли не все. Там, где я оставил "свое" авто, между солидными
фасадами домов спряталась узкая щель. Я не был уверен, но очень надеялся,
что эта щель пересекает переулок, куда вошли "нумизматы". А если так, то
"кролик", за которым они охотятся, найдет ее. Недолго думая, я нырнул в
щель навстречу кому бы то ни было.
Не было слышно ни выстрелов, ни криков - хотя погоня происходила
где-то рядом, в складах. Не попалось даже случайного пьяного. Стоял лишь
ваш покорный слуга, чувствовавший себя довольно нелепо в пальто, надетом
прямо на пижаму, в ботинках на босу ногу в три часа ночи да еще под
дождем. Я не сводил глаз с монолитной стены склада и пытался понять,
почему еще несколько минут назад я с таким упорством стремился сюда. А
может, эти склады принадлежат Седому? Возможно, он крупный импортер
каких-то товаров, а сегодня приехал проверить, нет ли в помещении мышей.
Не исключено, что он член добровольной пожарной команды и пытается
предупредить воспламенение. Меня вдруг охватил жгучий интерес к тому, что
он делает там, внутри склада; захотелось просто подойти к нему и сказать:
- Привет, мистер Сэтис, я случайно заметил, что вы отъехали куда-то
среди ночи, и вот решил исследовать за вами...
Но тут из узкой щели между домами послышались какие-то звуки,
напоминающие осторожные, торопливые шаги. Я прислонился к стене, прижимая
к груди свой 38-калиберный, словно священник - крест. Теперь можно было
расслышать дыхание, прерывистое и тяжелое, как у загнанной жертвы. А позже
- шум погони, которая топочет вовсю, не боясь быть обнаруженной.
Я затаился, не шевелясь. Любой шорох гулко отдавался в этом замкнутом
пространстве. По всей видимости, дистанция между беглецом и
преследователем сокращалась, но на сколько, судить было трудно.
Потом послышалось сопение, сдавленный крик, звуки ударов, тяжелое
дыхание двоих. Видимо, беглеца настигли в нескольких метрах от меня. Кто
бы это ни был, его захватили молодчики Седого. Я пока что не замечен... А
не влезть ли мне назад в свой роскошный "Хамбер", пока не поздно? И не
укатить ли восвояси? Скоро вся история забудется, да и вообще покажется
немыслимым бредом. Если, конечно, сейчас я не сваляю дурака...
Обмозговав все это, я свернул в узкий переулок.
Шагах в пяти от меня стоял здоровый детина, обхватив руками маленькое
щупленькое существо в слишком длинном пальто. До этой "живой картины",
очерченной светом фонаря, было три моих прыжка. Я схватил детину за
шиворот и приложил своим револьвером. Он качнулся и отлетел к стене,
следующим ударом я угостил его в челюсть. Потеряв равновесие, детина осел;
я стукнул его еще раз, собрав всю силу, какую только мог, - он растянулся
на земле. Взглянув вверх - как раз вовремя, - я увидел огромный стальной
шар, из тех, которыми рушат старые дома; кто-то пустил его в стену склада,
прямо над моей головой.
Осколки камня посыпались на меня, из глаз полетели не то что искры, а
самый настоящий фейерверк; все цвета радуги поплыли передо мной и я
кружился вместе с ними. Смутно, через пелену я услышал чей-то визг, потом
по моему распластанному телу прошлись чьи-то ноги, кто-то пнул меня в зад,
как упрямого осла. Цепляясь за шершавую стену и пытаясь подняться, я
смутно увидел какие-то две фигуры, сцепившиеся в странном, диком танце.
Снова раздался крик, скорее сдавленное рыдание. Сделав шаг вперед, я
наткнулся на свой револьвер; схватил его, приподнялся на цыпочки и
шарахнул по голове детину, вложив в этот удар если не всю свою силу, то
всю массу. Удар пришелся по чему-то твердому, огромная спина наклонилась и
рухнула, открыв того, кого он загораживал. Я увидел худенькое, испуганное
лицо и огромные, черные, как антрацит, глаза. Это была женщина. Я схватил
ее за руку и потащил за собой.
- Бежим, - крикнул я, - у меня машина неподалеку.
По ее щеке текла струйка крови. Я снова потянул ее за руку, и она,
поколебавшись, побежала.
Казалось, прошла вечность, прежде чем мы достигли того места, где я
оставил машину. Я все еще держал свою спутницу за мокрый рукав пальто,
другой сжимал револьвер, а в голове прокручивал возможную встречу с
мистером Сэтисом и его дружками, которые наверняка поджидают меня в конце
пути. Однако все было тихо. Усадив женщину, я влез на сиденье сам и
включил зажигание. "Хамбер" взвыл и моментально набрал скорость.
Стукнувшись сперва пару раз бамперами об ограждение, он быстро выровнял
ход и пошел плавно и горделиво, готовый на любые подвиги.

Они наверняка ждут меня около "Гольфстрима", эта теплая компания из
трех мужчин. Мокнут под дождем без головных уборов, подумал я, и проехал
мимо главного входа.
Машину я оставил в пяти-шести кварталах от отеля, на полупустой
стоянке, усеянной опавшими пальмовыми ветвями. Женщина, сидевшая рядом,
огляделась вокруг, потом посмотрела на меня.
- Отсюда пойдем пешком, - сказал я. Язык слушался плохо. Головная
боль переросла в глухие удары, я качался, как подвыпивший матрос на
штормовом ветру. Помогая женщине выбраться из машины, я на минуту
задержался, чтобы стереть с подбородка кровь. Потом быстрым шагом повел ее
к освещенному ночному бару - огонек уютно светился сквозь туман.
В баре я занял столик поближе к двери. Сначала - хоть немного
живительной влаги. К столику подошел худой загорелый официант с маленькими
глазками в сетке морщин. Я заказал два двойных шотландских виски. Моя
прекрасная леди, с тех пор как я ее увидел, еще не проронила ни слова.
Официант принес нашу выпивку, я сделал большой глоток. Что касается
моей спутницы, то она, последовав моему примеру, тоже изрядно отхлебнула.
Видно, бедняжка пьянствовала впервые. Крепость напитка ее просто испугала
- она закашлялась и чуть не выронила бокал.
- Ничего страшного, - подбодрил я ее и предложил стакан с водой. Она
жадно схватила его, сперва недоверчиво понюхала, а потом выпила воду до
последней капли.
- Вы, наверное, голодны, - сказал я. К нам снова подошел официант,
неся чистое полотенце.
- У вас на лице небольшая царапина, - сказал он.
- Да и мышка побывала в переделке. - Бросив наметанный взгляд, он
приметил все: голодные глаза, мокрые от дождя волосы и не по росту пальто,
при свете оказавшееся и вовсе шинелью.
- Спасибо, - сказал я, приняв у него полотенце.
- Не принесете ли нам что-нибудь поесть? Например, горячего супчика?
- О'кей, что-нибудь организую, - официант ушел, не задавая лишних
вопросов, нам явно с ним повезло. Уличив момент, пока толстый сосед из-за
соседнего столика отошел к кассе, я наклонился к спутнице и спросил, глядя
в ее встревоженные черные глаза:
- Кто вы такая, мисс? - тон у меня был самый задушевный. - Из-за чего
была вся эта заваруха?
Лицо незнакомки напряглось. Я успел заметить, что зубы ее ровные,
белые плотно стоят рядом, как солдаты в строю.
- Я влез в эту драку, чтобы вас выручить, ведь так? - продолжал я,
улыбаясь. - Любой враг Сэтиса - мой друг.
В ответ она только вздрогнула. Ее пальцы сцепились намертво. Я
положил мою руку сверху и убедился, что они к тому же холодны, как лед.
- Тебе, конечно, пришлось очень нелегко, - продолжал я, перейдя на
"ты", - но теперь все позади. Отдыхай. У нас есть что рассказать
защитникам порядка. Тебя пытались убить - а этого даже сейчас хватит,
чтобы поднять среди ночи шефа полиции.
Вернулся официант, неся поднос с двумя большими тарелками ухи и
бутербродами. Девушка следила за тем, как он ставит перед ней тарелку,
потом внимательно осмотрела ложку, цепко схватила ее и набросилась на еду.
Размеренные движения ложки прекратились лишь тогда, когда тарелка
опустела. Потом она заглянула в мою тарелку. Я наблюдал за ней, буквально
открыв рот, - в последнее время это стало моим обычным выражением лица.
- Не спеши так, детка, - сказал я. - Попробуй бутерброд. - Положив
один из них перед ней - это были аппетитные куски хлеба с ветчиной, я
жестом пригласил ее не стесняться. Она сняла верхний ломтик хлеба,
понюхала его, потом стала методично поедать ветчину, отправляя ее в рот
руками. Покончив с бутербродом, она облизала пальцы, как ребенок.
- Хорошо, - сказал я. - Может, теперь продолжим разговор? Ты не
сказала, кто ты такая.
Она подарила мне ласковый взгляд, сверкнула зубами, изобразив улыбку,
и произнесла слова, прозвучавшие примерно так:
- Итхат отток атаку.
- Замечательно, - ответил я. - Это проясняет дело. Ты единственный
человек в этом безумном мире, который мог бы сказать, кто за тобой гнался.
А ты изъясняешься на южно-зулусском или еще каком-то наречии.
- Отток олл хитасса, - согласилась она.
- Кома Си кьямо? - рискнул я. - Парле ву франсе? Ви хайссен зи? Вод
хетер ду?
- Итхат олл утрук молола йо, - сказала она. - Мрэк.
Я смотрел на нее, покусывая нижнюю губу. В голове у меня все еще
стучало, глаза резало, словно туда насыпали песка.
- Нам придется найти тихое местечко, чтобы укрыться, - сказал я
скорее себе, чем ей. - Хорошо было бы уехать из Майами, но - черт с ним.
Мистеру Сэтису не удастся выжить меня из города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19