Чтобы вот так, во всеуслышание получить подарок: «За что я вас и люблю…»Хватит с нее! То красней, то бледней, хорошо хоть, экраны едва-едва светятся — не видно. Нашли себе девочку для развлечений! Сегодня же надо отправить на новую площадку все оставшееся оборудование и…Она сжала губы и в упор уставилась на диспетчерский экран, куда подавалось изображение из командорской рубки. Улыбка еще не сошла с его лица, но по правой щеке, словно сгоняя ее, пробежала легкая дрожь. Дали небесные, неужели ей никогда не суждено приложить ладонь к этой щеке?..Она встряхнулась, как собака, выходящая из воды, — все пыталась отогнать от себя это новое, непрошеное; все загоняла себя в старую шкурку мохнатой кобры. «Вот сейчас закончим, запакую обоих Полупегасов и… Что — и?»— Гюрг, как там с модуляциями яркости у желтопузиков? — послышался голос Хая.— Да никак. Хаотичны. Пора свертывать картинку.— И — на Матадор, — тихонечко прошептала Варвара.На этот раз ее никто не услышал.Картинка действительно была далеко не интригующей: гигантский желтый червяк устало выписывал незамысловатые крендели, красный вяло его копировал. Черно-бурая туча копилась чуть подалее рыжих островов, только росла не в стороны, а вверх.— Действительно, командор, — подал голос кто-то из дальнего капонира, — нам бы до дождя в ресторацию…— Отбой.Он чем-то щелкал, наклонясь над пультом, и Варвара продолжала сидеть на своем складном стульчике, попеременно переводя взгляд с диспетчерского экрана на обзорный, а с него — на окошко. Красная полоска приняла вид клина и заскользила по направлению к пляжу. Желтая хлестко развернулась, даже плеснула по воде, как рыба хвостом, и — вдогонку.— Как это у вас называется — синдром Лероя? — спросил Эрбо. Варвара поморщилась. Вот об этом не стоило бы.— Посмотрим, — буркнула она. — Посмотрим, а потом назовем. Вода вскипела, и на пути алого клина разом поднялось несколько янтарных валов. Становилось интересно.— Скорость-то у форафилов весьма ограниченна… — пробормотал Шэд.— Постараемся сберечь экспедиционное добро, — прокомментировал Гюрг, и алая беглянка пропала.Она не затонула, не улетучилась — просто исчезла, словно это был световой эффект и кто-то выключил проектор.— Ну вот, форафилы рассредоточились, теперь собираться в материнскую канистру они будут часа три, не меньше, — объяснил Шэд, добровольно взявший на себя обязанности Варвариного наставника.Впрочем, об этом можно было догадаться — вода на том месте, где исчез красный треугольник, приобрела чуточку розоватый оттенок. Если бы змеи были живыми, они, несомненно, заметались бы, отыскивая исчезнувшую добычу, но сейчас море притихло, янтарные гребни осели и растворились, все замерло.По берегу разливалась ледяная тишина.На первый взгляд ничего не происходило, но Варвара, до рези в глазах всматривавшаяся в морскую даль, вдруг почувствовала неладное: море приобрело странный блеск, точно покрылось корочкой льда. Вода, еще полчаса назад напоминавшая вчерашний кофе, с каждым мигом становилась все прозрачнее. Затрепетала, забилась возле пирса крупная рыба, выпрыгивая наружу и ловя воздух ртом. Желтый цветок, как тюльпан, проклюнулся рядом с ней из воды, стремительно вырос до человеческого роста, хищно изогнулся и, щелкнув лепестками, заглотнул рыбу. Но тут же, словно поняв ошибку, вывернулся наизнанку, и плоский розовато-серебряный блин — все, что осталось от рыбины, — шлепнулся обратно в воду. Тюльпан снова сложил лепестки, поводил клювом туда-сюда, словно прицеливаясь, и с той же хищной безошибочностью бросился на канистру. Пустая емкость хрумкнула, сминаясь, и вместе со своим губителем канула в глубину. Уникальная прожорливость, после этого купаться не захочешь.На диспетчерском экране возле командора возник Джанг:— Ну что, выходить будем так или наведем коридор? — Он походил на нежного маленького гиббона, с такими же длинными руками и пронзительным голосом, захлебывающимся на высоких нотах.К Варваре он до сих пор как-то настороженно приглядывался.— А мы воспользуемся экспертной оценкой, — предложил Гюрг. — Как, Барб, вы бы вышли?..— Я бы выкупалась.А откуда такая уверенность? Да от бесстрашия командора, вылезшего давеча на крышу. Что она, хуже?— Прошу воздержаться.Она вскинула на него глаза — бешеная рысь да и только. Сейчас она работает здесь, на то их власть — стратегическая разведка распоряжается на правах неограниченной монархии. Но как только появляется монарх, так сразу назревает бунт. Это закон. Сейчас — ладно, в воду она не полезет, но что касается утренних заплывов — это ее личное дело, она ведь еще в Голубой отряд не вступала.— А что касается выхода на берег — попробуем.И все высыпали на пляж. Одиннадцать стройных, поигрывающих мускулами «альбатросов», одиннадцать ослепительных кремовых комбинезонов и один черный, самый маленький. Точно вороненок. А ведь, пожалуй, если бы они всерьез считали ее членом своего отряда, они наверняка предложили бы ей форменную одежду — не может быть, чтобы хоть у кого-нибудь не нашлось запасного. А уж перешить по фигуре — это любой из Полупегасов, весь век имевших дело со шкурками, справился бы.Но этого ей никто не предлагал, а она уж и подавно не спрашивала.Тесной группой они подошли к воде — под опорами пирса, возле утлой пластиковой лодочки, никогда не вызывавшей раздражения Водяного, на дне валялась тусклая канистра. Варвара скинула башмаки, завернула брючины и полезла доставать. Рукава замочила, но хуже ничего не произошло, только стремительно холодало, а туча выросла уже в полнеба.Вокруг канистры роились крошечные красные головастики, забирались внутрь. Девушка зачерпнула полные горсти, всмотрелась: форафилы сразу замерли во взвешенном состоянии, точно выключились. И вдруг в ладонях блеснуло — янтарный шарик означился золотистой округлой спинкой, точно крупная бусина, и тут же утонул, сделавшись невидимым.— Кто-нибудь, достаньте у меня из кармана мешок, быстрее! — крикнула она, и тотчас же кто-то с шумом, оскальзываясь и поднимая брызги, полез к ней на помощь. — В левом, в левом!Это бы Шэд, он тянул у нее из левого кармана пластиковый мешок, одновременно заглядывая в ладошки, а она мучительно пыталась не пролить ни капли, и ей это удалось — вода с десятком головастиков перелилась куда надо, но Варвара уже чувствовала, что ничегошеньки, кроме алой мелюзги, там нет, и она была готова заплакать от отчаяния, ведь прямо на глазах всего Голубого отряда ей удалось то, о чем мечтала вся Пресептория, да и стратегическая разведка в полном составе: подержать в руках неуловимый янтарный шарик. И вот — упустила!— В чем дело, Барб? Вылезайте-ка быстрее! — встревоженно проговорил Гюрг.Шэд недоуменно рассматривал мешочек на свет, тоже ничего не обнаруживая.— Он же был у меня в руках, я четко видела, вот здесь, — с отчаянием повторяла она, протягивая Гюргу ладошки, которые чуть пощипывало от ледяной воды.— Кто — он? Точнее, Барб!— Янтарный пузырек…— Шэд, дай-ка пробу воды. Так. В вашей таксидермичке есть хоть какая-нибудь аналитическая установка?— Если Ригведас не успел ее демонтировать.— Если не успел, то можете потренироваться — завтра утром покажете мне результаты. Попробуйте поэкспериментировать с форафилами, погонять их — они реагируют даже на статическое электричество, коим вы богаты.Варвара закусила губу — не поверили… Ведь у них самих тончайший анализатор, так нет же — берегут для своих опытов. Значит, по-настоящему они ее своей все-таки не считают… Она вздохнула, безнадежно встряхнула смуглыми ладошками, словно пытаясь освободиться от какой-то тончайшей медовой пленки, сводившей кожу, — ив тот же миг эта невидимая доселе пленочка отделилась, съежилась в два упругих комочка, и вот уже с ладоней катились две золотые жемчужины, и их было не поймать — сверкнули и булькнули, сливаясь с поверхностью моря.— Ловите!..А что ловить, когда раньше надо было верить?И все одиннадцать были в воде, по колено и глубже, и кто-то там ее от излишнего усердия схватил и поднял на руки — Норд, наверное, даром что самый здоровый; и уж тут-то они втащили ее к себе в штаб-квартиру, набитую всяческой аппаратурой, которая ей и не снилась, и до самого ужина брали смывы с ладошек, чуть кожу не содрали, и биопотенциалы замеряли, и Кирлиан-эффект фиксировали, и главное — без устали гоняли своих скочей, спецкибов то бишь, к пирсу, да и сами летали туда как на крыльях — брали воду, проба за пробой, натаскали тонны полторы, не меньше. У рубашки ее любимой, клетчатой — бирюзовое с шоколадным, тона тамерланского побережья, — безжалостно оторвали рукава, чтобы не мешали, и чуть было не отправили в утилизатор, но вовремя спохватились, тоже запустили в масс-спектрографический анализатор; чем черт водяной не шутит: а вдруг за обшлагом притаилась мизерная янтарная крупица?И естественно, все труды — псу под хвост. Злые и голодные — как-никак об обеде никто и не заикнулся — расселись на ящиках из-под аппаратуры, только Варваре Шэд быстренько надул диванчик, коим она из солидарности пренебрегла. Она тоже первое время суетилась, подбрасывала идеи — правда, не результативные; потом притихла и принялась беззвучно молиться неведомому Водяному — что, мол, тебе стоит? Все равно рано или поздно придется раскрывать карты, так уступи мне, именно мне, ведь не просто же так очутились на моих ладонях эти золотистые невесомые бусинки! Ну что тебе стоит, Водяной, твое пропахшее тиной величество?..— Стоп, — сказал командор. — Хватит с нас морской соли. У кого-нибудь имеются конструктивные предложения?— А что мы зациклились на этом пузырьковом феномене? — резонно вопросил Хай. — Похоже, что нас попросту отвлекают от главного. Предлагаю спустить батискаф и идти по дну к гипотетическому центру.— Рано или поздно мы там все равно будем, — возразил Ага. — Дотошность всегда была в числе достоинств нашего брата, скромно говоря. Повторим завтра все, от альфы до омеги.— Тютелька в тютельку? — уточнил Эрбо.— Естественно, — протянул Шэд. — Закрутим все один к одному, а дальше альтернативные варианты всплывут сами собой.— Принято, — подытожил командор. — Ужинать, галопом. Галопом не очень-то разойдешься — штаб-квартира стратегов, расположившаяся в корпусе уже отбывших на новую площадку геофизиков, находилась как раз напротив трапезной. «Вам галопом, а мне переодеваться — ишь как чисто рукава ободрали, — с грустью подумала девушка. — Хотя — кто на меня смотрит?..»— Что вы задумались? — голос у Гюрга уже совсем другой, мягкий, совсем не командирский, а дыхание какое сильное — до плеча достает…— Вы бы здесь, на крыльце, установили трамплин с подкидной доской; разбежались в коридоре — оп! — и уже на пороге трапезной, — попыталась отшутиться Варвара.Те, кто еще не спустился с крыльца, весело заржали. Как будто за спиной счастливый день.— Учтем, — согласился Гюрг. — А все-таки? Оплакиваете утерю золотых жемчужин? Наловим. У вас будет единственное во Вселенной ожерелье тамерланского Нептуна.У-у, как они привыкли быть единственными во Вселенной! Она царственно повела подбородком вправо и вверх — на голос, что за плечом.— Здесь уже имеется одна ходячая коллекция драгоценностей, так что ваше обещание — не по адресу. Простите, мне надо переодеться.— Постойте, Барб!Шаги за спиной, треск и грохот — так ищут что-то в спешке — и снова шаги, и вот на голые плечи опускается что-то прохладное и шуршащее — кремовая форменная куртка стратегического разведчика.— Благодарю вас, — как будто это нечто само собой разумеющееся. Она влезла в рукава, старательно подвернула обшлага — оставлять внакидку значило бы придать этому какой-то временный, случайный оттенок. А так — пусть полюбуются. И Сусанин, и Темрик, и его краса ненаглядная, шкатулка малахитовая. Можно представить, какие у них будут физиономии!Воображение Варвару не обмануло — физиономии были соответствующие. И только за столом «альбатросов космоса» — хохот, элегантные шуточки, словно день как нельзя лучше удался.— Да что они веселятся? — тихонечко шепнула Варвара Шэду. — С форафилами бессмыслица, янтарь я упустила…— А это наша работа, лапушка, — отступать. Вы что думаете, мы громим, крушим, покоряем? Мы тыркаемся — и отступаем. Снова тыркаемся — и снова отступаем. Если отступили без потерь, — значит, день прошел удачно. Вот и веселимся.— А насчет трамплина — это здоровая идея, — подал голос с левого угла стола Лех — единственный, у кого чуть заметно намечалось брюшко. — Только, естественно, не пружинный, а левитационный — получаешь импульс и мягко планируешь прямо за стол.— Ну да, а если я в весе пера? — возразил Джанг. — Куда я приземлюсь, с вашего разрешения?— А мы Петрушку зачислим в тренеры, он скоординирует.— Кстати, кто видел Петрушку?— Да, за обедом Ригведаса видели? — всполошились «альбатросы». Насчет обеда никто ничего определенного припомнить не мог, а вот сейчас младшего научного снова не было за столом.— Не иначе, как он присоединился к своему Тогенбургу, — предположил Хай. — «Не украшенный надеждой, он оставил свет», если я не перевираю Жуковского.— Шиллера, — тихонечко поправил Гюрг.— Один черт, надо только припасов им подбросить. Сухарики где-нибудь остались?— Еще в обед все уволокли, — недовольно отозвался со среднего стола Кирюша Оленицын. — Одни галеты на камбузе.— Давай галеты. Командор, мы свободны?— В двадцать один ноль-ноль просмотр дневных материалов, для желающих.Варвара поднялась:— А кто желает видеть сны?— Тех проводят до дому.— С вашего разрешения, мэм?— Барб, кто из здешних мудрецов так точно и полно назвал вас… э-э-э… мохнатой коброй?— Все!!!Так, слово за слово, проводил до коттеджа. Без разрешения.— А туча как стояла, так и стоит. Вероятно, ночью будет сильная гроза. Вы не боитесь, Барб?Здесь-то мог бы назвать и Варварой…— Под дождик лучше спится. Но, как ни странно, я здесь еще не наблюдала ни одного настоящего дождя. Туман бывает, и такой, что все пропитывается влагой, — но не больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15