https://wodolei.ru/brands/Duravit/starck-3/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Он, конечно, никуда не исчезнет, но люди Земли о нем ничего не узнают, а потом даже рассказы о его красоте сотрутся из их памяти.«Бедная Машара, — подумал я. — Неужели твое прошлое станет нашем будущим?»— Но как мы сможем принести в наш мир любовь? — спросила Лесли. — Он полон угроз и страха… в нем так много убийц.Пай на секунду умолкла, а затем нарисовала на песке небольшой квадрат.— Представим себе, что мы живем в ужасном месте — Городе Страха,сказала она, прикоснувшись к квадратику. — И чем дольше мы там живем, тем меньше он нам нравится. Там царят насилие и хаос, нам не нравятся его жители, то, как они делают свой жизненный выбор. Город Страха для нас вовсе не родной дом!От квадратика она провела длинную волнистую линию, которая петляла по песку, но в конце упиралась в кружок.— Поэтому однажды мы отправляемся в дорогу в поисках Города Мира.— Она вела пальцем вдоль всей нарисованной извилистой линии, следуя всем изгибам и поворотам. — Мы поворачивали налево и направо, мчались по автострадам и продирались напрямик, идя по маршруту, проложенному нашими лучшими надеждами. И вот, наконец, мы попали в это тихое прекрасное место.Она показала на кружок, символ Мира, и начала втыкать вокруг него сосновые веточки.— В Городе Мира мы нашли свой дом, а чуть позже узнали: его жители ценят именно то, что и привело нас сюда. Каждый шел своим путем в тот город, где жители избрали для себя любовь, радость и доброту, обращенные на своих соседей, на город и на всю планету. Нам не было нужды уговаривать кого-либо из Города Страха отправиться в путь вместе с нами, и не надо никого убеждать, кроме нас самих. Город Мира уже существует, любой, мечтающий о нем, может попасть туда, когда пожелает.— Люди Мира узнали, что ненависть — это любовь, не знающая истины. Зачем лгать, заставляя нас сражаться и убивать друг друга, если истина в том, что мы все — одна единая жизнь? Жители Города Страха вольны выбрать разрушение и смерть, а мы — свободны в нашем выборе мира.— Со временем и другие жители Города Страха могут устать от насилия и своим путем прийти в наш город, позабыв о жажде разрушать. Если они все сделают этот выбор, Город Страха станет городом-призраком.Она начертила на песке восьмерку, Города Страха и Мира соединила гладкая дорога.— Настанет день, когда жители Города Мира вспомнят о былом и из любопытства отправятся поглядеть на заброшенный Город Страха. Тогда выяснится, что после ухода последнего человека, предпочитавшего не строить, а разрушать, истинная реальность стала опять видна: на месте зловонной клоаки журчат родники, вырубки и карьеры шумят молодыми лесами, в чистом небе поют птицы.Пай посадила несколько веточек в обновленном городе. — И люди Мира уберут покосившийся въездной знак: «Город Страха», а вместо него повесят новый: «Добро пожаловать в Город Любви». Некоторые вернутся, чтобы убрать мусор, перестроить все на основе доброты и нежности, поклявшись, что впредь город будет верен своему новому названию. Видите, мои дорогие, все зависит от того, какой мы делаем выбор!В этом необычном месте ее слова звучали очень убедительно.— Что можете сделать вы? — спросила себя Пай. — В большинстве миров перемены не происходят внезапно, по мановению волшебной палочки. Чтобы изменить свой мир, надо вначале перебросить хотя бы узенький мостик через пропасть, разделяющую страны, например в вашем мире — это выступления в Америке первых советских танцоров и певцов. Так, мало-помалу вы должны постоянно делать выбор в пользу жизни.— А почему не изменить все разом? — удивился я. — Разве невозможно добиться быстрых перемен?— Конечно, возможно, Ричард, — ответила она. — Перемены происходят каждую секунду, ты их просто не всегда замечаешь. Твой мир с первыми надеждами на мирное будущее столь же реален, как и твой параллельный мир, который погиб в 1962 году, в первый же день войны. Каждый из нас выбирает судьбу нашего мира. Но вначале должны произойти перемены в наших умах.— Тогда выходит, что я сказал молодому лейтенанту правду! — воскликнул я. — В одном из параллельных миров Советы не пошли на попятную. И я начал ядерную войну.— Конечно. В картине мира в том году обрываются тысячи дорог, тысячи Ричардов из параллельных миров выбрали смерть. А ты нет.— Но постой, — сказал я. — Ведь в тех альтернативных мирах погибли и невинные люди, просто попутчики, которые никакого выбора не делали?— Нет, Ричард. Они сами выбрали свою смерть. Одни — тем, что просто устранились от выбора — им было все ровно; вторые думали, что лучшая защита это нападение; а третьи выбрали смерть.Она замолчала и тронула кружок с крошечными деревцами.— Если мы выбираем мир, то мы живем в мире.— А можно как-нибудь поговорить с людьми из альтернативных миров, чтобы мы могли узнать, чему научились они? — спросила Лесли.— Именно этим вы сейчас и заняты, — улыбнулась Пай. — Если хотите, то можно поговорить и с любой другой частицей вашей души. Способ не слишком загадочный, но довольно надежный. Представь, Ричард, своего духовного двойника, с которым ты хотел бы поговорить, представь, что задаешь вопрос и слышишь ответ. Попробуй.Почему-то я вдруг занервничал.— Я? Прямо сейчас?— А чего ждать?— Глаза закрыть?— Если хочешь.— Может, надо сделать что-то такое особенное?— Ну, если тебе так будет легче, — сказала она. — Сделай глубокий вдох, представь, что открывается дверь, а за ней комната, залитая разноцветными огнями, и в ней сидит твой собеседник. Или, не надо огней, представь, что ты слышишь голос; иногда звуки легче представить, чем образ. А можешь обойтись даже без звуков — просто ощути, что его сознание слилось с твоим. Если не хочешь использовать интуицию, представь, что первый встречный на дороге передаст тебе нужный ответ, и задаст свой вопрос. А можешь использовать свое заветное волшебное слово. Сделай, как тебе больше нравиться, напряги воображение.Я выбрал образ и заветное слово. Закрыв глаза, представил, что как только его произнесу, увижу перед собой своего двойника, который скажет мне то, что мне надо сейчас узнать.Я расслабился, перед мысленным взором проплывали облака, окрашенные в мягкие тона. «Как только скажу свое слово, сразу его увижу, — думал я. — Спокойнее, спешить некуда. Облака плывут».— Единственная, — сказал я.Словно открылся затвор фотоаппарата, и я увидел: на скошенном поле, у крыла старенького биплана стоял человек. Солнце сияло из-за его головы, и лица я не разобрал, но голос прозвучал громко, будто он сидел рядом с нами на берегу горного озера.— Очень скоро тебе понадобится все, чему ты успел научиться, чтобы суметь отличить внешнее от истинного, — сказал он. — Помни, чтобы перелететь из одного мира в другой на вашем внепространственном гидросамолете, тебе нужна сила Лесли, а ей нужны твои крылья. Вы можете летать только вместе.Затвор закрылся, и я открыл глаза.— Получилось? — спросила Лесли.— Да! — воскликнул я. — Но я не совсем понимаю, как этим воспользоваться. — Я пересказал им то, что увидел и услышал.— Поймешь, когда понадобится, — сказала Пай. — Если теория приходит раньше практики, ее смысл доходит не сразу.Лесли улыбнулась.— Из того, что мы здесь узнали, не все можно использовать на практике.Пай, задумавшись, водила пальцем по восьмерке.— На практике вообще ничего не используешь, пока не догадаешься, как, — сказала она. — Здесь можно встретить ваших двойников, которые приняли бы вас за небожителей только потому, что вы летаете на своем Ворчуне; но есть и другие, которых вы сами посчитали бы настоящими волшебниками.— Например, тебя, — сказал я.— Как и все волшебники, — сказала она, — Я просто научилась использовать на практике то, что вам сейчас кажется чудом. Я — лишь точка сознания, выражающая себя в этой картине мира, так же, как и вы. Как и вы, я никогда не рождалась и никогда не смогу умереть. Запомните, что даже простая попытка отделить меня от вас подразумевает между нами отличие, которого на самом деле нет.— Подобно тому, как вы представляете единое целое с тем, кем вы были секунду или неделю назад, — продолжала Пай, — вы — единое целое с тем, кем вы станете через мгновение или год, единое целое с тем, кем вы были в прошлой жизни, кем являетесь сейчас в альтернативном мире и кем будете через сотню жизней в, как вы его называете, будущем.Она встала, отряхивая ладони от песка.— Мне пора, — сказала Пай. — Не забывайте о разнице между художниками и рассветом. Что бы ни случилось, каким бы ни представлялся вам окружающий мир, истинно реальна только любовь.Она обняла Лесли на прощание.— Ах, Пай! — воскликнула Лесли. — Как нам не хочется, чтобы ты уходила!— Уходила? Я могу исчезнуть из виду, мои крошки, но я никогда не покину вас! В конце концов, так сколько же жизней в нашей вселенной?— Одна-единственная, дорогая Пай, — ответил я, обнимая ее перед расставанием.Она засмеялась.— За что же я вас так люблю? За то, что вы помните…И исчезла.Долго еще мы сидели с Лесли на берегу, любуясь ее песочным городом с крошечным парком, припоминая ее рассказ.Наконец мы, обнявшись, отправились к нашему Ворчуну. Я помог Лесли забраться в кабину, оттолкнул его от берега и завел мотор.— Интересно, что же будет дальше, — сказал я.— Как странно, — повернулась ко мне Лесли. — Когда мы здесь приземлились, решив, что это Земля, и путешествия закончились, я ужасно расстроилась. А теперь чувствую… Встреча с Пай подвела какой-то итог. Мы сейчас разом так много узнали! Вот если бы мы могли вернуться домой и все обдумать, разобраться, что к чему…— И я об этом думаю, — сказал я. — Ладно. Домой так домой. Осталось только узнать как.Я потянул ручку газа. Для этого не надо было напрягать воображение. Ворчун взревел и рванулся вперед. Но почему же я не могу делать такую ерундовую вещь, не видя перед собой этой самой ручки?Как только Ворчун оторвался от воды, горное озеро исчезло, и мы снова оказались над картиной, где уместились все возможные миры. X. Картина судеб была как всегда загадочна, ни надписей, ни дорожных указателей.— С чего, по-твоему, надо начать? — спросил я.— Может, как и прежде, прислушаемся к внутреннему голосу? — предложила Лесли.Ощущение было такое, что мы решаем задачку на сообразительность — все очень просто, если знать ответ, но пока до него додумаешься, можно свихнуться.Лесли дотронулась до моей руки.— Ричард, мы ведь не сразу встретили Тинк и Машару, при наших первых посадках мы узнавали себя легко, помнишь, Кармел наша первая встреча, и молодой Ричард. Но чем дальше мы летели вперед…— Точно! Тем больше мы менялись. Конечно, надо повернуть назад!Она кивнула.— Давай попробуем. А где здесь поворот назад?Мы начали набирать высоту, чтобы сверху увидеть хоть что-нибудь знакомое. Наконец вдали я заметил розовое пятнышко с блестками золота там, где мы расстались с Пай. Лесли обрадовалась:— Смотри, а дальше, чуть левее, зеленое пятно — там Машара.Я забрал круто влево и пошел по этим ориентирам. Лететь пришлось долго.— Когда исчез Лос-Анджелес, дно было темно-синим с золотыми и серебрянными узорами, помнишь? — сказала Лесли, указывая вперед. — Да вот же они! — Она облегченно вздохнула. — Видишь, как все просто!«Поживем — увидим», — подумал я.Теперь под нами во все стороны до самого горизонта разбегались золотые и серебряные дорожки. Где-то здесь таилась крохотная дверь в наш собственный мир, но где?— Что же мы, — упавшим голос пробормотала Лесли, — так и будем до скончания века мыкаться по чужим жизням?— Нет, дорогая. Наш мир уже совсем рядом, — соврал я. —Это точно! Просто надо набраться терпения и найти к нему ключ.Она посмотрела на меня.— Похоже, ты в этом неплохо разбираешься, тогда выбери для нас место.— Ладно, послушаем, что подскажет интуиция. — Закрыв глаза, я тут же понял, что нашел. — Приготовься, идем на посадку.Он валялся на кровати в гостиничном номере. Больше там никого не было. Мой двойник, как две капли воды похожий на меня, лежал, уставившись в окно. Судя по нашему сходству, до дома нам оставалось всего ничего.Мы стояли на балконе, который выходил на площадку для гольфа, обрамленную елями. Низкая облачность, по крыше барабанит мелкий дождь. Кругом все серо и мрачно.— Похоже, у него сильная депрессия, — прошептала Лесли.Я кивнул.— Странно, что он бездельничает. А где Лесли?Она озабоченно покачала головой. — Мне как-то неловко появляться в этой ситуации. Поговори лучше с ним наедине, мне кажется, ты ему нужен.Я тихонько сжал ее руку и пошел в комнату.Он вперился глазами в серую пелену и едва кивнул при моем появлении. Рядом с ним лежал включенный портативный компьютер, но его экран был пуст.— Привет, Ричард, — сказал я. — Не удивляйся. Я…— Да знаю, — он вздохнул. — Ты — проекция моего растревоженного сознания.И опять уставился на дождь.В нем было что-то неуловимое от дерева, сваленного ударом молнии.— Что случилось? — спросил я.Никакого ответа.— С чего это у тебя такая депрессия?— Не вышло, — наконец сказал он. — Я не знаю, что случилось. — Потом, помолчав, добавил. — Она ушла.— Лесли? Ушла?Распростертое тело еле заметно кивнуло.— Она сказала, что терпеть меня больше не может и уйдет сама, если я не уберусь из дома. Вот так она и ушла от меня, хотя в гостиницу переселился я.«Этого не может быть, — подумал я. — Что же заставило Лесли из этого мира сказать, что она его уже не в силах терпеть? Мы так много пережили вместе, моя Лесли и я, годы борьбы после моего банкротства, много раз мы были вымотаны до предела бесконечными заботами, теряли терпение, ссорились. Но мы никогда не расставались, ни разу нам и в голову не пришло серьезно сказать: уходи, или… Что же с ними произошло?»— Она не хочет со мной разговаривать. — Даже голос его казался безжизненным. — Как только я пытаюсь все это с ней обсудить, она бросает трубку.— Что ты натворил? — спросил я. — Ты что, начал пить? Принимать наркотики? Ты…— Не будь идиотом, — раздраженно сказал он. — Я — это я! — Он закрыл глаза. — Уходи. Оставь меня в покое.— Прости. Я болтаю ерунду. Просто не могу представить, что могло вас разлучить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16


А-П

П-Я