- Думаешь? Но я обладала теми же способностями, которыми обладаешь ты, еще две тысячи лет назад. И разве я забыла свое искусство? Сам царь обращался ко мне за помощью, Гарри Киф!
- Саул? Ну, ему мало было пользы от этого, - сказал Гарри, но в голосе его не было и тени злорадства.
- Он просил меня открыть будущее, - как бы защищаясь ответила волшебница, - и я рассказала о том, что его ждет.
- А мое будущее вы можете предсказать?
- Твое будущее? - Она на минуту замолкла, потом заговорила вновь. - Я уже заглянула в твое будущее, Гарри, но лучше не спрашивай меня о нем.
- Что, все так плохо?
- Тебе предстоит совершить множество дел, исправить многие несправедливости. Но если я расскажу о том, что тебя ждет, у тебя может не хватить сил для выполнения этой задачи. Как и Саул, ты можешь исчезнуть с лица земли.
Сердце у Гарри упало.
- Я должен умереть?
- Какая-то часть тебя умрет. Гарри тряхнул головой.
- Мне не нравится тон, каким вы это сказали. Разве вы не расскажете мне подробнее?
- Больше я не стану ничего говорить.
- Тогда, быть может, вы поможете мне ориентироваться в измерении Мёбиуса? Я имею в виду умение находить нужное направление. Не представляю, что бы я делал, если бы вы не указали мне путь.
- Но я в этом ничего не понимаю, - озадаченно ответила волшебница. - Я всего лишь звала тебя, а ты слышал мой голос. Так почему бы тем, кто любит тебя, не указывать тебе дальнейший путь?
Возможно ли это? Гарри решил, что вполне возможно.
- Ну вот, это уже кое-что, - сказал он. - Можно попытаться. Чем еще вы поможете мне?
- Для царя Саула я вызвала тень Самуила, - ответила она. - А теперь кое-кто будет разговаривать с тобой. Мне же позволь стать посредницей в ваших беседах.
- Но я и сам могу разговаривать с мертвыми! Это же очевидно! - воскликнул Гарри.
- Но только не с этими тремя, поскольку ты их не знаешь.
- Что ж, очень хорошо. Позволь мне побеседовать с ними.
- Гарри Киф! - раздался вдруг в его голове незнакомый голос, тихий, но отчетливо выдаваюший былую жестокость хозяина. - Я видел вас лишь однажды, и вы тоже видели меня. Меня зовут Макс Бату.
От изумления и возмущения Гарри не мог вымолвить ни слова и лишь с отвращением сплюнул на землю. Но потом все же заговорил:
- Макс Бату? Вы мой враг! Вы убили сэра Кинана Гормли! - Потом, вспомнив вдруг, с кем именно он разговаривает, удивленно добавил:
- Но разве вы мертвы? Ничего не понимаю.
- Драгошани убил меня, - ответил Бату. - Он сделал это, чтобы в придачу к своему дару некроманта завладеть и моим талантом. Он перерезал мне горло и высосал все внутренности, оставив гнить мое тело. Теперь он обладает черным глазом. Я не претендую на то, чтобы быть вашим другом, Гарри Киф, но еще меньше дружеских чувств я испытываю к Драгошани. Все это я говорю потому, что могу помочь вам убить его, прежде чем он убьет вас. Это станет моей местью!
Голос Макса Бату затих, и на смену ему пришел другой.
- Меня называли Тибором Ференци, - тон его был горек и печален. - Я мог бы жить вечно. Я был вампиром, Гарри Киф, но Драгошани уничтожил меня! Я был бессмертным, а вот теперь превратился в мертвеца.
Вампир! Именно это слово возникало в игре Гормли и Кайла! Кайл предвидел появление вампира в будущем Гарри.
- И все же я едва ли могу осуждать Драгошани за убийство вампира, - сказал он.
- А я и не хочу, чтобы ты осуждал его, - голос неожиданно стал жестким, печаль мгновенно улетучилась из него. - Я хочу, чтобы ты убил его! Я хочу, чтобы этот лживый, самозванный некромант, этот неверный пес сдох! сдох! сдох! Чтобы он умер, как и я. И я уверен, он умрет, уверен, ты убьешь его, - но только с моей помощью. Только если ты... заключишь сделку со мной.
- Не делай этого, Гарри, - предостерегающе сказала Аэндорская волшебница. - Сам Сатана не может сравниться с вампиром, если речь идет об обмане и предательстве!
Гарри прислушался к словам волшебницы.
- Никаких сделок! - ответил он.
- Но я прошу так мало! - почти захныкал вампир.
- Чего именно?
- Чтобы ты пообещал мне время от времени, нечасто, когда найдешь время, беседовать со мной. Потому что нет никого, кто был бы более одинок, чем я теперь, Гарри Киф.
- Хорошо, обещаю.
Бывший вампир с облегчением вздохнул.
- Спасибо. Теперь я понимаю, почему мертвые любят тебя. А теперь слушай, Гарри: внутри у Драгошани сидит вампир! Он еще недостаточно взрослый, но растет быстро и еще быстрее обретает свойственные вампирам качества. Ты знаешь, каким образом можно убить вампира?
- Деревянным колом?
- Деревянным колом его можно лишь пригвоздить к месту. Но после ты должен отрубить ему голову.
- Я запомню это, - нервно облизывая губы, произнес Гарри.
- И не забудь о своем обещании, - напомнил ему Тибор, и голос его постепенно затих и исчез.
Несколько минут царило молчание, Гарри остался наедине со своими мыслями об ужасной двойственной природе существа, против которого ему предстояло бороться. И тут в тишине раздался голос третьего, и последнего, собеседника.
- Гарри Киф! - громко и резко заговорил последний посетитель. - Ты не знаешь меня, но, возможно, слышал что-либо обо мне от сэра Кинана Гормли. Я - Григорий Боровиц. Я был им, но теперь меня больше нет. Драгошани убил меня, воспользовавшись черным глазом Макса Бату. Из-за его вероломства я умер в расцвете сил.
- Значит, вы тоже хотите отомстить, - сказал Гарри. - Но неужели у этого Драгошани не было друзей? Ни одного?
- Я был ему другом. У меня были планы относительно Драгошани, большие планы. Но у этого мерзавца оказалось свое на уме! Я стал не нужен ему. Он убил меня, чтобы выудить все, что мне известно об отделе экстрасенсорики, чтобы завладеть всем, что я создал своими руками. Более того, я думаю, он стремится к господству над всем миром. Я имею в виду - буквально над всем, что находится под солнцем. И если он останется жив, он добьется своей цели, - неизбежно добьется!
- Неизбежно?
Гарри мысленно ощутил дрожь, охватившую Боровица.
- Видишь ли, он еще не закончил со мной. Тело мое лежит сейчас на даче, там, где он оставил его. Но рано или поздно оно попадет к нему в руки, и тогда он поступит со мной так же, как поступил с Максом Бату. Я не хочу этого, Гарри. Я не хочу, чтобы этот нечестивец копался в моих внутренностях, вытягивая из них тайны!
Ужас Боровица частично передался Гарри, но жалости он по-прежнему не испытывал.
- Я вас понимаю, - сказал он. - Но если бы он не убил вас, я сделал бы это сам. Если бы смог. За мою мать, за Кинана Гормли, за всех тех, кому вы успели причинить зло.
- Да, да, конечно же, ты непременно сделал бы это, - без тени неприязни в голосе ответил Боровиц. - Если бы смог. Но прежде чем заняться тайными интригами, я был солдатом, Гарри Киф. И в отличие от Драгошани мне известно, что такое честь. Именно поэтому я хочу помочь тебе.
- Что ж, я принимаю ваши доводы, - ответил Гарри. - Так чем вы можете мне помочь!
- Во-первых, я могу рассказать все, что мне известно об особняке в Бронницах, о его внутреннем и внешнем устройстве, о людях, которые там работают. Слушай... - И он передал Гарри все сведения об особняке и о находящихся в нем экстрасенсах. - А теперь я поведаю тебе нечто такое, что ты можешь с успехом использовать благодаря своему удивительному таланту. Как я уже говорил, прежде я был солдатом. И обладал непревзойденными знаниями в военных науках. Я изучил военную историю всего человечества, от самого его зарождения. Я исследовал ход и ведение войн на всей планете, досконально знал все поля древних битв. Ты спрашиваешь, чем я могу помочь тебе? Слушай - и ты поймешь.
По мере того как Гарри слушал, глаза его открывались все шире, а на лице появилась мрачная усмешка. До сих пор он ощущал крайнюю усталость, чувствовал, какой тяжестью давит на плечи стоящая перед ним непосильная задача. Но теперь огромный груз словно свалился с него. В конце концов у него появился шанс. Наконец Боровиц закончил свой рассказ.
- Несмотря на то что мы с вами никогда не встречались и были врагами, - сказал Гарри, - я все-таки благодарю вас. Вы, конечно же, понимаете, что я, как и Драгошани, намерен уничтожить вашу организацию?
- Что ты, что он - какая разница? - резко ответил Боровиц. - В любом случае мне пора идти. Если получится, я хочу выяснить еще кое-что...
И голос его замер, как и звучавшие до того.
Гарри оглядел лежавшую вокруг неровную местность и заметил, что солнце опустилось довольно низко. Вдоль горного хребта носились пылевые вихри. В воздухе парили орлы. День клонился к вечеру. Тени становились все длиннее, но, погруженный в мысли, Гарри еще долго сидел на песке, подперев руками голову.
Наконец он сказал:
- Все они хотят помочь мне.
- Потому что ты даришь им надежду, - ответила Аэндорская волшебница. - Веками с незапамятных времен мертвые тихо лежали в своих могилах. Но теперь они воспряли, они ищут друг друга, разговаривают между собой, потому что ты научил их этому. Они обрели своего кумира. Тебе стоит их только попросить, Гарри Киф, и они станут повиноваться тебе...
Гарри встал, оглянулся вокруг и почувствовал, как его охватывает вечерняя прохлада.
- Я не вижу больше причин оставаться здесь, - сказал он. - А что касается вас, леди, то я просто не знаю, как мне отблагодарить вас.
- Свою благодарность я уже получила, - ответила она, - сонмы мертвых говорят мне спасибо. Он кивнул.
- Я хотел бы прежде поговорить с некоторыми из них.
- Тогда иди, - сказала волшебница. - Как и всех других людей, тебя ждет будущее.
Ничего не ответив, Гарри вызвал в сознании двери Мёбиуса и шагнул в одну из них.
* * *
Поначалу он отправился к матери, без труда найдя к ней дорогу. Потом посетил в Хардене “сержанта” Грэхема Лейна и покоившегося не "более чем в пятидесяти ярдах от него Джеймса Гордона Ханнанта, затем отправился в Кенсингтон, туда, где был рассеян прах сэра Кинана Гормли, но где по-прежнему пребывал сам сэр Кинан, и, наконец, на дачу в Жуковке - к Григорию Боровицу. В каждом из этих мест он провел не более десяти - пятнадцати минут, за исключением последнего. Одно дело - разговаривать с мертвыми, лежащими в своих могилах, и совсем другое - с тем, кто сидит перед тобой, глядя на тебя остекленевшими, гноящимися глазами.
Так или иначе, когда с этим было покончено, Гарри остался вполне доволен тем, что теперь хорошо знает свое дело и научился прекрасно ориентироваться в сложных лабиринтах пространства Мёбиуса. Ему оставалось посетить еще одно место. Но для начала он снял со стены двуствольный дробовик и набил карманы взятыми из ящика патронами.
Было ровно 18 часов 30 минут по восточноевропейскому времени, когда он вновь вернулся на ленту Мёбиуса и направился по ней, из Жуковки в особняк в Бронницах. По пути он вдруг заметил, что по ленте рядом с ним движется кто-то еще, что он не один в бесконечности.
- Кто там? - мысленно крикнул он в непроглядную тьму.
- Всего лишь еще один мертвец, - донесся до него чей-то невеселый голос. - При жизни я умел предвидеть будущее, но мне нужно было умереть, чтобы до конца осознать величину своего таланта. Как ни странно, но в вашем “настоящем” я все еще жив, однако вскоре я должен буду погибнуть.
- Я не понимаю вас, - ответил Гарри.
- А я и не ожидал, что вы сразу все поймете. Я здесь именно для того, чтобы объяснить. Меня зовут Игорь Влади. Я работал на Боровица. Я совершил ошибку, заглянув в собственное будущее и прочитав там о своей смерти. Она произойдет через два дня, если вести отсчет от вашего “настоящего”, я буду убит по приказу Драгошани. Но и после смерти я буду использовать свои возможности. То, что я делал при жизни, я с большим успехом буду, делать после смерти. При желании я смогу заглянуть в прошлое, в начало времен, или в будущее - до самого конца веков. Если время вообще может иметь конец и начало. Безусловно, не может - все в мире является частью бесконечности Мёбиуса, не имеющей ни начала, ни конца изогнутой петли, заключающей в себе пространство и время. Позвольте мне показать вам кое что...
И он продемонстрировал Гарри двери в будущее и прошлое. Стоя на порогах, Гарри мог видеть то, что уже произошло, и то, что только должно случиться. Однако он не в состоянии был понять все, что открылось его глазам. За дверью в будущее он увидел хаос - переплетение множества миллионов голубых линий, одна из которых, беря начало прямо от него самого, простиралась далеко в будущее - в его будущее. Точно так же, стоя в дверях прошлого, он видел ту же голубую линию, вместе с миллионами и миллионами других, уходящую от него в минувшее - в его прошлое. Исходящее от линий голубое сияние было таким сильным и ярким, что почти ослепило Гарри.
- Но почему от вас не исходит никакого света? - спросил он Игоря Влади.
- Потому что мой свет погас. Теперь я подобен Мёбиусу - я всего лишь разум. И как для него не существует тайн в пространстве, мне открыты тайны времени.
Немного подумав, Гарри попросил:
- Я хочу еще раз увидеть линию свой жизни. И снова он оказался перед открытой дверью в будущее. Он заглянул в сияющее ярко-голубым светом горнило грядущего и увидел мерцание уходящей вдаль неоновой ленты - линии своей жизни. Тут же он увидел конец этой ленты, и ему вдруг показалось, что она не исходит от него, а, наоборот, входит в него. По мере того как он неумолимо приближается к концу жизни, тело его поглощает голубую линию. Теперь он ясно мог видеть, как конец ее несется к нему из будущего со скоростью лайнера.
Охваченный страхом перед Неведомым, он отступил от двери обратно в темноту.
- Мне суждено скоро умереть? - спросил он. - Именно об этом вы говорите, именно это стремитесь мне показать?
- И да, и нет, - ответил существующий вне времени, путешествующий голос Игоря Влади. И снова Гарри ничего не понял.
- Я собираюсь с помощью ленты Мёбиуса проникнуть в особняк в Бронницах, - сказал он. - Если мне суждено там погибнуть, я должен об этом знать. Аэндорская волшебница сказала, что мне предстоит утратить какую-то часть себя. А теперь я увидел конец свой жизни.
Он нервно пожал плечами в воображении.
- Похоже, я приближаюсь к конечной черте... Гарри почувствовал, что собеседник согласно кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65