https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/dlya_vanny/Damixa/
Два десятка яиц мы привезли из Гхарне, и с тех пор собрали еще пару десятков. Между прочим, и четыре яйца из Хардена тоже отправлены туда… А в ответ на второй ваш вопрос скажу: опустив камни-звезды, мы через скважины зальем все подземное пространство водой, подав ее под высоким давлением!На мгновение воцарилась тишина, затем Титус Кроу вновь спросил:— И таких площадок будет несколько?— Да. Все операции, конечно, начнутся одновременно, и даже если ктулхи успеют подать «сигнал предупреждение» своим собратьям, то мы все равно успеем прикончить достаточное количество тварей за один прием. Ну а в следующий раз придется разрабатывать новый план нападения, но… — Писли нахмурился, задумавшись на мгновение, затем добавил. — В любом случае, после того, как мы нанесем первый удар по ктулхам, то сможем обратить свое внимание на других британских БМК.— Других? — переспросил я. — Каких еще других?Я заметил, что Кроу не очень удивила моя реакция.— Видите ли, мы знаем, что существуют несколько различных типов подобных существ, — терпеливо объяснил профессор. — И поэтому естественно предположить, что в Великобритании существуют самые разнообразные твари. Некоторые более уязвимы, для других надо разрабатывать особые средства уничтожения. Один из наших парней, между прочим англичанин, однажды столкнулся с подобной тварью, работая на океанской буровой платформе. Я говорю о «Понго» Джордане. Теперь он член фонда, но убедить его встать в наши ряды было довольно трудно. Он до сих пор числится работником Министерства Развития Земли. Как специалист по бурению, он может определить оптимальное место для закладки звездных колодцев, когда Девид Уинтерс сообщит местоположение гнезд.— Джордан?.. — Кроу задумался, затем на лице его появилось удивление, он нахмурился. — Не тот ли это Джордан, который… И ваш телепат, Девид Уинтерс! Видите ли, я…— Продолжайте, — сказал Писли. — Вы знаете Джордана и Уинтерса?— Я знаю, что ктулхи отчаянно боятся их, точно так же, как вас, — ответил Титус Кроу. Потом мой друг рассказал профессору о своих снах того времени, когда океанские платформы охватила волна загадочных аварий, и закончил описанием последнего сновидения, когда ктулхи пытались его «подкупить».Выслушав Кроу, Писли принялся возбужденно рыться в своем огромном портфеле.— Вы знаете, — сказал он, — отправляясь сюда, я не рассчитывал, что смогу так легко привлечь вас к делам фонда, и потому взял с собой несколько свидетельств, которые, как я надеялся, помогли бы убедить вас. Одно из них — письмо 1, 0написанное Джорданом после катастрофы на «Русалке». А! Вот оно. Я думаю, вам будет интересно прочитать его. Глава 9Из документов фонда Уилмарта
Гостиница «Королева равнин»Клиффсайд Бридлингтон, Е. Иоркс 29 ноябряДж. Х. Гриру, директору Григ и АндерсонСигассо Сандерленд, Ко. Дурхем.
Дорогой Джонни,Я полагаю, что к настоящему времени вы уже прочитали мой официальный доклад, отправленный вам 14 числа настоящего месяца, три дня спустя после того, как утонула «Русалка». Как мне удалось составить его, сам не понимаю — но так или иначе, я готовился к этому с самого начала, и если вы беспокоились обо мне или удивлялись, почему я не даю знать о себе, то должен согласиться, что это моя ошибка. Я просто был не готов к большому отчету после… несчастья, и никак не мог взяться за дело. Боже, как я ненавижу мысль о том, что мне придется предстать перед правительственной комиссией!Так или иначе — и мой доклад тому несомненное свидетельство — я привел свои мысли в порядок, и теперь полагаю, что смогу достаточно внятно объяснить вам свое решение. В конце концов, вы платили мне хорошие деньги, а я неплохо управлялся с вашей платформой четыре года — без жалоб и нареканий. Конечно, со временем Сигассо могла бы отправить меня на другую буровую, да только я прокляну себя, если снова утоплю морскую скважину! В самом деле, я покончил со всеми изыскательскими делами! Море, земля… Теперь для меня особой разницы нет. Разве я когда-нибудь думал, что такое может случиться…Тут я остановлюсь. Я разорвал три варианта этого письма, предвосхищая вашу возможную реакцию, пытаясь сгладить все нелепости. Теперь же, продумав все до мелочей, я, честное слово, не прокляну вас, что бы вы ни сделали с моими откровениями. Вы можете наслать на меня целую армию инспекторов, если хотите. Но одно я знаю твердо: мой рассказ не заставит вас прекратить работы в Северном море. «Экономика страны» и все такое…По крайней мере, надеюсь, что мое письмо рассмешит старого Андерсена, этого твердолобого, лишенного воображения старого ублюдка! Не сомневаюсь, что мое «сочинение» расценят, как фантастический рассказ, и, видимо, постараются доказать, что в ту ночь я был в подпитии. Это, кстати, не так далеко от истины. Но вы прекрасно помните, что я знаю меру. И тем не менее, события, свидетелем которых я стал, пьяный или трезвый, остаются просто фантастическими.Вы помните, что с самого начала возле Хантерби Хед все время барахлило оборудование. Эти неполадки замучили и водолазов; и геологов. А уж с какими дьявольскими трудностями перегоняли «Русалку» из Сандерленда и ставили на якорную стоянку! Однако это оказалось только началом! Тем не менее, все предварительные работы были закончены в начале октября.Мы пробурили не более семисот футов в дне океана, когда впервые нашли камень, напоминающий пятиконечную звезду. Вы, Джонни, слышали когда-нибудь о таком? Я не дал бы и двух пенсов за рассказ об этой штуковине, если бы не видел нечто подобное прежде.Старый Челки Грей, тот, что работал недалеко от Ливерпуля на платформе «Сокровище океана», принадлежащей Лескойлу, прислал мне такую штуку за несколько недель до того, как его платформа вместе со всей командой, включая и самого Челки, пошла ко дну в десяти милях от Витнерси. Когда я увидел, что мы подняли вместе с большим керном такую же звезду, я вспомнил Челки, и мне стало не по себе: оба камня были похожи, как две капли воды, понимаете? А в том году «капризные шторма» разбили не только «Сокровище океана»!И вот еще что: не только я спасся той ночью, когда утонула «Русалка». Нет, это не совсем верно — мне единственному удалось выжить в ту ночь, но где-то скрывается еще один член команды, который понял, что происходит, и исчез накануне катастрофы. И все из-за той звезды!Этот человек — Джо Борщевски — суеверный, как черт, склонный к панике. Даже туман на море казался ему привидением — а уж когда он увидел нашу странную находку!..А получилось все так.Мы проходили трудный участок в очень твердой породе, и тогда — как я сказал — вместе с керном появилась первая из этих звезд. Челки считал, что это какая-то ископаемая морская звезда, оставшаяся от времен, когда Северное море было теплым, а значит, очень древняя штука. Из-за ее формы и небольших размеров я решил, что он прав. Так или иначе, когда я показал находку старому Борщевски, он чуть с ума не сошел от страха! Он божился, что мы попадем в неприятность, потому что это место «проклято», требовал остановить бурение и вернуться на берег и вообще вел себя, как безумный, не объясняя — почему.Я, конечно, не мог оставить этот случай без внимания. Вы знаете, как опасно, если один из парней съехал с катушек — а я именно так и подумал о Борщевски. Сумасшедший на буровой платформе — это большой риск. Тут повсюду работающие механизмы, а кроме того ограниченна площадь — мало ли что может случиться. Я решил немедленно отправить Борщевски на сушу, но по радио передали штормовое предупреждение, поэтому я не мог вызвать Уеса Этли, пилота нашего вертолета. А это был бы выход из положения. Люди в море обычно страшно суеверны, и я не хотел, чтобы Джо заразил остальных ребят своими дикими фантазиями. Но все обошлось: старый Борщевски успокоился, извинялся за несдержанность и вызванную им суматоху. Кто-то, правда, сказал мне, что к своим страхам поляк относился весьма серьезно.Поэтому, чтобы пресечь все кривотолки, я поручил геологу платформы Карсону исследовать звезду, — ну, разломать ее на части, изучить состав — а потом доложить, что она в действительности собой представляет. Конечно, если бы он сказал мне, что это всего лишь окаменевшая морская звезда, я бы сообщил об этом Борщевски. Тем бы все и кончилось. Но Карсон сказал мне, что это не окаменелость… Я не стал ничего говорить команде и попросил Карсона не распускать язык. Вряд ли я смог бы успокоить Борщевски заявив, что эта звезда — странный камень.При бурении до 1000 футов нам попались еще две или три такие звезды, но на большей глубине они исчезли, и я на время я забыл о них. Потом я сожалел, что отмахнулся от перепуганного поляка.Видите ли, с самого начала мне вся эта история показалась странной. Слишком густой туман висел над неестественно спокойным морем… Это не соответствовало времени года. Конечно, меня не коснулись те неприятности, с которыми сталкивались водолазы или геологи. Я оказался на уже подготовленной к работе платформе — но и я чувствовал неладное. Все началось с морских геофонов, еще до того как нашли первый камень-звезду.Вы знаете, Джонни, что я хорошо отношусь к геофонам. Это прекрасные приборы, определяющие с точностью до дюйма глубину залегания газа или нефти. Они показали, что спускаться под воду нельзя, но… мы просто не поверили своим глазам и скрыли предупреждение, только и всего.Хотя, если быть предельно честным, предупреждения так и сыпались, но началось все с геофонов. Мы опускали приборы внутри каждой ноги платформы до самого дна, и там они лежали и «слушали», как бур проходит сквозь камень, принимая эхо от вибрации работающей стали, разгрызающей породу. Всю информацию от геофонов электроника передавала в в наш компьютер. Вот потому мы первоначально решили, что либо компьютер не исправен, либо барахлит один из приборов. Понимаете, даже когда мы останавливали бурение — требовалось сменить бур или облицевать скважину — на компьютер все равно поступали данные о вибрации!Какая-то неисправность все-таки была, но она повторялась так регулярно, что мы решили: существует чисто механическая причина, объясняющая происходящее. На ленте сейсмографа был отмечен повторяющийся всплеск, который возникал примерно через каждые пять секунд — блип… блип… блип… Очень странно! Однако, во всех остальных отношениях информация компьютера выглядела нормальной, поэтому никто особенно не беспокоился. Мы регистрировали эти всплески до самого конца, и, по-видимому, виной всему были какие-то морские существа, во всяком случае только так мы могли объяснить происходящее.Пока на буровой все шло нормально. Парни не перетруждались и в свободное время каждый придумывал себе занятие по душе: кто-то спал, кто-то пил, запершись в каюте, а кто-то удил рыбу. Для этой — последней — цели использовали обычно небольшую платформу, установленную футов на двадцать ниже главной, и примерно на такой же высоте над водой. Там почти всегда сидел кто-нибудь с удочкой.Впервые мы обратили внимание на странное поведение рыбы утром, когда Ник Адамс поймал на крючок удивительный экземпляр. Длиной в три фута, эта рыба извивалась словно светилась изнутри желтым огнем под лучами холодного ноябрьского солнца. Ник уже вытаскивал ее, когда крючок выскочил у нее изо рта, и она полетела вниз на защитные решетки возле ноги платформы. Чтобы добро не пропадало, Ник стал спускаться вниз, обвязавшись вокруг пояса веревкой, конец которой держал его брат Дейв. И что вы думаете? Когда он почти добрался но рыбины, ругаясь на чем свет стоит, эта тварь вдруг подпрыгнула и вцепилась в него, сжав челюсти с невероятной силой. Ник в панике велел Дейву немедленно поднять его наверх.Потом он рассказал мне об этом подробнее. Проклятая рыбина, оказывается, пыталась утащить его в море, и беспокоилась больше о том, чтобы поглубже вонзить в него зубы, чем сохранить свою жизнь! Джонни, вы могли бы ожидать такого поведения от большого угря, но не от трески — обычной североморской трески!Следующей жертвой стал водолаз Спелмен. Он не смог опуститься под воду. Вернее, ему не дали! Рыбы не позволили ему нырнуть. Они наскакивали на него, жевали его костюм и грызли воздушный шланг… Спелмен так перепугался, что отказался работать под водой. Но не стоит осуждать его, особенно если вспомнить, что впоследствии случилось с Робертсоном.Но до того произошла еще одна неприятность с Борщевски. На шестой неделе буровых работ, Джо, отправившись на сушу, наотрез отказался вернуться на платформу, прислав мне длинное, путаное письмо. Прочтя его, я, честно говоря, вздохнул с облегчением. На этот раз поляк окончательно свихнулся. Он рассказывал о чудовищах, заточенных глубоко под землей и под дном моря, и ожидающих подходящего случая, чтобы вырваться на волю. Сумасшедщий писал, что камни в форме звезды были печатями, удерживающими этих кошмарных созданий (он называл их «Богами») в заточении; что эти боги могут влиять на погоду и способны управлять действиями других существ — таких, как рыбы — а, быть может и людьми. Он уверял меня, что одно из чудовищ покоится под морским дном, очень близко к тому месту, где стоит наша буровая, и смертельно боялся его внезапного пробуждения! Борщевски хотел предостеречь нас, но боялся прослыть сумасшедшим. Впрочем именно так и получилось… Теперь же — по его словам — он больше не в праве молчать. Если случится несчастье, он никогда не простит себе, что не сделал попытки предупредить нас.Как я сказал, письмо Борщевски было бессвязным, но тем не менее, несмотря на мое первое впечатление, поляк описывал все довольно убедительно, чего трудно ожидать от настоящего умалишенного. Он приводил примеры из Библии, в частности ссылался на книгу Исхода, стих 20:4, и неоднократно подчеркивал то, что предметы в форме звезды ни что иное, как доисторические пентакли, зарытые под морским дном много миллионов лет назад какими-то великими волшебниками. В качестве доказательства своей правоты он перечислял все странные события: и густые туманы, и хищное нападение трески, и сбои геофонов и компьютера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Гостиница «Королева равнин»Клиффсайд Бридлингтон, Е. Иоркс 29 ноябряДж. Х. Гриру, директору Григ и АндерсонСигассо Сандерленд, Ко. Дурхем.
Дорогой Джонни,Я полагаю, что к настоящему времени вы уже прочитали мой официальный доклад, отправленный вам 14 числа настоящего месяца, три дня спустя после того, как утонула «Русалка». Как мне удалось составить его, сам не понимаю — но так или иначе, я готовился к этому с самого начала, и если вы беспокоились обо мне или удивлялись, почему я не даю знать о себе, то должен согласиться, что это моя ошибка. Я просто был не готов к большому отчету после… несчастья, и никак не мог взяться за дело. Боже, как я ненавижу мысль о том, что мне придется предстать перед правительственной комиссией!Так или иначе — и мой доклад тому несомненное свидетельство — я привел свои мысли в порядок, и теперь полагаю, что смогу достаточно внятно объяснить вам свое решение. В конце концов, вы платили мне хорошие деньги, а я неплохо управлялся с вашей платформой четыре года — без жалоб и нареканий. Конечно, со временем Сигассо могла бы отправить меня на другую буровую, да только я прокляну себя, если снова утоплю морскую скважину! В самом деле, я покончил со всеми изыскательскими делами! Море, земля… Теперь для меня особой разницы нет. Разве я когда-нибудь думал, что такое может случиться…Тут я остановлюсь. Я разорвал три варианта этого письма, предвосхищая вашу возможную реакцию, пытаясь сгладить все нелепости. Теперь же, продумав все до мелочей, я, честное слово, не прокляну вас, что бы вы ни сделали с моими откровениями. Вы можете наслать на меня целую армию инспекторов, если хотите. Но одно я знаю твердо: мой рассказ не заставит вас прекратить работы в Северном море. «Экономика страны» и все такое…По крайней мере, надеюсь, что мое письмо рассмешит старого Андерсена, этого твердолобого, лишенного воображения старого ублюдка! Не сомневаюсь, что мое «сочинение» расценят, как фантастический рассказ, и, видимо, постараются доказать, что в ту ночь я был в подпитии. Это, кстати, не так далеко от истины. Но вы прекрасно помните, что я знаю меру. И тем не менее, события, свидетелем которых я стал, пьяный или трезвый, остаются просто фантастическими.Вы помните, что с самого начала возле Хантерби Хед все время барахлило оборудование. Эти неполадки замучили и водолазов; и геологов. А уж с какими дьявольскими трудностями перегоняли «Русалку» из Сандерленда и ставили на якорную стоянку! Однако это оказалось только началом! Тем не менее, все предварительные работы были закончены в начале октября.Мы пробурили не более семисот футов в дне океана, когда впервые нашли камень, напоминающий пятиконечную звезду. Вы, Джонни, слышали когда-нибудь о таком? Я не дал бы и двух пенсов за рассказ об этой штуковине, если бы не видел нечто подобное прежде.Старый Челки Грей, тот, что работал недалеко от Ливерпуля на платформе «Сокровище океана», принадлежащей Лескойлу, прислал мне такую штуку за несколько недель до того, как его платформа вместе со всей командой, включая и самого Челки, пошла ко дну в десяти милях от Витнерси. Когда я увидел, что мы подняли вместе с большим керном такую же звезду, я вспомнил Челки, и мне стало не по себе: оба камня были похожи, как две капли воды, понимаете? А в том году «капризные шторма» разбили не только «Сокровище океана»!И вот еще что: не только я спасся той ночью, когда утонула «Русалка». Нет, это не совсем верно — мне единственному удалось выжить в ту ночь, но где-то скрывается еще один член команды, который понял, что происходит, и исчез накануне катастрофы. И все из-за той звезды!Этот человек — Джо Борщевски — суеверный, как черт, склонный к панике. Даже туман на море казался ему привидением — а уж когда он увидел нашу странную находку!..А получилось все так.Мы проходили трудный участок в очень твердой породе, и тогда — как я сказал — вместе с керном появилась первая из этих звезд. Челки считал, что это какая-то ископаемая морская звезда, оставшаяся от времен, когда Северное море было теплым, а значит, очень древняя штука. Из-за ее формы и небольших размеров я решил, что он прав. Так или иначе, когда я показал находку старому Борщевски, он чуть с ума не сошел от страха! Он божился, что мы попадем в неприятность, потому что это место «проклято», требовал остановить бурение и вернуться на берег и вообще вел себя, как безумный, не объясняя — почему.Я, конечно, не мог оставить этот случай без внимания. Вы знаете, как опасно, если один из парней съехал с катушек — а я именно так и подумал о Борщевски. Сумасшедший на буровой платформе — это большой риск. Тут повсюду работающие механизмы, а кроме того ограниченна площадь — мало ли что может случиться. Я решил немедленно отправить Борщевски на сушу, но по радио передали штормовое предупреждение, поэтому я не мог вызвать Уеса Этли, пилота нашего вертолета. А это был бы выход из положения. Люди в море обычно страшно суеверны, и я не хотел, чтобы Джо заразил остальных ребят своими дикими фантазиями. Но все обошлось: старый Борщевски успокоился, извинялся за несдержанность и вызванную им суматоху. Кто-то, правда, сказал мне, что к своим страхам поляк относился весьма серьезно.Поэтому, чтобы пресечь все кривотолки, я поручил геологу платформы Карсону исследовать звезду, — ну, разломать ее на части, изучить состав — а потом доложить, что она в действительности собой представляет. Конечно, если бы он сказал мне, что это всего лишь окаменевшая морская звезда, я бы сообщил об этом Борщевски. Тем бы все и кончилось. Но Карсон сказал мне, что это не окаменелость… Я не стал ничего говорить команде и попросил Карсона не распускать язык. Вряд ли я смог бы успокоить Борщевски заявив, что эта звезда — странный камень.При бурении до 1000 футов нам попались еще две или три такие звезды, но на большей глубине они исчезли, и я на время я забыл о них. Потом я сожалел, что отмахнулся от перепуганного поляка.Видите ли, с самого начала мне вся эта история показалась странной. Слишком густой туман висел над неестественно спокойным морем… Это не соответствовало времени года. Конечно, меня не коснулись те неприятности, с которыми сталкивались водолазы или геологи. Я оказался на уже подготовленной к работе платформе — но и я чувствовал неладное. Все началось с морских геофонов, еще до того как нашли первый камень-звезду.Вы знаете, Джонни, что я хорошо отношусь к геофонам. Это прекрасные приборы, определяющие с точностью до дюйма глубину залегания газа или нефти. Они показали, что спускаться под воду нельзя, но… мы просто не поверили своим глазам и скрыли предупреждение, только и всего.Хотя, если быть предельно честным, предупреждения так и сыпались, но началось все с геофонов. Мы опускали приборы внутри каждой ноги платформы до самого дна, и там они лежали и «слушали», как бур проходит сквозь камень, принимая эхо от вибрации работающей стали, разгрызающей породу. Всю информацию от геофонов электроника передавала в в наш компьютер. Вот потому мы первоначально решили, что либо компьютер не исправен, либо барахлит один из приборов. Понимаете, даже когда мы останавливали бурение — требовалось сменить бур или облицевать скважину — на компьютер все равно поступали данные о вибрации!Какая-то неисправность все-таки была, но она повторялась так регулярно, что мы решили: существует чисто механическая причина, объясняющая происходящее. На ленте сейсмографа был отмечен повторяющийся всплеск, который возникал примерно через каждые пять секунд — блип… блип… блип… Очень странно! Однако, во всех остальных отношениях информация компьютера выглядела нормальной, поэтому никто особенно не беспокоился. Мы регистрировали эти всплески до самого конца, и, по-видимому, виной всему были какие-то морские существа, во всяком случае только так мы могли объяснить происходящее.Пока на буровой все шло нормально. Парни не перетруждались и в свободное время каждый придумывал себе занятие по душе: кто-то спал, кто-то пил, запершись в каюте, а кто-то удил рыбу. Для этой — последней — цели использовали обычно небольшую платформу, установленную футов на двадцать ниже главной, и примерно на такой же высоте над водой. Там почти всегда сидел кто-нибудь с удочкой.Впервые мы обратили внимание на странное поведение рыбы утром, когда Ник Адамс поймал на крючок удивительный экземпляр. Длиной в три фута, эта рыба извивалась словно светилась изнутри желтым огнем под лучами холодного ноябрьского солнца. Ник уже вытаскивал ее, когда крючок выскочил у нее изо рта, и она полетела вниз на защитные решетки возле ноги платформы. Чтобы добро не пропадало, Ник стал спускаться вниз, обвязавшись вокруг пояса веревкой, конец которой держал его брат Дейв. И что вы думаете? Когда он почти добрался но рыбины, ругаясь на чем свет стоит, эта тварь вдруг подпрыгнула и вцепилась в него, сжав челюсти с невероятной силой. Ник в панике велел Дейву немедленно поднять его наверх.Потом он рассказал мне об этом подробнее. Проклятая рыбина, оказывается, пыталась утащить его в море, и беспокоилась больше о том, чтобы поглубже вонзить в него зубы, чем сохранить свою жизнь! Джонни, вы могли бы ожидать такого поведения от большого угря, но не от трески — обычной североморской трески!Следующей жертвой стал водолаз Спелмен. Он не смог опуститься под воду. Вернее, ему не дали! Рыбы не позволили ему нырнуть. Они наскакивали на него, жевали его костюм и грызли воздушный шланг… Спелмен так перепугался, что отказался работать под водой. Но не стоит осуждать его, особенно если вспомнить, что впоследствии случилось с Робертсоном.Но до того произошла еще одна неприятность с Борщевски. На шестой неделе буровых работ, Джо, отправившись на сушу, наотрез отказался вернуться на платформу, прислав мне длинное, путаное письмо. Прочтя его, я, честно говоря, вздохнул с облегчением. На этот раз поляк окончательно свихнулся. Он рассказывал о чудовищах, заточенных глубоко под землей и под дном моря, и ожидающих подходящего случая, чтобы вырваться на волю. Сумасшедщий писал, что камни в форме звезды были печатями, удерживающими этих кошмарных созданий (он называл их «Богами») в заточении; что эти боги могут влиять на погоду и способны управлять действиями других существ — таких, как рыбы — а, быть может и людьми. Он уверял меня, что одно из чудовищ покоится под морским дном, очень близко к тому месту, где стоит наша буровая, и смертельно боялся его внезапного пробуждения! Борщевски хотел предостеречь нас, но боялся прослыть сумасшедшим. Впрочем именно так и получилось… Теперь же — по его словам — он больше не в праве молчать. Если случится несчастье, он никогда не простит себе, что не сделал попытки предупредить нас.Как я сказал, письмо Борщевски было бессвязным, но тем не менее, несмотря на мое первое впечатление, поляк описывал все довольно убедительно, чего трудно ожидать от настоящего умалишенного. Он приводил примеры из Библии, в частности ссылался на книгу Исхода, стих 20:4, и неоднократно подчеркивал то, что предметы в форме звезды ни что иное, как доисторические пентакли, зарытые под морским дном много миллионов лет назад какими-то великими волшебниками. В качестве доказательства своей правоты он перечислял все странные события: и густые туманы, и хищное нападение трески, и сбои геофонов и компьютера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23