Как они все. Ты думаешь, что я вру...
От него исходил пронзительный холод разочарования, как обычный холод исходит от глыбы сухого льда.
- Я не думаю, что ты врешь...
- Это ты врешь. Тогда врал л врешь сейчас. Ты хочешь засунуть Дуэйна Берри обратно в тюрягу. Чтобы там его накачивали наркотиками. Чтобы над ним ставили опыты. Так, да? Ты думаешь, я все это выдумал?!
- Да нет же. Я так не думаю.
- Вот сейчас врешь ты!
- Прости...
- Ах, прости! Ты еще смеешь извиняться!.. Ты лгал Дуэйну Берри - и сам же обвинил его во лжи...
-- Я верю тебе.
- Но врешь, как все остальные! Берри окончательно сорвался на крик.
- Я! Верю! Тебе! - Мoлдер тоже кричал. Берри уже держал его за плечи и тряс, и все ближе пальцы его подбирались к горлу Молдера.
- А я-то тебе поверил, дурак! Ты меня обманул, как деревенщину...
- Да замолчи ты! Дай сказать!
- Я знаю, что ты лгал, гад...
- Слушай. Это важно. Когда ты-отпускал женщин, то оставил дверь незапертой...
На самом-то деле, конечно, Берри дверь запер, но Молдер говорил очень убедительно. И смотрел прямо ему в глаза. Честными зелеными глазами. Серо-зелеными. Немного сонными.
- Запри дверь.
Берри неуверенно оглянулся. Разжал руки. Выпрямился.
- Иди, Дуэйн. Скорее. Дверь надо запереть...
- Он сделал это! - торжествующе сказала Скалли.
Люси Картер неодобрительно на нее покосилась. Едва ли просто бывшая напарница, подумала она. Слишком... слишком личные интонации. Впрочем, она не имела ничего против служебных романов. Если не во вред делу...
Вот, например, у них с Ричем - не во вред.
Она встретилась взглядом с начальником тактической группы. Кивнула. "Завершить переговоры не удалось, преступник был ликвидирован..." Тактик поправил микрофон и стал отдавать отрывистые четкие команды снайперам;.
Берри шел к двери медленно. Неужели он действительно был настолько рассеян, что не запер ее?.. Не может быть. Но этот - доктор, что ли? сказал, что не запер. У него был странный голос, когда он это говорил. И вообще - в последний момент его голос стал очень похож на чейто... чей? Не помню. Трудно с этими голосами, особенно, когда они вдруг начинают звучать в голове..
Разочарование таяло в нем. Нет, этот парень, агент Молдер, он не из тех. Он поддался минутной слабости. Он действительно хочет подменить собой Дуэйна Берри... принять на себя участь, которой не пожелаешь и злейшему врагу. Он что, не понимает, чем это грозит? Наверное, не понимает. Или понимает, но не до конца.
. Нет у решил про себя Берри. К человечкам отправится доктор Хакки. За неверие и издевательства. А Молдер... подождет. .Это как в могилу - никогда не поздно.
Он был в двух шагах от двери, когда на пластинах жалюзи заплясал рубиновый огонек. Потом он почти исчез... только рифленое стекло по ту сторону жалюзи красиво светилось.. Берри словно почувствовал: опустил глаза и посмотрел на свою грудь. Слева, там, где бывают нагрудные кармашки, медленно двигалась яркая рубиновая точка.
Время стало медленным и плавным...
Разочарование вновь охватило Берри. Но вместе с разочарованием пришла странная веселость. Он-таки обманул меня, подумал Берри с внутренним смешком (губы не успели бы растянуться в ухмылке). Но он не знает, как я натянул нос тем... Да и тебе, агент Молдер... тебе я тоже натянул нос. Ты так и останешься на Земле. Никогда тебе не улететь к звездам - даже распятому на холодном столе, под взглядом холодных глаз без зрачков, со ртом, разорванным в крике, которого никто не слышит...
Молдер смотрел в спину Берри. Уходила надежда. Может быть, единственная, последняя надежда. Он менял ее на... на что?
На исполнение служебного долга?
Конечно, какой-то скептической частью рассудка (куда более скептической, чем вся Скалли) он понимал, что и тысячной доли процента не было у него, чтобы совершить задуманное: никогда бы не выпустили в свободный полет записного психа Дуэйна Берри, даже - иди тем более - в сопровождении записного психа Фокса Молдера... И все же - это уходила надежда.
Не так давно он краем глаза посмотрел жуткий европейский фильм - снятый скудно, без звезд и спецэффектов. Парень разыскивает свою девушку, пропавшую буквально среди бела дня посреди города. Полиция бессильна. Наконец, он в отчаянии обращается через телевидение к похитителю: я вас прощу, я сделаю все, что вы хотите, - но я должен знать, что с ней случилось! Должен, потому что иначе невозможно жить дальше. И через некоторое время человек, который представился похитителем, звонит ему и предлагает встретиться. Парень встречается с ним и требует доказательств, что похититель - это похититель.
Тог заявляет, что доказательств никаких нет и быть не может и что парень должен ему просто верить, и все. И тот соглашается. Они куда-то едут на машине похитителя. По дороге похититель рассказывает о себе: он социопат, не любит людей и презирает законы, которые они для себя выдумали; но волею судеб он прекрасный семьянин и более того: дважды ему пришлось на глазах дочери совершать почти геройские поступки... И тогда, чтобы восстановить равновесие и доказать самому себе, что людская мораль ему так же мерзка, как и прежде, он решил совершить самое гнусное преступление. Как умный человек, он его долго планировал и репетировал. Это должно было начаться с похищения молодой женщины... Нескольких намеченных жертв он отпустил по различным причинам - прежде всего для того, чтобы не попасться. И вот наконец в машину к нему незамеченной села эта девушка. .. он тут же усыпил ее чем-то вроде хлороформа и повез... Вы изнасиловали ее? - Да что вы, за кого вы меня принимаете... Наконец, похититель и парень приезжают в какое-то безлюдное место. Вот теперь вы знаете почти все, говорит похититель, кроме самого последнего: что я с нею сделал. А узнаете вы это только в том случае, если выпьете снотворное. - Вы убили ее? - Да. - Значит, я тоже умру? - Да. Той же самой смертью. - Но тогда зачем же... - Затем, говорит похититель, что в противном случае вы до конца жизни будете мучиться неизвестностью. И парень выпивает снотворное. И падает. А потом просыпается. В руке у него зажигалка. Он щелкает ею и обнаруживает себя в заколоченном гробу, похороненным заживо.
Только что он сам был готов пойти по этому же пути. По пути подобия.
И все же - от него уходила надежда...
Молдер видел, как на стекле двери и краях пластин жалюзи заплясал отсвет лазерного луча...
Берри почувствовал тупой удар в грудь.
Вот и конец кошмарам, подумал он. Сразу стало легко.
Когда его грузили на носилки - уже с кислородной трубкой в носу, с иглами в венах, - он смог приоткрыть глаза и улыбнуться.
Над ним склонились два туманных пятна.
Он с трудом сфокусировал взгляд; ожидая ужасного. Но это были люди: Молдер в блузе врача и какая-то блондинка в плаще.
- Агент Скалли, долетело откуда-то, и она обернулась...
Потом все погасло уже надолго.
- Ты в порядке, Молдер?
Молдер медленно повернулся, еще медленнее кивнул: - Да... более или менее...
- Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но... Ты справился,- Скалли дотронулась до его локтя.
- Не сказал бы... Понимаешь, я ему верю - до сих пор. Другое дело...он замолчал.
- Когда очень хочешь верить, то в конце концов сам себя обманываешь...Скалли почувствовала, что сказала банальность.
Но Молдер, наверное, ее не слышал. Он смотрел вслед отъезжающей машине "скорой помощи".
Джефферсоновский мемориальный госпиталь Ричмонд, штат Вирджиния
16 августа 1994 11 часов утра
Все новые больницы одинаковы, подумал Молдер, и даже все одинаково пахнут. И во всех одинаковый пол. И одинаковые окна... И даже одинаковый вид из окон. Возможно, это тоже заговор. Врачей, или строителей, или еще кого-то. Или наоборот - недосмотр. И, только попав в больницу, мы можем наконец понять, что живем на самом деле в одном небольшом городке-резервации, и число наше не столь уж велико... а повседневные дела и впечатления лишь видимость и обман чувств.
Заведем файл? Нет, тогда уж точно в психушку...
Люси Картер о чем-то беседовала с охранником. Заметив Молдера, она широко зашагала ему навстречу, так же, как и в прошлый раз, издали протягивая руку.
Костюм был другой, но очень похожий.
А вот духи - точно другие.
- Агент Молдер! Я рада, что вы приехали.
- Что-то случилось? Признаться, я удивился вашему звонку...
- Ну, во-первых, я не поблагодарила вас - просто не успела, поверьте! за вашу самоотверженность и за ваше мастерство в разрешении того кризиса...
- Ничего себе. Я-то думал, вы меня вызвали, чтобы разнести в пух и прах... Как дела у клиента?
- Несколько дней был в критическом состоянии, остановки сердца и все такое. Но сейчас стабилен. Врачи перестали опасаться за его жизнь.
Они вошли в палату. Дуэйп Берри, опутанный проводами датчиков, лежал в белоснежной постели. Лицо его было бледным, строгим и спокойным. Монитор мерно попискивал в такт пульсу.
- Дуэйн Берри, - сказала Люси Картер. - Я просмотрела его послужной список. Образцовый офицер. Столько благодарностей... Что с ним произошло, остается загадкой. Участвовал в операции по захвату круп ного торговца наркотиками. Его ранили из его же собственного оружия и бросили умирать в лесу. Потом - последствия ранения... Жена ушла, забрала детей. Вся жизнь коту под хвост... а в чем разница между безумием и рассудком, никто объяснить не в состоянии. Впрочем, я пригласила вас по другой причине. Когда делали рентген, обнаружили кусочки металла: в черепе и в передней стенке живота. Возможно, это какие-то осколки - он ведь успел побывать во Вьетнаме...
Люси Картер протянула Молдеру стеклянный флакон. Во флаконе лежали какието продолговатые серые чешуйки.
- Вот: это было извлечено из его тела. Возможно, будет полезно в ваших исследованиях, И еще: при осмотре в двух коренных зубах были найдены тонкие отверстия. Стоматолог сказал, что не знает, с помощью какого устройства можно посверлить такие отверстия, не отколов эмаль.. В общем, я хочу, чтобы вы это знали.
Она повернулась и вышла из палаты, прямая и упрямая. Молдер еще долго стоял над больным.
Значит, в этом ты не солгал, патологический лжец...
Вашингтон, округ Колумбия
16 августа 1994 20 часов
Они сидели в кабинете Скалли и пили кофе. Скалли чувствовала себя разбитой - день выдался безумно нервным, да еще жара вдруг резко сменилась дождем. Прошло предварительное штормовое предупреждение.
Скалли всматривалась в металлические чешуйки.
- Может быть, все-таки осколки? - пробормотала она. - Из Вьетнама привозили и не такое...
- Ты знаешь, я с огромным трудом представляю себе, что летящий осколок может застрять под десной с внутренней стороны. А еще - он четко описал, где они находились. И если на животе у него есть шрамик, то ни во рту, ни в носу нет. Стоит признать, что это вживленные кусочки металла. Тогда возникает вопрос: кем и. с какой целью?
- Все-таки это только одна из версий, правда?
Молдер вздохнул.
- Хорошо,- кивнула Скалли. - Я зайду в лабораторию баллистики и спрошу ребят, что они по этому поводу думают.
- Спасибо тебе, - сказал Молдер, встал и вышел.
Когда дверь за ним закрылась. Скалли покачала головой и, скривив уголок рта, издала какой-то совершенно невоспроизводимый звук.
- Сейчас, сейчас... вот так... ага.
Баллистик, славный малый но имени Берг, имевший, похоже, свои, довольно робкие виды на Скалли, немного суетился. Но дело он делал хорошо. На экране была четкая картинка, и объяснял он просто и доходчиво.
- Вот посмотри, - говорил он и касался ее колена своим. - Осколки всегда зазубренные, поскольку металл рвется. Но с того края, которым осколок входит в тело, зазубрины сглаживаются. Здесь они и зазубрены не так, как обычно, а гораздо меньше и равномернее, и не отслеживается вот этой ориентации при входе. Так что, похоже, твой бывший напарник прав - их вводили медленно. А значит -- специально. А еще посмотри-ка вот на эти..
- Похоже... на какую-то маркировку. На штрих-код...
- Вот именно. Причем, это не царапины, а травление или гравировка. Есть, конечно, такие мастера, которые вот в этом квадратике не то что штрих-код изобразят, а пожар Атланты... впрочем, не знаю. Очень тонкая работа. И тут еще какие-то значки... Откуда это у тeбя?
- Говорю же - из тела одного вьетнамского ветерана.
- Могу допустить, например, что он нес какой-то электронный прибор... ламповый, скорее, а значит, трофейный...
- Спасибо, Берт,- сказала Скалли и поднялась. - На сегодня хватит, наверное. Очень устала.
- Может, поужинаем? - осмелился наконец баллистик.
- Нет, - засмеялась Скалли. - Сейчас чего-нибудь куплю молочного, слопаю - и спать, спать, беспробудно спать... до шести утра...
Два пакета молока... пшеничные пластинки... сыр... сливки... йогурт... Скалли смотрела, как пакеты проскальзывают над сканером, и на индикаторе возникают очередные числа.
- Одиннадцать семьдесят, - подвела итог кассирша и стала укладывать продукты в пакет.
Скалли выписала чек, подала ем. Та проверила сумму.
- Спасибо!
Скалли кивнула.
Кассирша тем временем выдвинула кассовый ящик и не без труда понесла его куда-то.
- Тат, ты идешь? - голос откуда-то.
- Сейчас вывалю мелочь из кассы...
Наверное, если бы не сонливость и непонятное раздражение, Скалли не стала бы так хулиганить. Ей бы просто в голову не пришло... Но сейчас она вдруг сунула руку в карман, вынула тот стеклянный пузырек и провела им над сканером, считывающим штрих-коды.
И сканер сработал. Сначала он пикнул, отмечая проделанную операцию, а потом вдруг зашелся. На индикаторе стали лихорадочно загораться цифры, половинки цифр, понятные и непонятные значки... Виппер пронзительно верещал. Кассирша бегом бежала обратно. Скалли подхватила пакет с продуктами - словно его могли отнять.
- Что случилось? испуганно спросила кассирша.-- Вы тут ничего не трогали?
- Я? - не менее испуганно отозвалась Скалли.- Я? Тут? Ничего...
Не в силах оторвать взгляд от индикатора, она попятилась, на что-то наткнулась, наконец повернулась и быстро пошла прочь.
На индикаторе все так же неслись куда-то цифры, цифры, половинки цифр, буквы, значки, иероглифы...
Джефферсоновский мемориальный госпиталь Ричмонд, штат Вирджиния
17 августа 1994 00 часов
.
1 2 3 4 5 6