Сочинял он не стихи, не сказки, не детективы и не научную фантастику. Он придумывал "страшилки" - триллеры, как их теперь принято называть. В его романах главными героями были упыри, вурдалаки, вампиры, привидения и прочая могильная нечисть.
Может быть, эта литература кому-то нравится, но мне - нет. И не мне одному. Те, кто прочел книги N. (а таких немало среди наших соседей), часто жаловались на головные боли и галлюцинации. Многие не то что заснуть ночью - даже днем бывало боялись выйти из дому! От звонка в дверь, от стука в окно какой-нибудь кленовой ветки - волосы у них вставали на голове дыбом.
Такого количества трупов и крови не было ни в одной книге других авторов подобных произведений.
Страх витал над Двором. Казалось, из каждого подвального окна, из водоканализационного люка или из густых кустов сирени вот-вот послышится чей-то замогильный голос и появится страшилище.
Мальчишки нашего двора играли только в "живых" скелетов или вампиров. Околоподъездные старушки перестали собираться на лавочках, затаились по кухням и принимали валидолы и корвалолы.
Наиболее здравомыслящие жители успокаивали нервных соседей тем, что нужно лишь переждать, пока интерес к таким романам пройдет сам по себе.
Но пока слизкая нечисть продолжала множиться, благодаря огромным тиражам книг нашего соседа.
И вот, ни кто иной, как господин Чириков, решил явиться на помощь русской литературе и её читателям. Что из этого вышло - слушайте.
Однажды ночью, когда писатель N. возвратился домой с прогулки, сочиняя на ходу очередной сюжет, он увидел на двери своей квартиры записку, написанную кровью:
"Жди полночи!
Мы придем..."
Посчитав это предупреждение чьей-то шуткой, писатель беспечно сорвал записку и вошел в дом.
Едва он переступил порог, как из глубины квартиры раздался мелодичный звон напольных часов:
- Боммм! Боммм!.. - ровно двенадцать ударов.
Он нажал кнопку выключателя, однако, свет в прихожей не зажегся. Зато в тот же самый миг откуда-то из темноты донесся чей-то громкий стон, а по углам темного коридора вспыхнули несколько пар холодных светящихся глаз.
Писатель N. вздрогнул от неожиданности и спросил:
- Это ты, Чернокнижник?..
Но кот не ответил. Писатель достал из кармана зажигалку. Только собрался ею щелкнуть, как кто-то выхватил её из руки острыми зубами. Сильно запахло мышами. Писатель кинулся в кабинет и - остолбенел. На письменном столе горела свеча и сидело настоящее привидение в белом балахоне, из-под которого свешивался длинный мохнатый хвост.
- Вот мы и пришли-и!.. - раздался гнусавый голос.
- Я... никого не з-з-звал... - пролепетал писатель.
- И зря! - прервал его голос. - С каждой новой книгой, нас - твоих героев - становится все больше и больше... Мы уже заполнили все квартиры в городе и теперь пришли сюда - к нашему дорогому автору.
- З-з-зачем?.. - удивился напуганный писатель.
- Чтобы забрать с собой... - сообщил гнусавый.
- К-куда?..
- То есть, как это - куда? Естественно, в Страну Миражей, где живут сочиненные тобой ужасы. - И голос протяжно завыл.
Из-под дивана, из-за портьеры, из книжных шкафов появились существа, один взгляд на которых останавливал кровь в жилах. Они окружили насмерть перепуганного писателя и тоже завыли на всю квартиру:
- С на-ами, с на-ами - в Страну Миражей!.. У-у-у!..
Писатель бросился на балкон, но в раскрытую дверь навстречу ему, щелкая на лету зубами, влетели болотные упыри. Он побежал в ванную комнату, заперся, потом включил свет и ужаснулся: в ванной было полно змей. Они шипели от злости и были готовы вот-вот наброситься и - укусить, и задушить. Он помчался на кухню: даже из кастрюль высовывались морды отвратительных чудищ.
- А ты не очень-то гостеприимен!.. - раздался недовольный голос привидения в балахоне.
Дьявольская свора ринулась на кухню.
Бедный автор "страшилок", триллеров и "ужастиков" в отчаяньи схватил мелок от тараканов, очертил вокруг себя на полу магический круг.
Однако, напрасно. Чудовища легко перешагнули через меловую черту и, протягивая к нему свои мохнатые лапы, продолжали вопить:
- С на-ами, с на-ами - в Страну Мираже-ей!
Писатель, шмякнулся на стул и потерял сознание.
Когда он пришел в себя, было раннее утро. Солнечный луч дремал на кухонной стене, летний ветерок колыхал легкую гардину.
Писатель раскрыл глаза, повертел головой по сторонам и прислушался. Всюду было тихо. Казалось, ничего страшного не произошло в эту ночь.
"Привиделось черт-те знает что, - подумал он. - Наверное, просто издержки творчества. А может, новый сюжет приснился..."
И уже довольный N. прошел к себе в кабинет, чтобы записать все, увиденное ночью, как вдруг обнаружил на столе ещё одну записку:
"Жди нас. Мы вернемся."
Конечно, как вы уж верно догадались, это была проделка господина Чирикова. Это он собрал из всех квартир собак, котов, птиц и змей. Они вместе и разыграли страшную ночь в квартире писателя.
Писатель N. не сошел с ума. Он просто больше не пишет никаких "страшилок". На все звонки из издательств отвечает, что его нет дома и когда будет - неизвестно.
Он теперь пишет детские стихи. Но уже под другой фамилией. И даже издал за свой счет первую книжку.
Вот одно из его стихотворений:
Жила-была Страшилка:
не врач и не училка
обычная мучилка,
каких полно в лесу.
В прыщах, угрях, коросте
она, давясь от злости,
ходить любила в гости
и ковырять в носу.
Но птицы все в округе
не подались в подруги.
И звери все в округе
не подались в друзья.
С мучилкой не дружили,
завидев, - обходили.
Такие хамы были,
что и сказать нельзя!
Несла она подмышкой
в подарок: гроба крышку,
засушеную мышку
и разное тряпье.
Но рыбы, птицы, звери
захлопывали двери,
пугались и зверели.
Не звери, а - зверье!
Вся под дождем промокнув,
она стучалась в окна,
пугала, умоляла,
просилась на постой.
И плакала мучилка,
в свой череп тыча вилкой.
Ах, бедная Страшилка
с ужасною судьбой!
Помаявшись немного,
потершись у порога,
отправилась в дорогу
куда глаза глядят.
Ах, бедная Страшилка!
Несчастная мучилка!
Неужто не вернется
она уже назад?!..
История седьмая.
ПТИЧЬЕ МОЛОКО
Жил в нашем дворе один старый мастер. Изготавливал великолепные птичьи чучела. Он настолько хорошо знал повадки птиц, что чучела выглядели совсем как живые.
Сокол и ястреб застыли под потолком с распростертыми крыльями и казалось: вот-вот камнем упадут вниз. Подняв ногу, стоял в раздумьи аист. А важная птица-секретарь больше была похожа на настоящего секретаря, чем на птицу! Но, в основном, чучела сидели на какой-нибудь ветке и, удивленно повернув голову, смотрели на всех своими пуговичными глазами.
Нет, старый мастер никогда не охотился, так что этих птиц нельзя было назвать его охотничьими трофеями.
Одни умирали в зоопарке от старости, других - как ни прискорбно об этом говорить! - по вине браконьеров находили убитыми в каком-нибудь заповеднике. Старый мастер своим искусством, казалось, на долгие-долгие годы продлевал им жизнь.
Потом чучела развозили по разным музеям, школам, институтам и - смешно сказать! - изучали по ним природу.
Такое вот невеселое начало истории...
Впервые эти чучела господин Чириков увидел совершенно случайно как-то пролетал мимо.
"Интересно, что делает в квартире аист? - с удивленьем подумал он и присел на подоконник раскрытого окна.
- Музей перьевых фигур!.. - прошептал воробей.
Поскольку в комнате никого не было, Господин Чириков свободно влетел в квартиру чучельника.
Но только он собрался как следует всё рассмотреть, внезапно дверь распахнулась и в мастерскую вошел старый мастер. За ним топала какая-то дама, похожая на сушеную воблу в больших роговых очках.
Господин Чириков так и замер на рабочем столе.
- Ах! - воскликнула с восторгом ученая дама, рассматривая чучела. Вашим работам позавидует любой натуралистический музей! Экземпляры словно живые! - Тут её взгляд остановился на воробье. - Особенно вот этот.
Экземпляр по имени "господин Чириков" сидел ни жив, ни мертв. Старый мастер в удивленьи поднял брови: он точно знал, что такого чучела никогда не делал. Дама же, приблизив свои близорукие глаза почти вплотную к воробью, продолжала восхищаться:
- Какая точность формы! Какая естественность позы!
У Господина Чириковаа стали затекать лапы и крылья. Он заклинал самого себя - сидеть, не шелохнувшись: не стрелять глазами, не дышать.
Но как только ученая вобла захотела до него дотронуться - тут он не выдержал и выпорхнул в окно.
- Ах! - воскликнула дама.
Что было дальше - воробей не видел. Он долго ещё не мог прийти в себя.
А позже в его голове родилась одна неожиданная идея.
Когда-то он подслушал разговор двух волшебников. Они рассуждали о чудодейственном свойстве птичьего молока. Если им окропить мертвую птицу, убеждал один другого, - та немедленно оживет.
Господин Чириков, правда, сомневался, подействует ли птичье молоко на чучело, у которого внутри - солома и опилки. Но самое главное: он не знал, где можно достать птичье молоко.
"Обращусь-ка я к летучей мыши, - подумал Господин Чириков. - Ведь ещё совсем недавно она была сорокой. Хоть что-нибудь присоветует."
Летучая мышь в это время кормила своих детенышей. Выслушав воробья, она очень удивилась:
- Я-то тут при чем?! Не каждого, у кого есть крылья - можно считать птицей. Вряд ли мое молоко поможет чучелам! Я - мышь!
- Что же делать? - расстроился воробей.
- Не знаю, - покачала головой бывшая сорока. - Попробуй обратиться к козодою. Он живет в Серебряном Бору.
Господин Чириков слышал про козодоя. Тот жил на опушке соснового бора.
Прилетев на место, воробей услышал долгий стон и плач.
- Эй, козодой! - громко позвал его Господин Чириков.
Плач и стон прекратились. Из-за кустов, переваливаясь с боку на бок, появилась коротконогая птица с большой головой и короткой шеей. Ее оперенье было в буро-ржавых крапинках.
- А-а, это ты, Чириков... - недовольно сказал козодой. - Чего тебе?
Выслушав воробья, он удивился ещё больше:
- Нет предела человеческой глупости! Когда-то кому-то что-то привиделось - и с тех пор нас все зовут козодоями! Какая чушь!
- Значит, вы не доите коз?
- Ни коз, ни коров! - отрезал козодой. - Делать нам больше нечего! А если бы даже и доили?.. При чем тут птичье молоко? Или ты думаешь, что потом кто-то доит меня самого?! - расхохотался он. - Ты глупец, Чириков, если веришь своим волшебникам! Нет птичьего молока на свете! И никогда не было!
- Волшебники не врут, - ответил Господин Чириков.
- Значит, выдумывают.
- Ничего они не выдумывают!
- Тогда сочиняют, как твой сказочник! - буркнул козодой. - И не спорь со мной! Всё! Надоел!
Он скрылся в кустах.
А Господин Чириков вернулся во двор и сел на мой подоконник.
- Чего печалишься? - спросил я его.
Воробей поделился.
- Вопрос не простой, - согласился я. И тут мне в голову пришла одна неожиданная мысль: - Если люди едят конфеты и любят торт под названием "Птичье молоко"... значит...
- Нужно слетать на кондитерскую фабрику! - обрадовался Господин Чириков.
Ах, сладостная страна - кондитерская фабрика! Хорошо тем, кто живет рядом. Все дворы напоены пряным бисквитным запахом. А ветра, эти ванильные ветра! - кружат голову.
Будь я мэром - переназвал бы улицы, прилегающие к фабрике в Леденцовую, Зефирную, Мармеладовую! Как звучит: проезд Шоколадный! Карамельный переулок!..
Господин Чириков появился на кондитерской фабрике впервые. Он никогда здесь раньше не бывал.
С изумленьем облетал он цех за цехом.
Кругом стояли большие кадки, полные шоколада, а на окнах - шоколадного цвета горшки. В них росли лимонные и кофейные деревья. Под ними свисали виноградные гроздья. Сам воздух фабрики был настолько благоухающим и целебным, что урожай с деревьев и кустов снимали почти каждую неделю.
Работницы кондитерской фабрики ходили в сказочных сарафанах, а на их головах сверкали золотые короны.
Цех, где изготовлялись торты под названием "Птичье молоко", был секретным. Туда посторонних не пускали без специального пропуска. Но не таков был воробей Чириков, чтобы отступать.
Воробьям многое доступно из того, что недоступно людям. Через трубу, из которой исходил завораживающий серебристый свет, Чириков проник в шахту цеховой вентиляции.
Внутри вентиляционной шахты дули сладкие ветры и было гнездо с шатром. Спокойная и величавая, сидела в гнезде необыкновенной красоты птица. Другой такой Чириков никогда раньше не видел. Ее перья переливались всеми цветами радуги. С каждым их взмахом - откуда-то из воздуха, из ничего - появлялись золотые птичьи яйца. Они падали в гнездо - одно за другим, как спелые яблоки в волшебном саду.
Сердце Чирикова учащенно забилось.
- Здравствуй, господин Чириков!.. - кивнула ему Птица своей изумрудной головой.
- Ты меня знаешь?! - удивился он, подлетев поближе.
- Как не знать! - рассмеялась она сладкозвучно. - Я даже знаю, зачем ты здесь. Держи, что искал! - И Птица, нарочно для него взмахнула крыльями и протянула ему золотое яйцо.
- Спасибо тебе, госпожа Птица! - с благодарностью воскликнул смутившийся воробей.
- Меня зовут Сладкая Дрёма, - ответила она.
- Ты здесь живешь? - удивился господин Чириков.
- Я всегда здесь жила. Давным-давно на этом месте, где стоит фабрика, текла Молочная река с Кисельными берегами. В ней-то я и родилась. В моих яйцах - молоко. Никто не видит, когда я добавляю его в тесто. Никто. Из людей, конечно. Птицы-то все знают.
- О тебе внизу никто не знает?! - воскликнул господин Чириков.
- Кто в меня верит, тот знает! - ответила Сладкая Дрёма. - Для остальных же, я - птица, которой нет на свете, а птичье молоко - лишь несбыточная мечта. Лети, господин Чириков! Пусть исполнится и твоя мечта!.. Рада была познакомиться.
Она взмахнула крыльями, и новые золотые яйца стали заполнять гнездо.
А воробей крепко обхватил драгоценный подарок лапами и полетел домой...
Ночью на рабочем столе чучельника господин Чириков проклевал золотую скорлупу, из клюва стал обрызгивать птичьим молоком все чучела в кабинете:
1 2 3 4 5 6