Дождик то шел, то переставал; луна играла в прятки, то показываясь, то скрываясь, и никто не видал, как Фараон кружился вокруг выпи, с каждым разом подкрадываясь к ней все ближе и проделывая в миниатюре маневры льва, наметившего себе добычу. Никто не видал, как выпь все приседала, приседала и, вся надувшись, выгнула шею назад, а клюв направила кверху.
Видела только карнаухая пучеглазая сова, как кот сделал свой последний прыжок к выпи.
И только эта же самая сова слышала, - ведь нет слуха более чуткого, чем у совы, - как отчаянно взвизгнул Фараон, когда длинный острый клюв выпи вонзился ему в плечо и глубоко его проколол. Потом она видела, как кот перевернулся в мучительных страданиях вокруг самого себя и вонзил свои острые зубы позади зеленых, лишенных всякого выражения, лягушечьих глаз выпи. Наконец, она услыхала громкое хлопанье крыльев, царапанье когтей, перед ней мелькнули голенастые ноги, чья-то желтая шкура, летящие клоки шерсти и перья; затем луна скрылась, и сделалось совершенно темно и тихо.
IV. ВСТРЕЧА С ХОЗЯИНОМ
Последние лучи заходящего солнца заглядывали в окно бунгалоу и косо ложились на полу.
Вечерний паук протянул через камин свою паутину. На окне сидела неподвижно осенняя муха. То был бунгалоу Гокли, неприбранный и заброшенный.
В дальнем углу неподвижно лежала не то круглая меховая подушка, не то муфта. Зашумел дождь, и подушка зашевелилась. Из нее поднялась круглая голова с круглыми глазами и поглядела так, что каждому сделалось бы жутко от этого взгляда. Мех живой муфты был весь в запекшейся крови; след крови тянулся по всему полу от окна в соседней комнате.
День кончался среди шума дождевых потоков. Комнату постепенно охватывала тьма.
Вдруг стукнула калитка. По всей вероятности, она стукнула от ветра, но Фараон (это был он) в один миг вскочил с ворчаньем, и его круглые глаза загорелись желто-зеленым огнем.
Все опять стало тихо. Потом раз, два - явственный скрип обутых ног по песку. Опять все стихло. Фараон весь съежился, дрожа всем телом.
- Фараон, Фараон! Фараошка, старый мой кот! Где ты тут?
Голос был сдавленный, сиплый и говорил в открытое окно соседней комнаты. В комнату глядело угрюмое суровое лицо.
- Фара... Ах...
Фараон выпрямился, вскочил, тихо мяукнул, как делает кошка, когда зовет своих котят. Страдающии, едва живой, изувеченный, но все-таки с поднятым вверх, точно палка, хвостом, кот бросился к окну, прыгнул на подоконник и принялся ласкать суровое лицо с большими глазами.
Настала пауза, в продолжение которой кот не переставал мурлыкать. Но вот скрипнула крышка открываемой плетеной корзинки. Мурлыканье прекратилось. Крышка опять скрипнула - корзину, очевидно, закрыли. Опять зашуршали осенние листья под ногами человека, опять заскрипел песок под шагами обутых ног; стукнула калитка, - и все затихло.
Приходил Гокли и забрал с собой своего драгоценного Фараона.
(1) Бунгалоу (бунгало) - легкая постройка дачного типа в Индии

1 2