Я полагаю, что мы должны вникнуть в
этот вопрос очень тщательно, ибо в нашем сознании нет ни одной точки, не
затронутой конфликтом. Во всех наших отношениях, будь то отношения с са-
мым близким человеком, соседом или с обществом, существует конфликт,
конфликт противоречий, расхождений во взглядах, разделенности, двойствен-
ности. Наблюдая себя и наши отношения с обществом, мы видим, что на всех
уровнях нашего бытия существует конфликт, конфликт больший или меньший,
вызывающий поверхностные ответы или ведущий к катастрофическим последст-
виям.
Человек принимает конфликт как неотъемлемую часть повседневного су-
ществования, потому что он примирился с конкуренцией, завистью, жад-
ностью, стяжательством или агрессивностью как с естественным порядком ве-
щей. Принимая такой порядок вещей, мы принимаем структуру общества такой,
как она есть, и живем по шаблону респектабельности. Большинство из нас
находится в плену этого шаблона, желая быть предельно респектабельным.
Когда мы исследуем наши умы и сердца, наш образ мышления, наши чувства и
то, что мы делаем в нашей повседневной жизни, мы убеждаемся, что, пока мы
приспосабливаемся к шаблону жизни, жизнь должна быть полем битвы; если мы
не принимаем этого, а ни один истинно религиозный человек не может прими-
риться с таким обществом, то мы полностью свободны от психологической
структуры общества.
Большинство из нас многим обогатились от общества: жадность, за-
висть, гнев, ненависть, подозрительность, тревожность - все, что общество
создало в нас и что мы создали в себе сами, - все это имеется у нас в
изобилии. Различные религии во всем мире проповедуют бедность. Монах об-
лачается в монашеское одеяние, меняет свое имя, бреет голову, поселяется
в келье, дает обет бедности и воздержания. На Востоке у нем имеется одна
лишь набедренная повязка, один плащ, одна трапеза в день, и все мы уважа-
ем такую бедность. Но у этих людей, облачившихся в одеяние бедности, все
же внутренне, психологически имеется изобилие мирских вещей, ибо они все
еще продолжают добиваться положения и престижа. Они принадлежат к тому
или иному монашескому ордену, к той или иной религии. Они все еще живут в
разделениях культуры, традиции. Это не бедность. Бедность - это полная
свобода от общества. Хотя человек может иметь несколько больше одежды,
несколько больше еды, какое это может иметь значение? Но, к несчастью,
большинство людей имеет склонность к эксгибиционизму, к самолюбованию и
саморекламе.
Бедность становится удивительно прекрасной, когда ум свободен от
общества. Человек должен стать бедным (то, что Евангелие называет <нищие
духом>), бедным внутренне, ибо, когда нет исканий, нет вопросов, нет же-
ланий, нет ничего - только эта внутренняя бедность может увидеть Истину
жизни, в которой совсем нет конфликта. Такая жизнь - это благословение,
которое нельзя найти ни в какой церкви, ни в каком храме.
Но как мы можем освободиться от психологической структуры общества?
Что означает освободить себя от самой сути конфликта? Не представляет
труда надрезать и отломить некоторые ветви конфликта, но мы сейчас спра-
шиваем себя, можно ли жить в полном внутреннем и, стало быть, внешнем
спокойствии? Это не означает, что мы просто должны жить растительной
жизнью или пребывать в состоянии застоя. Наоборот, мы станем динамичными,
живыми, полными энергии.
Для того, чтобы это понять и освободиться от любых проблем, мы нуж-
даемся в огромной, пламенной, постоянно текущей энергии, энергии не
только физической и умственной, но также энергии, не зависящей от како-
го-либо мотива, от какого-либо психологического стимула. Если мы зависим
от каких-то стимулов, то сами эти стимулы делают наш ум тупым и бесчувст-
венным. Принимая какой-то вид наркотика, мы можем получить энергию, кото-
рой достаточно, чтобы в течение некоторого времени очень ясно видеть ве-
щи, но мы возвращаемся к нашему прежнему состоянию и все в большей и
большей степени начинаем зависеть от наркотика. Таким образом, всякое
стимулирование, получено ли оно от церкви, от алкоголя или от наркотиков,
от написанного или сказанного слова, неизбежно создаст зависимость, и эта
зависимость помешает нам ясно видеть и понимать, и, следовательно, лишит
нас необходимой жизненной энергии.
К сожалению, мы всегда психологически от чего-то зависим. Почему
имеется это побуждение - быть в зависимости? Мы с вами предприняли это
путешествие совместно, вы не ждете, чтобы я указал вам причины вашей за-
висимости: если мы проведем наше исследование совместно, мы сделаем наше
открытие вместе. Таким образом, это будет вашим собственным открытием и,
будучи вашим, оно даст вам жизненную силу.
Я открываю для себя, что я нахожусь в зависимости от чего-то, ска-
жем, от аудитории, которая будет стимулирующе воздействовать на меня. Я
получаю от аудитории, от обращения к большой группе людей, некоторый вид
энергии, и поэтому я зависим от этой аудитории, от этих людей, соглашают-
ся ли они со мной или нет. Чем больше они не соглашаются, тем больше жиз-
ненной энергии они мне дают. Если они соглашаются, то их согласие стано-
вится очень поверхностным, пустым. Так я открываю, что нуждаюсь в аудито-
рии, ибо обращение к людям - это мощный стимулятор. Почему? Почему я за-
висим? Потому что в самом себе, внутренне, я пуст, поверхностен, во мне
нет источника энергии, который всегда полон, обилен, всегда в движении,
преисполнен жизненной силы, текучей, живой. Вот почему я зависим. Я уста-
новил причину.
Но освободит ли меня это понимание от зависимости? Поскольку уста-
новление причины есть акт чисто мысленный, то вполне очевидно, что оно не
освободит ум от зависимости. Чисто интеллектуальное восприятие идеи или
эмоциональное приятие идеологии не могут освободить ум от зависимости; он
все же будет зависеть от чего-то, что будет его стимулировать. Ум осво-
бождается от зависимости, когда он осознает полностью всю структуру и
природу стимулирования и зависимости, когда он осознает то, как эта зави-
симость делает его глупым, тупым, инертным. Лишь целостное сознание этой
структуры делает ум свободным.
Поэтому я должен выяснить, что значит сознавать целостно. До тех
пор, пока я воспринимаю жизнь с определенной точки зрения, смотрю на нее
сквозь призму определенного опыта, которым я особенно дорожу, опираюсь на
накопленные мною определенные знания, поскольку все это составляет мою
объективную основу, мое <я>, до тех пор я не могу видеть целостно. Я уст-
ановил интеллектуально, на уровне слов, с помощью анализа причину моей
зависимости, но все исследования, ведущиеся мыслью, неизбежно являются
фрагментарными; поэтому увидеть что-либо целостно я могу только в том
случае, если мысль не вмешивается.
Только тогда я вижу факт моей зависимости, я вижу действительно то,
что есть. Я смотрю на это без всякого <нравится> и <не нравится>, я не
стремлюсь избавиться от этой зависимости, быть свободным от ее причины. Я
наблюдаю ее, и когда происходит такое наблюдение, я вижу всю картину в
целом, а не отдельные ее фрагменты, а когда ум воспринимает целостную
картину - это есть свобода. Теперь я выяснил, что там, где имеется фраг-
ментирование, происходит рассеяние энергии. Я установил подлинный источ-
ник растраты энергии.
Вы, быть может, считаете, что не происходит растрачивания энергии,
если вы подражаете, если вы подчиняетесь авторитету священника, ритуала,
догмы, партии или какой-либо идеологии, но следование, подчинение идеоло-
гии, независимо от том, хороша она или плоха, преисполнена она святости
или нет, - есть фрагментарная деятельность и, следовательно, причина
конфликта. А конфликт неизбежно будет возникать до тех пор, пока будет
разделение на то, что должно быть, и то, что есть, и всякий конфликт есть
растрачивание энергии. Если вы спрашиваете себя: <Как мне освободиться от
конфликта?>, вы создаете новую проблему и, следовательно, усиливаете
конфликт. В то время как если вы воспринимаете его, как факт, смотрите на
него, как вы смотрели бы на какой-то конкретный объект, ясно, непосредст-
венно, тогда вы поймете самую важную истину - поймете, что существует та-
кая жизнь, в которой вообще нет конфликтов.
Давайте взглянем на это по-другому. Мы всегда сравниваем то, какие
мы есть, с тем, какими мы должны быть. То, какими мы должны быть, есть
проекция нашей мысли о том, какими нам следовало бы быть. Противоречие
возникает и когда мы сравниваем себя не только с кем-то или чем-то, но и
с тем, какими мы были вчера. Следовательно, существует конфликт между
тем, что должно быть, и тем, что есть. То, что есть, существует только
тогда, когда нет сравнения вообще. А жить с тем, что есть, означает пре-
бывать в состоянии спокойствия, мира. Только тогда вы можете отдать все
ваше внимание, ни на что не отвлекаясь, тому, что внутри вас, будь то от-
чаяние, тревога, уродливость, жестокость, одиночество, и жить со всем
этим; тогда не существует противоречия и, следовательно, нет конфликта.
Но мы все время себя сравниваем с теми, кто богаче, кто более удач-
лив, более умен, более любим, более известен, более это и более то. Это
<более> играет необычайно важную роль в нашей жизни. Это оценивание нас в
сравнении с чем-то или с кем-то является самой первой причиной конфликта.
Но почему вообще происходит сравнение? Почему вы сравниваете себя с
другими? Нас учили этому с детства. В каждой школе А сравнивается с В, и
А губит себя для того, чтобы быть похожим на В. Когда вы не сравниваете
вообще, когда нет идеала, нет противоположного, нет фактора двойственнос-
ти, когда вы больше не ведете борьбы, чтобы стать иным, чем вы есть, что
тогда происходит с вашим умом? Ваш ум перестает создавать противоположное
и становится в высшей степени мудрым, в высшей степени сенситивным, спо-
собным на огромную страсть, потому что усилие есть расточение страсти,
той страсти, которая есть жизненная энергия, а вы ничего не можете совер-
шить без страсти.
Если вы не сравниваете себя с другими, вы будете тем, что вы есть.
С помощью сравнивания вы надеетесь развиваться, расти, стать более разум-
ным, более красивым. Но вот только станете ли? Фактом является то, что вы
есть, и при сравнивании происходит фрагментирование факта, что означает
пустую трату энергии. Восприятие себя таким, как вы есть, без какого-либо
сравнивания, дает вам громадную энергию, чтобы видеть. Если вы можете
смотреть на себя без сравнивания, то вы окажетесь выше сравнивания, что
не означает, что ваш ум застыл в самодовольстве. Таким образом, мы видим,
как ум впустую, в сущности, растрачивает энергию, которая так необходима
для понимания целостности жизни.
Я не хочу знать, с кем я в конфликте. Меня не интересуют мои част-
ные периферические конфликты. То, что я хочу знать, - это почему должен
существовать конфликт вообще. Когда я задаю себе этот вопрос, я вижу ос-
новную проблему, не имеющую ничего общем с периферическими конфликтами и
их решением. Обращаясь к центральной проблеме, я вижу (вы, быть может,
тоже видите?), что сама природа желания, если она не понята должным обра-
зом, неизбежно ведет к конфликту.
Желание всегда противоречиво. Я желаю самых противоречивых вещей,
что не означает, что я хочу уничтожить желание, подавить, контролировать
или сублимировать его. Я просто вижу, что само желание по сути своей про-
тиворечиво. Противоречивы не объекты желания, но сама природа желания как
таковая. Я должен понять природу желания, прежде чем смогу понять
конфликты. Внутренне мы находимся в состоянии противоречия, и это состоя-
ние противоречия вызвано желанием; желанием, являющимся, как мы уже гово-
рили, погоней за удовольствием и стремлением избежать страдания.
Итак, мы видим, что желание - основа всякого противоречия, желание
чего-то или нежелание этого является двойственным. Когда мы делаем нечто
приятное, в это совсем не включено усилие, не правда ли? Но удовольствие
приносит страдание, и тогда возникает борьба, чтобы избегать страдания. А
ведь это снова потеря энергии. Почему у нас вообще существует двойствен-
ность? В природе, конечно, имеется двойственность: мужчина и женщина,
свет и мрак, ночь и день; но почему в нас существует двойственность внут-
ренняя, психологическая? Прошу вас, продумайте это вместе со мной, прошу
вас, не ждите, чтобы я сказал вам ответ. Чтобы выяснить это, вы должны
заставить поработать ваш собственный ум. Мои слова лишь зеркало, в кото-
ром вы должны наблюдать самих себя. Почему в вас существует эта психоло-
гическая двойственность? Не потому ли, что нас с детства всегда учили
сравнивать то, что есть, с тем, что должно быть? Мы обусловлены тем, что
правильно и неправильно, что хорошо и что плохо, что морально и что немо-
рально. Не возникла ли эта двойственность в связи с тем, что мы верим,
будто мышление в понятиях противоположных таким понятиям, как насилие,
зависть, ревность, низость, поможет нам от всего этого избавиться? Не ис-
пользуем ли мы противоположное в качестве рычага как средство избавиться
от того, что есть? Или это бегство от действительности? Не пользуетесь ли
вы противоположным, как средством убежать от действительности, с которой
вы не знаете, как быть? Или это происходит от того, что вам на протяжении
тысячелетий внушали, что вы должны иметь идеал, противоположный тому, что
есть, чтобы справиться с настоящим? Когда у вас имеется идеал, вы думае-
те, что он поможет вам избавиться от того, что есть, но этого никогда не
происходит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16