https://wodolei.ru/catalog/mebel/zerkalo-shkaf/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 



Аннотация
Занна Уэсткотт — успешная деловая леди, никогда не совершавшая ни легкомысленных поступков, ни любовных безумств. Но встреча с Джейком Лантреллом и единственная ночь в его объятиях навсегда изменила ее размеренную жизнь.
Сара Крейвен
Одна безумная ночь
Первая глава
Занна Уэсткотт вошла в гостиничный номер и захлопнула за собой дверь. Мгновение она стояла неподвижно, изучая свое отражение в зеркале, начиная с гладких светлых волос, собранных в строгую прическу, безупречно сидящего черного делового костюма и белой накрахмаленной рубашки, и заканчивая стройными ногами в темных чулках и крохотными ступнями, обутыми в туфли-лодочки на низком каблуке. Воплощенное спокойствие и самообладание.
Занна глубоко вздохнула, а затем внезапно разрушила созданный ею образ, победно взмахнув рукой и скорчив торжествующую гримасу.
— Я сделала это, — произнесла она вслух, в ее зеленых глазах плясали искорки. — Я действительно это сделала.
Она не могла дать волю своим чувствам в конференц-зале отеля даже после заключения сделки. Атмосфера была слишком угнетающей, наполненной разочарованием, ведь другая семейная компания попала под удар.
Но чего же они ожидали? Накануне Занна выложила им все свои условия, четко и ясно дала понять, что они оказались в тупике, и совершенно не расстроилась, когда они отвергли ее предложение.
Если они считали двадцатипятилетнюю женщину слабым противником, пусть теперь пеняют на себя.
Занна вежливо улыбнулась, обрисовала некоторые оставшиеся возможности, посоветовала подумать еще и настойчиво подчеркнула, что будет ждать их окончательного ответа к десяти часам утра.
Войдя в конференц-зал в назначенное время, она сразу все поняла по их несчастным, отрешенным лицам.
Здравый смысл возобладал, и холдинговая компания Уэсткотта прибрала к рукам очередной лакомый кусочек, одержала очередную победу.
«Мою победу, — подумала Занна. — Я ведь все сделала сама».
Все еще улыбаясь, она подошла к телефону, чтобы позвонить в «Уэсткотт Холдигз» по прямой частной линии, принадлежащей ее отцу.
— Кабинет сэра Джеральда Уэсткотта. Чем могу помочь?
Занна разочарованно поджала губы, услышав резкий голос Тессы Ллойд, отцовской секретарши.
— Я хотела бы поговорить с ним, пожалуйста, Тесса.
— Простите, мисс Уэсткотт. Сэр Джеральд на совещании. Он попросил меня принимать все сообщения.
Занна чуть было не крикнула по-ребячески, что не собиралась оставлять сообщение. Она хотела лично поговорить с отцом, похвастаться своим успехом. Возможно, на этот раз его голос смягчится от любви и гордости, когда он скажет: «Славная работа».
Занна знала о совещании, но все же надеялась, что отец подойдет к телефону. «Какая же я дура», — подумала она, внезапно почувствовав себя расстроенной.
Спокойно она ответила:
— Ясно. Тогда передайте ему, пожалуйста, что он приобрел «Золто электроникс» намного дешевле, чем мы рассчитывали.
— Прекрасная новость, мисс Уэсткотт. — Сказано это было обычным невыразительным тоном. — Я уверена, что сэр Джеральд обрадуется. Полагаю, вы сразу вернетесь?
Занна именно так и собиралась поступить, но внезапно ее задела какая-то высокомерная нотка, прозвучавшая в голосе секретарши.
К своему собственному удивлению Занна возразила:
— Вообще-то нет. Я решила отдохнуть денек. И выходные, — опрометчиво добавила она. — К понедельнику вернусь.
— Но мисс Уэсткотт. — Тесса Ллойд казалась удивленной. — Уверена, что сэр Джеральд хочет услышать полный отчет как можно скорее.
— Вы попросили меня оставить сообщение, — огрызнулась Занна. — Я его оставила. До свидания, Тесса.
Занна бросила трубку, не дожидаясь новых возражений. Может, отец и высоко ценит рабочие качества Тессы Ллойд, но привлекательной ее не назовешь. И она охраняет своего начальника, словно заботливая наседка.
Вот только в результате Занна получила совершенно не нужный отгул на двое суток, и понятия не имеет, чем себя занять.
Она обвела взглядом номер, беспокойно рассматривая роскошную мягкую мебель, развешанные на стене гравюры, с чрезмерным вкусом составленный букет искусственных цветов на золоченой подставке.
Внезапно Занна почувствовала, что ей не хватает воздуха.
Вместо того чтобы позвонить, она решила сама спуститься вниз, к регистратору, и сообщить, что остается. «В конце концов, это ведь большой город. Здесь есть театры, рестораны. Можно запланировать что-нибудь на вечер, заранее сделать заказ. В оставшееся время можно будет посетить картинную галерею или музей. Развлечься. По крайней мере, развеяться», — поправила себя Занна, сухо поджав губы.
В фойе было полным-полно народа, и все регистраторы, стоящие за длинной стойкой, оказались занятыми. Занна взяла предназначенный для туристов рекламный буклет с информацией о возможных развлечениях, и начала лениво его перелистывать.
За ее плечом раздался тихий голос:
— Мисс Уэсткотт.
Резко обернувшись, Занна увидела Генри Уолтона, директора «Золто Электроникс», его морщинистое лицо было усталым и расстроенным.
Он сказал:
— Я хотел бы поздравить вас, мисс Уэсткотт. Вы сделали выгодную покупку, впрочем вы и сами прекрасно это понимаете.
— Да, — Занна вызывающе вздернула подбородок. — Надеюсь, вы не в обиде на меня.
Уолтон покачал головой, слегка улыбнувшись.
— Нет, это слишком сильно сказано. — Он внимательно посмотрел на нее, внезапно его взгляд стал острым и проницательным, на мгновение приоткрыв истинное лицо человека, своим трудом создавшего компанию и вынужденного, в конце концов, передать ее в чужие руки.
Со вздохом он сказал:
— Да, вы действительно дочь своего отца, мисс Уэсткотт. Но, пожалуйста, не надо считать это комплиментом. Напротив, мне почти жаль вас. — Уолтон вежливо кивнул и отошел.
Занна проводила его взглядом, чувствуя себя так, словно получила пощечину.
Прозвучавшие слова были очень тихими, но Занне вдруг показалось, что все люди в фойе обернулись и смотрят в ее сторону. Словно она голая стоит под их испепеляющими взглядами.
Радость от одержанной победы, предвкушение приятного вечера — все пошло коту под хвост. Занну бросило в дрожь, внезапно ее охватило чувство какой-то странной неуверенности.
— Чем могу помочь? — одна из регистраторов освободилась и вопросительно смотрела на Занну с профессиональной натянутой улыбкой.
Занна покачала головой и отвернулась, все еще сжимая в руке брошюру. Ей хотелось немедленно вернуться в свой номер. Но вместо этого она почти бегом бросилась через парадную дверь отеля к автостоянке.
«Мне нужно выбраться отсюда…» — одна мысль молотом стучала у нее в висках.
Кафе на автозаправочной станции было самым обычным. Занна взяла тарелку винегрета и чашку кофе, и присела за свободный столик.
«Какой же надо быть идиоткой, — думала она с досадой, — чтобы так расстроиться из-за мелкой стычки». В нормальном состоянии Занна никогда не стала бы прыгать в машину и мчаться незнамо куда.
И из-за чего столько переживаний? Быть дочерью Джеральда Уэсткотта — огромная честь. Хоть это и автоматически лишает права на ошибку, на проявление слабости. Этот урок Занна усвоила с самого раннего детства.
Побеждать, всегда быть впереди — вот цель игры. Учиться только на «отлично». И знать, что оценка «четыре» вызовет неодобрение у человека, которому Занна так отчаянно старалась угодить. Возможность малейшей неудачи была чем-то немыслимым. Времена сейчас тяжелые. Нужно быть сильной. В бизнесе нет места для сантиментов.
Занна надевала на себя эту броню каждое утро. Броню, в которой Генри Уолтон неожиданно умудрился отыскать трещину.
«Да как он смеет жалеть меня?» — злилась Занна. Она не нуждается ни в чьем сочувствии. У нее есть квартира с видом на Темзу, солидный банковский счет, новая машина каждый год, и только что она осуществила первую в своей жизни успешную сделку. У нее есть все.
Занна пожала плечами. Просто мистер Уолтон внезапно превратился в жалкого неудачника, причем, что не удивительно, по собственной вине, и было верхом глупости обращать внимание на его слова. Хотя, конечно, он омрачил ее триумф. Испортил ей день, когда она доказала, что по праву занимает свое место среди ближайшего окружения ее отца.
Занна уже почти намерилась передумать и вернуться в Лондон, но это было бы слишком похоже на позорное отступление, и мысль о высокомерной улыбке Тессы Ллойд укрепила ее желание остаться, хотя и не надолго.
На столике перед Занной все еще лежал рекламный буклет из отеля. Вместо того чтобы бесцельно пялиться на дорогу, девушка решила найти себе увлекательное занятие на остаток дня.
Когда она взяла буклет, из него выпал бледно-зеленый листок. Объявление о весенней художественной выставке в деревенском клубе. Вообще-то Занна вряд ли обратила бы на него внимание. Но когда она нагнулась, чтобы поднять листок с пола, ей бросилось в глаза название «Эмплшем».
На мгновение она замерла, не сводя с него глаз. Вспоминая.
«Эмплшем, — с удивлением думала Занна. — Я и понятия не имела, что это так близко».
Хотя когда-то Занна знала точно. Без малейших сомнений. Вздрогнув, она вспомнила, как в детстве, словно одержимая, разглядывала карты, подсчитывая расстояние от Лондона, от школы-интерната, откуда угодно, и обещала себе, что однажды съездит туда. Увидит места, где родилась ее мама, которую Занна даже не помнит. И, каким-то образом сможет стать ближе к ней.
«А теперь я оказалась совсем рядышком, и не попадись мне на глаза этот листок, я бы даже не вспомнила об этом», — сухо сказала себе Занна.
Это доказывает, как она изменилась, как далеко ушла от той одинокой, замкнутой маленькой девочки.
И возможно, лучше будет оставить все, как есть. В конце концов, осмотр старого дома не даст ей никаких ответов на вопросы, мучившие ее в течение долгих лет. Вопросы, которые ее отец, слишком сильно переживавший свою потерю, вообще отказывался обсуждать.
После смерти Сьюзен Уэсткотт он продал их семейный дом вместе с обстановкой, и переехал, забрав с собой маленькую дочурку, Сюзанну. С тех пор он начал звать ее Занной, как будто обычное сходство имен вызывало у него слишком тягостные мысли.
Не осталось никаких сувениров, фотографий, ничего, что могло бы натолкнуть ребенка на расспросы о своей матери. Единственным напоминанием, которое сэр Джеральд позволил себе оставить, был странный волнующий портрет его жены, висящий у него в кабинете.
Этот портрет всегда вызывал у Занны какое-то беспокойство. В нем вообще не было сходства. Над кружевным воротничком малиновой блузки лицо Сьюзен Уэсткотт представляло собой сплошное бледное пятно, его черты едва угадывались, а глаза горели безумным зеленым пламенем. В них плескалось отчаяние, — Занна поняла это, когда подросла. Ей даже подумалось: неужели ее мать знала, как мало ей осталось жить? Судя по картине, да.
А когда Занне исполнилось одиннадцать, и она училась в интернате, по почте ей пришла маленькая бандероль. В ней было письмо от адвоката, сообщавшего, что бывшая мамина няня, мисс Грейс Мосс, оставила Занне наследство, которое прилагается к письму.
Это был маленький кожаный альбом с фотографиями незнакомых людей в старомодных костюмах, и на мгновение Занна удивилась, какое отношение все это имеет к ней.
Но затем она обратила внимание на несколько последних снимков, подписанных на обратной стороне: «Дом священника, Эмплшем». Первый из них был помечен: «1950 год, Сьюзен два года», и изображал женщину в строгом платье и фартуке, возможно няню Мосс, которая, улыбаясь, стояла на пороге большого белого дома и бережно держала на руках крохотную малышку.
На остальных фотографиях маленькая белокурая девочка играла в саду среди роз и дельфиниумов, или каталась на велосипеде. На последней из них подросшая Сью с гордым видом примеряла новую школьную форму.
«Мамочка», — подумала Занна, и ее глаза наполнились слезами. Она была благодарна за то, что теперь у нее появилось какое-то вещественное напоминание, что-то, что можно было подержать в руках.
С этого момента Занна никогда не расставалась со своим альбомом, который стал для нее величайшей ценностью, почти талисманом. Но в то же время ее насторожило, каким путем попало к ней это наследство, и, несмотря на свой юный возраст, она понимала, что ее отец может воспринять все совершенно в другом свете, и что ей следует сохранить подарок в тайне от него.
Занна не хотела снова расстраивать отца. Когда она однажды попыталась расспросить его о маме, это вызвало у него взрыв раздражения и огорчения, приведя ее в ужас. Неутолимая боль и скорбь по покойной жене была единственной слабостью сэра Джеральда. Единственным уязвимым местом.
Все эти годы Занна хранила свой секрет, и даже сейчас альбом лежал во внутреннем кармане ее сумки. Ее единственная и тайная связь с прошлым.
А вдруг найдется кто-нибудь в деревне, кто еще помнит маленькую девочку из «Дома священника», кто сможет заполнить пробелы в прошлом Сью Уэсткотт.
В любом случае Занне следует съездить и поинтересоваться.
«В конце концов, — подумала она, — что я теряю?»
Спустя несколько минут, свернув с шоссе, Занна уже блуждала по запутанным проселочным дорогам. День был жарким для конца весны, и Занна опустила козырек от солнца и бросила жакет на заднее сиденье.
Путь был не близким. За каждым поворотом она натыкалась на очередные препятствия: одиноко стоящий трактор, группу всадников, парочку мотоциклистов, которым вдруг вздумалось остановиться и совершенно перегородить дорогу.
Даже шум машин на шоссе время от времени заглушался пением птиц или блеянием овец. Занну охватило странное чувство, словно она попала в прошлое, когда жизнь еще текла по-другому, более спокойно и размеренно.
Обычно Занна бы уже разозлилась, стала бы протискиваться вперед, стараясь объехать возникающие на пути преграды. Но на этот раз она вдруг почувствовала, что тоже замедляет темп. Казалось, напряжение и усталость покидают ее, солнышко и теплый ветерок действуют на нее умиротворяюще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20


А-П

П-Я