Ну, скажем, Телефонные звонки постороннего мужчины?
— Нет, сэр. — А вы давно здесь работаете, Алиса?
— Уже почти год. С тех пор, как они поженились и переехали в этот дом,
— А другие слуги в доме есть?
— Только повар. Это моя тетя. Мы вдвоем делаем все необходимое.
— А как мистер и миссис Натан относились друг к другу?
— Как и большинство женатых людей.
— Вы не замечали ссор или драк?
— Нет, сэр. Они ссорились не больше, чем любая супружеская пара.
— И вы никогда не слышали, чтобы они обсуждали развод или что-нибудь вроде этого?
— Нет, сэр. Да они бы никогда не стали обсуждать при нас такие вопросы.
— А вы и ваша тетя ночуете в доме?
— Да, сэр. Все ночи, кроме пятницы. Это наш выходной. Мы свободны с полудня пятницы до двенадцати часов в субботу. Конечно, мы обе сегодня вернулись очень рано, как только услышали эту ужасную новость.
— Но вас обеих никогда нет дома по пятницам вечером?
— Да, сэр. Так захотела миссис Натан. Это был... ну вроде как выходной. И для мистера Натана тоже. Он никогда не приходил на ужин по пятницам.
— Так было с тех пор, как они поженились?
— Да, сэр. Миссис Натан объяснила это нам, когда в первый раз назначила выходной в пятницу. Она считала, что мужа нужно каждую неделю отпускать на одну ночь из дому — отдохнуть от жены. Так у них заведено с самого начала.
— Значит, миссис Натан всегда в ночь с пятницы на субботу оставалась в доме одна?
— Может быть... А может, она сама куда-нибудь уходила. Шейни откинулся в кресле и вытащил сигарету. Алиса быстро вскочила, взяла со стола зажигалку и поднесла к сигарете. Шейни подождал, пока она села в кресло и вытащил из карманов пальто шлепанцы и красную ночную рубашку. Он подал шлепанцы Алисе и показал ей ночную рубашку.
— Вы узнаете эти вещи?
Алиса долго крутила в руках крошечные шлепанцы. Потом подняла голову, и Шейни увидел слезы в ее карих глазах.
— Они...точно такие же, как были у миссис Натан. — А когда, вы, в последний раз.видели ее тапочки и рубашку?
-Я...я не помню. Они висели в шкафу,. и она давала их мне, когда. нужно было постирать.
Шейни встал.
— Давайте зайдем в комнату миссис Натан к посмотрим, на месте ли, ее вещи.
Алиса кивнула, не поднимая глаз, и тоже встала. Она забрала из. рук детектива тонкое белье, словно ей казалось, что мужчина не должен держать его в руках, и Шейни поднялся за ней по широкой лестнице на второй этаж. В доме было очень тихо, и они почти бесшумно ступали пр покрытой толстым ковром лестнице.
Поднявшись наверх, Алиса повела гостя в красивую, освещенную солнцем гостиную. В дальнем углу комнаты стоял диван и два вращающихся кресла у большого окна. Слева от входной двери Шейни увидел стол из красного дерева и такое же кресло.
— Эта комната мистера Натана,— Алиса указала на правую дверь. Потом открыла левую дверь и, сказав «сейчас посмотрю», зашла в спальню, закрыв за собой . дверь, словно считала недопустимым, чтобы чужой мужчина видел спальню ее покойной хозяйки.
Шейни прошел через комнату к окну и положил сигарету в пепельницу, стоявшую на маленьком столике между двумя вращающимися креслами.
В дверях спальни появилась Алиса. Ее лицо напряглось и вытянулось, губы дрожали.
— Выходит, что так оно и есть? Да? Я не... Я сейчас не смогла... Я думала... Мне очень жаль, сэр,— она попыталась овладеть собой, избегая взгляда Шейни.
- Получается, вещи ее, Алиса? — тихо спросил он.
— Да, сэр. В комнате нет ее тапочек и пропала такая же рубашка. Вы извините меня, сэр, но... Все это сралилось на меня, словно...
— Все в порядке,— сказал Шейни.— Мы должны были убедиться. Вы очень мне помогли.
Он подошел к горничной и мягко коснулся ее руки.
— Чей это стол, Алиса?
— Этот? Миссис Натан. Здесь она готовит списки того, что нужно купить, проверяет счета по содержанию дома и подписывает чеки к оплате.
— Она сама всем этим занималась? — удивился Шейни.—Она, а не мистер Натан?
— Хозяйка всегда говорила, что домом должна заниматься женщина.
Шейни вытащил чековую книжку, развернул ее на столе и раскрыл последнюю запись, сделанную перед смертью хозяйки.
Это был верхний чек на странице, датированный четырьмя днями раньше. На корешке было аккуратно записано: «Выплатить сто долларов». Остаток на счету после этого чека составлял две тысячи девятьсот шестьдесят два доллара двадцать пять центов. Над графой «Подпись» на всех чеках было впечатано имя: «Эльза Армбрюстер».
«Выходит, после того, как они поженились, Эльза не открыла общий счет со своим мужем? Интересно, есть ли у него собственный счет? А если есть, то каков его баланс?» — подумал Шейни.
Детектив не спеша перелистал корешки, внимательно просматривая все записи. Эльза вела расчеты очень аккуратно. На каждом корешке была, разборчиво написана дата, имя получателя и выплаченная сумма. Тут же она скрупулезно записывала назначение каждого чека.
Записи выглядели вполне обычно: химчистка, цветочница, счет от доктора, пятьдесят долларов отчислены на благотворительность. Эльза не выписывала множество маленьких чеков. Судя по довольно заметным суммам, она производила все выплаты помесячно.
Когда Шейни перелистал назад уже три страницы, глаза его блеснули. Он обратил внимание на корешок чека, выписанного ровно месяц назад. Там стояла сумма двести пятьдесят долларов, выплаченная некоему Максу Вентуорту. Под этим именем было записано только — «аванс в счет гонорара».
Шейни был немного знаком с Максом Вентуортом. Услышав, как к дому быстро подъехала машина, детектив выпрямился, держа в руках развернутую чековую книжку. Лицо его было хмурым и удивленным. Внизу послышался резкий скрип тормозов.
— Должно быть, это мистер Натан,— торопливо проговорила Алиса из-за его спины.— Мне, наверное, лучше спуститься...
— Я пойду с вами,— сказал Шейни и пошел следом за горничной, по-прежнему держа в руках развернутую чековую книжку.
Глава восьмая
Когда они спустились по лестнице, Пол Натан запирал за собой входную дверь. Он выглядел в жизни заметно моложе, чем на газетной фотографии. На тщательно выбритых щеках виднелся здоровый румянец. На Натане был темный костюм и строгий черный галстук-бабочка. Его каштановые волосы заметно поредели, и выглядел он как раз таким огорченным й растерянным, каким и должен выглядеть человек, оформлявший похороны своей несчастной жены, которая только что покончила с собой.
Натан медленно пошел к ним, глядя на горничную и остановившегося за ее спиной Шейни с каким-то враждебным любопытством. Потом он снова посмотрел на горничную. Остановившись перед открытой дверью в библиотеку, Натан сказал:
— Я вижу, вы не одна, Алиса?
— Да, сэр. Этот человек из полиции. Вы говорили мне, что я должна...
— Конечно, Алиса,— перебил Натан.— Принесите мне выпить, пожалуйста,— он снова посмотрел на Шейни, подняв брови.— Вы выпьете со мной?
Шейни кивнул и сказал Алисе:
— Мне, пожалуйста, чистого бренди.
Девушка ушла в глубину дома, и Шейни протянул хозяину руку.
— Извините, что я .вынужден отнимать у вас время, мистер Натан.
Натан сузил глаза и пренебрежительно надул губы. Он сделал вид, что не замечает протянутой руки детектива.
— Вы не из полиции! — воскликнул он.— Я узнал вас, Майкл Шейни. Вы... Это вы нашли их прошлой ночью. Какое вы имеете право приходить сюда и изображать из себя полицейского?
— Я всего лишь сказал вашей горничной, что я детектив. Она впустила меня в дом.
— И она разрешила вам разнюхивать что-то на верхнем этаже? — зло спросил Натан.
— Я принес ночную рубашку вашей жены и пару ее комнатных тапочек,— холодно произнес Шейни.— Мы поднялись наверх, чтобы удостовериться, что это действительно ее вещи.
Внезапно лицо Натана обмякло. Он отвернулся в сторону, неуверенно шагнул в библиотеку и остановился там, не глядя на гостя.
Шейни за его спиной сказал уже помягче:
— Это моя работа, Натан. Если вы не хотите, можете не говорить со мной, но я думаю, мы могли бы быстро закрыть дело, если вы согласитесь ответить мне на несколько вопросов.
— Закрыть дело? — Натан с искаженным злобой лицом повернулся к нему.— Я думал, что оно уже закрыто. Господи боже! Неужели я еще недостаточно страдал!
— Некоторые факты еще до конца не ясны.
— А какое вам до этого дело? Если полиция успокоилась, по чему вы должны в это соваться?
— Я уже говорил вам, что выполняю работу,— невозмутимо напомнил ему Шейни.
— Небось старый Эли? — с горечью проговорил Пол Натан.— Проклятый старый дурак! Мне следовало бы догадаться, что он поднимет шум. Мог бы не беспокоить прах своей дочери, которая сама ушла из жизни. Будь проклята его душа! Он с самого начала старался настроить Эльзу против меня. Наверное, теперь-то он доволен! Теперь весь мир узнает, какой была его драгоценная дочь! — Натан снова отвернулся, прошел через библиотеку и, тяжело дыша, уселся в глубокое кресло.
Тихо вошла горничная с подносом в руках. Она подошла к Натану, и он взял с подноса высокий бокал. Потом горничная вернулась к Шейни и подала ему большой красивый бокал, в котором, впрочем, коньяка было совсем немного.
Шейни с благодарным поклоном взял бокал, и она тихо вышла из комнаты. Не дожидаясь приглашения, детектив подошел к стоявшему перед Натаном креслу и уселся в него.
— Мистер Натан, ваша жена оставила вам записку?
Натан поднес бокал ко рту и сделал несколько жадных глотков. Когда он поставил бокал, он был уже наполовину пуст. Лицо Натана стало злым.
— А если бы ваша жена при таких обстоятельствах, оставила вам записку, неужели вы стали бы выставлять ее на всеобщее обозрение?
— Я не предлагаю, чтобы вы сделали это публично. Если бы я мог удостовериться в существовании записки, этого было бы достаточно, чтобы успокоить вашего тестя, и он признал бы, что дальнейшее расследование бесполезно.
— Вы хотите сказать, это убедит старого ублюдка, что я не убивал свою жену? Вы это хотите сказать? — прорычал Натан.
— У него действительно есть некоторые подозрения,— осторожно ответил Шейни.
— И он хочет воспользоваться удобным случаем, чтобы испачкать меня грязью? Хотя вовсе не я виноват во всем этом. Ведь не я же изменил своей жене и нарушил святость нашего брака. Этот факт ему тяжело будет оспорить.
— И все-таки она оставила записку?
- Да, черт возьми! А я сжег ее, как только прочитал, вернувшись вчера вечером из морга. В конце концов, это частная переписка между мужем и женой! И я отнесся к ней именно так.
Шейни вздохнул и отхлебнул из бокала. Это был отлично выдержанный коньяк, но почему-то вкус его Майклу не понравился. Натан с жадностью приложился к своему бокалу.
— А вы знали, что жена вам изменяет? — спокойно спросил Шейни.
— О господи, конечно же нет! — рука Натана дрогнула, и он поставил бокал.— Я об этом и представления не имел. И сейчас все еще не могу поверить...— он поднял руку к лицу и потер пальцами глаза.
— Насколько я понимаю, она всегда оставалась одна по пятницам вечером?
— Да. Это была ее идея. В эти вечера мне разрешали уйти,— в голосе Натана слышалась нотка скрытой горечи.— Чтобы понять это, нужно было знать Эльзу. Она всегда была такой логичной, такой... такой правильной. Видите ли, она все это сама придумала. В этом она видела залог прочного брака — в том, что каждый из нас должен одну ночь в неделю проводить так, как ему нравится. И мы никогда не должны были задавать друг другу никаких вопросов.
— Но это не сделало ваш брак счастливым?
— Почему же? Наш брак был довольно-таки удачным. По крайней мере, мне так казалось.
— Тогда почему вы просили ее о разводе?
— Я? — Пол Натан удивленно вскинул голову.
— Если верить ее отцу, это произошло несколько месяцев назад, и вы требовали, чтобы вам выплатили четверть миллиона долларов.
Натан тряхнул головой, словно не веря своим ушам. Он рассмеялся, но в смехе его слышалась горечь.
— Старый негодяй! Ведь, это Эльза просила меня о разводе, и он об этом прекрасно знает. А я сказал ей, что соглашусь, если она выложит двести пятьдесят тысяч. Что ж тут плохого?—сер-.
ди,то спросил он.—- Почему бы женщине не выплатить деньги при разводе точно так же, как это обычно делают мужчины? Они сами постоянно твердят о равенстве полбв. Эльза буквально свихнулась на этом равенстве. Вот я и сказал ей —давай договоримся..
— А Эли об этом знал?
— Еще бы ему не знать! Он сам подбивал ее подать на развод. Говорил, что заплатит половину этой суммы.
— А почему,— продолжал допытываться Шейни,.— он так настаивал, чтобы она развелась с вами?
— Наверное, потому, что она была его дочерью,— едко рассмеялся Натан.— Потому что он не хотел, чтобы с ней спал кто-нибудь еще!
Хотя слова «кто-нибудь еще» были явно подчеркнуты, Шейни сделал вид, что не заметил этого.
— А вы подозревали в то время, что у вашей жены может быть другой мужчина?
— У Эльзы? Нет, черт возьми! Она не была, как говорится, очень уж сексуальной. По-моему,. все это было выдумкой старика.
- Вам о чем-нибудь говорит имя Роберт Ламберт? - До вчерашнего вечера я не слышал о, нем.
— Значит, вы понятия не имеете отом, когда она с ним познакомилась, как долго: это продолжалось?
- Абсолютно.
Шейни, отхлебнул из своего бокала и задумался. Во всем этом было множество противоречий. Он припомнил свой утренний разговор с Эли Армбрюстером и спросил себя, действительно ли старик лгал... Подтасовывал факты, чтобы представить Пола Натана в дурном свете. Несомненно, Эли ненавидит своего зятя. Но почему?
— Почему Эли вас ненавидит? — спросил он Натана.
— Потому что он ненавидел бы любого мужчину, который женился бы на его дочери,—не задумываясь ответил Натан.—Вы же знаете, ей было уже тридцать пять лет, когда мы поженились. А ведь Эльза была привлекательной женщиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18