- Как вы смеете подобным образом говорить о моем муже?!- возмутилась она. - Я ничего не утверждаю,- как можно спокойнее произнес Найденов,- я только задал вам вопрос. И попрошу вас ответить на него, отбросив эмоции, как можно обстоятельнее. - А вы меня поймите правильно. У меня нет ни малейшего желания оскорблять вас лично или память о вашем погибшем муже. Я преследую совершенно иные цели, мне нужно не только поймать преступника, но и изобличить его. Второе гораздо труднее и ответственнее первого. Вот, чтобы справиться с этой непростой задачей, мне и приходится иногда задавать столь неприятные вопросы, а короче говоря копаться в грязном белье. Но должен вас предупредить сразу о ваших правах. Я не могу принудить или заставить вас отвечать на вопросы интимного характера или давать свидетельские показания против своего мужа. Ваше право не отвечать на эти вопросы или отвечать на них мне, но прошу вас говорить только правду. Думаю, что это в ваших интересах. Рива Самуиловна, ведь вы хотите, чтобы преступник, убивший вашего мужа, понес заслуженное наказание? - Да, я хочу, чтобы убийца понес суровое наказание, и поэтому готова чистосердечно отвечать на ваши даже самые каверзные вопросы. Теперь то, что касается интимной связи Михаила Моисеевича с химичкой Алехиной. Лично мне достоверно ничего не известно. Я всегда доверяла своему мужу, но все мужчины не без греха, возможно и у него были какие-то увлечения. Как и для любой жены и женщины|, мне не безразлично сексуальное поведение мужа. Но я никогда никому, даже ему, не показывала, что я ревную. Из работников техникума, жильцов нашего поселка, мне никогда и никто не сказал ничего об аморальном поведении моего супруга. Люди, то ли боялись мне говорить об этом, то ли не хотели лишний раз травмировать мое сердце, а возможно, им просто было нечего сказать мне, потому что Михаил Моисеевич был порядочным человеком и не волочился за чужими юбками. Так или иначе, но я всегда верила Михаилу Моисеевичу при жизни, и теперь, после его смерти, я не позволю никому порочить его честное имя. - Мне понятна ваша позиция,- прервал ее монолог Найденов. - Вам что-нибудь не нравится?- спросила Рива Самуиловна. - Нет, скорее наоборот, ваше отношение к покойному супругу заслуживает всяческой похвалы. Вновь эти слова следователя, вовремя сказанные, сняли возникшее напряжение в разговоре. - Что вас еще интересует?- спросила Рива Самуиловна, как бы демонстрируя свое расположение к Найденову. - Давайте сменим тему разговора. Мне как человеку, а не как следователю, интересно, чем занимался Михаил Моисеевич в свободное от работы время? Было ли у него, выражаясь модным языком, какое-нибудь хобби? - У моего мужа было не так уж много свободного времени, но, тем не менее, у Михаила Моисеевича была страсть к земле. Сам он родился и вырос в сельской местности, и ему не по наслышке хорошо знаком нелегкий труд земледельца. Даже более того, он к нему привык и поэтому с удовольствием занимался выращиванием овощей, цветов как на приусадебном участке, так и в теплице. Кроме того, муж часто помогал мне готовить на кухне. Он любил сладко поесть, но не брезговал черновой работой по приготовлению и оформлению блюд. - А были ли у вашего супруга чисто мужские увлечения, такие, как хоккей, футбол, охота?перебил ее Найденов, пытаясь таким образом приблизиться к интересующей его теме охотничьего оружия. - Мой муж любил играть в шахматы и даже имел первый разряд, сам с удовольствием играл в волейбол, любил смотреть игру в футбол, хоккей. Я считаю, что Михаил Моисеевич был всесторонне развитым человеком и ему не был чужд спорт в наиболее распространенных видах. - Он что и охотником был заядлым?- капитан явно форсировал события. За все это время с Ривой Самуиловной он не выяснил для себя ни одного интересного факта и стал уже терять надежду. Не так эта вдовушка была проста, как могло показаться на первый взгляд. Даже если она что-то знала о проделках своего муженька, то не собиралась выкладывать всю подноготную семейной жизни кому бы то ни было, в том числе и следователю. Вдова только внешне казалась простушкой, а на самом деле эта женщина, словно матерая волчица, из последних сил защищала своего мужа, а значит, и честь своей семьи. Найденов был уверен, что ей наверняка известны все пассии Михаила Моисеевича, с которым он на стороне удовлетворял свои сексуальные прихоти. - Нет, охота для него не была страстным увлечением. Скорее всего, это была обязательная необходимость. - Поясните, я не вполне понимаю вас?- попросил ее капитан. - А что тут понимать? На охоту выезжает все районное начальство, да и из области частенько высокопоставленные гости наезжали. Там они общаются, выпивают, бахвалятся, заводят знакомства, решают многие проблемы. Быть в кругу высокопоставленных чиновников не только престижно, но и просто необходимо. Вот и приходилось Михаилу Моисеевичу, чтобы выглядеть соответственно, тратить деньги на экипировку, оружие и прочее. Все это в конце концов оправдывалось, но мне не нравились подобные отлучки мужа, да и сам он с неохотой отправлялся на подобные мероприятия. - А где Михаил Моисеевич хранил оружие и свои охотничьи доспехи? - Оружие он хранил в специальном сейфе, который стоит в его кабинете. - А можно посмотреть на него? - Конечно, все оружие у супруга зарегистрировано, он всегда был в этом отношении щепетилен. Если вас заинтересовал сейф, который стоит в его кабинете, то прошу пройти в кабинет и посмотреть. С этими словами Рива Самуиловна поднялась с дивана. Сделав Найденову приглашающий жест рукой, она направилась в кабинет своего покойного мужа. Капитану ничего не оставалось, как последовать следом. Кабинет представлял собой большую комнату, одну стену которой полностью занимали стеллажи, сплошь уставленные книгами. Огромный двухтумбовый стол темного дерева, два кресла, журнальный столик и несколько стульев. В углу стоял сейф высотой в человеческий рост. Он то и интересовал Найденова в первую очередь. Рива Самуиловна, опустившись в одно из кресел, с интересом наблюдала за капитаном своими маленькими глазками. Приблизившись к металлическому монстру, он не только осмотрел сейф со всех сторон, но, словно не доверяя собственным очам, несколько раз потрогал его руками. Это было надежное изделие для хранения оружия, денег и ценных бумаг. Имеющийся у Вячеслава Федоровича опыт и только что произведенный осмотр говорили о том, что сейф изготовлен где-то в тридцатые годы и весит не менее ста пятидесяти килограммов, имеет хорошо подогнанную дверь с двойным запорным устройством, работающим от одного ключа. Рива Самуиловна за все время осмотра не проронила ни одного слова, хотя с нескрываемым интересом наблюдала за действиями начальника следственного отдела. Удовлетворив свое любопытство, Найденов обратился к жене директора. - Рива Самуиловна, а где хранится ключ от этого сейфа? - Михаил Моисеевич постоянно держал его в верхнем правом ящике своего письменного стола. - Кто еще из членов вашей семьи знал об этом? - У нас в семье не было особых секретов друг от друга. Хозяином этого сейфа был Михаил Моисеевич, и, даже зная, где хранятся ключи, вряд ли кто-нибудь из членов семьи посмел без разрешения открыть его. - Значит, и другие домочадцы знали, где хранится ключ от сейфа? - Я не могу полностью утверждать, но и не могу отрицать и такую возможность. - Скажите, кто последний раз открывал этот сейф? - Честное слово, после всего пережитого я затрудняюсь утверждать что-либо, но, думаю, что никто, кроме самого Михаила Моисеевича, в него не лазил. А вы что, думаете кто-то, кроме мужа, открыл сейф? У вас есть доказательства на этот счет или только одни догадки? - Думать можно все, что угодно, а нам нужны точно установленные факты. Я и нахожусь здесь для того, чтобы убедиться в том, что оружие вашим мужем хранилось правильно и к нему был полностью устранен доступ посторонних лиц. - Пожалуйста, смотрите, ищите - все в вашем распоряжении,- развела руками вдова убитого директора. - Спасибо за помощь, я обязательно воспользуюсь вашим добрым расположением к следствию. Скажите, а сейчас ключ находится, как всегда, на прежнем месте? - Думаю, как всегда - в ящике стола. А я сейчас посмотрю. - Убедитесь пожалуйста,- следователь как бы подбодрил своей просьбой вдову. Она встала из кресла, обошла двухтумбовый стол и, открыв правый верхний ящик стола, воскликнула: - Он на месте! - Ну, вот и хорошо,- как бы успокоил ее Найденов и сразу попросил:- Прошу вас, дайте ключ мне. Вдова без лишних слов взяла ключ левой рукой и, задвинув ящик, направилась к следователю. - Вот возьмите,- произнесла она, послушно протягивая его Найденову. * * * Ночь прошла в любовных утехах, и только под утро, вконец обессилевшие, они заснули беспробудным сном, так и не выпуская друг друга из объятий. Полностью отдавшись любви, она растратили массу физических сил и теперь, восстанавливая их, блаженствовали под легковесным пуховым одеялом. Удовлетворение, полученное Ириной Владимировной и Аркадием, было настолько сильным и полным, что во сне им даже не снились любовные фантазии. Проснулись они почти одновременно, потому что луч солнца, проникший в спальню сквозь неплотно занавешенные шторы, в какое-то мгновение упал на лицо Ляховой. Она попыталась открыть глаза, но заглянувшее в постель солнце ярким светом помешало ей сделать это. Инстинктивно она закрыла глаза посильнее и отвернула лицо в сторону, противоположную падающему лучу света. Через несколько мгновений она все-таки открыла глаза и увидела совсем близко от себя лицо спящего Аркадия. Он словно почувствовал взгляд Ирины Владимировны и тоже открыла глаза. Увидев смотрящую на него любимую, он произнес: - Доброе утро, дорогая! - Доброе утро,- улыбнувшись, ответила она. Аркадий привлек к себе Ирину Владимировну и поцеловал ее. - Подожди, Аркадий,- остановила его она,- а не кажется тебе, что мы слишком долго спим? Сейчас, наверное, уже полдень,- предложила она. - Ничего страшного,- успокоил ее он.- Мы оба в отпуске и можем себе позволить поваляться в постели,- добавил он, все еще удерживая Ирину в своих объятиях. - А разве мы не собирались сегодня поехать в Воронеж?- спросила она. - Нет, почему, наша программа остается в силе. Поездка не отменяется, тут и езды-то всего два с половиной часа. После этого он вновь хотел поцеловать ее, но Ирина остановила его словами: - Да, но тебе еще надо побывать у себя на работе. Или ты забыл об этом? - Действительно,- согласился он,- мне нужно наведаться в бухгалтерию. Интересно, а сколько сейчас времени? - Если не полдень, то близко к этому,- предположила Ирина Владимировна. - Да,- согласился Аркадий,- ты, видимо, права. Сейчас я посмотрю. Ты только отвернись, пожалуйста,- попросил он. Увидев, что Ирина Владимировна среагировала на это поворотом головы, откинул край одеяла и, опустив ноги на пол, сел на кровати. Быстро одевшись, он вышел из спальни. - Ты оказалась права,- услышала она голос Аркадия из зала. - Что, полдень?- спросила Ирина, заслоняя подушкой глаза от докучавшего ей луча солнца. - Сейчас без четверти одиннадцать, пора вставать,- сделал вывод Аркадий. Она слышала как он снял трубку телефона и набрал номер. Воспользовавшись этим, Ирина Владимировна встала, отыскала свои вещи и оделась. Пока молодой человек разговаривал с бухгалтером о своих отпускных, Ляхова успела заправить постель. По тому, что говорил Аркадий она поняла: деньги уже ожидают его. - Я сейчас приеду,- пообещал Козаков невидимому бухгалтеру и положил трубку телефона. Ирина вышла в зал и спросила: - Ты что, уезжаешь? - Да, мне нужно отлучиться минут на тридцать-сорок. Ира, не знаю, как ты, а я чертовски проголодался. - Я сейчас что-нибудь приготовлю, а ты поезжай по своим делам. Когда вернешься мы позавтракаем, а заодно и пообедаем,- пошутила Ирина Владимировна. Аркадий обнял ее: - Обещаю тебе, что ужинать мы будем уже в Воронеже. - Вот мы и договорились о наших совместных действиях на сегодня. - Тогда приступаем к их немедленной реализации,- произнес Аркадий и ушел в ванную комнату. Несколько минутами позже он, свежевыбритый, аккуратно причесанный, предстал перед Ириной Владимировной в ассиметрично раскрашенной тенниске явно иностранного производства. Приблизившись к Ляховой, он обнял ее за талию и произнес: - Я покидаю тебя на время, ты без меня не скучай. - Возвращайся поскорее, я буду тебя ждать. Аркадий поцеловал ее в щеку и решительно вышел из комнаты. Было слышно, как заскрипели ворота гаража. Он выгнал "Жигуленка" на улицу и, заперев ворота, уехал в больницу. Ирина Владимировна умылась, привела себя в порядок и только после этого направилась на кухню готовить завтрак. Аркадий вернулся, как и обещал, через сорок минут, когда у Ляховой было уже все готово. По его сияющему лицу она сразу поняла, что у него все удалось. - Как ты тут без меня?- спросил он, обнимая и целуя Ирину Владимировну. - У меня все нормально - обед готов. А как ты съездил? - Все хорошо, теперь мы с тобой свободны в своих действиях на целый месяц. - Как я рада тому, что у нас все удачно получилось!- воскликнула Ирина Владимировна и в порыве радости сама поцеловала Аркадия. Несколько минут они не могли оторваться друг от друга, и, когда наконец это произошло, Ирина предложила. - Аркадий, пойдем к столу кушать, а то все остынет. - Пойдем, а то, честно признаться, я очень проголодался. А как ты? - Я с удовольствием составлю тебе компанию,- нашлась, как уйти от прямого ответа Ирина Владимировна. - Тогда не будем терять времени, нам еще предстоит собираться в дорогу. Они прошли в зал и, усевшись за стол, дружно принялись за еду. Аппетит у обоих разыгрался завидный, и они, не стесняясь уничтожали все приготовленное, ловко орудуя столовыми приборами. Ирина Владимировна изредка посматривала на Аркадия, как бы пытаясь определить по выражению его лица, нравится ли ему приготовленная ею наспех пища. Но его лицо было бесстрастным, а внимание сосредоточено на жареной колбасе, которую он аккуратно делил ножом на небольшие кусочки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71