Установка сантехники магазин 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Сотников Владимир
У сыщиков каникул не бывает
Владимир СОТНИКОВ
У СЫЩИКОВ КАНИКУЛ НЕ БЫВАЕТ
Глава I
БЕЗЖАЛОСТНЫЙ ОХОТНИК
- И никакой Останкинской башни не надо! Вся Москва как на ладони, приговаривал Саня, устанавливая телескоп прямо на своем балконе.
Телескоп не телескоп, но у цейсовской подзорной трубы было тридцатикратное увеличение. Ее подарили Саниному отцу сотрудники какой-то горной обсерватории, про которых он написал статью в газету "Известия". Поэтому трубу вполне можно было считать телескопом.
Саня уловил в окуляре купол Храма Христа Спасителя, Кремлевские башни. Вид был что надо! Даже далекие птицы пролетали, казалось, перед самыми глазами.
Он с трудом оторвался от окуляра:
- Все, Пашка, теперь ты всю Москву изучишь сверху, что называется, с птичьего полета. Можно и по городу не шляться. Разве только выбегать иногда за мороженым.
Насчет того, что можно не шляться по городу, Саня, конечно, шутил. Все-таки Пашка не каждый день приезжает в Москву, зачем же ему в квартире сидеть? А мороженое - оно и в Караваеве мороженое.
Пашка прильнул к трубе. Что и говорить, завидовал он Сане! Квартира Чибисовых находилась на последнем, семнадцатом этаже высотки, стоявшей на углу Садовой-Триумфальной улицы и Малой Дмитровки. Вид с углового балкона охватывал пол-Москвы. Даже Останкинская башня была видна. Но конечно, имея такую трубу, уже не обязательно на эту башню карабкаться.
Накануне Пашкиного приезда Саня и так долго мучился, составляя по маминому заданию "культурную программу" весенних каникул. Времени-то всего неделя, попробуй все успеть! Тем более что у родителей свои представления о том, что интересно, а что нет.
- Ну мам, - уговаривал Саня, - зачем обязательно в Пушкинский музей? Там же западноевропейское искусство. Мы его уже в Швейцарии посмотрели! Швейцария ведь как раз Западная Европа.
- Боже мой, до чего дремучий у меня ребенок! - возмущалась мама. Если бы Пауль знал, что ты такой, он ни за что не пригласил бы тебя в гости. Швейцария одно, а Пушкинский - совсем другое. Там уникальная коллекция, там Рембрандт, Рубенс, Роден в конце концов!
Саня вздохнул и решил, что с мамой лучше на эту тему не спорить. А то еще, чего доброго, решит сама сводить их с Пашкой в музей, как мелочь какую-нибудь. Ему-то казалось, что когда они с Пашкой были в гостях у Пауля в Швейцарии, то уже посмотрели картины Рубенса. Или Рембрандта? Да и вообще, дед Пауля Андрей Белоярцев тоже был художником. Его картины Саня с Пашкой нашли в полуразрушенной церкви возле Караваева. Пауль потому и пригласил их к себе в гости. Так что произведений искусства они насмотрелись предостаточно!
- И потом, - заявила мама, - почему ты решаешь за Пашу? Я уверена, что он с удовольствием пойдет в музей! Меня и папа его просил, чтобы я за этим проследила.
- Пойдет, пойдет, - дипломатично произнес Саня, а про себя подумал: "В Пушкинском хоть мумия египетская есть. Это даже Пашке интересно будет".
Все-таки лучше не объяснять маме, что они с Пашкой давно уже договорились непременно сходить в цирк на Цветном бульваре, а остальное как получится.
Одним словом, на экскурсию по осмотру всех московских достопримечательностей времени не оставалось. Вот Саня и нашел выход, вспомнив о телескопе.
Ребята оделись потеплее. Все-таки наверху холодно, а погодка совсем не майская. Конец марта в Москве - это ещё почти зима. Даже недотаявшие сосульки кое-где свисают с крыш.
- Мы можем даже Службе спасения помочь, если что, - засмеялся Саня. Увидим какого-нибудь котенка, застрявшего в водосточной трубе, и сразу позвоним: так и так, приезжайте спасать верхолаза!
Пашка медленно вел трубу над городом. Саня, угадывая направление, комментировал тоном экскурсовода:
- Вот там - Новый Арбат, видишь дома-"книжки"? А за ними высотка МИД, а там - Белый дом, потом гостиница "Украина", тоже высотка...
- Интересно, а вблизи как берет? - спросил Пашка.
- Нормально. - Саня отодвинул друга в сторону. - Можно телевизор чей-нибудь посмотреть.
В окуляре появились окна соседнего дома. Этот дом стоял в глубине двора, и, хотя в нем было всего восемь этажей, он был не намного ниже Саниной семнадцатиэтажки. Потому что строили его в начале века. А этажи тогда делали такие, что каждый вполне вмещал в себя по высоте два современных. Между высокими окнами хитрыми узорами переплеталась лепнина, оттого и казался дом похожим на большой шкаф или комод. Саня так и называл его - комод. Тем более что узнал: так назывался похожий дом в романе "Мастер и Маргарита". А роман этот Саня уже успел прочесть.
- Смотри, смотри, а голубь - прямо как живой! - вскричал Саня, направляя трубу на чердачное окно "комода". - Хоть до клюва рукой дотрагивайся!
- Конечно, живой, а какой же еще? - буркнул Пашка, в свою очередь рассматривая сизое голубиное оперение. - Вечно ты, Чибис, всякой ерунде удивляешься, хоть и...
И тут Пашка замолчал, словно поперхнулся. Потому что на месте, где только что сидел голубь, вдруг взметнулся взрыв! Щелчок - и пустота, только мягко оседают, кружась, перышки.
- К-к-уда это он делся? - ничего не понимая, прошептал Пашка.
Он даже подумал, что неправильно крутнул ручку настройки. Но нет, с настройкой все в порядке - а голубя нет на прежнем месте, будто его ветром сдуло. Мгновенным порывом. Только отчего тогда разлетелись перья, будто птицу кто-то царапнул безжалостной когтистой лапой?
Саня, почувствовав что-то неладное, отодвинул растерянного Пашку в сторону и прильнул к окуляру.
- Кошка его, что ли? - удивленно спросил он.
Конечно, Саня-то взрыва не видел, вот и подумал, что это после кошкиной атаки разлетаются по крыше голубиные перышки.
Через минуту до недоумевающих ребят донесся легкий шорох, будто по соседней крыше рассыпали горох. Это и впрямь были какие-то зерна. Наверное, корм для птиц. Веером, как град, зерна скатывались по крыше к желобку, проходившему у чердачного окна.
- Кто-то из рогатки подкормку запустил, - догадался Пашка. - У меня тоже такая рогатка есть, чтоб рыбу прикармливать подальше от берега.
Ребята замерли, не чувствуя холода. Они уже не переводили свой телескоп на Кремль и Останкинскую башню. Какой там Кремль, когда прямо под носом творится что-то непонятное!
Вот ещё один голубь, осторожно поглядывая по сторонам, стал переступать по краю чердачного окна. Вот он покосился на корм, собираясь клюнуть. И опять щелчок, будто лопнула струна, и опять на месте голубя взметнулись перья!
- Ты знаешь, что это? - тихо прошептал Саня. - Это же какой-то мерзавец стреляет голубей! Представляешь? Приманивает, а потом спокойно целится из какого-нибудь духового ружья. Охотится, гад!
- Вот и звони в свою Службу спасения, раз ты такой догадливый, - не выдержал Пашка. - А то он их всех перебьет!
- Ага, и что мы скажем? Ведется охота на крыше? Тут, подожди, разобраться надо, самим его вычислить... Откуда же он стреляет?
По крыше опять рассыпались зерна.
- Так! - Саня поднял руку. - Из нашего дома. Не знал я, что у меня такие соседи... Кто же это может быть? Откуда-то совсем рядом. Кажется, этажом-двумя ниже и чуть-чуть наискосок...
- Может, крикнуть? - предложил Пашка.
- Нет, я его застукать хочу. На месте преступления.
Саня осторожно выглянул за перила балкона. Но вдоль стены ничего нельзя было рассмотреть.
И тут Пашка нечаянно задел трубу, и она наклонилась. Чтобы выровнять телескоп, Пашка глянул в окуляр - и вдруг заметил, что в окне "комода" на последнем этаже шевельнулась от ветра полупрозрачная тюлевая занавеска. Ветер подул сильнее, и в глубине комнаты вырисовалась неподвижная человеческая фигура, сидящая в кресле.
Пашка прицелился трубой прямо в эту фигуру, дожидаясь следующего порыва ветра. Он и сам не понял, зачем так внимательно вглядывается в окуляр. Наконец занавеска опять качнулась, открыв лицо незнакомца.
Вскрик, который издал Пашка, можно услышать от спящего человека, которому снится, что он летит в пропасть!
Саня вздрогнул от неожиданности:
- Ты чего?
Пашка ошалело переводил взгляд с противоположного окна на Саню, не в силах что-либо произнести.
- Он... убит... - наконец прошептал он.
- Голубь? - спросил Саня.
Пашка понемногу приходил в себя.
- Какой там голубь! - махнул он рукой. - Там, Чибис, покруче дела! На, смотри, только не высовывай трубу на полдвора. Светиться нам нельзя, это точно...
Саня долго ждал, пока ветер опять качнет занавеску на пойманном телескопом окне.
В глубине комнаты в кресле сидел труп!
В окуляре было видно, что его страшные глаза вылезли из орбит, белки отсвечивают синюшным блеском, а застывшее в искаженной гримасе лицо серое, как низкое мартовское небо над Москвой.
У Сани отвисла челюсть. На минуту он сам чуть не превратился в такой же труп - в смысле неподвижности.
- А... что у него на голове? - прошептал он.
- Ты, Чибис, успокойся, - похлопал Саню по плечу Пашка. - И точнее вопросы задавай. Не на голове, а вместо головы. Видишь, разворочена голова. Теперь проведи к ней мысленную линию от форточки. Получится что? Траектория полета пули. Той самой пули, которая и снесла верхнюю часть черепа.
Саня удивленно взглянул на друга. Это ж надо такие нервы иметь! Как будто это не Пашка, а комиссар полиции, сотни раз за свою жизнь осматривавший место преступления!
Но скорее всего, находись сейчас Пашка рядом с трупом, ни о каком спокойствии не могло бы быть и речи.
На всякий случай ребята попятились поближе к балконной двери, чтобы не пялиться в страшное окно на виду у всего двора. Хоть и семнадцатый этаж, а стоит кому-нибудь снизу поднять свою любопытную голову... То есть не кому-нибудь, а...
Минут десять ребята по очереди ловили секунды, когда занавеска приоткрывалась и давала возможность осмотреть хотя бы часть загадочной комнаты.
- Страшный какой! - каждый раз не удерживался от тихого восклицания Саня.
- Да-а, и так лицо - хоть в ужастике снимай, а когда мертвый, то вообще смотреть невозможно, - соглашался Пашка. - Усы какие-то странные, удивленные...
- Удивишься тут, - попробовал пошутить Саня, но тут же осекся.
Шутки в таких случаях неуместны.
Внимание ребят к страшному окну было прервано знакомым шорохом по крыше: опять сыпанули подкормку. А Саня уже и забыл про исчезающих голубей. До них ли тут!
Вслед за шорохом рассыпающихся зерен раздался знакомый хлопок.
- Третий голубь! - вскричал возмущенный Пашка и заулюлюкал, как американский индеец в вестерне.
Саня схватил его за рукав - тише, мол - но Пашка только отмахнулся:
- Ладно тебе! Хоть спугнем гада. А то он всех голубей перестреляет.
Саня втолкнул друга в квартиру и покрутил пальцем у виска:
- Ты что орешь как ненормальный? Не понимаешь, что этот охотник на голубей и есть убийца?
До Пашки наконец дошло. Он представил, как неизвестный тип, наслаждаясь своей безнаказанностью, стоит у окна и водит стволом винтовки с глушителем, дожидаясь появления голубей. Но зачем же ему понадобилось стрелять в живого человека? Просто так, из спортивного интереса?
Вообще-то Пашка был не из пугливых, но тут у него мороз пробежал по коже.
- Чибис, - прошептал он побелевшими то ли от холода, то ли от страха губами, - звони в милицию. Срочно!
Но Саня поднял вверх палец и торжественно произнес:
- Позвонить, конечно, необходимо. Но давай ещё кое-что проверим. Выпьем чаю, согреемся - и во двор. Надо снизу на окна посмотреть... загадочно объяснил он. - Заодно Бармалея выгуляем.
Соскучившийся Бармалей давно уже вертелся рядом с друзьями, стучал по паркету своими большими овчарскими лапами и повизгивал от нетерпения. Пашке стало неловко. Чего это он, в самом деле, панику поднял? "В милицию, срочно!.." Конечно, сначала надо самим во всем разобраться!
Глава II
ПОДОЗРИТЕЛЬНАЯ СТАРУШКА
Неприятно ходить по двору, зная, что высоко над твоей головой кто-то держит в руках винтовку. И этот "кто-то" вполне может оказаться маньяком, которому все равно, кто станет его следующей жертвой - голубь или человек.
Пашка поежился от таких мыслей и отошел поближе к стене дома. И Саню с Бармалеем за собой потащил.
- Ты чего? - удивился было Саня, но тут же кивнул: - Да, ты прав. Осторожность не помешает. Как в фильме! "Ты сюда не ходи, ты туда ходи, снег в башка попадет, совсем мертвый будешь".
Ребята засмеялись. Но смех получился невеселый.
Двор, где Чибисовы обычно прогуливали Бармалея, был тихим и уютным, несмотря на близость двух шумных улиц. Конечно, когда Саня был маленьким и играл в песочнице, в его дворе было гораздо тише. Тогда Малая Дмитровка ещё называлась улицей Чехова и машин по ней ездило не так уж много. Но и сейчас для центра Москвы во дворе было все-таки спокойно. Дело в том, что сравнительно новым здесь был только Санин дом - узкий серый параллелепипед. Остальные же, подобно "комоду", строились не меньше ста лет назад. Поэтому звуки шумного города гасились их толстыми каменными стенами, и только в подворотне гудело эхо от проносящихся по улице машин.
Ребята остановились под высоким тополем. Сквозь безлиственную крону было удобно разглядывать все окна - и в Санином доме, и в "комоде".
- Ну, где оно? - спросил Пашка, глядя на "комод".
Он не привык к высоким многооконным домам, и поэтому сразу не мог найти нужное окно.
- Во-он, видишь, на последнем этаже форточка открыта, - показал Саня. - Некому её уже закрыть. Там наш... незнакомец и сидит.
Саня хотел сказать "труп", но "наш труп" прозвучало бы по меньшей мере странно.
- Значит так! Чтобы влететь в эту форточку под некоторым углом сверху вниз, пуля должна была вылететь из твоего дома в районе где-то десятого-двенадцатого этажа, - начал рассуждать Пашка.
Незаметно для себя он подражал какому-то сыщику из американского фильма. Даже мочку уха при этом почесывал, что вообще-то не входило в его привычки. Только вот Саня не мог припомнить в американских фильмах ни одного сыщика с такими рыжими, как у Пашки, волосами.
- Значит, у меня алиби, - пошутил Саня. - С моего этажа в то окно разве что самолетик бумажный может залететь. И то если совершит фигуру высшего пилотажа.
1 2 3


А-П

П-Я