Выбор поддона для душевого уголка
VadikV
75
Владислав Крапивин: «Бел
ый шарик Матроса Вильсона»
Владислав Крапивин
Белый шарик Матроса Вильсона
В глубине Великого Кристал
ла Ц 6
«Владислав Крапивин. Белый шарик Матрос
а Вильсона»: Центрполиграф; Москва; 2002
ISBN 5-227-01847-2
Аннотация
Эта повесть из знаменитого цик
ла «В глубине Великого Кристалла» Ч история преданной дружбы Стасика, к
оторого за мечту стать моряком прозвали Матросом Вильсоном, и Белого шар
ика, маленькой звезды, которая научилась превращаться в мальчика. Верные
друзья преодолевают вместе не одну опасность. Владея обыкновенным «зве
здным» умением творить чудеса и помогать тем, кто в беде, кому одиноко, бол
ьно и трудно, Шарик-Яшка стремится сделать Вселенную лучше, чтобы всем в н
ей было хорошо. Его способности удивительны,но он еще слишком мал... И все-т
аки честный и самоотверженный Яшка не сдается: силой воли любви к другу о
н совершает подвиг и спасает Стасика от гибели. Просто потому, что должен.
Владислав Крапивин
Белый шарик Матроса Вильсона
Пролог. В ГЛУБИНЕ ВЕЛИКОГО К
РИСТАЛЛА
Белый шарик не знал, когда и как он появился на свет. Ему казалось, что он су
ществует всегда... Впрочем, нет. Понятие “всегда” ему тоже было незнакомо,
потому что он еще не ведал, что такое Время. Он висел в пустоте, и единствен
ным его чувством, единственным проблеском сознания было: “Я есть”.
Но пришел час, и ощущение чего-то постороннего коснулось его щекочуще и б
еспокойно (позднее Шарик узнал, что это был импульс Большого Белого шара).
В ответ Белый шарик непроизвольно ощетинился лучами мгновенных импуль
сов. Так насекомое, очнувшееся в темной коробочке, усами и лапками щупает
картонные стенки. Шарик ощупал импульсами ближнюю часть пространствен
но-временного континуума. Даже этот маленький кусочек мира показался ем
у пугающе громадным. Но страх беспредельности растаял, когда Белый шарик
понял, что одиночество ему не грозит.
Шаров было множество. Разной величины и разного цвета. (Цвет Ч это частот
а и длина импульсов особого рода, таких медленных, что они не годятся для о
бщения и активных воздействий на мир, а служат чаще всего только оболочк
ой.)
Но великую россыпь дальних шаров Белый шарик воспринимал отрешенно и вн
ачале ни с кем из них не общался. А его соседями и наставниками оказались ч
етверо. Вернее, пятеро, но Желтые близнецы жили так тесно друг с другом, чт
о Шарик всегда воспринимал их как нечто единое. А кроме Близнецов были: Бо
льшой Белый шар, Красный шар и Темно-красный шарик. Если соединить их прям
ыми линиями, то образовывалась трехгранная пирамида Ч и каждый шар на с
воей вершине (а Желтые близнецы, естественно, вместе). Белый же шарик висел
в центре этой пирамиды, на перекрестке импульсов нарастающей информаци
и, от которой порой кружилась голова...
Стоп! Никакой головы, разумеется, у Белого шарика не было. Но, рассказывая
о нем людям, невозможно обойтись без человеческих понятий. Иначе получит
ся не повесть, а толстенный сборник формул, графиков, стереосхем и ключев
ых уравнений с весьма спорными обоснованиями многомерности кристаллич
еских граней. Два простых слова: “Шарик встревожился” Ч превратились б
ы в несколько страниц с анализом аритмии внутреннего гравитационного п
оля и антипозиций внеконтурного излучения. Во всем этом сразу не разобра
лись бы ни самоотверженные энтузиасты из группы “Кристалл-2” в обсерват
ории “Сфера”, ни даже четвероклассник Филипп Кукушкин из поселка Лугово
го. Что уж говорить про читателей!
Вот и придется нам в дальнейшем пользоваться фразами: “Шарик подумал”, “
Шарик сказал”, “Желтые близнецы укоризненно заметили”, “Шарику стало гр
устно”, Ч хотя здесь много натяжек. Они исчезнут со временем, когда к Бел
ому шарику придет понимание многих человеческих чувств и представлени
й. Но случится такое не скоро. А пока...
Пока Белый шарик с трудом, не сразу постигал законы и понятия мира, в котор
ом он существовал и который назывался “Великий Кристалл” (опять же в пер
еводе на человеческое разумение). Трудно было понять, например, единство
движения и неподвижности. Не было никакого сомнения, что он, Белый шарик, н
е просто висит в пустоте, а быстро движется относительно силовых линий д
анного пространства и относительно других шаров. И в то же время пирамид
а, образованная его соседями шарами, оставалась незыблемой, и он всегда н
аходился точно в ее центре... Ну, ладно, в этом он в конце концов разобрался.
Гораздо сложнее было осознать вот что: оказывается, в пространственно-в
ременной протяженности существовала такая часть Времени, когда его, Бел
ого шарика, не было! Как это так? Все, что есть вокруг, было, другие шары были,
а его не было?
Ч Мы тоже были не всегда, Ч снисходительно разъяснял Большой Белый шар.
Ч У всякого явления в Великом Кристалле есть свое начало.
О том, что у всякого явления бывает и конец, Белому шарику пока не говорили
, чтобы не огорчать раньше срока.
Ч А как это все вокруг и вы тоже... как это могло быть, если я вас
не ощущал? Ч удивлялся Белый шарик.
Ч Тоже мне, пуп Кристалла... Ч ворчал Темно-красный шарик. Он был хотя и ма
ленький, но с могучей массой, потому что был старше всех не только в этой п
ирамиде, но и вообще в обозримых пределах. Он редко что-нибудь объяснял и
обычно лишь излучал недовольство и осуждение.
Красный шар весело восклицал:
Ч Ай да малыш! В таком возрасте уже начинает копать проблемы бытия! Ч И д
остаточно понятно объяснял, что существование Кристалла не зависит от в
осприятия того или иного отдельного шара. Шары могут быть или не быть, а Ве
ликий Кристалл был, есть и будет всегда.
Желтые близнецы добавляли:
Ч Ты узнаешь об этом после. Все должно постигаться в свое время.
“В свое время”... А что это вообще такое Ч Время? И почему оно бывает свое и
не свое, если Великий Кристалл Ч общий? И в своем ли времени находится он,
Белый шарик? Если да, то почему момент, когда он должен родиться, еще не нас
тупил?
Эту странность выдал ему Большой Белый шар. Он рассказал, что миг рождени
я Шарика лежит на темпоральном векторе где-то впереди, примерно в двух ми
кродолях общего временного оборота данной кристаллической грани.
Ч Как же так? Я еще не родился и уже есть? Ч Шарик даже обиделся. Ч Что вы
мне мозги-то пудрите? (Вольный перевод на человеческий язык.)
Но Большой Белый шар терпеливо разъяснил:
Ч Ты родился совершенно неожиданно. Твое появление на том участке могл
о нарушить планомерность развития грани. И пришлось тебя оттянуть по вре
менному вектору назад. Иначе не исключено, что могло возникнуть черное п
окрывало и ты исчез бы без следа.
Черного покрывала опасались все, хотя и неясно было, что это такое.
Ч Нам тебя стало жаль, Ч сообщили Желтые близнецы со смесью ласковости
и назидательности. Ч Ты был тогда очень славный... Ч В подтексте этих сло
в легко читалось, что теперь Белый шарик уже не такой славный, как в младен
честве, ибо задает слишком много вопросов.
Но Шарик продолжал задавать вопросы. И однажды спросил:
Ч Значит, когда-нибудь я сам смогу увидеть, как я появился на свет? Мы ведь
все катимся по вектору Времени, да? И через две микродоли я подъеду к точк
е своего рождения?
Шары замолчали и, кажется, быстрее обычного завертелись вокруг оси. Нако
нец Большой Белый шар сухо произнес:
Ч Совсем не обязательно, что ты зафиксируешь в сознании эту точку. Скоре
е всего, проскользнешь и не заметишь.
Ч А вдруг замечу? И сделаю что-нибудь такое... Сам себе помешаю родиться! А?
Тогда, значит, я не буду на свете? А тогда почему я сейчас есть?
Ч Значит, не помешал и родился... На нашу голову, Ч ворчал Темно-красный ш
арик.
Ч Объясните же ему, Ч стонали Желтые близнецы, Ч что он задает некорре
ктные вопросы. Это просто неприлично!
Ч А что такое некорректный вопрос?
Ч А это то, за что можно угодить под черненькое покрывальце, Ч хохотнул
Красный шар. А Большой Белый шар объяснил:
Ч Некорректная постановка проблемы ведет к дестабилизации данной гра
ни. И в какой-то степени тормозит построение Общей Гармонии во всем Велик
ом Кристалле.
Ч А зачем она... эта Гармония?
Ч Она принесет нам ощущение полного счастья и вечной радости. Это высша
я цель.
Ч А... зачем?
Ч Зачем цель? Без нее наше бытие потеряло бы смысл.
Ч А скоро это... Общая Гармония?
Ч Не скоро. Но мы должны стараться приблизить ее...
Белому шарику объяснили, что и он должен стараться. Сначала Ч в меру свои
х маленьких сил. А когда пройдет через Возрастание, будет работать больш
е и серьезнее.
Работать Ч означало улавливать и посылать другим шарам импульсы разно
го напряжения и частоты. Импульсы эти причудливо сплетались и пересекал
ись, образовывали живую струнную сеть, дрожание которой определяло жизн
ь данной кристаллической грани. Если удачный импульс приближал это дрож
ание, эту музыку, к Всеобщей Изначально Заданной Частоте Великого Криста
лла, возникал долгожданный Резонанс. То есть настоящего Резонанса еще не
было, был намек на него. Но даже это вызывало у шаров моменты ликования. Од
нажды познал такое ликование и Белый шарик. Это когда он по сигналу Красн
ого шара ловко подкинул в пространство два светлых импульса из системы д
альних Голубых шаров, переплел индекс Темно-красного шарика со своим и т
очно всадил всю эту комбинацию в темную, “незвучащую” ячейку вибрирующе
й сети силовых линий. От зазвеневшей ячейки пошел сигнал к еле заметному
от пирамиды Синему шару № 2. Тот давно ждал импульса смешанной частоты и те
перь расцвел, выпустил целый сноп лучей магнитного контакта, и вся округ
а несколько мгновений упивалась состоянием Радостного Общения. Грань е
ще на какой-то шаг приблизилась к Общей Гармонии, а Белый шарик в этот миг
буквально растворялся в счастливом тепле, умилении и любви других шаров
. И в то же время Ч в ощущении собственной значимости, пользы и важности...
Ах, если бы это продолжалось подольше!
Ч Только, пожалуйста, не зазнавайся, Ч посоветовали Желтые близнецы.
Ч Одна удача еще ни о чем не говорит.
Ч Да, Ч поддержал их Большой Белый шар. Ч Все сошло удачно, ты молодец. Н
о если бы ты чуть-чуть ошибся и не попал совмещенными импульсами в ячейку
...
Ч То что? Ч довольно развязно спросил Белый шарик. Близнецы возмущенно
закудахтали, но Большой Белый шар был терпелив:
Ч ...Тогда могло возникнуть явление антирезонанса. Именно оно и притягив
ает черные покрывала. Кристалл не прощает, друг мой, дерзостей и неоправд
анного риска...
Ох уж эти нравоучения!.. И Белый шарик вернулся к будничной жизни.
Эта жизнь была тоже ничего, не скучная. Во-первых, надо было точно уловить
момент (и в этом ощущался азарт), чтобы перехватить и переслать дальше под
заданным углом любой из неожиданных импульсов. Во-вторых, приходилось в
нимательно слушать, не слабеют ли сигналы в ближайших ячейках Сети, и в сл
учае чего вплетать туда собственные импульсы нужной частоты. Оставалос
ь время и для свободной связи с шарами. Не только для бесед с постоянными с
оседями и наставниками, но и для переклички с другими. Пошлешь наугад инд
екс-вопрос “Ты кто?” Ч и вдруг ощущаешь щекотанье ответного луча: “Я Роз
овый шар на втором коротком ребре Большого параллелепипеда номер три. А
ты?”
Такие “разговорные” импульсы никак не влияли на состояние Сети, но больш
ие шары все равно предупреждали:
Ч Не болтай слишком часто, не трать зря энергию.
Ч А почему нельзя тратить?
Ч Задержится Возрастание.
Ч Ну и что?
Ч Ну и будешь младенцем до старости!
Ч А это плохо?
Ч Это нарушит Гармонию грани...
Ч О-о-о... Ч Белый шарик морщился, как от зубной боли (если представить, чт
о у Шарика были зубы и они могли болеть). Только и слышишь: “Гармония, Гармо
ния...”
Ч Не смей испускать черные импульсы! Ч взвизгивали Желтые близнецы. Ч
В конце концов, это просто невыносимо!
Ну а какие еще импульсы испускать, если все надоело и ни с кем не находишь
постоянного резонанса?
...Однажды донесся импульс, от которого Белый шарик буквально затрепетал.
Импульс этот был без адреса, шел в пространство широким веером. И, судя по
всему, не в одно пространство, а по многим граням Кристалла. О Великая Всео
бщая Сеть, кто мог излучать такое?
До сих пор Белый шарик только слышал, что есть другие грани. Это были иные
миры, импульсы оттуда почти не доходили. А если и доносились, то ни о каком
резонансе не могло быть и речи Ч слабенькие они. А этот импульс, пробивая
многомерные зеркала совмещенных пространств, хотел, кажется, заполнить
собой весь Кристалл... И странно, что никто из шаров не обратил внимания на
такой широко разлетевшийся крик.
Да, именно крик. Это был, безусловно, черный импульс Ч сигнал тревоги, печ
али и одиночества. Словно какой-то шарик родился в полной пустоте и решил
, что ничего Ч совсем ничего, никого и нигде! Ч на свете нет.
А может, и правда так? Может, несчастный этот шарик излучает лишь такую час
тоту, что его никто не замечает?
Ч Вы что! Разве не слышите?
Ч Белый шарик, ты о чем, малыш?
“О чем!” Он Ч о дрожи своего тревожного резонанса. О желании скорее успок
оить того, кто мечется и страдает в черной пустоте! О странном чувстве, кот
орому нет объяснения (лишь много позже Белый шарик узнает, что оно называ
ется “жалость”).
Ч Ты кто?
Не было ответа. А тоскливая дрожь не проходила, и Белый шарик боялся все бо
льше. Он боялся не выговора от больших шаров, не антирезонанса, не черного
покрывала. Вообще, это был страх не за себя. Впервые шарик страдал оттого,
что плохо не ему, а кому-то другому. Незнакомому, неизвестно где живущему.
Ч Ты кто?!
Не было ответа.
1 2 3 4 5
75
Владислав Крапивин: «Бел
ый шарик Матроса Вильсона»
Владислав Крапивин
Белый шарик Матроса Вильсона
В глубине Великого Кристал
ла Ц 6
«Владислав Крапивин. Белый шарик Матрос
а Вильсона»: Центрполиграф; Москва; 2002
ISBN 5-227-01847-2
Аннотация
Эта повесть из знаменитого цик
ла «В глубине Великого Кристалла» Ч история преданной дружбы Стасика, к
оторого за мечту стать моряком прозвали Матросом Вильсоном, и Белого шар
ика, маленькой звезды, которая научилась превращаться в мальчика. Верные
друзья преодолевают вместе не одну опасность. Владея обыкновенным «зве
здным» умением творить чудеса и помогать тем, кто в беде, кому одиноко, бол
ьно и трудно, Шарик-Яшка стремится сделать Вселенную лучше, чтобы всем в н
ей было хорошо. Его способности удивительны,но он еще слишком мал... И все-т
аки честный и самоотверженный Яшка не сдается: силой воли любви к другу о
н совершает подвиг и спасает Стасика от гибели. Просто потому, что должен.
Владислав Крапивин
Белый шарик Матроса Вильсона
Пролог. В ГЛУБИНЕ ВЕЛИКОГО К
РИСТАЛЛА
Белый шарик не знал, когда и как он появился на свет. Ему казалось, что он су
ществует всегда... Впрочем, нет. Понятие “всегда” ему тоже было незнакомо,
потому что он еще не ведал, что такое Время. Он висел в пустоте, и единствен
ным его чувством, единственным проблеском сознания было: “Я есть”.
Но пришел час, и ощущение чего-то постороннего коснулось его щекочуще и б
еспокойно (позднее Шарик узнал, что это был импульс Большого Белого шара).
В ответ Белый шарик непроизвольно ощетинился лучами мгновенных импуль
сов. Так насекомое, очнувшееся в темной коробочке, усами и лапками щупает
картонные стенки. Шарик ощупал импульсами ближнюю часть пространствен
но-временного континуума. Даже этот маленький кусочек мира показался ем
у пугающе громадным. Но страх беспредельности растаял, когда Белый шарик
понял, что одиночество ему не грозит.
Шаров было множество. Разной величины и разного цвета. (Цвет Ч это частот
а и длина импульсов особого рода, таких медленных, что они не годятся для о
бщения и активных воздействий на мир, а служат чаще всего только оболочк
ой.)
Но великую россыпь дальних шаров Белый шарик воспринимал отрешенно и вн
ачале ни с кем из них не общался. А его соседями и наставниками оказались ч
етверо. Вернее, пятеро, но Желтые близнецы жили так тесно друг с другом, чт
о Шарик всегда воспринимал их как нечто единое. А кроме Близнецов были: Бо
льшой Белый шар, Красный шар и Темно-красный шарик. Если соединить их прям
ыми линиями, то образовывалась трехгранная пирамида Ч и каждый шар на с
воей вершине (а Желтые близнецы, естественно, вместе). Белый же шарик висел
в центре этой пирамиды, на перекрестке импульсов нарастающей информаци
и, от которой порой кружилась голова...
Стоп! Никакой головы, разумеется, у Белого шарика не было. Но, рассказывая
о нем людям, невозможно обойтись без человеческих понятий. Иначе получит
ся не повесть, а толстенный сборник формул, графиков, стереосхем и ключев
ых уравнений с весьма спорными обоснованиями многомерности кристаллич
еских граней. Два простых слова: “Шарик встревожился” Ч превратились б
ы в несколько страниц с анализом аритмии внутреннего гравитационного п
оля и антипозиций внеконтурного излучения. Во всем этом сразу не разобра
лись бы ни самоотверженные энтузиасты из группы “Кристалл-2” в обсерват
ории “Сфера”, ни даже четвероклассник Филипп Кукушкин из поселка Лугово
го. Что уж говорить про читателей!
Вот и придется нам в дальнейшем пользоваться фразами: “Шарик подумал”, “
Шарик сказал”, “Желтые близнецы укоризненно заметили”, “Шарику стало гр
устно”, Ч хотя здесь много натяжек. Они исчезнут со временем, когда к Бел
ому шарику придет понимание многих человеческих чувств и представлени
й. Но случится такое не скоро. А пока...
Пока Белый шарик с трудом, не сразу постигал законы и понятия мира, в котор
ом он существовал и который назывался “Великий Кристалл” (опять же в пер
еводе на человеческое разумение). Трудно было понять, например, единство
движения и неподвижности. Не было никакого сомнения, что он, Белый шарик, н
е просто висит в пустоте, а быстро движется относительно силовых линий д
анного пространства и относительно других шаров. И в то же время пирамид
а, образованная его соседями шарами, оставалась незыблемой, и он всегда н
аходился точно в ее центре... Ну, ладно, в этом он в конце концов разобрался.
Гораздо сложнее было осознать вот что: оказывается, в пространственно-в
ременной протяженности существовала такая часть Времени, когда его, Бел
ого шарика, не было! Как это так? Все, что есть вокруг, было, другие шары были,
а его не было?
Ч Мы тоже были не всегда, Ч снисходительно разъяснял Большой Белый шар.
Ч У всякого явления в Великом Кристалле есть свое начало.
О том, что у всякого явления бывает и конец, Белому шарику пока не говорили
, чтобы не огорчать раньше срока.
Ч А как это все вокруг и вы тоже... как это могло быть, если я вас
не ощущал? Ч удивлялся Белый шарик.
Ч Тоже мне, пуп Кристалла... Ч ворчал Темно-красный шарик. Он был хотя и ма
ленький, но с могучей массой, потому что был старше всех не только в этой п
ирамиде, но и вообще в обозримых пределах. Он редко что-нибудь объяснял и
обычно лишь излучал недовольство и осуждение.
Красный шар весело восклицал:
Ч Ай да малыш! В таком возрасте уже начинает копать проблемы бытия! Ч И д
остаточно понятно объяснял, что существование Кристалла не зависит от в
осприятия того или иного отдельного шара. Шары могут быть или не быть, а Ве
ликий Кристалл был, есть и будет всегда.
Желтые близнецы добавляли:
Ч Ты узнаешь об этом после. Все должно постигаться в свое время.
“В свое время”... А что это вообще такое Ч Время? И почему оно бывает свое и
не свое, если Великий Кристалл Ч общий? И в своем ли времени находится он,
Белый шарик? Если да, то почему момент, когда он должен родиться, еще не нас
тупил?
Эту странность выдал ему Большой Белый шар. Он рассказал, что миг рождени
я Шарика лежит на темпоральном векторе где-то впереди, примерно в двух ми
кродолях общего временного оборота данной кристаллической грани.
Ч Как же так? Я еще не родился и уже есть? Ч Шарик даже обиделся. Ч Что вы
мне мозги-то пудрите? (Вольный перевод на человеческий язык.)
Но Большой Белый шар терпеливо разъяснил:
Ч Ты родился совершенно неожиданно. Твое появление на том участке могл
о нарушить планомерность развития грани. И пришлось тебя оттянуть по вре
менному вектору назад. Иначе не исключено, что могло возникнуть черное п
окрывало и ты исчез бы без следа.
Черного покрывала опасались все, хотя и неясно было, что это такое.
Ч Нам тебя стало жаль, Ч сообщили Желтые близнецы со смесью ласковости
и назидательности. Ч Ты был тогда очень славный... Ч В подтексте этих сло
в легко читалось, что теперь Белый шарик уже не такой славный, как в младен
честве, ибо задает слишком много вопросов.
Но Шарик продолжал задавать вопросы. И однажды спросил:
Ч Значит, когда-нибудь я сам смогу увидеть, как я появился на свет? Мы ведь
все катимся по вектору Времени, да? И через две микродоли я подъеду к точк
е своего рождения?
Шары замолчали и, кажется, быстрее обычного завертелись вокруг оси. Нако
нец Большой Белый шар сухо произнес:
Ч Совсем не обязательно, что ты зафиксируешь в сознании эту точку. Скоре
е всего, проскользнешь и не заметишь.
Ч А вдруг замечу? И сделаю что-нибудь такое... Сам себе помешаю родиться! А?
Тогда, значит, я не буду на свете? А тогда почему я сейчас есть?
Ч Значит, не помешал и родился... На нашу голову, Ч ворчал Темно-красный ш
арик.
Ч Объясните же ему, Ч стонали Желтые близнецы, Ч что он задает некорре
ктные вопросы. Это просто неприлично!
Ч А что такое некорректный вопрос?
Ч А это то, за что можно угодить под черненькое покрывальце, Ч хохотнул
Красный шар. А Большой Белый шар объяснил:
Ч Некорректная постановка проблемы ведет к дестабилизации данной гра
ни. И в какой-то степени тормозит построение Общей Гармонии во всем Велик
ом Кристалле.
Ч А зачем она... эта Гармония?
Ч Она принесет нам ощущение полного счастья и вечной радости. Это высша
я цель.
Ч А... зачем?
Ч Зачем цель? Без нее наше бытие потеряло бы смысл.
Ч А скоро это... Общая Гармония?
Ч Не скоро. Но мы должны стараться приблизить ее...
Белому шарику объяснили, что и он должен стараться. Сначала Ч в меру свои
х маленьких сил. А когда пройдет через Возрастание, будет работать больш
е и серьезнее.
Работать Ч означало улавливать и посылать другим шарам импульсы разно
го напряжения и частоты. Импульсы эти причудливо сплетались и пересекал
ись, образовывали живую струнную сеть, дрожание которой определяло жизн
ь данной кристаллической грани. Если удачный импульс приближал это дрож
ание, эту музыку, к Всеобщей Изначально Заданной Частоте Великого Криста
лла, возникал долгожданный Резонанс. То есть настоящего Резонанса еще не
было, был намек на него. Но даже это вызывало у шаров моменты ликования. Од
нажды познал такое ликование и Белый шарик. Это когда он по сигналу Красн
ого шара ловко подкинул в пространство два светлых импульса из системы д
альних Голубых шаров, переплел индекс Темно-красного шарика со своим и т
очно всадил всю эту комбинацию в темную, “незвучащую” ячейку вибрирующе
й сети силовых линий. От зазвеневшей ячейки пошел сигнал к еле заметному
от пирамиды Синему шару № 2. Тот давно ждал импульса смешанной частоты и те
перь расцвел, выпустил целый сноп лучей магнитного контакта, и вся округ
а несколько мгновений упивалась состоянием Радостного Общения. Грань е
ще на какой-то шаг приблизилась к Общей Гармонии, а Белый шарик в этот миг
буквально растворялся в счастливом тепле, умилении и любви других шаров
. И в то же время Ч в ощущении собственной значимости, пользы и важности...
Ах, если бы это продолжалось подольше!
Ч Только, пожалуйста, не зазнавайся, Ч посоветовали Желтые близнецы.
Ч Одна удача еще ни о чем не говорит.
Ч Да, Ч поддержал их Большой Белый шар. Ч Все сошло удачно, ты молодец. Н
о если бы ты чуть-чуть ошибся и не попал совмещенными импульсами в ячейку
...
Ч То что? Ч довольно развязно спросил Белый шарик. Близнецы возмущенно
закудахтали, но Большой Белый шар был терпелив:
Ч ...Тогда могло возникнуть явление антирезонанса. Именно оно и притягив
ает черные покрывала. Кристалл не прощает, друг мой, дерзостей и неоправд
анного риска...
Ох уж эти нравоучения!.. И Белый шарик вернулся к будничной жизни.
Эта жизнь была тоже ничего, не скучная. Во-первых, надо было точно уловить
момент (и в этом ощущался азарт), чтобы перехватить и переслать дальше под
заданным углом любой из неожиданных импульсов. Во-вторых, приходилось в
нимательно слушать, не слабеют ли сигналы в ближайших ячейках Сети, и в сл
учае чего вплетать туда собственные импульсы нужной частоты. Оставалос
ь время и для свободной связи с шарами. Не только для бесед с постоянными с
оседями и наставниками, но и для переклички с другими. Пошлешь наугад инд
екс-вопрос “Ты кто?” Ч и вдруг ощущаешь щекотанье ответного луча: “Я Роз
овый шар на втором коротком ребре Большого параллелепипеда номер три. А
ты?”
Такие “разговорные” импульсы никак не влияли на состояние Сети, но больш
ие шары все равно предупреждали:
Ч Не болтай слишком часто, не трать зря энергию.
Ч А почему нельзя тратить?
Ч Задержится Возрастание.
Ч Ну и что?
Ч Ну и будешь младенцем до старости!
Ч А это плохо?
Ч Это нарушит Гармонию грани...
Ч О-о-о... Ч Белый шарик морщился, как от зубной боли (если представить, чт
о у Шарика были зубы и они могли болеть). Только и слышишь: “Гармония, Гармо
ния...”
Ч Не смей испускать черные импульсы! Ч взвизгивали Желтые близнецы. Ч
В конце концов, это просто невыносимо!
Ну а какие еще импульсы испускать, если все надоело и ни с кем не находишь
постоянного резонанса?
...Однажды донесся импульс, от которого Белый шарик буквально затрепетал.
Импульс этот был без адреса, шел в пространство широким веером. И, судя по
всему, не в одно пространство, а по многим граням Кристалла. О Великая Всео
бщая Сеть, кто мог излучать такое?
До сих пор Белый шарик только слышал, что есть другие грани. Это были иные
миры, импульсы оттуда почти не доходили. А если и доносились, то ни о каком
резонансе не могло быть и речи Ч слабенькие они. А этот импульс, пробивая
многомерные зеркала совмещенных пространств, хотел, кажется, заполнить
собой весь Кристалл... И странно, что никто из шаров не обратил внимания на
такой широко разлетевшийся крик.
Да, именно крик. Это был, безусловно, черный импульс Ч сигнал тревоги, печ
али и одиночества. Словно какой-то шарик родился в полной пустоте и решил
, что ничего Ч совсем ничего, никого и нигде! Ч на свете нет.
А может, и правда так? Может, несчастный этот шарик излучает лишь такую час
тоту, что его никто не замечает?
Ч Вы что! Разве не слышите?
Ч Белый шарик, ты о чем, малыш?
“О чем!” Он Ч о дрожи своего тревожного резонанса. О желании скорее успок
оить того, кто мечется и страдает в черной пустоте! О странном чувстве, кот
орому нет объяснения (лишь много позже Белый шарик узнает, что оно называ
ется “жалость”).
Ч Ты кто?
Не было ответа. А тоскливая дрожь не проходила, и Белый шарик боялся все бо
льше. Он боялся не выговора от больших шаров, не антирезонанса, не черного
покрывала. Вообще, это был страх не за себя. Впервые шарик страдал оттого,
что плохо не ему, а кому-то другому. Незнакомому, неизвестно где живущему.
Ч Ты кто?!
Не было ответа.
1 2 3 4 5