Она хорошая жена, очень хорошая. Дом всегда в порядке. Из магазина Инна ушла, она теперь домохозяйка, и это правильно. Не должна жена владельца магазина стоять за прилавком. Как вы думаете?
– Конечно! – с готовностью поддакнула я. А про себя подумала: пусть себе треплется о чем хочет, лишь бы не мешал мне обедать.
– Вот! И мы рассудили так же. Хорошо, что наши точки зрения совпадают…
Похоже, мое немногословное участие в беседе не смущало Дмитрия Алексеевича. Он налил себе еще вина, попытался плеснуть и в мой фужер, но я накрыла его ладонью, и он, немного подумав, долил опять в свой. Только бы его не развезло, подумала я, не хватало мне еще с пьяным попутчиком ехать в одном купе.
Но я напрасно беспокоилась. Дмитрий Алексеевич хоть и пьянел, но не сильно, по крайней мере, он вел себя вполне пристойно. Он продолжал изливать мне душу.
– Я люблю моих девочек, и Инну, и Кристину. Да я и Ларису до сих пор люблю, она ведь не виновата, что нам выпало жить в такое трудное время… Да если бы она не пилила меня, может, я бы и не открыл магазин. Так что спасибо ей. И судьбе спасибо, у меня вообще все хорошо. Ой, разрешите, я по дереву постучу…
Дмитрий Алексеевич постучал по столу, как по двери, костяшками пальцев.
– Чтоб не сглазить, – пояснил он, хотя и без того было понятно, зачем он это сделал.
– Значит, вы живете с женой и дочерью? – спросила я, чтобы хоть как-то поучаствовать в разговоре, а то он больше походил на монолог.
– Да, мы втроем… Ну, и еще прислуга. Тамара – это моя домработница. Она хорошая повариха, так готовит, что пальчики оближешь! Я, если честно, был отнюдь не избалован моей первой женой, в смысле всяких там кулинарных изысков. Лариса вообще готовить не любила, а если она и вставала к плите, то только затем, чтобы сварганить что-нибудь на скорую руку, ну, там… яичницу, или кашу, или пельмени из пакетов… А Тамара…
– Подождите, вы ведь сказали, что ваша жена не работает, что она – домохозяйка. Разве не она готовит?
Дмитрий Алексеевич как-то замялся, потом забормотал:
– Понимаете… Тамара пришла еще до Инны… не выгонять же ее… И потом, Инна… она… ей некогда готовить… У нее, там, фитнес… потом – стилист, солярий, массаж – все это отнимает уйму времени.
– Так вот чем, оказывается, занимаются домохозяйки! Понятно.
– Нет, вы не подумайте, Инна тоже уделяет внимание дому… Проверяет, что сделала Тамара…
– Но я не думаю, что эта ответственная работа отнимает у вашей жены много сил и времени.
– Татьяна, вы напрасно иронизируете.
– Я не иронизирую. И потом – это ведь ваше дело. А еще кто-нибудь живет с вами?
– Да, мой шофер. Вы будете смеяться, но я не люблю водить машину. А ездить приходится, сами понимаете, много. Нет, я когда-то сдал на права и даже водил машину… целый месяц. Но после того, как я разбил свой «Опель», хоть и не совсем новый, но тем не менее… В общем, вышел я через две недели из больницы и решил, что это занятие не для меня. Я – человек тонкой душевной организации, эмоциональный, мне трудно быть постоянно собранным… В общем, нанял я себе водителя. Правда, первый попался мне не очень… Терпел я его года полтора… Он, скотина, на моей машине «левачил», представляете?! Я догадывался, но никак не мог его поймать, а когда он мою машину разбил (пьяный с девчонками ехал!), я его уволил без выходного пособия. И опять передо мной встал вопрос о найме водителя. И тогда… Вот скажите, Татьяна, вы верите в судьбу?
– Да как вам сказать? И да, и нет…
– А-а… А я верю. Потому что судьба меня любит! Она всегда мне посылает хороших людей… Ой, разрешите, я по дереву постучу… Тьфу-тьфу… Так вот, едва встал вопрос о новом водителе, как из деревни Сорокино (у меня там много родни) позвонила моя двоюродная сестра, Маша, и сказала, что недавно умерла наша родственница, моя троюродная сестра – Надя. У нее остался сын, довольно взрослый парень, он уже и в армии отслужил. Парень хороший, да в деревне ему делать совсем нечего, работы нет, а он – водитель. Маша боялась, что Антон – так зовут этого парня – сопьется. И попросила меня подыскать ему что-нибудь в городе… Татьяна, передайте мне соль, пожалуйста… Спасибо… Так вот. Я говорю: мол, пусть Антон приезжает ко мне, посмотрим, что было бы можно здесь ему подобрать. Через два дня племянничек и приехал. Посадил я его за руль своей «девятки» (у меня тогда «девятка» была, сейчас на ней Инна ездит), покатались мы с ним – ничего! Водит хорошо, уверенно, не лихачит, не рисуется. Опыта, правда, маловато, да ведь это – дело наживное. Короче, оставил я Антошку у себя. Он в свою избу в деревне пустил жить какую-то родственницу, та как раз только что замуж вышла, а сам перебрался ко мне. Так что теперь вот уже три года, как у меня новый водитель, да такой хороший, что я нарадоваться на него не могу! Нет, честное слово, сейчас ведь молодежь – сплошные раздолбаи! Ой, Татьяна, извините, к вам это не относится. Вы, я вижу, девушка серьезная, положительная… Нет, ну, что ни говорите, есть и такая молодежь – у них один ветер в голове. Так вот, мой водитель к ним не относится. Антон встает рано, представьте, и зарядку делает! Да, да! И еще с гантелями! Каждое утро – двадцать минут разминки, форму держит, которую еще в армии накачал… Вам соль? Да, пожалуйста… Так вот. Не пьет, не курит, В прошлом году поступил на заочное в институт, в политех, на автомобильный факультет. Аккуратен, словно не в деревне жил. За три года не подвел меня ни разу! Не болеет, не прогуливает… А? Как вам? Нет, я Антоном доволен. Молодец!
– Я рада за вас, похоже, вам действительно повезло с водителем.
– Я сам за себя рад! Мне и с Тамарой повезло. Какие пироги она печет, если бы вы знали! Правда, Инна их не ест, зато мы с Кристинкой трескаем за обе щеки. А еще она хорошо запекает утку. М-м-м… Это что-то! А еще у нее есть рецепт ее фирменного соуса. В основе – вы не поверите! – куриный бульон. Добавляется майонез, белое столовое вино, много мелкорубленой зелени, оливковое масло, что-то еще… я уж не помню… Такое объедение! А еще она превосходно делает сырную запеканку и рыбный рулет…
Дмитрий Алексеевич еще долго нахваливал кулинарные способности своей гениальной домработницы, а также водителя, потом опять перешел к родственникам, говорил, какие у него замечательные девочки, как он их сильно любит, и они его, разумеется, тоже. Я к тому времени съела все заказанные мною блюда и попросила принести кофе. У моего собеседника еще что-то оставалось на тарелке, он изредка тыкал в нее вилкой, быстро, почти не жуя, проглатывал кусок и опять принимался разглагольствовать. Мне все это порядком надоело. Я пила кофе и думала о том, как приду в купе и лягу спать. Почитать все равно не получится, так я хоть высплюсь на неделю вперед.
Вдруг мой собеседник прервал поток хвалебных псалмов своей родне. Он с какой-то неловкостью посмотрел на меня и сказал виноватым голосом:
– Ой, простите, Татьяна, вижу, я вас утомил своей болтовней. Утомил, утомил, не спорьте, – поспешил уверить меня Дмитрий Алексеевич, хотя я и не думала спорить.
Я молча пила кофе, наслаждаясь вкусом любимого напитка. Сейчас вот еще сигаретку выкурю в тамбуре, для полного счастья…
– Конечно, вам все это неинтересно… Я, недотепа, совсем забыл спросить вас: а вы кто по профессии? Конечно, вы можете не отвечать, если не считаете нужным…
– Я работаю в сфере частного сыска, – сказала я самым обыденным тоном.
– Простите, кем?! – карие глаза Дмитрия Алексеевича округлились.
– Я – частный сыщик, – пояснила я, – помогаю людям прояснять то, что милиция не считает нужным расследовать, или помогаю им выпутаться из неприятной ситуации.
Дмитрий Алексеевич некоторое время смотрел на меня с удивлением и даже восхищением, потом понимающе покивал головой:
– Впечатляет, поверьте. Не ожидал… Такая симпатичная, я бы даже сказал, красивая девушка, и вдруг – частный сыщик! Я бы скорее поверил, что вы – фотомодель.
– Что ж, в следующий раз так я кому-нибудь и представлюсь. Официант! Рассчитайте нас, пожалуйста…
Мы шли по качающимся вагонам в свое купе. Мой собеседник пытался говорить мне еще какие-то комплименты, я пропускала их мимо ушей. В тамбуре своего вагона я задержалась, чтобы покурить, а когда я вошла в купе и села, Дмитрий Алексеевич спросил меня:
– Татьяна, а у вас есть визитка? Я, вообще-то, человек не суеверный, но, как говорится, если встретил попа, перекрести лоб…
– Конечно, – я достала из сумочки визитку и протянула ее моему попутчику. Он взял, прочитал ее и аккуратно убрал в свою кожаную визитницу.
– Как знать, может, пригодится…
Пышная дама с недоумением смотрела то на меня, то на Дмитрия Алексеевича. Она никак не могла понять, что произошло, пока мы с историком обедали. Он больше не рассказывает своих занимательных историй, наоборот, расспрашивает меня, кто я да что я. Но я сказала, что очень хочу спать, залезла на вторую полку и отвернулась лицом к стене. В отличие от моего болтливого попутчика, я не любила выкладывать о себе всё первому встречному.
На вокзале меня встретила подруга Светка. У нее был выходной, и ей все равно нечего было делать. Она чмокнула меня в щеку и спросила:
– Ну, как там столица?
– Стоит, что ей сделается!
– Ну, а родные твои как, всех повидала? Бабушка-то держится?
– Да ничего, все нормально, все живы-здоровы…
В Москву я ездила проведать родственников – родную сестру моей бабушки, двоюродную тетку и троюродного брата. Они позвонили этим летом, сказали, что бабушка совсем плоха и хочет повидаться со мной. Я и решила, пока новых дел нет, съездить и проведать их. Три дня, прожитые мною в столице, были наполнены расспросами – кто, да что, да как, и рассказами – кто из московской родни женился, кто развелся, у кого кто родился, и все в этом духе. И вот теперь я – в родном Тарасове. Подруга подхватила мою дорожную сумку и поспешила к стоянке такси.
– Пойдем быстрее, а то все «шашечки» разберут…
– Да не спеши ты, не разберут. В крайняк, на маршрутке доедем, у меня вещей немного…
– Ты что, в столице не купила ничего? Я думала, ты шмотками похвастаешь.
– Купила, так, мелочь… Какой смысл оттуда барахло тащить, здесь все то же самое.
Мы вышли из вагона, и я увидела Дмитрия Алексеевича, стоявшего на перроне и беспомощно озиравшегося по сторонам.
– Ничего не понимаю… – бормотал он.
– Что-то случилось? – я подошла к попутчику.
– Антон, мой водитель, должен был меня встретить, я послал ему на сотовый эсэмэску. Где же он?
– Может, пробки, задерживается, скоро подъедет?
– Нет, нет, на него это не похоже… Что-то здесь не так. Он никогда не подводил меня! Он должен был приехать заранее, он всегда так делал.
– А вы ему на сотовый позвоните, – нашлась Светка.
– Да я звонил! Не отвечает…
Дмитрий Алексеевич достал мобильник и нажал на несколько кнопок. Потом прижал телефон к уху. Даже нам, стоящим рядом, были слышны гудки. Один, второй, третий… После шестого или седьмого он растерянно показал нам телефон и сказал:
– Видите, не берет… Придется на такси ехать… Но это странно, очень странно, он должен был встретить меня…
Мы втроем пошли к стоянке такси, по дороге утешая моего попутчика. Мы говорили ему, что не стоит расстраиваться, мало ли что, может, машина сломалась по дороге, техника все-таки. Дмитрий Алексеевич был явно недоволен своим водителем, обещал «задать ему по приезде», говорил, что тот его никогда так не подводил, уж не случилось ли чего… С нами, как оказалось, ему было не по пути, и мы со Светкой поехали к ней домой, а мой новый знакомый – в другую сторону.

Глава 2

Телефон трезвонил как ненормальный. Как будто случился пожар, и только я одна во всем городе могла его потушить. Я искала ключи. Мой любимый зеленый чемодан для поездок стоял на грязном полу подъезда. Да где же они, черт их подери?! Еще звонок. Я переворачивала содержимое моей сумочки уже в третий раз, но ключи упорно прятались за кошельком, косметичкой, расческой, дорожными салфетками и еще бог знает чем. Или не прятались? Еще один звонок. Я открыла боковой карман сумочки, пошарила там. Увы!
Телефон замолчал. Выдохся. Или звонивший, наконец, понял, что меня нет дома. Я уже спокойнее полезла в карман джинсов. Ну конечно! Когда я ищу ключи в сумочке, они обязательно окажутся в кармане, а если я ищу их в кармане, то они тихонечко будут лежать в сумке, где-нибудь в потайном отделе. Ведь хотела же я достать их еще у подъезда, поставив чемодан на лавочку. Но тут как раз мимо шла моя соседка с нижнего этажа, она открыла мне дверь своим «магнитиком», и я, естественно, воспользовалась случаем и вошла в подъезд вместе с ней. Но из-за этого теперь приходится мне пыхтеть около собственной двери.
Я повернула ключ в замке, дверь нехотя приоткрылась, как бы говоря: ну, ладно уж, заходи, растеряха… Я сбросила кроссовки и шмыгнула в комнату. Номер на определителе высветился, но он был мне незнаком. Перезванивать, пожалуй, не буду, я не знаю, кто это звонил, если человеку действительно надо – наберет мой номер еще раз. Лучше пойду в душ, с дороги первое дело – привести себя в порядок. Вот освежусь, поем как следует, а то у Светки мы только компот ее фирменный пили, от обеда я отказалась. В ее душе купаться я тоже отказалась, и, похоже, зря. Понадеялась я, что к себе уеду в тот же день, да за разговорами не заметила, как засиделась допоздна. Потому мы решили – я останусь ночевать у нее, и вот только сегодня я, наконец, переступила порог родного дома. Так. Потом я разберу чемодан, надо будет кое-что постирать, убрать в шифоньер….
Я стояла под душем, когда телефон зазвонил вновь. Черт, ну почему так не вовремя? Можно было позвонить на десять минут раньше или на десять минут позже? А телефон-то как надрывается! В самом деле, что ли, пожар? Но меня пока еще нет. Я пока не вернулась, я в дороге. Ну, не вылезать же мне, в самом деле, мокрой из ванны?!
Я готовила обед, когда телефон опять напомнил о себе.
1 2 3 4