Он с какими-то друзьями любил вызывать девочек из контор. А я, сами понимаете, человек женатый, мне нужно было ехать домой…
Борисюк снова выразительно стрельнул глазами на Маркелову.
— И что происходило в квартире после вашего отъезда, вы не знаете…
— Не знаю, — сокрушенно покачал он головой.
— А где теперь проживает Юля?
— Вот это, кстати, сложный вопрос. Найти ее сейчас не представляется возможным.
— Почему?
— После смерти Киры она съехала, и никто не знает куда.
— Ну, наверное, туда, где она жила раньше, — высказала я предположение.
— Если это так, то это очень далеко, где-то в Ярославской области, — угрюмо заметила Маркелова.
— То есть она нездешняя?
— Да, не знаю уж, каким образом они познакомились с Кирой, но жила она у него примерно с месяц, он по доброте душевной пошел навстречу девчонке, которой негде было приткнуться. И ему было хорошо, — Борисюк чуть-чуть подвигал тазом в кресле, — и ей неплохо.
— А милиция все эти обстоятельства выясняла?
Борисюк посмотрел было на меня, как на идиотку, и махнул рукой:
— Кому это надо? Они шприц нашли? — нашли. Отпечатки пальцев его? — его… Чего же еще? Все и так ясно — передозняк.
— Что Кирилл не принимал наркотики — я уже знаю, — торопливо заявила я, упреждая гневные сентенции гостя. — Лучше подумайте, что вы еще можете добавить к сказанному.
Борисюк пожал плечами, немного подумал и проронил:
— Пожалуй, больше ничего.
— Вы сами кого-нибудь подозреваете?
— Конкретно — никого, — ответил он, покачав головой.
— А вы? — спросила я Маркелову.
Она внимательно посмотрела на меня.
— Я знала Кирилла не так хорошо, чтобы делать какие-то скоропалительные выводы.
— Но ведь Вениамин Сергеевич утверждал, что и он, и покойный Дементьев сходились в том, что были в вас влюблены…
Маркелова чуть улыбнулась и вдруг воскликнула:
— Ну почему же надо все понимать так дословно, так брутально!
— Как-как? — переспросила я.
— Брутально — это словечко из лексикона Кирилла, — грустно пояснил Борисюк. — Он применял его ко всему, что имело отношение к тупости, буквальности, черно-белости, если хотите.
— Да, он, наверное, любил меня, — вдруг став серьезной, призналась Маркелова.
— А вы его нет?
— Я люблю всех, с кем общаюсь, — уклончиво ответила она.
— И поэтому я называю ее ведьмой, — ласково улыбнулся Борисюк.
Тут он вдруг взглянул на часы и пришел в ужас.
— Меня сейчас дома убьют, — вздохнул он. — Собираемся, я тебя отвезу домой, — бросил он своей спутнице. — Вы извините, что так получилось, — сказал он уже мне. — Просто сегодня такой неудачный день… Если я вам буду нужен, вы сможете меня найти по этому телефону. — Он протянул мне визитку.
Я взяла ее и прочитала: «Борисюк Вениамин Сергеевич, директор молодежного центра „Акация“».
— Чем занимается ваш центр? — поинтересовалась я.
— Ищем различного рода таланты, собираем интересные проекты, стрижем деньги с доверчивых американских налогоплательщиков, которые через различного рода фонды финансируют нашу нищую российскую интеллигенцию.
— И, видимо, в том числе будут финансировать и частного детектива по имени Татьяна Иванова? — лукаво спросила я.
— Приятно иметь дело с умными людьми, — заметил с улыбкой Борисюк и вынул из кармана бумажник.
Он отсчитал десять стодолларовых купюр и протянул их мне.
— Это на первое время, — сказал он. — Я вам верю, у вас очень хорошие рекомендации. И уверен в том, что вы докопаетесь до истины.
— Надо признаться, что пока я ощущаю некоторый недостаток информации.
— Завтра с утра я заеду к вам один. Я могу отлучиться во время рабочего дня, а Лена не может. Но в первый раз мы хотели заехать к вам именно вдвоем. Потому что мы оба заказчики вашего будущего расследования. В дальнейшем, конечно, вы будете больше контактировать со мной. — При этих словах Борисюк неожиданно подмигнул мне.
Я оставила этот намек без внимания и сделала вид, что рассматриваю только что полученные из его рук доллары.
Борисюк тем временем помог одеться Маркеловой и, уже стоя в дверях, проронил:
— Я очень хочу, чтобы вы его нашли. Очень…
После этих слов он пропустил своего «музыкального редактора» вперед и, бросив на меня прощальный грустный взгляд, вышел.

* * *

Оставшись одна, я неспешно закурила сигарету и, как всегда после получения очередного задания, начала размышлять. Ситуация в деле, несмотря на некоторую неясность, в целом прочитывалась. Вариантов было два — либо Борисюк вместе со своей странноватой «музыкальной редакторшей», по совместительству ведьмой, слишком эмоционально все воспринимает, и «талантливый человек, коих мало», то бишь Дементьев, действительно отбросил копыта по своей воле. Он вполне мог скрывать свою пагубную страсть к наркотикам от друзей. К тому же Борисюк, называющий себя другом Дементьева, не слишком был в курсе остальных людей, составлявших окружение Кирилла.
Кроме того, если личность Борисюка особых подозрений у меня не вызвала, то его подруга Маркелова оставила впечатление женщины, которой есть что скрывать.
И еще эти обжимансы в квартире частного детектива… Фу… Как будто не могли найти другого места!
Подумав так, я тут же внутренне стала спорить с собой. А что, если действительно у них нет такого места? Борисюк, по его собственным словам, человек женатый, его Лена, судя по постоянным взглядам на часы, тоже девушка несвободная…
Я поймала себя на мысли, что чуточку ревную Маркелову к Борисюку. Хотя он, в общем-то, так… Ничего особенного… Если только не принимать во внимание некоторое, весьма отдаленное сходство с Брюсом Уиллисом.
Ладно, все это типичный весенний гон, навеянный временным кризисом в личной жизни. Скоро все пойдет на лад. Обязательно пойдет, наступит апрель, запоют птички, я надену мини-юбочку, колготочки, обнажу свои ножки, и все будет тип-топ.
А все-таки что-то нечистое есть в этой Маркеловой. Не нравится она мне, хоть ты тресни. Неплохо было бы узнать о характере ее отношений как с моим основным клиентом, так и с покойным Кириллом. Хотя, возможно, завтра Борисюк, оставшись со мной тет-а-тет, прояснит ситуацию…
Посмотрев кино не для всех на НТВ, я зевнула и решила перед сном бросить кости. Информации для размышления по делу было маловато, и я по старой привычке отдала предпочтение методу, который уже давно приносил мне успех в моей профессиональной деятельности.
9+28+18
Кости в данном случае сулили мне «Небольшое дело, но очень надежное». И, в общем, это радовало. Что по первому, что по второму показателю.
С чувством того, что прошедший день прожит не зря, я расслабилась и предалась сну.

ГЛАВА 2

Борисюк появился у меня в десять утра, весь лоснящийся и надушенный дезодорантами. Он излучал оптимизм и бодрость. Вынув из пакета бутылку массандровского муската, он вручил ее мне со словами:
— День иногда неплохо начинать вразрез с установленными негласными правилами.
— Я вообще-то с утра не пью.
— Я тоже, — тут же согласился со мной Борисюк. — Но порой соблюдению этих принципов мешают некоторые обстоятельства. Например, присутствие частных детективов, которым, вообще-то, место на конкурсе красоты… — Он снова, как вчера, подмигнул мне. Я восприняла комплимент как должное, но сочла за благо предупредить:
— Несмотря на все вами сказанное, сегодня мы будем обсуждать только дела.
— Конечно, конечно, — согласился Борисюк.
И мне показалось, что в моей фразе его особенно вдохновило словечко «сегодня». То есть скорее всего он сделал вывод, что в дальнейшем вполне может рассчитывать на взаимопонимание.
Я со своей стороны еще не решила, сможет ли он на это рассчитывать, и сочла правильным пустить наши дальнейшие взаимоотношения на самотек.
Мы прошли в комнату, я достала из серванта фужеры, а Борисюк разлил мускат. Когда первый тост был поднят, я посмотрела на него и спросила в упор:
— Итак, вы оба с вашим другом интересовались Леной Маркеловой, так сказать, в прикладном плане.
— Да, очень даже в прикладном, это вы верно сказали, — улыбнулся Борисюк.
— Так вот, — продолжила я, не обратив внимания на его пошловатую улыбочку, — как я понимаю, этот любовный треугольник был не очень счастливым для Дементьева. Несмотря на утверждение вашей подруги о том, что она якобы любит всех, с кем общается.
— Да, неудачным, — вздохнул Борисюк. — В прикладном смысле. А так они, по-моему, очень даже мило общались. Но это вряд ли имеет отношение к делу. Ну, давала она только мне, ну и что? Не я же ему ввел эту инъекцию, и не она… Тогда зачем бы мы пришли к вам?
— Хорошо, оставим это… Перейдем к сожительнице Дементьева, некой проститутке Юлии Никольской. Вы хорошо ее знали?
— Видел несколько раз у него дома. Неплохая девица, выдержанная такая, симпатичная, здесь все в порядке, — поиграл он руками на уровне груди.
— Где она работала, в какой фирме, вы знаете?
— Н-нет, — надул губы Борисюк. — Когда у меня возникают проблемы сексуального характера, я обычно набираю телефон не фирмы, а конкретного человека.
— Хорошо. Кто из ваших знакомых может об этом знать?
— Я уже думал над этим вопросом, обзвонил всех наших общих друзей, но увы… Ответа я не получил.
— Хорошо, теперь о Дементьеве. Чем он занимался, сколько лет, и все такое…
— Кирилл был журналистом и поэтом, человеком немного не от мира сего. С женой разошелся пару лет назад. Имеет сына лет двенадцати, самому ему летом должно было исполниться тридцать пять…
Вениамин погрустнел и наполнил рюмки мускатом.
— Вы знаете его бывшую жену?
— Мы с ней не очень ладили. После того как Кира ушел от нее, вернее сказать — выгнал, у нас с ним отношения стали лучше.
— И где сейчас она живет?
— С новым мужем. Он, кстати, весьма экстравагантный человек средних лет, похожий на Винни-Пуха. — Борисюк засмеялся: — Его фирма занимается продажей казахстанских унитазов.
— Ну, деньги можно делать по-разному, — парировала я.
— Да, конечно…
И вдруг он уставился в одну точку, рот его приоткрылся, словно на него внезапно сошло божественное откровение или его только что посетило научное открытие вселенского масштаба.
— Деньги действительно можно делать по-разному… В том числе и на женщинах, — задумчиво проговорил он.
— Вы вспомнили что-то важное?
— Я вспомнил, что Кирилл часто упоминал в разговоре некоего Жору, знакомого сутенера, у которого он постоянно заказывал девочек. Расхваливал бюсты и ножки его сотрудниц по полной программе.
— Телефончик его вы не знаете?
Борисюк отрицательно покачал головой и снова наполнил рюмки мускатом.
— В общем, как я поняла из вашего рассказа, вы абсолютно не представляете себе, что могло произойти в квартире вашего друга той ночью.
— Абсолютно! — подтвердил Борисюк, опрокинув рюмку. — Вы, наверное, удивлены, что я пришел к вам, не имея на руках никакой информации в дополнение к тому, что сказал вам вчера…
Я пожала плечами.
— Просто я действительно хочу, чтобы вы нашли виновника его смерти. — Глаза продюсера снова погрустнели. — Дело в том, что я, как бы это сказать… Словом, я испытываю некое чувство вины перед ним, не будучи виноватым.
— Это как?
Борисюк махнул рукой и вдруг посмотрел на часы. Потом с тоской кинул взгляд на недопитую бутылку муската и произнес: — Мне, к сожалению, пора. Дела, знаете ли… А виноват просто потому, что он любил Ленку Маркелову, а я нет… В реальности же все происходило наоборот: он любит, а я… — И Борисюк вяло подвигал руками, недвусмысленно обозначив те самые действия, которые во все времена являлись телесным выражением любви.
— Лена вообще несчастный человек, — неожиданно сменил он тему. — Ее многие не понимают, считают чуть ли не сумасшедшей. Она много лет жила с мужем, который свел ее до положения домработницы, что совершенно неприемлемо для ее кипучей натуры. Ко всему прочему, муж этот какой-то странный — на первый взгляд очень уравновешенный, а с другой стороны, стоит на учете у психиатра. Словом, там черт ногу сломит. Вот человек и бьется как рыба об лед. Я, грешным делом, хотел свести их с Кириллом — парочка получилась бы — баран да ярочка. — Борисюк захихикал. — Да вот только никак. И почему мне тоже так не везет — я обладаю способностью влюблять в себя людей, а потом страдать из-за этого…
Борисюк вздохнул, налил себе двойную порцию муската и выпил.
Потом, глядя на меня уже осоловелыми глазами, он попросил разрешения позвонить. По разговору я поняла, что на том конце провода находится не кто иной, как его личный «музыкальный редактор». Он договорился о встрече с ней через час, быстро собрался и покинул мою квартиру, еще раз попросив меня серьезно отнестись к делу.
Я пропустила это мимо ушей, поскольку всегда серьезно относилась к своим профессиональным обязанностям. Оставшись одна, я начала думать, с чего же мне начать расследование.
И решила начать с очевидного — найти сутенера по имени Жора, у которого работала сожительница Дементьева.
«То, что Борисюк не знает его телефон, еще не беда», — подумала я.
Подойдя к телефону, я набрала номер знакомого милиционера, которого начальство недавно перебросило на особо важный участок борьбы за общественную нравственность.
— Алло, мне Клубнева, пожалуйста, — сказала я в трубку, услышав на том конце провода женский голос.
— Одну минуточку, — пропела женщина, и через несколько секунд я уже беседовала с Игорем Клубневым, заместителем начальника городской полиции нравов.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3