Катька сидела с унылым видом. Ему даже показалось, что она сейчас заплачет. Конечно, на ее глазах произошло убийство. Ее можно понять… Она же девчонка. Воспоминание о ночном происшествии заставило Сашку поежиться.
Сашка почувствовал нежность к этой тоненькой, слабой девочке. Он подошел к ней и приобнял за плечи.
— Кать… — позвал он ее тихо.
Она вздрогнула, подняла на него усталые глаза и, уткнувшись в его живот, разревелась.
Он прижимал ее к себе и пытался успокоить, тихонько приговаривая:
— Ну, ладно… Кать, все будет хорошо… Все будет как надо…
Только «как надо», Сашка не знал.
* * *
Я проснулась неожиданно рано. За окном уже вовсю сияло солнце и пели птицы. Сегодняшнее утро обещало теплый, погожий денек.
Подумав, что можно понежиться в постели, я с сожалением отвергла эту мысль.
Слишком мало осталось впереди теплых дней. Приближалась дождливая пора, и надо было ухватить последнее тепло, чтобы перенести зиму с наименьшими потерями. Чем больше солнца получит твой организм, тем проще справится с зимними холодами.
Я быстро встала. Поставила чайник. Кажется, я успела израсходовать почти все запасы кофе. Впрочем, пока я могла позволить себе немного роскоши.
Во дворе слышался голос жены Иван Иваныча, Лидии Григорьевны.
Я вспомнила о ночных похождениях своих примерных соседей и засмеялась. Утром ночные страхи теряют свою силу. Солнце превращает их в ничто.
Лидия Григорьевна постучала в мою дверь, как только поняла, что я проснулась. Моя матушка оставила ей распоряжение проследить, чтобы ее великовозрастное чадо нормально питалось хотя бы на даче.
— Доброе утро, — улыбнулась Лидия Григорьевна, входя в мое бунгало. — Как спалось, Танечка?
Ее взгляд сразу уловил, что непослушная Танечка и не думает откушать творога и яичницы, а намеревается обойтись кофе с круассаном. Благо что круассанов у меня было достаточно для того, чтобы не только ими завтракать, но и обедать.
— Нормально, — кивнула я. — Хотите кофе?
— Нет, — покачала она головой. — Ты позавтракала?
— Конечно, — нахально соврала я.
Она мне явно не поверила. Но твердости характера ей не хватало. А я постаралась перевести разговор на более интересную тему:
— Лидия Григорьевна, а кто это вам ночью спать не давал? — поинтересовалась я.
Лидия Григорьевна присела и вздохнула:
— Ох, Таня, люди такие наглые… Бабочка на свет залетела, принесла ее нелегкая… Машина у них, видите ли, застряла. Надо было подтолкнуть. А Ваня — джентльмен. Он женщину в ночи не бросит.
— Толкнул? — поинтересовалась я. Сама бы я никогда не пошла ночью толкать машину. Если бы меня попросил мужчина, например.
— Толкнул, — кивнула головой Лидия Григорьевна, — только ему даже спасибо не сказали. Пьяные они все, Таня, были. В дым. Одна девка даже, Ваня сказал, лежала как мертвая. На заднем сиденье. И мужик был странный. Замотанный шарфом. Будто у него зубы болели. А машина хорошая. Не наша…
— Хорошо, что не убили, — философски заметила я, — в знак благодарности.
— Да они рванули как угорелые к лесу, — сообщила обрадованная моим вниманием Лидия Григорьевна. — Знаешь этот лес, где грибы-то собирают?
Я кивнула. Ночное происшествие перестало меня интересовать. Пьяная компания резвилась. Все примитивно. Заехали на пашню и запоздало поняли — не туда. Выбираться надо, а трудно. Трудности же эта публика любит делить с окружающими.
— Самое интересное, Тань, они сказали, будто в гости приехали, — задумчиво заметила Лидия Григорьевна на прощание, — а когда Ваня попытался выведать к кому, выяснилось, что они и сами не помнят… Надо ж до такой степени напиться!
И она ушла, покачав головой.
Я посмотрела ей вслед. История, произошедшая ночью, показалась мне забавной.
Предположим, что в машине была вовсе не пьяная в дым девица. А убиенная. И везли ее в лесок, дабы там бренное тело ее нашло последний приют…
Ах, какая историйка-то получилась!
«Иванова, — строго сказала я себе, — ты на отдыхе. Работа, кажется, скоро сведет тебя с ума. Тебе начнут мерещиться трупы в кустах, как рояли».
Я усмехнулась. Лучше выпить кофе и насладиться тихим адымчарским покоем.
Глава 2
Анна Егоровна была большой любительницей собирать грибы. Сегодня она решила забросить все свои дела. Вчера прошел дождик, а сегодня сияло солнце. А это значило, что в лесу народились грибочки. А раз они там народились, ей туда необходимо отправиться немедленно. Пока не нашлись еще охотники.
Мысль о будущем наслаждении Анну Егоровну взбодрила. Напевая, Анна Егоровна нарядилась в тулупчик и резиновые сапоги, взяла в руки берестяной туесок, подаренный ей дочкой, и отправилась навстречу мирным приключениям.
В лесу было спокойно и тихо. Грибов действительно было много, и Анна Егоровна довольно быстро набрала почти полную корзину замечательных маслят, нашла несколько крепких боровиков и даже обнаружила семейку опят.
Можно было бы уже и вернуться, но ноги у Анны Егоровны были уже не молодые и устали, поэтому Анна Егоровна решила отдохнуть. С этой целью направилась она в сторону поваленного дерева, на котором хотела посидеть немного, отдышаться и осмотреть свои находки.
Она почти дошла уже до цели, как взгляд ее натолкнулся на странную насыпь. Анна Егоровна остановилась, упершись в холмик носком правой ноги, и застыла в мистическом страхе. Холмик был совсем свеженький, формой своей напоминал могилку. Более того, Анне Егоровне почудилось, что сверху чья-то добрая рука выложила из деревяшек маленький крестик.
— Батюшки… — прошептала женщина и от ужаса чуть не уронила корзинку с грибами на землю. Перепуганная дачница побежала от проклятого места, на которое ее вынесла нелегкая, со скоростью спринтера, забыв о больном сердце и ноющих ногах.
Анна Егоровна была на этом месте только позавчера. И позавчера никакой могилки тут не было. В этом она была готова поклясться. Откуда ж страшный холмик появился?
Разыгравшееся воображение рисовало бедной женщине картины жутких преступлений. Она мчалась прочь, прижав к груди корзинку с грибами. А видение лесного таинственного захоронения все преследовало ее, заставляя двигаться быстрее.
* * *
Виктор Степанович Алексанов пришел на службу в отвратительном настроении. Елена поняла это сразу по тяжелому взгляду, брошенному на нее из-под кустистых бровей. Она улыбнулась ему чарующей улыбкой, но он ответил на ее «доброе утро» невнятным бурчанием, прошел в кабинет и хлопнул дверью.
Елена пожала плечиками. «Наверное, босс вчера перепил, — решила она. — Пройдет».
Она села за компьютер, достала зеркало и начала подправлять макияж. Компьютер надежно скрывал ее от взглядов начальства. Правда, Леночка знала, что ее связь с Брызгаловым на все сто процентов защищает ее от чьего бы то ни было недовольства. Алексанов дядю Борю боялся. Впрочем, дядю Борю боялся весь город.
Леночка усмехнулась. Один человек, не боящийся господина Брызгалова, все-таки существовал. Она, Леночка…
Звонок прозвучал внезапно. Леночка подняла трубку.
— Будьте добры, Виктора Степановича, — услышала она странный голос. Судя по прононсу, обладатель его страдал хроническим гайморитом.
— По какому вопросу? — привычно поинтересовалась она.
— По личному, — ответили ей, странно усмехнувшись.
Леночка пожала плечами.
— Он ждет вашего звонка? Вам назначено?
На том конце трубки воцарилось молчание. Потом звонивший кашлянул и сказал:
— Вы не поняли. Я звоню по ЕГО личному делу. И в его интересах выслушать меня. Скажите ему, что это касается сегодняшней ночи.
— Хорошо, — сказала Леночка, отчего-то испугавшись. Внутренний голос посоветовал ей не ввязываться в эту конфликтную ситуацию. — Подождите минуточку…
И нажала на кнопку пульта.
* * *
Мысль о том, как побыстрее разбогатеть, пришла в Сашкину голову ночью. Она озарила его неожиданной и ясной простотой.
Он даже подскочил. Можно было убить двух зайцев сразу — все выглядело в его голове просто и логично.
Поэтому с утра он бросился к таксофону. Узнать номер алексановского рабочего телефона труда не составило. В справочной АТС ему любезно выдали номер алексановского офиса. Наш сервис изо всех сил тянулся за капиталистическим. И, надо отдать должное, иногда ему это почти удавалось.
Он радостно похлопал ладошками. Предприятие, задуманное им, сулило прибыль совсем неплохую…
Суеверное отношение к будущему заставило его трижды плюнуть через левое плечо и постучать по деревяшке.
Впрочем, грядущее безоблачное счастье переполняло его душу ликованием, которым было необходимо срочно поделиться. Он заглянул в спальню.
Катерина еще спала, утомленная прошедшей ночью. Он посмотрел на нее. Она по-детски подложила под щеку ладони. Ему захотелось ее поцеловать, но будить было жалко.
Все равно она этого не поймет. Он расскажет ей обо всем после звонка. Если звонок принесет ему удачу.
* * *
Виктор Степанович сидел с закрытыми глазами. Ему было не по себе. Из головы не выходила нынешняя ночь. Его хотели убить!
За что? Неужели политика? Вполне возможно… Но отчего-то в это верилось с трудом. Алексанов признался себе в том, что вряд ли кому-нибудь он интересен в качестве политической фигуры.
Он провел ладонью по лбу. Ночной случай говорил ему о том, что нужно быть более осторожным.
Но он и так осторожен! Он нарочно выстроил свою виллу на окраине Адымчара. Там он надеялся спрятаться не только от любопытных глаз, но и от возможной опасности.
Его окружали телохранители, приставленные к нему Брызгаловым.
Теперь он впервые за много времени почувствовал себя незащищенным. Стрела предназначалась ему. И эта стрела будет искать его, пока не найдет.
Или пока он сам не найдет того, кто послал ее.
А как? Да и орудие убийства странное какое-то… Может, подростки развлекаются? У них теперь игры опасные… Но версия о подростках даже самому Алексанову казалась неестественной. Нет. Искали именно его.
Он поежился. Даже представить, кому нужна его смерть, он не в состоянии. Что-то вертелось в голове, но оставалось неоформленным в мыслях. Очертания были неясными и зыбкими. Ухватиться за них он не мог, сколько ни пытался.
Самое обидное, что это происходит сейчас. Когда Алексанов мог сказать, что он на коне. Когда деньги позволяют ему купить любую — даже самую дорогую — вещь. Он так долго ждал этого — своего! — часа.
Он горько вздохнул.
Зуммер пульта зажужжал, как назойливая муха. Он нажал на кнопку. Испуганно посмотрел на серое чудовище. Сейчас он был склонен отовсюду ожидать удара. И все-таки… Почему — стрела? Он задумался. Стрела не вязалась с реалиями сегодняшней жизни. «Что-то средневековое», — подумалось ему. И в то же время его не покидало ощущение, что избранным видом оружия ему хотели что-то сказать…
— Виктор Степанович, поднимите трубку, — раздался голос Елены, оторвав его от размышлений.
— Кто? — спросил он немного грубовато.
— Не знаю, — он почти увидел, как она пожала плечами, — сказали, что вы в этом заинтересованы. Что-то о сегодняшней ночи…
Он вздрогнул. Опять… Ему не давали уйти. Его преследовали. Алексанов рассеянно кивнул. Может быть, звонок принесет с собой разгадку?
Он поднял трубку. В том, что Елена не преминет подслушать разговор, он не сомневался. Ну и пусть.
— Виктор Степанович? — поинтересовался гнусавый голос. — Живы после вчерашнего?
Алексанов сжал трубку так, что побелели костяшки пальцев. Стрела опять засвистела над его ухом. Не позволяя ему спрятаться.
— Что…
— А у меня для вас кое-что есть, — глумливо протянул голос, — хотите купить порнушку, а, Виктор Степанович? Или я ее телевидению продам?
* * *
Анна Егоровна не помнила, как добралась до дома. Некоторое время она сидела, уставившись в одну точку.
А может быть, она зря всполошилась? Мало ли что там могло быть… Мусор выбросили. Или собаку мертвую закопали?
Она встряхнулась. Мимо ее дачи проходила Лидия Григорьевна.
— Вам нехорошо? Анна Егоровна, что с вами? — испуганно спросила она, обратив внимание на землистый цвет лица женщины.
— Ничего, — попыталась успокоить и ее, и себя Анна Егоровна, — ничего. Все, Лидочка, нормально.
Лидия Григорьевна вошла во двор. Она взяла запястье Анны Егоровны, нашла пульс. Конечно, он был учащенный. Лидия Григорьевна забеспокоилась. Как бы не пришлось Анну Егоровну срочно везти в Тарасов.
— У вас корвалол-то есть? — озабоченно спросила она у женщины. Та кивнула, жестом указав на кухню.
Лидия Григорьевна нашла корвалол, накапала тридцать капель и принесла его Анне Егоровне.
Выпив лекарство, та успокоилась.
— Там, Лидуша, в лесу, — могилка свежая, — поделилась она, — я грибы собирала и наткнулась…
Лидия Григорьевна не поняла.
— Какая могилка?
— Может, и не могилка… Только меня в этот поганый лес больше никакими грибками не заманишь, — поджала обиженно губы Анна Егоровна, бросив в сторону наполненного грибами лукошка такой взгляд, будто было оно наполнено не маслятами, а мухоморами и поганками.
Лидии Григорьевне стало немножко не по себе. Она зябко поежилась. Что привиделось пожилой даме? Какая могилка?
— Да бросьте придумывать, Анна Егоровна! — попробовала она привести в порядок свои и старушкины растрепавшиеся чувства.
— Холмик, Лидочка, — прошептала Анна Егоровна.
— Ну и что? — спросила Лидия Григорьевна. — Холмик… Вы, Анна Егоровна, просто перепугались. Успокойтесь и выбросьте все из головы.
Она попыталась придать своему голосу уверенные и немного менторские нотки. «С ума сойдешь с этими старушками, — подумала она. — Насмотрятся фильмов, и вот тебе результат — каждый холм сойдет им за свежую могилу! А потом ищи в Адымчаре врача, а врачи в Адымчаре — редкость. Нет здесь врачей. Одна медсестра участковая. Из местных. Знает только, как укол одноразовым шприцем сделать. Толку от нее мало…»
Анна Егоровна не отводила завороженного взгляда от корзинки, доверху наполненной маслятами. Доводы Лидии Григорьевны ее не убедили. Наоборот — бедная дама окончательно уверилась в обратном.
По ее взгляду Лидия Григорьевна поняла, что грибы эти Анна Егоровна есть не сможет.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3