Не боишься, что вновь раскулачивать начнут?
- Да нет, не боюсь, - не воспринял шутки Круглов, - а дача это только название: купил сараюшку полуразвалившуюся в деревне, чтобы последние годы после ухода на пенсию тихо доживать. Ну да ладно. Вроде все обговорили. Теперь жди моего звонка. Остановись здесь, я сойду.
Перед тем как выйти из машины, Круглов бросил на переднее сиденье пистолет ТТ:
- На, возьми, чтобы не чувствовать себя безоружным и уязвимым. Я там в бытовке не стал ствол Ветерка оставлять, чтобы не связали воедино эти два убийства. Но ствол теперь "засвечен", а потому зря не применяй. Ну все, пока! - И Круглов растаял в темноте.
Тягач поставил машину на место и пошел в снятую им квартиру. Его одолевали сомнения: уж не смотаться ли из города и от этого Сурка, и от Круглова, и от их полных тайны дел. И хотя инстинкт самосохранения подталкивал его именно к такому решению, он знал, что не сделает этого, не откажется от возмездия и не остановится на полпути.
Тягача ждала очередная бессонная ночь.
VII
Последний выстрел
Тягач уже второй час жарился под солнечными лучами на крыше. В воздухе стоял густой запах растопленного гудрона. Круглов сказал, что переговоры будут недолгими и по подсчетам Тягача его "объект" должен уже скоро выйти. Самое тяжелое было то, что он находился в постоянном напряжении, боясь пропустить выход Сурка из ресторана. Отсюда, с крыши, он контролировал всего несколько метров площадки перед рестораном и сомневался, что успеет выстрелить ещё хотя бы раз. И потому знал, что ему нельзя ошибиться.
Конечно, он жалел, что не сможет взглянуть в глаза своему главному обидчику, насладиться его страхом и объяснить, кто и за что его казнит. Но в данном случае было не до таких тонкостей, и Тягач только страстно желал не промахнуться и решить задачу единственным выстрелом.
Занятый своими мыслями, он чуть было не пропустил момент, когда на улицу вышел Сурок в окружении четверых охранников. И, словно в тире на учебных стрельбах, затаив дыхание, он поймал в перекрестие прицела лысую голову Сурка и плавно спустил курок. Тягач ясно видел, как разрывная пуля размозжила череп. Нарочито медленно Тягач аккуратно отложил винтовку в сторону и лишь затем заспешил, юркнул в люк, быстро спустился по лестнице, проходными дворами выбежал на соседнюю улицу и вскочил в машину, за рулем которой сидел Круглов.
- Все в порядке? Ну и хорошо! Давай ложись на дно и накройся пледом, чтобы тебя не видели. Я скажу, когда можно будет вылезать. Вывезу тебя за город, а там ты уж надейся на себя.
Тягач послушно забрался под клетчатое покрывало и, тревожно прислушиваясь к звукам снаружи, замер, надеясь, что все обойдется и они проскочат.
Так оно и получилось. Скорее всего, милиция, как всегда, слишком запоздало выставила заслоны. Во всяком случае, они успешно выскочили на загородное шоссе. Вскоре не видящий ничего Тягач почувствовал, как их машину начало бросать из стороны в сторону и подкидывать на высоких кочках.
"Интересное кино", - с удивлением подумал Тягач, поняв, что Круглов свернул на проселочную дорогу.
Машина остановилась и, Круглов буднично сказал:
- Ну все, вылезай, сынок. Приехали!
Откинув плед, Тягач поднялся, вылез из машины и осмотрелся. Машина стояла на опушке леса вдали от шоссе. Тягач жадно вдохнул сосновый воздух. Хорошо! Он сладко потянулся всем телом, вытягивая руки вверх, и вдруг замер, увидев наведенный на него пистолет.
- Так и стой, сынок. Не двигайся. Я буду стрелять при малейшем неосторожном движении.
- В чем дело, Круглов? Боишься, что меня когда-нибудь возьмут и я расколюсь на тебя?
- Нет, все гораздо сложнее. Подумай и догадайся сам!
И тут в сознании Тягача вдруг соединились воедино и его сообщение о готовящейся сделке с редкоземельными металлами именно Круглову, и хитроумная операция по его обвинению в убийстве, и неуловимость Сурка, и появление дачи у старого опера.
Тягач полуутвердительно спросил:
- Круглов - ты и есть прикрытие Сурка?
К его удивлению, Круглов ответил согласным кивком и не без горделивого хвастовства пояснил:
- Я более двух лет крутил мозги и начальству и мафии. И не попался. Не всякий такое сумеет. А теперь со смертью Сурка и вовсе концы в воду. Спасибо ты помог. Поверь, мне очень жаль: симпатичный ты парень, и я лично против тебя ничего не имею. И тогда, два года назад, было тебя жаль, и сейчас. Но своя шкура дороже.
И Тягач повторил слова, сказанные ранее Ветерком лично ему самому:
- Ты хуже нас! Послушай, Круглов, а не боишься, что Бог все-таки есть и за все отвечать придется?
- Не думаю. Если бы была кара Господня, то тебе не пришлось бы убивать Сурка, Тушу и Ветерка. Да и меня, грешника, давно бы уже на этом свете не было: так что разговор окончен. Прощай! Если есть жизнь после смерти, то, может быть, когда-нибудь и свидимся.
Его палец мягко напрягся и начал давить на спуск. В этот миг Тягач с пугающей ясностью вдруг понял, что имел в виду Садко, говоря ему о последних мгновениях перед смертью. И он остро осознал свою собственную вину перед людьми и законом.
Пуля сразу выбила из него жизнь, и тело уже не почувствовало боли от контрольного выстрела.
Все началось три года назад. К этому моменту Круглов уже отслужил в правоохранительных органах более двадцати лет. В оперативных подразделениях работал честно и с удовольствием: у него успешно получались сложные оперативные комбинации и хитроумные ловушки для всякого рода уголовных элементов.
Но после начала перестройки в условиях разгула теневого бизнеса он все чаще сталкивался с тем, что его оперативные материалы не получали реализации, и по ним не возбуждались уголовные дела. Создавалось впечатление, что кто-то там, наверху, гасит волну, поднятую полученной им из секретных источников информацией. В то же время он замечал, как растет благосостояние некоторых из его начальников. И, злобно матерясь, Круглов проклинал этих продавшихся жлобов. Порой он ловил себя на мысли, что завидует этим подлецам, ничего не боявшимся от сознания собственного всесилия, безнаказанности и богатства, плывущего словно само по себе в их руки. А он, старый дурак, уже лет десять носит один и тот же костюм и когда купил себе зимние ботинки, то пришлось экономить на еде. Жизнь собачья! А эта сволочь жирует и не стесняется своих генеральских погон.
И не раз ему приходила в голову мысль: "Эх, прихватить бы хоть одного или двух из них. Тогда и не жалко будет на пенсию уйти".
Но понимая, что его возможности ограниченны, Круглов на рожон не лез, предпочитая выждать удобный момент, чтобы все-таки зацепить кого-нибудь из авторитетных мафиози.
Особое внимание он уделял Сурку. К нему он подобрался достаточно близко. В тот раз получил Круглов оперативную информацию о деле, которое провернул Сурок с месяц назад. Сразу понял, что поезд уже ушел, следы преступления отыскать вряд ли удастся и доказательств для привлечения Сурка к уголовной ответственности взять будет негде.
Хотел он идти с этими материалами к начальству, да что толку. Все равно скажут: "Материалы судебной перспективы не имеют". Да это он и без них знал. Собрался уже эти бумаги просто засунуть в стол подальше от посторонних глаз. Но, на его несчастье, позвонил дальний родственник, сообщил, что продается дешево домик в деревне и Круглову неплохо бы перед пенсией подумать о таком варианте вложения денег. Когда тот назвал цену, Круглов лишь присвистнул: наверное, эта сумма не была уж слишком большой для покупки дома, но у него таких денег не было.
Для самого Круглова оставалось загадкой, почему он не ответил отказом, а сказал, что подумает. Родственник дал на размышление три дня, и Круглов стал прикидывать, как добыть деньги. Конечно, можно было взять в долг, но как потом он будет отдавать? Нечем!
И тут Круглов, сидя в своем кабинете перед столом, на котором лежал компромат на Сурка, решил его использовать в личных целях. Вначале эта мысль сыщика напугала. Потом он к ней немного привык и уже в фантазиях несколько раз прокрутил тактику разговора с Сурком. И, внезапно поняв, что осуществление его плана легко и доступно, похолодел от страха перед задуманным. Его беспокоили не возможное изобличение и привлечение к ответственности. Этого он как раз и не боялся. Но само осознание, что он перечеркнет всю свою честно прожитую жизнь, пугало его. Однако Круглов тут же загнал совесть вглубь, вытесняя её злобной ненавистью к правительству, не желавшему достойно обеспечить его беспомощную старость, и начальству, не раз решавшему свои личные дела за счет добытых им оперативных материалов.
Окончательно убедив себя в правоте принятого решения, он позвонил Сурку и назначил ему тайную встречу. Во время разговора Сурок сразу понял, что этот опер кое-что знает, но лично ему эти сведения не очень-то опасны. Как бы там ни было, он все равно не хотел лишних хлопот. Но, главное, Сурок увидел возможность привлечения на свою сторону ещё одного свернувшего с истинного пути работника милиции. И он, не торгуясь, выложил Круглову ту мизерную по масштабам Сурка сумму, которую сыщик попросил взамен за то, что он не даст ходу оперативным материалам. На том они в тот раз и расстались.
Круглов тогда совершил желанную для него сделку с покупкой дома и некоторое время с тревогой ожидал каких-то негативных последствий. Месяца два Сурок не давал о себе знать, но потом несколько раз звонил, обращаясь исключительно с мелкими просьбами. Круглов ему не отказывал, хотя понимал, что даже эти малозначительные сведения справочного характера, которые он передает мафиози, могут быть использованы во вред закону и людям.
- Если он обратится ко мне с чем-нибудь посерьезнее, то я ему откажу, - горячился Круглов, оставаясь с собой один на один.
Но получилось так, что он сам совершил это предательство без всяких просьб со стороны Сурка. А произошло все неожиданно и быстро. Случайно услышав, зайдя в соседний кабинет, что готовится ловушка для Сурка и тот в неё наверняка попадется в ближайшие дни, Круглов представил пагубные для себя последствия ареста этого мафиози. Ведь тот может "расколоться" и рассказать о деньгах, которые заплатил лично ему.
Страх перед изобличением и позором заставил его совершить новое предательство. Он срочно увиделся с Сурком и предупредил того о ловушке. И признательный Сурок, избежав неминуемого ареста, предложил ему в качестве вознаграждения сумму вдвое большую той, что сам Круглов просил в первый раз. После того как Круглов услышал названную сумму, в его душе несколько минут боролись противоречивые чувства. Ему хотелось и гордо отказаться, но в то же время он понимал, что уже все равно предал своих товарищей и теперь хоть бери деньги, хоть нет - это ничего не меняет. В какой-то момент у него мелькнула мысль, что дом в деревне далеко. На электричке особенно не наездишься, а потому неплохо иметь пусть недорогой, но собственный автомобиль. И он взял деньги у хитро усмехающегося Сурка, отлично понимающего, что испытывает старый оперативник, по собственной глупости попавший к нему в услужение. А через пару месяцев этот несчастный парень из СОБРа, проявив инициативу, неосторожно влез в дело, связанное с продажей материалов, содержащих редкоземельный металл. Дело было многомиллионное. За ним стоял Сурок, который, узнав от Круглова о проникновении разведчика в их ряды, принял решение о ликвидации пронырливого субъекта. Круглов тогда заступился за своего подчиненного: не хотел брать его смерть на душу. Сурок особенно не настаивал: "Мне важен результат. А уж как ты его нейтрализуешь - твоя забота".
И Круглов придумал операцию с убийством бабы из притона, чтобы не ликвидировать, а лишь подставить собровца. Сурок согласился с планом, и его люди, получив приказ, осуществили задуманное.
Для Круглова это были тяжелые дни. Он жалел добросовестного парня, пострадавшего за свою инициативу. И, испытывая угрызения совести, Круглов постоянно себя убеждал, что сделал благое дело, не дав убить своего сотрудника. "Ну подумаешь, отсидит пяток лет, но зато жив будет", успокаивал он себя. Для него тоже было неожиданностью, что Сурок подсуетился и под его нажимом судья влепила Тягачу "червонец".
"А все равно жив остался мужик. И это благодаря мне". Так он думал и постепенно начал даже ощущать себя чуть ли не благодетелем этого несчастного, без всякой вины томящегося в неволе. Прошел год, и Круглов решил подать рапорт о выходе на пенсию. Но нежданно-негаданно натолкнулся на сопротивление Сурка, не желающего терять важный источник информации в оперативных аппаратах. И Круглов скрепя сердце согласился ещё поработать, внезапно осознав, что уже не волен в своих поступках и полностью зависит от этого подлого и коварного мафиози.
Его уже не радовала ни дача, ни тайно купленная и стоявшая постоянно в гараже машина. Он не знал, как ему избавиться от Сурка. И все чаще мысль об убийстве опекающего его бандита приходила ему в голову.
Когда возник из небытия бежавший из колонии Тягач, старый сыщик сразу понял, что ему улыбнулась удача. Он не стал вмешиваться и дал Тягачу возможность убить Ветерка и Тушу, надеясь, что те назовут Сурка как главного заказчика устранения опасного свидетеля. Ну а уж потом на сцену вышел он и организовал убийство Сурка. Конечно, новоявленного мстителя можно было бы и отпустить. Но Круглов хорошо помнил свои ощущения, когда боялся ареста Сурка, который мог его выдать. А дрожать от страха всю оставшуюся жизнь он совсем не хотел. И участь Тягача была решена. Нельзя сказать, что Круглов не переживал убийство человека, безоглядно ему доверявшего до самой последней минуты. Но уже привыкший с успехом уговаривать свою растревоженную совесть, сыщик постепенно убедил себя, что эта ликвидация Тягача была вынужденной и все равно парня, совершившего побег, ничего хорошего не ждало. Ну а самое главное, Круглова радовало ощущение, что это предательство было последним в его жизни и впереди его ждет тихая обеспеченная старость, которую он, безусловно, заслужил своей трудной и в течение многих лет безупречной службой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19