- Как я вам его дала? Как? Левой рукой или правой?
- Положили его на стол!
- Я? И вы это видели?
- Хорошо, если вас интересуют детали - не видел. Но когда я садился за стол, на нем ничего не было. Когда я вам отдал пять долларов и вы ушли, на столе лежал кокаин.
- А в зале мы что, были одни? Кроме нас там никого не было? И свет гас на миг, а не на час, да? И никто другой подкинуть его не мог, только я, да? И вот в этом вы собираетесь убедить присяжных, посадив меня на скамью подсудимых? Презрительно рассмеявшись, она поправила платье, показав идеальной формы ноги. - Желаю удачи, дурачок! Но потом вы будете припоминать тот час, когда решили затеять все это дело.
Бревер сложил руки за спиной, крепко сжав кулаки. Насилие по отношению к женщине, - какой бы она не была, - могло иметь катастрофические последствия. Во что бы то ни было нужно было владеть собой.
Двери распахнулись. На пороге стоял Мосилли. Гэйтски и Лоуэтт толкнули его внутрь и вошли следом. Бревер оглядел бармена со всех сторон, словно барышник, оценивающий лошадь, потом спросил:
- Вы правдивы, молодой человек, не так ли, Мосилли? Присягали перед судом, что Адонис Лавинио не имел ничего общего с наркотиками, что пакетик кокаина, который нашли у него в кармане, подсунул ему какой-то незнакомец? - Он ткнул под нос бармену маленький белый пакетик: - И откуда это вы, разумеется, тоже не знаете?
Мосилли пожал плечами.
- Я вообще не понимаю, что вам от меня нужно?
- Ничего особенного, мой дорогой, - ответил Бревер. - Только рассказать нам правду. Всех вас мы заберем, тебя, и продавщицу в гусарском мундире, и типа с пробором, и Эвелин...
- Ни слова! - Рявкнула Эвелин на бармена. - Только в присутствии адвоката.
Гэйтски схватил её, приподнял, взглянул на Бревера и отправился со своим грузом к дверям.
- В управление, да?
Бревер кивнул.
- Мосилли отведите в мою комнату, - приказал он Лоуэтту, - я ещё зайду на два слова к управляющему и догоню вас.
Человек с браслетом, усаженным драгоценными камнями, нервно поглаживал волосы.
- Можете мне поверить, мистер старший инспектор, у меня здесь все в полном порядке. Мисс Эвелин периодически бывает у нас, как и любой другой. Между ней и нашим заведением нет никаких связей.
- А кто приобрел бар у Джеймса Гарвика? - спросил Бревер.
- Бывший метрдотель из "Хабана Кубана" в Майами. Он владел им недолго, уступил его некоей мисс Райдер, а та сдала бар в аренду Мосилли и мне. Мы стараемся удовлетворять все желания наших посетителей...
- В чем я не сомневаюсь, - перебил его Бревер. - Когда-нибудь такое рвение услужить заказчикам доведет вас до тюрьмы. Но сейчас меня не интересуют ни наркотики, ни стриптиз малолетних. Я расследую убийство. - Он достал из кармана фото Лавинио.
- Вы его знаете?
- Никогда не знал! - тут же ответил управляющий.
- А почему вы о нем говорите в прошедшем времени? Я ведь спросил, знаете ли вы его. Разве так говорят о мертвых? - Бревер старался говорить потише, не хотел привлекать внимание.
- Как-то само так вырвалось, - оправдывался управляющий, приглаживая пробор. - Или я прочитал о нем в газетах? - стукнул себя по лбу. - Ну конечно! Это тот молодой человек, которого застрелили в "Саванне".
- Я пришлю сюда сотрудников отдела по борьбе с наркотиками, - сказал старший инспектор, надеюсь, вы отнесетесь к ним так же радушно, как и к остальным гостям.
- Но, мистер старший инспектор, - голос дрожал от страха, - что мы вам такого сделали? Знаете, что бы это означало... и притом мы совсем невиновны... если кто-то из посетителей... что же поделать - с нашего ведома ничего подобного бы не произошло, но если агенты из "Наркотик Скуад"...
- Вы знали Адониса Лавинио? - снова настойчиво спросил Бревер. - Бывал ли он здесь с тех пор, как бар стал вашим? Известно, что у Мосилли были контакты с убитым. Говорите правду - и кто знает, может быть я и забуду о "Наркотик Скуад"?
Шеф отвел Бревера в сторону, за стойку.
- Лавинио и Мосилли последнее время друг друга терпеть не могли. Лавинио уже несколько недель здесь не был. Это чистая правда.
- Гарвика знаете? Он сюда ходит?
- Разумеется, нет.
- Эвелин Паркер обеспечивает "кокс", который желают некоторые "гости"?
- Ни о чем таком я не знаю...
- Вы что, не понимаете? Меня ваши грязные делишки вообще не волнуют. Меня интересует убийство! Какие были связи между Мосилли и Паркер? И между Мосилли и Гарвиком? И как в эту картину вписывается Лавинио?
- В моем положении человек о многом узнает. Но про убийство я ничего не знаю. У всех свои слабости, не исключая и Мосилли, и Паркер, но такое преступление - нет, о нем и говорить нечего. Лавинио, видно, перемудрил и угодил в ловушку. Слишком много болтал. Есть люди, которые этого не прощают. - Не губите меня, и я готов оказать вам услугу... - Он умолк.
- Ну что? Когда дело касается своей шкуры, заложили бы о родного брата? - Бревер чувствовал отвращение к жалкому созданию перед собой. Если бы вы знали, как из-за таких, как вы, я научился презирать людей! Но при моей профессии с такими вещами приходится мириться. Интересы службы заставляют иметь дело с любым дерьмом. Ну что же, я обещаю оставить вас в покое. За это вы будете сообщать мне все, что узнаете по поводу убийства Лавинио. И если попробуете водить меня за нос, на следующий день мы ваш гадюшник прихлопнем. Я выражаюсь достаточно недвусмысленно?
Не ожидая ответа, он прошел через зал и вышел на улицу. Свежий ночной воздух его освежил. Широким шагом пересек мостовую. На углу ждал Лоуэтт.
- Гэйтски забрал Паркер своей машиной. Мосилли ждет в вашей.
Прошагав три квартала, они сели в машину Бревера, который помчался к управлению. Лоуэтт остался в приемной с Мосилли. Слоун и Сэрдж при появлении инспектора торопливо развернули газеты, прикрыв ими карты. Сэрдж поспешно вскочил.
- В Чайнатауне...
- Лоуэтт мне уже сказал. Врача нашли? - спросил Бревер и одновременно предостерегающе показал взглядом на Мосилли.
- Он тут же снял трубку и подтвердил каждое слово нашего друга.
Старший инспектор прошел в свой кабинет. На пороге он даже приостановился от неожиданности. Гэйтски как раз чокался с Эвелин Паркер. На столе стояла бутылка импортного виски.
- Надеюсь, не помешал, - он уселся за стол. Поймав взгляд Гэйтски, все понял.
- Мисс Паркер настаивала, чтобы мы захватили чего-нибудь с собой...
- Вы знаете, что за подкуп алкоголем вы рискуете дисциплинарным взысканием? - пугнул Бревер, но голос его выдал.
- А вы тоже глотните, - воскликнула Эвелин, чье поведение полностью переменилось. - Этот толстяк, - она указала на Гэйтски, - отличный парень, совсем не то, что вы - мы отлично понимаем друг друга!
Гэйтски поддакнул:
- Мисс Паркер подумала, что за эту историю с крохотным пакетиком вы хотели передать её федеральным агентам. Это её, разумеется, совсем не устраивало, даже если она ни о чем не знает, - на этом она настаивает. А я ей объяснил, что мы только хотим найти убийцу Лавинио. И ничто иное нас не интересует. И тот, кто нам в этом поможет, может рассчитывать на нашу признательность, не так ли, шеф?
Бревер чувствовал, как Эвелин напряженно наблюдает за ним. Этому миру она не доверяла. Хорошо знала, где кончается власть детектива и начинается - старшего инспектора. Своим поведением она играла продуманную роль. Ставкой была её свобода. И она это знала. Нисколько не сомневалась.
- Расследование убийства для нас важнее всего. Но тяжелые преступления - а торговля наркотиками - одно из них - я тоже не могу игнорировать. Иначе я сам нарушу закон. Тем не менее, - он удобно откинулся в кресле - могло бы случиться, что я сам пришел бы к выводу, что конверт в баре "Шанхай" подложил мне кто-то неизвестный. Тогда мисс Паркер была бы свободна от подозрений. Но чтобы я мог так радикально изменить свое мнение, вам пришлось бы поделиться со мной хоть частицей своей обширной информации.
- Если я расскажу все, что знаю, вы оставите меня в покое?
- А что вы знаете?
- Адонис Лавинио бывал в "Саванне" не раз. Я часто видела, как он гаражом проходил в дом. Однажды, когда я съезжала с рампы, потом когда ставила машину - три раза или четыре. Наверх он поднимался служебным лифтом.
Бревер внимательно слушал. Ее слова могли быть правдой или вымыслом, только чтобы что-то сказать и как-то выкрутиться. Она не знала, что детектив проследил её до Чайнатауна и что комната, находившаяся за одиннадцатым окном, уже обыскана...
- И кого же, по-вашему, навещал наш малыш Адонис в "Саванне"?
Эвелин молчала. Видно было, что она напряженно размышляет. Осторожно прощупала почву.
- Может быть, к Беландро? Я его знала, когда он ещё именовался Биньо, - но вам-то это давно известно. - Она неотрывно следила за лицом Бревера, искала реакцию на физиономии Гэйтски. Ничего подобного.
- Кого бы ещё следовало иметь в виду? - допытывался Гэйтски.
- На пятнадцатом этаже живет Лирбоди, предприниматель по части такси, - попытала она счастье ещё раз, - у него были какие-то неприятности... она задумалась и опять умолкла.
- Такое случается с пожилыми джентльменами, которые пристают к молодым невинным дамам и при этом их иногда застает жених, - но с этим риском нужно считаться, - поучал старший инспектор, не моргнув глазом. Говорил он так, словно с Эвелин это не имело ничего общего. - Больше вам ничего не приходит в голову?
Эвелин гордо выпрямилась.
- Это все гнусные сплетни, инспектор, я когда-нибудь вам все объясню, но сейчас вас, вероятно больше занимает, что я вам могу сказать об Адонисе... - Одним глотком она опорожнила стакан. - Видимо, Адонис был у Гарвика.
- Возможно, мисс Паркер, - кивнул Бревер, - но именно в критический момент это исключено. Мистер Гарвик отмечал день рождения. Четырнадцать человек гостей, развлечения, танцы, шум - такого типа как Лавинио туда бы не пустили. И Гарвику гости обеспечивают алиби. Стопроцентное. Это единственный из жильцов, который был на виду все критическое время.
- Понимаю, - она отсутствующим взглядом уставилась перед собой, сунула сигарету горящим концом в рот, выругалась как портовая шлюха, освежила помадой губы и опять опрокинула в себя порцию виски. Потом снова взглянула на Бревера и зашла с другого конца.
- Лавинио довольно долго не был в "Шанхае". У него был какой-то конфликт с Мосилли.
- Из-за чего? - перебил её Бревер. меня интересует причина.
- Ну ладно, вы обещали оставить меня в покое, если я скажу, и я скажу. - Она глубоко вздохнула. - Лавинио поставлял Мосилли "кокс" и "рифер". Мосилли заявил ему, что нашел другого поставщика. Лавинио утверждал, что его "склад" взяли с подачи Мосилли. Между ними все было кончено.
- Любопытно, - констатировал Бревер. - В ночь с воскресенья на понедельник Мосилли был за стойкой как обычно?
Она широко раскрыла глаза, чуть слишком торопливо и чуть слишком широко.
- Мне это и в голову не приходило! Подождите, позавчера... - нет, я в "Шанхае" не была, но... - она запнулась.
- Это нетрудно выяснить. - Гэйтски по знаку инспектора удалился и тут же вернулся с Альбертино Мосилли.
- Утверждает, что был на месте.
Бармен огляделся, водя глазами от Бревера к Гэйтски и Эвелин. Когда взглянул на девушку, на лице его ничего не отразилось.
- Хотите свалить на меня? Я с десяти часов до утра стоял за стойкой, десять, двадцать, пятьдесят свидетелей могут это вам подтвердить, потому что правда. И вы сами это знаете. Вы же сами мне звонили. Между одиннадцатью и двумя. Хотите меня утопить, чтобы спасти кое-кого. Но я вас предупреждаю...
- А ну тихо! - Гэйтски втиснул Мосилли в кресло у двери. Мисс Паркер никого не обвиняет, совершенно случайно зашла речь об убийстве Адониса Лавинио, когда она говорила о торговле наркотиками. Кстати, кто вам теперь будет поставлять "кокс", когда Лавинио мертв... - Он вдруг ударил себя по лбу. - Как же я забыл! Вы же с ним порвали ещё до убийства!
Глаза Мосилли превратились в узкие щелки.
- Что эта пресловутая история с наркотиками имеет общего с убийством в "Саванне"? Кто-то старается все вывернуть наизнанку, чтобы спасти свою голову от петли?
- А кто тут говорит о петле? - вмешался в разговор Гэйтски. - В штате Нью-Йорк не вешают, тут методы гораздо современнее, верно, шеф?
Старший инспектор встал, подошел к дверям, подозвал к себе дежурного и показал на Эвелин и Мосилли.
- Пожалуйста, займитесь минутку этой парочкой. Я сейчас вернусь.
Вместе с Гэйтски он удалился в соседнюю комнату, кивнул Сэрджу, Слоуну и Лоуэтту. Они расселись за столом.
- Я ещё не имел возможности, инспектор... - начал Гэйтски, - доложить вам о том юноше из бара "Шанхай", с которым вы меня видели. Ему девятнадцать, обожает борцов и боксеров, состоит в каком-то атлетическом клубе и уговаривал меня как-нибудь его навестить. Когда я в конце концов отказался, обиделся и убрался. Но до того я узнал уйму интересных вещей. У хозяев "Шанхая" должны быть большие связи - пока с ними ничего поделать не могут. "Кокс" никогда не находили. Когда появляется патруль и врывается на второй этаж, танцовщицы все уже одеты. Все блестяще отлажено. И это не в нашу пользу.
- Не забивайте голову, к убийству это не относится. А мне вот кое-что пришло в голову. - Бревер придвинул чашку кофе, которую подал ему Слоун, и маленькими глотками выпил горячую черную жидкость. Соскреб сахар со дна чашки, облизнул ложку и закурил.
- То, что нам сказала Паркер о Беландро, Лирбоди и Гарвике, выглядит скорее как поиски выхода из положения. Выдумывает, чтобы выкрутиться. Того же она могла бы добиться и с помощью своего адвоката, который истолковал "хабеас корпус" в её пользу, у нас ведь нет никаких доказательств - к сожалению. - Он рассказал о блестящей защите Эвелин в истории с пакетиком кокаина. - На всякий случай отправьте это в лабораторию. - Он подал пакетик Слоуну. - Если окажется, что там сахарная пудра, я от души посмеюсь. Только я в это не верю. Посредники часто разбавляют "кокс", чтобы увеличить доходы, но не обманывают. Это слишком опасно. - Он уперся локтями в стол. Все говорит о том, что Эвелин была в тесном контакте с Лавинио. - И я готов побиться об заклад, что она, как минимум, предполагает, кто его убил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20