Ты к себе, домой?
— Да. Если возникнут какие вопросы или поступят новые вводные из Центра, вызывай.
Кудреев пошел не через аллею, коротким путем, а через плац и парк. Надо было зайти в магазин военторга, взять блок сигарет.
Подходя к магазину, еще издали увидел Кравцова и Людмилу. Стоя в тени акации, они о чем-то оживленно разговаривали. Но, видимо, разговор подошел к концу, так как замполит вдруг похлопал официантку по ягодицам, еле прикрытым мини-юбкой, и повернулся, явно намереваясь направиться в часть. И тут они оба увидели подполковника. На их лицах на мгновение отразилась растерянность. Но лишь на мгновение. Людмила быстро юркнула в проход между домами, Кравцов же вышел на дорогу. Проходя мимо подполковника, он лишь еле заметно кивнул головой. Андрей ответил ему тем же. Они разошлись. Купив в магазине сигареты, Кудреев остановился возле почты, что соседствовала с Домом офицеров, открывая пачку. Фамильярное общение замполита и официантки немного удивило командира спецназа. Хлопнул по заднице свободно, словно это было самое обычное дело в отношении жены подчиненного. О чем могли так мило беседовать такие внешне разные люди? Уж не объединяет ли их постель? А что? Такая связь для красотки Людмилы была весьма выгодна. По крайней мере, защита майора значила для нее много. Замполит в случае чего и на мужа надавить мог.
Но черт с ними, и с замполитом, и с Людмилой, и тем более с их взаимоотношениями.
У Кудреева есть Ольга. Остальное не в счет.
Подполковник, закурив, направился к себе домой, уверенный, что на этот раз официантка уж точно не будет поджидать его. И то хорошо.
Этот вечер для Андрея длился долго. По «ящику» постоянно повторяли кадры последствий взрыва на Новоярском вокзале. Называлось количество жертв. И оно из выпуска к выпуску новостей неуклонно росло. Люди умирали от ран в больницах города. К 20.00 число погибших превысило пятьдесят человек. Вдвое меньше продолжали балансировать на грани жизни и смерти, у сотни пострадавших состояние стабилизировалось на различных стадиях тяжести. От мысли, что в числе первых пятидесяти вполне могла оказаться Ольга, Кудреева пробивала нервная дрожь. Он подумал: не выпить ли? Граммов сто пятьдесят? Но нет, нельзя. Завтра ему будет нужна ясная голова. Но, черт, как же тягуче тянется время? И ложиться еще рано, все одно не уснуть. Не пройтись ли по городку? Навестить подчиненных?
Кудреев вновь закурил, выключив телевизор и включив музыкальный центр. Откинулся на подголовник удобного кресла, пуская ровные кольца дыма в потолок.
Неожиданно и как-то неуверенно прозвенел звонок входа.
И вновь мелькнула мысль. Не Людмила ли, подготовившись к разговору, явилась объясниться насчет встречи с замполитом? Но нет, та звонила бы настойчиво. Может, посыльный?
Подполковник прошел в прихожую, открыл дверь.
На пороге стояла Ольга. Вот это неожиданность.
— Оля?
— Ты удивлен?
— Да. Нет… Черт, растерялся, как мальчишка. Проходи, пожалуйста.
Женщина, видимо, отошла от стресса утренней драмы и сейчас улыбалась.
— Ну-ну, посмотрим, как живет доблестный командир отряда специального назначения.
Она прошла в комнату, оценивающим взглядом осмотрела обстановку. Ей понравился порядок, который был наведен не по случаю ожидаемого гостя, а поддерживаемый постоянно. Каждая вещь знала свое место. Ольга сама вряд ли смогла что-либо изменить здесь.
Пока Воронцова рассматривала жилую комнату, Кудреев стоял в дверях, с удовольствием и мгновенно возвратившимся желанием созерцал фигуру той, которая стала ему близка. Ольга чувствовала этот откровенный взгляд и сама еле сдерживала внутреннюю дрожь. Наконец сделала вывод:
— Ну, что ж, товарищ подполковник. Для холостяка вы содержите свое жилье на удивление образцово. И это оценка весьма придирчивой женщины.
Ольга присела в кресло, наклонив голову. Почти так же, как это делала Людмила. Но у официантки это движение было наигранно. Им она как будто провоцировала партнера к действию. У Оли же все выглядело естественно. Это придавало ей дополнительный шарм.
Кудреев предложил:
— Немного шампанского?
— А нужно ли?
— Не знаю, вроде как положено?
— Кем положено? Нет, Андрей, не надо спиртного. Сегодня оно будет лишним. Ну что ты так растерян? В гостинице набросился, как тигр, а сейчас, дома, напоминаешь школьника, впервые оказавшегося наедине с девушкой.
— Оль! Не надо заставлять меня краснеть. Я действительно не знаю, как сейчас вести себя. Потому что более всего боюсь именно сейчас сделать что-нибудь не так.
Ольга улыбнулась:
— Иди ко мне, я посмотрю рану.
Подойдя к креслу и взглянув в смеющиеся и ждущие глаза женщины, он нагнулся и резко, но аккуратно поднял ее, притянув к себе. Губы вновь нашли друг друга. Не отрываясь от Ольги, Кудреев дотянулся до выключателя настольной лампы, единственного источника света в комнате, щелкнул клавишей.
В темноте поднял послушное и почти невесомое тело любимой, положил его на софу. Сорвал с себя спортивный костюм, занялся легким платьем Ольги. На этот раз она не сопротивлялась, закрыв глаза и слегка постанывая.
Вскоре для них перестало существовать все. Любовь завладела их чувствами. Тела же соединились в неземном и неописуемом.

ГЛАВА 9

Ночь пролетела одним мгновением. Андрей и Ольга смогли оторваться друг от друга и забыться в коротком сне лишь на рассвете. Именно забыться, так как через час будильник известил влюбленных о том, что пора подниматься. Ольга, положив голову на грудь подполковника, проговорила:
— Андрюша, как же мне хорошо с тобой! И как я раньше могла жить без тебя? Теперь не смогу.
— Я тоже, Оленька. Ты — прелесть. Я люблю тебя!
Женщина вздохнула:
— Нам пора вставать?
— Да, родная, пора, хотя, клянусь, я предпочел бы, чтобы эта ночь не закончилась никогда! Но… сама понимаешь.
Они позавтракали. И не испытывали стеснения. Все ненужное, что разделяло их, как людей чужих, отошло далеко в сторону, сделав по-настоящему близкими, родными.
Оля перед зеркалом привела себя в порядок. Повернулась к Кудрееву:
— Ну, вот, Андрюша, мне пора. Сейчас переоденусь дома, и в штаб.
Подполковник спросил:
— Брат знал, что ты будешь у меня?
— Да.
— Это хорошо. А то с утра поднял бы на уши весь гарнизон.
— Это точно! Но он был рад, узнав, что я решила навестить тебя. А вообще, Дмитрий слишком опекает меня, ревнуя, по-родственному, конечно, к любому мужчине. Исключением для него являешься ты. В тебе он видит образец настоящего мужчины и офицера, впрочем… в этом наши с ним взгляды полностью совпадают.

Кудреев рассмеялся:
— Должен признать, Воронцов неплохо разбирается в людях. И ты тоже.
— Ах ты самохвал! Ну, ладно, Андрюша, пошла я. Да… ты знаешь, перед вылетом зайди в секретку. Я не смогу выйти из штаба проводить тебя.
— А надо ли, Оля?
— Надо! Для меня это важно!
— Хорошо, раз важно, то зайду обязательно.
— Вот и умница! До встречи!
Женщина поднялась на носки, поцеловав Андрея.
Кудреев проводил ее до выхода.
Оставшись в квартире один, он бросился на софу. Так же как ночью Ольгу, сейчас стиснув в объятиях подушку. Подушку, сохранившую запах любимой. Перевернувшись на спину и раскинув руки, счастливо и немного глупо улыбался. Неужели и к нему пришла любовь? Настоящая любовь? Пришла внезапно, в момент изменив все в его душе. Он чувствовал в себе столько силы, что готов был перевернуть весь мир, и никакой рычаг ему был не нужен.
Из объятий сладостной эйфории подполковника вырвал повторный сигнал будильника. Следовало заняться делом, готовиться к выходу. Он включил музыкальный центр, как и ранее, достал из-за софы десантную сумку, разложив на креслах и столике боевую камуфлированную форму. Через полчаса он стоял перед зеркалом. Наносить маскировочную раскраску не стал. Все же сегодня был вылет не сразу в зону боевого применения, и разрисовываться не было никакой необходимости.
В 8.00 над городком пророкотал транспортный вертолет «Ми-8».
В 8.10 он прибыл в расположение отряда.
Вертолет, опустив лопасти несущего винта, стоял на плацу. Подразделение было построено перед казармой. Третья и четвертая диверсионные группы стояли в такой же, как и командир, боевой форме, с оружием в руках и сумками у ног, в полной готовности к выполнению любой задачи. Лица бойцов спецназа, и тех, кому предстояло вылетать на задание, и тех, кому на этот раз отводилась роль оперативного резерва, были строги, сосредоточенны, но абсолютно спокойны. Одно слово — настоящие профессионалы. Отдельно от групп стоял прапорщик Ермолаев с двумя большими чемоданами. Он также был определен в сводную группу для обеспечения связи, в том числе и спутниковой, с Центром.
Подполковник Щукин доложил о готовности отряда к боевому применению. Кудреев доклад принял, приказав командирам групп, назначенных на выход, начать погрузку в «вертушку», командир которой, в свою очередь, доложил:
— Товарищ подполковник, борт к вылету и доставке диверсионных групп к месту дислокации войсковой части в Бардани, а также к дальнейшим мероприятиям, связанным с действиями спецназа, готов. Командир экипажа майор Лебедев.
Кудреев знал пилота, поэтому обратился к нему по имени:
— Топлива в достатке, Юра?
— Так точно! К тому же, насколько мне известно, когда командир звена майор Мухин связывался с автобатом, передав просьбу обеспечить нашу посадку, он запросил командира в Бардани о возможности доставки в часть дополнительного горючего для нашей машины. Тот ответил, что у них на складах имеется солидный запас авиационного топлива. Так что с этим, думаю, проблем не возникнет. Но если что, то нас поддержат борты с главной базы.
— Отлично! Устраивай бойцов в чреве своей стрекозы и разгоняй двигатель. Подъем ровно в 9.00, но… по моей команде.
— Есть, товарищ подполковник!
Отдав все необходимые распоряжения, командир отряда спецназа направился в штаб отдельного ремонтно-восстановительного батальона. Там первым его встретил подполковник Воронцов:
— Привет, Андрей! Опять убываешь в Чечню?
— Нет, Дима, решил прокатить ребят до Сочи. В море поплескаться.
— Все шутишь? Это хорошо.
— Чего не спросишь, как у нас дела с твоей сестрой, Ольгой?
— Зачем? Видел с утра ее счастливое лицо. Рад за вас. Искренне рад. Только, Андрей… ты это… береги себя, что ли?
Кудреев ткнул пальцем в грудь Воронцова, проговорив:
— А вот таких пожеланий, Дмитрий Дмитриевич, спецназ не принимает. Нам принято желать удачной охоты.
— Понимаю. И все же…
— Кончай, Дим, мне к Ольге еще зайти надо. Времени в обрез.
Командир отряда прошел к секретной части.
Ольга ждала Андрея.
Подполковник повел себя наигранно-беспечно.
— Что загрустила, любовь моя?
Женщина подошла к нему, уткнулась в грудь.
— Ничего, Андрей, не обращай внимания. Просто я боюсь за тебя, и это понятно. Все же, при том что я тоже прапорщик спецназа, в первую очередь продолжаю оставаться обычной женщиной. К тому же женщиной, которая любит. Прошу, возвращайся. Я буду очень ждать тебя.
Кудреев погладил ее шелковистые, уложенные в пучок волосы, заверив:
— Я вернусь, Оля. Обязательно вернусь. И ни о чем плохом не думай. Считай, что я просто уехал в командировку, да так оно, собственно, и есть. А для беспокойства у тебя нет никаких оснований. Мы выходим на обычную работу, которую, слава богу, умеем делать неплохо.
Ольга подняла на Андрея повлажневшие глаза:
— Еще утром я и не думала, что момент расставания будет настолько тяжел!
— Раз ты реагируешь на все болезненно, это наша последняя с тобой встреча непосредственно перед выходом на задание. В следующий раз церемонию расставания проведем по-другому и дома. Вопросы?
— Никак нет, товарищ подполковник!
Кудреев обнял женщину, крепко поцеловал ее и, резко развернувшись, вышел на улицу. Воронцов продолжал оставаться у штаба. Андрей взглянул на него:
— Тебе, Дим, делать нечего? Ну, чего ты-то торчишь здесь?
— Хотел пожелать тебе удачной охоты!
— Желай.
— Удачной охоты, Андрей.
— Принял. До встречи, Воронцов. И стол к возвращению готовь, приду свататься.
— Это без проблем.
— Ну, тогда пока.
Пожав командиру рембата руку и пробежав до «вертушки», Кудреев юркнул в люк «Ми-8».
Вертолет тут же увеличил обороты винта и вскоре, плавно оторвавшись от асфальта плаца, начал подъем.
А стоявшая за забором, сбоку штаба, Людмила прикусила губу, проводив взглядом объект своего вожделения. Как только вертолет скрылся из поля ее зрения, официантка еле слышно прошептала:
— Лети, лети, голубок. Воронцову подмял? А на меня положил? И успокоился? Напрасно. Я свое так просто не отдаю. Лишь бы тебя до поры до времени не подстрелили где-нибудь в горах. А то вся игра прахом пойдет. Возвращайся, Андрюшенька, а я к тому времени и сюрпризик тебе организую. Не быть тебе с этой шалавой Воронцовой. Сначала я, а потом без разницы. И так будет, подполковник.
Людмила направилась домой, играть роль заботливой жены перед подцепившим простуду супругом. Все же он ее законный муж. Хоть и полный осел, безвольное существо, но существо, без ума любящее ее и верящее ей. Вот тоже, идиот, весь гарнизон только и говорит о том, что благоверная начфина трахается со всеми подряд, причем занимается этим совершенно открыто, а он никому не верит. Наверное, даже если она возьмет и приведет стебаря прямо домой, этот дурик не поверит своим глазам и спишет все на кошмарный сон. Все же Людмиле крупно повезло с мужем. А посему надо лелеять его. Ее на всех хватит, супругу тоже достанется! Она не жадная!
В 9.45 транспортный вертолет «Ми-8» с бортовым номером 037 совершил посадку на специально подготовленной площадке территории отдельного автомобильного батальона, на окраине населенного пункта Бардани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40