— А что при чем?
— Болтливость твоя.
Снайпер развел руками:
— Нет, вы только посмотрите на него. Ты что, Гончар, первый год меня знаешь? Раньше тебе мои движения были до фени, чего сейчас домотался?
— Ладно, Петя, проехали! Слушай лучше задачу. Как стемнеет, двигаешь к Дробышеву, от него через ущелье, под мостом, на склон начинающегося перевала. Оттуда выходишь на лесную дорогу, выход к началу которой тебе подскажет Баскак. Не забудь о выходе предупредить ребят первого отделения, а то нечаянно снимут тебя, как куропатку.
— Ладно, снимут! Знаю, что делать, не маленький.
— Это хорошо! Выходишь к Баскаку, он покажет тебе одну лесную дорогу. По ней тебе и следует пройтись. До самого окончания. Мне надо знать, куда она ведет и чем заканчивается. Как дойдешь до конца грунтовки, доклад мне! Вопросы?
— Один, командир! Скажи, а на какой черт сдалась нам эта рокада местного значения?
— Вот это ты и должен выяснить.
— Нормально. Иди туда, не знаю куда, ищи то, не знаю что! Но… приказ принял. Сделаю все в лучшем виде. Еще один вопрос.
— Давай!
— Если что, как с оружием?
— Что ты подразумеваешь под «если что»?
— Если случайно на боевиков нарвусь. Уходить по-шустрому или вступить в контакт?
— Никакого контакта и никаких случайностей. Ты должен прощупать дорогу тихо и «чисто»!
— Ясно! Я покурить в овраг спущусь?
— Спускайся!
— Спасибо на добром слове, господин майор, отец вы наш заботливый!
— Влас!
— Да?
— Ты до сих пор не понимаешь, почему я проявляю к тебе повышенное внимание?
— Понимаю!
— Так какого черта провоцируешь? Вали в свой овраг, и в дальнейшем чтобы я только твой доклад услышал! Вперед!
Прапорщик вздохнул и махнул в овраг.
Майор улыбнулся ему вслед. При всей своей неугомонности, если можно так выразиться, неусидчивости в условиях ожидания боевого применения и кажущейся разболтанности, прапорщик Власенко являлся прекрасным специалистом своего дела, как, впрочем, и все бойцы отряда. Гончаров знал, что Власенко не струсит ни при каких условиях, не станет спасать свою жизнь, Влас, если прижмет, будет драться до конца. До последнего патрона, до последнего вздоха, яростно и бесстрашно. Он никогда не подставит врагу спину, отдав предпочтение почетной гибели, нежели позорному пленению. Таков был Влас. Таковыми являлись и все офицеры отряда «Набат». Но на то они и были офицерами спецназа.
Власенко, дождавшись темноты, решил идти в лес налегке, без лишней экипировки. Он снял бронезащиту, отцепил пояс с гранатами, жилет с дополнительными магазинами для своего «винтореза». Даже винтовку оставил на позиции, прихватив лишь пистолет, прибор ночного видения и, естественно, специальную импульсную радиостанцию малого радиуса действия. Перед тем как обойти временный командный пункт Гончарова и начать марш в «зеленку», Власенко вызвал Дробышева:
— Дрога! Ответь Власу!
— Ну?
— Чего «ну»? Запряг, что ли?
— Что хотел, Влас?
— Вот это другое дело, а то «ну»? Гну!
— Тебе чего, захотелось языком почесать? Так почеши о камни. Или говори, чего хочешь?
Прапорщик объяснил:
— Меня Гончар в гости к Баскаку отправляет, пойду сначала низиной, так что будь в курсе!
— Хорошо!
— Это не все! Мне пора выходить, а по ходу вызывать Гусара с Шариповым несподручно. Сделай это за меня, а? Скажи, что я начал выдвижение в лес!
Дробышев вновь однотонно повторил:
— Хорошо!
— Все тогда! Я начал!
— Попутного тебе, Влас!
— Спасибо. Ты так же любезен, как и наш командир!
Отключив рацию, Власенко спустился в низину. Несмотря на звездное небо, сегодня было темно. Особенно в низине. Пришлось прапорщику надевать на голову ПНВ (прибор ночного видения). Сразу же все вокруг преобразовалось в светло-зеленый свет. Это не совсем обычное и немного неприятное ощущение даже для людей опытных, часто прибегающих к услугам ПНВ, но дорогу перед собой и местность вокруг Власенко видел неплохо. А это главное. Он прошел через низину до моста. Оттуда оглядел контур оврага, где за одним из кустов притаился пулеметчик группы. Дробышева не увидел, но чувствовал, что тот внимательно следит за перемещением своего сослуживца. Перейдя ручей под мостом, осмотрел бетонные опоры, так, на всякий случай. Отойдя от русла, вышел в кусты начинающегося подъема. Спустя двадцать минут вышел к позиции прапорщика Гусарова. Тот ожидал появления Власенко. Снайперы встретились на позиции наблюдения:
— Привет, Гусар! Кукуешь тут в одиночестве?
— Кукую, а тебя, смотрю, Гончар решил погонять?
Власенко фыркнул:
— Какие гонки, Андрюша? Разведка!
— А?! Ну конечно!
— Ты с Баскаком насчет меня связывался?
— Нет!
— Так свяжись, скажи, пусть встречает!
— А сам что?
— А сам я покурю пока. Тебе один черт не хрена делать, а мне еще «зеленку» чистить! Давай, давай, работай!
Власенко прикурил сигарету, наклонившись к самой траве, пуская дым по земле. Гусаров переговорил с капитаном Шариповым. Затушив окурок и положив его в карман, Влас спросил:
— Ну что, порядок?
— Порядок! Баскак с Корнетом ждут тебя!
— Отлично! И куда мне теперь идти? Что-то я никакой дороги, входящей в лес, не наблюдаю?
— Смотри левее, колею от забора усадьбы Камалова видишь?
— Ну?
— Так это и есть дорога. По ней прямо на Баскака или Корнета и выйдешь!
— Ясно! Ты тут смотри, если что, прикрой меня всей мощью своего оружия!
— Прикрою, иди с богом, не сношай мозги!
— Вот мать вашу, какие все деловые стали! Слова никому не скажи! А не пошел бы ты, Гусар, на три веселых буквы?
Гусаров улыбнулся, ответив:
— С удовольствием ушел бы и дальше, но… сам понимаешь, не могу. Работа!
— Заработался!
И проворчав еще что-то, Власенко приступил к спуску. На развилке его встретил Шарипов.
— Что, Влас, командир последнее время неровно к тебе дышит?
— Что я, баба, чтобы ко мне неровно дышать?
— Не обижайся, Петь, я в смысле того, что он стал чаще других использовать тебя.
На что прапорщик резонно заметил:
— Значит, доверяет больше других! Но это все ерунда, переживем. Главное, с 25-го числа у меня отпуск. Свалю куда-нибудь в Сибирь, на Енисей, скроюсь подальше от глаз людских с какой-нибудь красоткой и поживу дикарем, как Робинзон Крузо. И от Гончарова отдохну. Считай, три месяца видеться не будем.
— С чего ты это взял?
— Как с чего? Сначала я свалю в отпуск на полтора месяца, потом он! Вот и выходит три месяца.
— А вот с этим, Влас, ты не угадал!
Прапорщик подозрительно посмотрел на капитана, спросив:
— Что значит, не угадал?
Заместитель командира штурмовой группы охотно объяснил:
— То, что и Гончаров с двадцать пятого июня уходит в отпуск. Но это зависит от того, как сработаем со Змееловом.
Власенко удивился:
— Да ты что, Баскак? В натуре, что ли, и майор на двадцать пятое запланировал в отпуск?
— В натуре, Петя!
Прапорщик сплюнул на траву:
— Ну, не е… твою мать, а? И тут облом! Что за жизнь?
— Ничего, все устаканится. А почему ты решил в глушь сибирскую забиться? Поехал бы в санаторий, как положено!
— Нет уж! От войны хочу отдохнуть. И от людей! Ото всего, кроме рыбалки, водки и необузданного секса.
— А если красавица, не выдержав твоих потребностей в плане интима, убежит от тебя?
— Куда ж она из тайги сбежит? А вообще-то, я лучше к родным подался бы, да вот неудача, нет у меня этих родных, детдомовский я. Но ладно, капитан, хорош бакланить, и так время темного остается немного, а сколько мне шлепать по лесу, одному господу богу известно.
Он указал на дорогу, отходящую от той, по которой прапорщик вышел на капитана:
— Эта, что ли, тропа?
Шарипов подтвердил:
— Она самая.
— Сам-то ходил по ней?
— Недалеко, метров сто.
— Ясно. Ладно, пошел я.
— Будь осторожен, Влас.
— Какие вы все заботливые, сил нет!
Повернувшись, прапорщик для начала бегом преодолел сто метров, пройденные ранее заместителем командира группы. Затем перешел на шаг. Увидев, что рядом с грунтовкой лес поредел, перешел в массив. Так надежнее, по крайней мере, не светишься на открытом пространстве. Дорога пробивалась сквозь «зеленку» прямой стрелой. В одном месте Власенко, перейдя ее, прошел немного в сторону аула. Через пятьсот метров увидел селение, как раз проулок между домами. В голове мелькнуло: и зачем местные пробивали тропу в обход, можно было и отсюда сделать это. Но не сделали, следовательно, что? Следовательно, имели на то веские причины. Вернувшись на исходную позицию, продолжил движение по лесу, не выходя на дорогу. Неожиданно заработал вибровызов рации. Оглядевшись, Власенко ответил:
— Влас на связи.
— Это Гончар. Как дела, Влас?
— Лучше всех.
— Где находишься?
Прикинув местоположение, прапорщик доложил майору свои координаты. Гончаров произнес:
— Скоро ты должен пройти аул. Неужели грунтовка потянется и дальше?
— А черт ее знает. Посмотрим.
— Ну, смотри! Но внимание удвой. Что-то подсказывает мне, ты находишься недалеко от окончания тропы.
Прапорщик заметил:
— А я вот признаков этого пока не вижу.
— Работай, Влас!
— Угу. Что ж мне еще остается делать?
Командир оказался прав. Пройдя еще метров пятьдесят по лесу, прапорщик увидел то, что заставило его упасть на землю, спрятавшись за широким стволом высокой сосны. А увидел он двух вооруженных и одетых в камуфляж бородачей, сидевших и куривших план на обочине той самой дороги, которую исследовал прапорщик Власенко.
Он тут же вызвал командира группы:
— Гончар!
— Да?
— Дорога на рубеже условной прямой, ограничивающей аул с востока, заблокирована сторожевым постом «духов».
— Пост стационарный?
— Нет! Просто сидят два урюка с автоматами на обочине и пыхтят анашой. Но урюки, облаченные в боевую камуфлированную форму.
Майор задумался. Дорога становилась все более странной, она проходила по лесу на удалении в пятьсот метров от селения и параллельно аулу. И была охраняема! Какая-то непонятка! Надо решить этот ребус до начала активных действий спецназа. Оставлять во фланге сюрприз группа не имела права. Необходимо прокачивать ситуацию.
— Влас! Обойти пост можешь?
— Легко. Так же, как и снять его.
— А вот этого не надо. Обходи «духов» и следуй дальше, но уже предельно осторожно, по-боевому, видимо, ты входишь в какую-то секретную зону. Мы должны знать, что это за зона и, главное, какую угрозу для нашей основной работы представляет. Понял меня?
— Понял, не маленький!
— Ни пуха!
Прапорщик с превеликим удовольствием послал Гончарова к черту.
Он обошел пост и оказался в кустах, которые своеобразным растительным забором окружали обширную обитаемую лужайку. Здесь в четырех местах по периметру на деревьях горели прожектора. Линия электропередачи была подведена от аула, именно туда уходил толстый кабель. На лужайке стоял барак. Небольшой, больше похожий на двухквартирный дом с плоской крышей, на которой находился охранник. Этот не в военной форме. В халате, но с автоматом «АК-74». Слева от барака виднелись какие-то закрытые плетеными крышками колодцы. Всего их прапорщик насчитал пять штук. Но они могли быть и за бараком, и справа от него, за невысокой, но все же скрывающей часть лужайки каменной грядой, похожей на развернутую челюсть акулы, так как камни торчали зубцами.
Прапорщик проговорил:
— Ни хрена себе! Это еще что за дела?
Он еще раз внимательно осмотрел лужайку. И слева, в стороне от барака, в лесном массиве заметил прореху, в которую отходила еще одна грунтовая дорога. Или это было продолжение первой? Но нет. Отходящая от лужайки тропа заросла травой, и колея в ней еле угадывалась, что говорило о том, что ею, как и грунтовкой на Шуни, неизвестные «духи» или местные жители пользовались редко.
Устроив позицию наблюдения, прапорщик Власенко вызвал Гончарова и доложил тому о находке. Майор воскликнул:
— Говорил же, чувствует сердце, что неспроста в лесу пробита эта грунтовка, неспроста! Так, Влас, значит, видишь барак, колодцы и уходящую на восток заросшую дорогу?
Прапорщик уточнил:
— Не на восток, а на северо-восток, возможно, на трассу Гали — Хатани.
Командир группы чертыхнулся:
— Вот бляха-муха, и опять на карте ничего!
Власенко подсказал:
— Значит, всю эту порнуху «чехи» устроили недавно.
Майор согласился:
— Да, скорее всего, так! Сколько человек охраны видишь?
— Человека ни одного, а вот «духов» двое, один на крыше барака, другой возле колодцев, плюс те, что на дороге! Возможно, кто-то есть за бараком и на отходящей тропе. В общем, охрана «лужайки» составляет от четырех до шести-восьми рыл! Вооружены «АК-74».
— Что же они охраняют, Влас?
— Я бы тоже не прочь знать это!
— Надо узнать!
— Кто бы спорил! Попробую, благо местность вроде позволяет.
— А не засветишься?
— Постараюсь!
— Удачи тебе, и в случае чего сразу в лес! Отход в сторону рубежа наблюдения Соловьева.
— Понял! Но ты на быстрые результаты особо не рассчитывай. Здесь, прежде чем работать, прокачать ситуацию крепко надо!
— Я тебя не тороплю!
— И на этом еще раз спасибо! Все, конец связи, Гончар.
— Конец, Влас!
Прапорщик, еще раз осмотрев лужайку, решил ползком сблизиться с каменной грядой, благо до нее вела заросшая неглубокая, но способная скрыть разведчика то ли траншея, то ли канава. Нужного рубежа он достиг без проблем. Из-за гряды выглянул на пространство, ранее невидимое, и увидел стоящий за бараком милицейский «УАЗ».
Во как? А менты тут откуда? Хотя внедорожник вполне мог использоваться и бандитами. Так, куда теперь дальше? К лесу, да обойти всю лужайку? Да, так и следует поступить. Он уже сделал движение в сторону, как открывшаяся в бараке дверь заставила его остановиться. Из лесного домика вышли трое. Двое в милицейской форме, один постарше, со звездами майора на погонах, другой помоложе, сержант. С ними бородач в камуфлированной форме. Ничего не скажешь, весьма интересное трио. Чеченцы разговаривали между собой на своем языке, громко. Власенко понимал разговор. Бородач в камуфляже обратился к майору:
— Идем, выберешь девочек?
— Да, пойдем! То, что следовало, обговорили, пора и домой!
— Не опасаешься, твое начальство или верные ему люди узнают о рабах?
1 2 3 4 5 6 7