https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/dlya_rakoviny/white/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Как-то Копцов и говорит:
– Все вы здесь собрались инженеры. Вот попробуйте решить такую задачу. Вы на своих танках проходите по равнине, берете препятствие, ставите машину под углом на сопках, а никто из вас не задумался над тем, как бы пройти на танке по дну реки?
И что вы думаете; мы этим делом занялись. Начали прикидывать, что можно сделать. В конце концов, задачу эту все же решили.
Что это? Воспитание своего рода удали? Нет, мы понимали приказ комбата так, что он нас готовит к любым сложностям, в которых может оказаться экипаж танка уже не на учебе, а в водовороте военных действий. И там придется решать задачи посложнее, чем на полигоне, на плацу. Вот к чему нас готовил Копцов. И многие были благодарны ему за это. Танкисты, вышедшие из нашего батальона, показали себя закаленными командирами в годы Отечественной войны. Как тут не вспомнить суворовские слова «тяжело в ученье – легко в бою». Правда, в бою никогда легко не бывает.
В Песчанке я одним из первых был назначен командиром взвода. Для меня это назначение было почетно, я рассматривал его как доверие командования.
Затем стал я политруком танковой роты. Дни были заполнены до предела. И воинская служба, и выпуск боевых листков, и политчас, воспитательная работа, да и поговорить с солдатом надо. Люди остаются людьми, у всех свои заботы, свои беды, свои радости. Но как бы занят я ни был, всегда улучал момент послать весточку домой. Однажды даже отправил своим карточку. Стоял на крыльце, подошел Копцов, кто-то щелкнул фотоаппаратом. И получилась фотография. Решил послать ее домой. Рассуждал так: отцу и матери всегда приятно не только получить письмо, но и поглядеть на своего сына.
5
Прошли годы. И теперь я особенно хорошо вижу, сколь полезны были для меня все эти переезды, назначения, новые встречи и новые дела, в которые приходилось вникать.
Разумеется, защищая диплом инженера, я не думал, что в будущем мне предстоит заниматься восстановлением «Запорожстали», руководить оборонной промышленностью области и даже всей страны. Работая землеустроителем, не предполагал, что вместе с товарищами придется мне переустраивать землю на миллионах целинных гектаров, а получая военную выучку, не представлял в полной мере, как пригодится она в тяжелейшей войне. Не знал и того, что все это, вместе взятое, при постоянном общении с массой людей превратится в сплав опыта, навыков, знаний, который именуется двумя простыми словами: партийная работа. И только с годами я стал понимать, что меня, как и тысячи других людей, действительно готовили, притом вполне сознательно, к будущим большим делам. Подготовку эту вела Коммунистическая партия.
Вскоре после возвращения из армии меня избрали заместителем председателя исполкома Днепродзержинского горсовета. Председателем был тогда Афанасий Ильич Трофимов, старый член партии, моряк-балтиец, участник Октябрьской революции, рабочий нашей Дзержинки. Образование он имел небольшое, очень обрадовался моей инженерной подготовке и сразу предложил ведать в исполкоме вопросами строительства и городского хозяйства.
Пришлось глубоко вникать в работу Совета – беспокойную, многоплановую, целиком обращенную к нуждам народа. Работа была не новой – я приобщился к ней еще в Бисертском районе, и все-таки многое надо было постигать заново. Этот опыт помог мне в 1960 году, когда я был избран Председателем Президиума Верховного Совета СССР, помогает и сегодня, когда наряду с обязанностями Генерального секретаря ЦК КПСС партия и народ вновь доверили мне этот высокий, почетный, но чрезвычайно ответственный пост, требующий неустанного труда.
Помня собственную практику, я с самого начала добивался разработки и принятия законов, расширяющих права депутатов, ставил вопрос об усилении роли местных Советов, о повышении их авторитета, о совершенствовании деятельности всего государственного аппарата.
Свою работу в Каменском, на моих глазах превратившемся в современный город Днепродзержинск, вспоминаю всегда с благодарностью. Время было интереснейшее. Именно тогда мы рукоплескали четверке папанинцев, покорившей Северный полюс, с замиранием сердца следили за чкаловскими перелетами, радовались вестям с Магнитки, Кузнецкого комбината и других новостроек. Днепровский завод в те годы тоже продолжал развиваться: при мне задули восьмую доменную печь, ввели аглофабрику, третий мартеновский цех. На весь Союз прогремел стахановский рекорд нашего сталевара Якова Чайковского. Нарком тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе призвал сталеплавильщиков страны перенять его опыт.
Вместе с заводом, а точнее, с заводами, которые появились у нас, рос город, в его черту вошли села Тритузное, Романково. Возникали проблемы – не хватало школ, поликлиник, детских садов, трудно было с жильем, в обновлении нуждались водопровод, канализация, транспорт. Вот этим всем я и занимался в исполкоме. Надо было научиться спорить с директорами, которые стремились строить «хутора» при своих предприятиях, преодолевать ведомственные настроения, собирать силы и средства в один кулак, и я хорошо помню первые наши успехи, пусть скромные, но так необходимые людям.
В Наркомтяжпроме мне удалось получить ассигнования, и мы проложили трамвайную линию от Баглея до площади Ленина – настоящее торжество было, когда красные вагоны побежали через весь город. Помню, как возвели (за шестьдесят два дня) красивое здание, в котором и сегодня помещается Дворец пионеров, как комсомольцы строили стадион, как появились у нас «высокие» дома в четыре этажа, с балконами, широкими окнами. И хотя масштабы строительства были далеко не сегодняшние, однако сотни семей справили новоселье. Мостились в городе улицы, закладывались скверы, больше стало товаров в магазинах, народ приоделся, жизнь становилась лучше – этим и памятно мне время работы в Днепродзержинске.
В городском Совете Днепродзержинска я был более года, потом меня выдвинули на партийную работу. Вначале заведовал отделом, а в феврале 1939 года был избран секретарем по пропаганде Днепропетровского областного комитета КП(б)У. О сложной и многообразной работе обкома – штаба партийной организации всей области – я подробно рассказываю в главе «Возрождение». Первым секретарем был у нас тогда Семен Борисович Задионченко, человек опытный, умный, сильный, у которого многому можно было научиться. Отношения у нас сложились деловые, товарищеские. Я нес ответственность за один из важнейших участков партийной работы – за работу в области идеологии. Круг моих обязанностей резко возрос, масштабы дел расширились, мне приходилось теперь часто ездить по городам и селам, встречаться с сотнями людей.
Считаю очень важным обстоятельством то, что я прошел эту школу. Существует, как известно, три основных направления партийного руководства – политическое, идеологическое, организационное. Разговора о том, какое из них важнее, быть не может – все они необходимы партии, все в равной степени важны. Умение сочетать все стороны партийной деятельности – это искусство, и надо этому искусству учиться всю жизнь.
Идеологическая работа всегда была и остается одной из первостепенных задач Коммунистической партии. Эта работа многообразна: она требует научного анализа процессов, которые происходят в обществе, и постоянного решения возникающих в связи с этим проблем.
Опасно даже на время, даже на отдельных участках забывать об идейном начале в государственной и общественной жизни, мириться с идейными ошибками. На первый взгляд они бывают не так заметны, как, скажем, ошибки технические. Если неверно спроектирован какой-то агрегат, то он не даст ожидаемой мощности или вовсе не будет работать – это сразу видно, понесенный убыток просто подсчитать. А ошибка в идеологии, как правило, скрыта, закамуфлирована одеждами из красивых слов, но тем более чревата последствиями, ибо она скажется непременно и принесет гигантский вред, если ее вовремя не исправить. Вакуума в современном мире нет: там, где благодушествуем мы, там действуют наши идеологические противники. «Поэтому, – учил В. И. Ленин, – всякое умаление социалистической идеологии, всякое отстранение от нее означает тем самым усиление идеологии буржуазной».
Это с особой остротой ощущал я в те годы, о которых веду рассказ: на западе уже началась вторая мировая война, она приближалась к нашим границам, идейно-политическое противоборство двух систем подходило к своей крайней форме – открытому военному столкновению. В этой обстановке повысились требования к идейно-политическому воспитанию кадров, к укреплению связи партии с массами. Необходимо было вести активную, наступательную пропагандистскую работу, давать своевременный отпор враждебной идеологии, укреплять в советских людях высокую политическую сознательность, воспитывать их в духе социалистического патриотизма и пролетарского интернационализма, в духе преданности идеалам коммунизма.
Ко всему этому должен быть вкус у каждого руководителя, у каждого коммуниста, не говоря уж о самой, казалось бы, простой, но требующей постоянных усилий задаче – доводить до народа цели, какие мы ставим перед собой, объяснять, чего конкретно добивается на данном этапе Центральный Комитет нашей партии. Другими словами, надо выступать в различных аудиториях, встречаться с людьми. Тогда, в Днепропетровской области, я впервые столкнулся с этой необходимостью, в связи с чем хочу высказать некоторые соображения, которые начали складываться у меня еще в те годы.
Партийное страстное слово было и остается острым оружием партии, и относиться к этому надо очень серьезно.
Советские люди одобряют политику партии, поддерживают ее. И, тем не менее, мы всегда уделяли и уделяем большое внимание идеологической работе. Главное оружие в этой работе – правда. И об успехах и о недочетах, мы считаем, необходимо говорить честно. Открытый разговор люди всегда поймут. В. И. Ленин, подчеркивая, что сила социализма в сознательности масс, Нет ничего бесплоднее, чем пропаганда без адреса, оторванная от интересов аудитории, от потребностей дня. Если оратор уходит от ответов на острые вопросы, то он внушает людям недоверие. Если лектор мямлит на трибуне, повторяет общеизвестное, то пользы от этого ни на грош, более того, такой оратор может отучить людей вообще слушать лекции. Формализм в этом деле противопоказан, обязательно нужен творческий подход. Хочу подчеркнуть: не в ловких ораторских приемах, на которые горазды буржуазные политики, не в рассчитанном пафосе и не в силе голосовых связок секрет успеха. В. И. Ленин, как известно, не обладал громким голосом, а ведь его слышали все. Вся страна, все человечество. Слышали потому, что слушали. А слушали потому, что в речах его были идеи и мысли, близкие массам, в защиту этих идей он находил неотразимые доводы, был логичен, делал глубоко научные, смелые выводы, задачи ставил всегда конкретные и значительные.
Предвоенные годы в Днепропетровске вспоминаются как время напряженнейшей работы. Внешне все было спокойно: в кино шли комедии «Волга-Волга» и «Светлый путь», в обычном трудовом ритме протекала жизнь в городах и деревнях, зрел на полях урожай. Но все мы чувствовали: угроза войны нарастает. В 1940 году Днепропетровский обком получил ответственное задание ЦК ВКП (б) – перевести часть предприятий области на выпуск военной техники. Из Москвы пришла шифровка, предлагавшая нам учредить должность секретаря обкома по оборонной промышленности. Заседание бюро проводил Задионченко. Он сказал, что, учитывая особую важность этой работы и значение, которое ей придает Политбюро Центрального Комитета, надо на этот пост выдвинуть не только технически подготовленного, знающего металлургию специалиста, но и дельного организатора, умеющего работать с людьми. Вот так примерно он говорил и предложил мою кандидатуру. Проголосовали единогласно.
Учитывали ли мы реальную опасность войны, готовились ли к этому? Безусловно, учитывали, готовились. В том, что угроза войны нарастает, что фашизм – главный наш враг, сомнений не было.
Страна остро нуждалась в металле. В июне 1940 года Совнарком СССР и ЦК ВКП (б) приняли постановление «О мероприятиях, обеспечивающих выполнение установленного плана выплавки чугуна, стали и производства проката». Развернулось всесоюзное соревнование металлургов за лучшее использование мощности агрегатов, и мои земляки добились в этом соревновании заметных успехов. Предприятия, изготовлявшие сугубо мирную продукцию, стали теперь работать на армию: завод имени Артема выпускал детали к боевым самолетам, завод имени Коминтерна – минометы, Днепровский металлургический имени Дзержинского – артиллерийские снаряды…
Ко мне на стол в обкоме поступали сводки, которые не могли не радовать. И хотя я нес ответственность уже за сотни предприятий, вести с родного завода, не скрою, принимал особенно близко к сердцу. В 1941 году Днепровскому заводу имени Ф. Э. Дзержинского было присвоено звание «Лучший металлургический завод Советского Союза» и передано переходящее Красное знамя Наркомчермета и ЦК профсоюза металлургов.

* * *
Чувство Родины у каждого из нас начинается с памяти детства, со своего дома, своей улицы, своего города или села. И вместе с тем живо в нас ощущение большой, великой Родины, которая в дни опасностей и больших испытаний вся от края и до края становится вдруг до боли близка и дорога.
Мне повезло увидеть воочию просторы родной страны, узнать близко многих сограждан, и я знал, что планы, мечты, замыслы народа под стать земле, на которой нам посчастливилось жить, которую получили мы от отцов и должны оставить детям еще более богатой и цветущей.
Мы доказали это великими свершениями первых пятилеток.
Но вот настало мучительное, горькое и вместе с тем исполненное высокой веры и невиданного героизма время в жизни нашего народа. Началась Великая Отечественная война. Пришла пора отстаивать великие завоевания социализма, защищать все, что сумели мы сделать и построить, встать грудью за дорогую нам землю.
1 2 3 4


А-П

П-Я