И также быстро она вдруг становилась веселой и очаровательной. Но такой он никогда ее не видел. Ему показалось, что под кажущимся спокойствием ее снедает тоска. Отчего?
На обратном пути, когда закончился праздник, галликены пришли к нему. Когда корабль вошел в бухту, они дали ему совет.
Он быстро прошел мимо Карса — надо расспросить мальчика, но позже, позже, — не замечая никого, кто окликал его на пристани. Окликали немногие. Люди знали, что когда у короля Граллона появляется такое каменное выражение лица, его лучше не задерживать. Оказавшись на улице, он огляделся по сторонам. Куда идти? По вечерам жители сидели дома или где-нибудь развлекались и город был почти пустынным. Спросить, не проходила ли тут одинокая девушка, было не у кого.
Стойте. Он плохо знал свою старшую дочь. Ее никто не знал. Она при желании легко могла смешаться с толпой, но даже в ней никто не нарушал ее одиночества. Однако… вряд ли она направилась к Шкиперскому рынку или на дорогу Лера, а не свернула на запутанные старые улицы. Страдая, она ищет уединения. Грациллоний свернул направо.
За городской стеной спустилась темнота. В воздухе витал смрадный запах морских отложений. Под подвесным мостом Грациллоний увидел недостроенные суда, тихо стоявшие на верфи. Их не обшитые деревом бока напоминали скелеты китов. Он снова свернул направо и поднялся по ступенькам на крепостной вал.
Его сердце забилось. Догадка оказалась верна. Она была там.
Под башней Ворон она казалась совсем крошечной. Наверху, укутанные туманом, возвышались бойницы. Ниже, в закатном свете солнца, мерцали каменные степы. Ветер стих до шепота, но был по-прежнему пронизывающе холодным. Катил свои воды темно-багровый океан. Мутно белели в дымке берега, по земле стелился туман. Иногда сквозь него пробивались лучи заходящего солнца, и воздух становился янтарно-золотым, сернистым, и по воде пробегали длинные беспокойные тени.
Дахут стояла между зубцами и, наклонившись, смотрела на разъяренные волны, бьющиеся между стеной и выступом мыса Pax.
Она услышала шаги Грациллония и обернулась. Ее глаза расширились. О, Митра, как она похожа на Дахилис. Он остановился рядом с ней и, с трудом подбирая слова, произнес:
— Я хочу тебе помочь. Пожалуйста, позволь мне попытаться.
Ее губы дрогнули. Наконец она сказала:
— Ты не сможешь. Никто не сможет. — Из-за грохота моря он едва ее расслышал.
— Ты в этом уверена? — Он улыбнулся и, стараясь говорить как можно убедительнее, сказал: — Не забывай, я твой старый папа. Твой лучший друг, который… — Его голос дрогнул. — …который тебя любит.
Она скользнула по нему взглядом и снова отвернулась к неистовствовавшему морю.
Он почувствовал, как нарастает раздражение. Ему было известно, что он бессилен его подавить, но позволил себе лишь добавить металла в голосе, будто он, центурион, разговаривал с провинившимся солдатом.
— Дахут. Послушай меня. Ты должна мне ответить. Что случилось? Вы с твоим товарищем опоздали на праздник. Его расспрашивали, но он только угрюмо молчал. Он что-то позволил в отношении тебя, когда вы были одни?
Она не ответила, и Грациллоний добавил:
— Если мне придется его связать, чтобы добиться правды, пусть так и будет. Я сделаю все, что сочту нужным. Поскольку я король Иса.
Она обернулась к нему. В ее глазах он увидел ужас.
— Нет, о нет, отец! Карса был учтив, внимателен… Он ничего не знает, клянусь, он ничего не знает!
— Я удивлен. Очень удивлен. Он моряк и не мог допустить такую глупую ошибку, управляя кораблем. И вряд ли он потрясен лишь из-за того, что у тебя испортилось настроение. Да, я лучше поговорю с Карса.
— Отец… — Она с трудом сдерживала рыдания. — Сдержи свой гнев. Клянусь тебе — именем матери, — ничего противозаконного не случилось. Клянусь.
Он смягчился.
— Я тебе верю, дорогая. Но ты чем-то расстроена. Не оставляй меня в неведении. Я — король Иса, и в тебе, говорят, заключена наша судьба; но для меня уже довольно того, что ты дочь Дахилис, Дахилис, которую я любил больше всего на свете, и теперь люблю.
Он протянул к ней руки. Она бросилась к нему в объятия. Он крепко ее обнял. Она прижалась к его груди. Его рука гладила ее хрупкую фигурку. Он что-то бормотал, стараясь унять ее дрожь.
— Идем, — сказал он наконец, — давай уйдем туда, где нам никто не помешает.
Вдоль стены прогуливались люди, у башни стояли моряки. Никто не отважился к ним подойти, Грациллоний с Дахут не обращали ни на кого внимания, но он знал, сквозь туман их пронзают настороженные взгляды. Он взял ее за руку — она прижалась к нему, как усталая птичка, они прошли мимо стражников, мимо зачехленных орудий прямо к морским воротам.
Там им пришлось остановиться, чтобы их не заметили караульные. Сгустился туман, на расстоянии нескольких шагов ничего не было видно. На западе, где солнце дарило последние яркие лучи, он стал желтым, как пламя; дул резкий холодный ветер. Позади тускло мерцала гавань. О берег, вспениваясь, разбивались волны. Шумно всхлипывая, вода протискивалась сквозь двери и, шипя, возвращалась обратно.
Дахут посмотрела вдаль.
— Сен совсем не видно, — с грустью сказала она.
— Конечно нет. — Он подбирал слова. — Ты хочешь туда?
Она кивнула.
— Я… там родилась, и… мама…
— Я тебе и раньше это говорил и скажу снова: никогда ни в чем не вини себя, дорогая. Она умерла, благословляя тебя. Я в этом уверен. Она тебя благословила, и с тех пор я благословляю тебя.
— Я знаю. Знаю. Но сегодня… — Он ждал.
Она посмотрела на него.
— Куда уходят мертвые после того, как покинут нас?
— Что? — удивился он. — Есть много разных поверий. Ты весталка и должна лучше меня знать, что думают об этом мудрейшие.
Она покачала головой.
— Мне только говорили, что судьбами распоряжаются боги. Но я не это имею в виду. Отец, иногда мертвые возвращаются. Они рождаются снова и могут… нас видеть… Но что с ними происходит, когда они снова умирают?
Он вспомнил зловещие слухи, которые годами доходили до него. У него похолодела спина и кончики пальцев.
— К тебе снова приплывал тюлень…
— Она умерла. Ее убило чудовище.
— Как ты узнала? — пробормотал он.
— Она знала. И сказала мне. Мне кажется, боги видели… если она осталась… она меня удержит от… от… Я не знаю, от чего. Может, они захотят призвать меня… О, отец, где она сейчас?
Дахут бросилась в объятия Грациллония. Она не скрывала слез. Вцепившись в него пальцами, она закричала.
Он крепко обнял ее.
Наконец животная боль и страх ушли, и Дахут взмолилась:
— Помоги мне, отец. Не покидай меня. Будь со мной всегда.
— Буду… дочь Дахилис.
Он не посмел ее больше ни о чем расспрашивать. Скорее всего, она больше ничего ему не сказала бы. Он почувствовал, что обрел уверенность.
— Обещай!
— Обещаю.
Грациллоний посмотрел поверх ее взъерошенных волос. Солнце уже скрылось, сгустился туман. Дул ветер, но он заметил, что под хмурыми небесами отчетливо видны бойницы башни Ворон, охваченные огнем последнего сияния Непокоренного. Под ним в склепе лежит святая святых. Словно бросая дерзкий вызов жестоким богам Иса, он решительно повторил:
— Обещаю. Я никогда не покину тебя, Дахут, никогда не отвергну. Клянусь Митрой.
Они направились домой.

Послесловие и комментарии
Хотя мы надеемся, что рассказанная нами история сама себя объясняет, тем не менее у некоторых читателей могут возникнуть вопросы, а другие, возможно, захотят больше узнать о той эпохе. Эти примечания предназначены для них.
К главе I
Кресла: в древние времена люди рассаживались в зависимости от статуса. Простые же жители сидели на стульях, скамейках или на полу.
Август: помимо римского императора существовали и другие правители. Старшего именовали «августом», его соправителя и преемника — «цезарем». Обычно в империи, которая делилась на Западную и Восточную, была двойная монархия. (Иногда у правящего августа было более двух цезарей, и каждый нес ответственность за его владения.) Отсюда и появилось название «Тетрархия». Назначение Максима августом, несомненно, привело к признанию того, что де-факто, если не де-юре, империя раскололась на три равных королевства. Святой Амвросий, епископ Медиоланский, сыграл решающую роль, убедив его довольствоваться этим, а не пытаться захватить власть на всем Западе. В 387 году он нарушит соглашение и вторгнется в Италию.
Августа Треверорум: Триер.
Годом раньше: Максим пришел к соглашению с Валентинианом и Феодосием в конце 384-го или в начале 385 года; точная дата неизвестна, как и даты многих событий той эпохи.
Африка: Северная Африка, за исключением Египта и Эфиопии.
Иллирика: территория, зависящая от Рима, (крупное административное подразделение) и включающая современную Югославию и Грецию.
Лугдун: Лион.
Бурдигала: Бордо.
Сен: остров Сен.
Знак Овена и т. п. : весеннее равноденствие сместилось с Овна на Рыб примерно во времена Христа и до IV века приходилось на последний знак. Для народов, увлекавшихся астрологией, он имел неопределенное, но апокалипсическое значение. Вероятно, в некоторой степени он способствовал началу распространения христианской религии и (вместе с акронимом ИХТИС) повлиял на то, что символом Христа стала рыба.
Галлия: Галлия.
Язычники среди высшей римской власти: с того времени больше всего известен Симмах, но были и многие другие, несмотря на то что христианство становится государственной религией и пытается запретить все остальные религии.
Империя: римское государство до сих пор называет себя республикой, хотя давно уже таковой не является. Никто не воспринимает эту выдумку всерьез. Поэтому, чтобы не путать современных читателей, наши персонажи вкладывают в это слово такой смысл, какой считают нужным.
Итальянский Медиолан: Милан. Такое же название носят несколько городов.
Амвросий: сегодня известен как святой Амвросий.
(Галлия) Лугдунская: провинция Галлии, включающая большую северную и значительную центральную часть современной Франции.
(Галлия) Аквитанская: провинция Галлии, ограниченная Атлантическим океаном, реками Гаронна и Луара.
Озисмии: племя, занимающее западную оконечность Британии, следовательно, соседи Иса.
Ариман: высший бог зла в религии митраистов.
К главе II
Туба: в римском мире — длинная прямая трубка, использовавшаяся военными для подачи команд, сигналов, при движении в ногу и т. п.
Понт: территория, зависящая от Рима и включающая Анатолию.
Испания: территория, зависящая от Рима, включала современную Испанию и Португалию.
Каледония: общее название, более или менее относится к современной Шотландии. См. прим. к «Девяти королевам».
Кондат Редонум: Ренн.
Лигер: река Луара.
Юлиомагус: Анже.
Намнеты: племя, занимающее правый берег Луары — от морского побережья до слияния с Майенном.
Кесародун Турон: Тур. В это время части названий городов, которые обозначали местные племена, все чаще вытесняли римские. Таким образом, они часто являются предшественниками современных названий.
Лаэтпы: варвары, которым позволили обосноваться в империи, при условии, что они будут лояльны, — условие, мягко говоря, было выполнено не до конца.
Камзол: существование такой одежды в поздний период подтверждено, но нечто подобное могло появиться гораздо раньше.
Гезориак: Болонь.
Редоны: племя, занимающее область вокруг Рейна.
Маэдрекум: Медрек, деревня, около которой мы однажды приятно провели целую неделю. Реконструкция древнего названия полностью предположительная, как и эта история. Однако из многих подобных общин потом образовались латифундии.
Последний день: в эту эпоху распространилась вера в конец света. Примерно в 380 году святой Мартин из Тура сообщил ученикам о рождении Антихриста. Бессчетные толпы людей, высокого и низкого сословий, образованных и невежественных, искали собственное предзнаменование надвигающегося конца света. Как и другие многочисленные особенности позднего западно-римского общества, это явление кажется очень знакомым людям, живущим в двадцатом веке.
Организация багаудов: сведений о ней мало. В паре летописей упоминается «имперор», хотя, возможно, первоначальное значение этого слова (по-латински «император») было просто «командир». Так как багауды долгое время сопротивлялись и подчас выигрывали сражения, их организация наверняка была больше, чем, скажем, средневековая жакерия. Но вряд ли их можно сравнивать с современными партизанами; им не хватало формализованной идеологии и поддержки могущественных иностранных государств. Мы предполагаем, что, поскольку все больше людей бежало от деспотической цивилизации и затем волей-неволей возвращались.
Гибель присциллианистов: много неизвестного в событиях, окружающих это жестокое испытание, историческая важность которого заключается в том факте, что это первое зарегистрированное гонение христиан другими христианами. Даты и сам год являются предметом спора. Мы выбрали 385-й, которому отдает предпочтение большинство ученых, и предположили, что, поскольку ему предшествовало столько событий, расправа состоялась в конце этого года. В некоторых отчетах говорится, что еретиков сожгли, но более вероятно, что их обезглавили; сожжение у столба вошло в моду только в средние века.
К главе IV
Укрепления: во время походов легионеры обычно копали вокруг каждого лагеря траншеи и возводили земляные валы, затем перед уходом выравнивали их, чтобы они не достались врагу. К концу IV века это не могло быть обычной практикой, так как легион устаревал. Мы предположили, что, скорее всего, последний раз они возводились в Британии, чем где-либо.
Лугдун (или Лугудун): Лион. Такое же название носило еще несколько городов.
Вьенна: Вьенна. (Вена — в Австрии, Виенна — для англоязычных, затем стала Виндобоной.) Остатки молельни в честь Митры, каковые в Лионе не обнаружены, позволяют предпо-ложить, что культ здесь сохранился, хотя ко времени визита Грациллония службы проходили в частном доме.
Родан: река Рона.
Цирк: пространство с рядами сидений, расставленных по трем сторонам, разделенное продольным барьером, для скачек, игр и представлений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47