Сделав глубокий вдох, Филипп выпалил:
– У нее есть постоянный любовник.
– Хорошо… – Кристофер замер, перед глазами возник образ размягченной леди Уинтер, возбужденной и разгоряченной страстной игрой. – Вот это уже похоже на новость.
– Пока что мне не удалось выяснить ничего, кроме того, что этот любовник ирландец по происхождению и что он находится среди ее челяди с момента кончины лорда Уинтера два года тому назад.
– Два года, – задумчиво повторил Сент-Джон.
– Кроме того, я обнаружил кое-что любопытное в ее отношениях с отчимом, лордом Уэлтоном.
– Любопытное? – переспросил Кристофер.
– Да, слуга, с которым я беседовал, упомянул о его частых визитах к леди Уинтер. Мне это кажется странным.
– Возможно, потому, что твои отношения с отчимом были не слишком доверительными?
– Возможно.
Кристофер засунул руки в рукава камзола, который камердинер держал перед ним.
– Томпсон, приведи Бет и Анджелику ко мне. Камердинер с легким поклоном поспешил выполнять просьбу, а Кристофер направился в гостиную.
– А что нам известно о ее финансовом положении? – бросил он через плечо.
– Пока недостаточно, – ответил Филипп, следуя за ним. – Но утром это будет исправлено. Похоже, леди Уинтер порядком напугана, и мне удивительно, зачем ей надо добывать деньги таким ужасным способом.
– И ты пришел к выводу, что у нас имеются основания считать ее виновной?
– Ну… пожалуй, нет.
– Я не могу обходиться догадками и предположениями, Филипп. Добудь мне доказательства.
– Да, сэр.
Кристофер задумался. Два года – это срок, свидетельствующий о том, что она способна испытывать привязанность. Женщина не будет делить плотские радости с мужчиной на протяжении столь долгого времени, не питая к нему хотя бы каких-то нежных чувств.
– Расскажи мне об Уэлтоне, Филипп.
– Мот и развратник, который тратит большую часть времени на азартные игры и шлюх.
– Излюбленные места?
– Клуб «Уайтс» и бордель Бернадетт.
– Предпочтения?
– Риск, азарт и блондинки.
– Отличная работа. – Кристофер улыбнулся. – Приятно, что ты собрал столько информации всего за несколько часов.
– На карту поставлена ваша жизнь, – сказал Филипп просто. – На вашем месте я бы взял в помощники кого-нибудь более опытного.
– Ты вполне готов.
– Это весьма спорно, но в любом случае спасибо. Подойдя к ряду графинов, выстроившихся на столике орехового дерева, Кристофер налил себе стакан воды.
– А потом, как я смогу использовать тебя, если ты останешься зеленым юнцом?
– Да, эксплуатация человека остается вашей единственной целью, – сухо произнес Филипп, прислонившись к каминной доске, – Боже упаси, если мое благосостояние обязано мгновенному приступу вашего великодушия.
Кристофер фыркнул и осушил свой стакан.
– Пожалуйста, воздержись от подобной клеветы на мой характер. Весьма невежливо с твоей стороны так порочить меня.
Филипп нахально закатил глаза.
– Ваша устрашающая репутация была заработана тяжким трудом и многократно доказана. Спасение заблудших овец и помощь бездомным не поднимет из океанских глубин потопленные корабли, не возместит разграбленные грузы и не оживит глупцов и безумцев, рискнувших встать на вашем пути. Вам незачем утруждать себя. Моя безграничная благодарность не уменьшит вес ваших дурных деяний и прегрешений.
– Наглый мерзавец.
Филипп улыбнулся, и тут минутная тишина была нарушена тихим стуком в дверь.
– Войдите, – отозвался Кристофер и слегка склонил голову в приветствии при появлении стройной блондинки и миниатюрной, очень сексуальной брюнетки. – Как это мило! Мне как раз нужны вы обе.
– Мы скучали без вас, – сказала Бет, соблазнительно тряхнув копной распущенных светлых волос. Анджелика просто подмигнула. На первый взгляд она казалась более спокойной, чем Бет, но только не во время любовных игрищ. Тут уж она изрыгала проклятия не хуже заправского моряка.
– Простите, – встрял Филипп, нахмурившись. – Откуда вам известно, что Уэлтону нравятся рыжие девицы?
– А, почему ты думаешь, что они пришли не ради меня? – парировал Кристофер.
– Потому что мы сейчас ведем деловую беседу, а вы никогда не смешиваете работу и удовольствия.
– А может, удовольствие – это и есть самое главное дело, мой юный Филипп.
Серые глаза Филиппа сузились за стеклами очков, что было очевидным признаком его умственных усилий. Именно эта склонность все продумывать заранее и привлекла к нему внимание Кристофера. Свежие мозга не следовало растрачивать понапрасну.
Отставив стакан в сторону, Кристофер опустился в кресло.
– У меня есть просьба к вам обеим.
– Все, что угодно, – промурлыкала Анджелика, – мы все обеспечим, будьте уверены.
– Благодарю, – любезно ответил Сент-Джон, уверенный, что они согласятся на все его условия. Верность и преданность в его доме считались нормой. Кристофер был готов драться до последней капли крови за любого из своих людей, любого, кто служил ему или просто находился под его покровительством. И люди отвечали ему взаимностью. – Завтра придет модистка и снимет мерку с вас обеих, чтобы пошить новые наряды. – Хищный блеск в глазах девушек заставил его улыбнуться. – Бет, вам придется стать самой близкой, доверенной наперсницей лорда Уэлтона.
Блондинка кивнула. От движения чуть колыхнулись ее большие, не слишком прикрытые голубым платьем груди.
– А я? – спросила Анджелика. Ее ярко накрашенные губы искривились в нетерпеливом ожидании.
– А ты, моя черноокая красотка, послужишь отвлекающим моментом, когда это потребуется.
Кристофер не был уверен, тугой ли кошелек леди Уинтер или ее красота привлекают молодого любовника. Используя минимальный шанс, Сент-Джон всей душой надеялся, что экзотические черты лица Анджелики, тщательно подобранный наряд и макияж богатой женщины смогут соблазнить его соперника. Конечно, Анджелика даже близко не была столь утонченной и рафинированной, как Ледяная Вдова, но она выглядела моложе и на лицо были признаки испанского происхождения. Значит, есть шанс, что она понравится чертову ирландцу.
Потирая след укола, оставленный на его запястье кольцом леди Уинтер, Кристофер вдруг признался себе, что ему ужасно хочется вновь оказаться в обществе пресловутой соблазнительницы. Очень уж тонкая штучка. Хрупкая внешность и сумасшедший, заводной темперамент. Сент-Джон не сомневался, что очень скоро его жизнь станет намного интереснее, чем была в последнее время. И его просто угнетала необходимость переждать несколько дней до новой встречи с леди Уинтер.
Последнее время сексуальные аппетиты Сент-Джона возросли из-за отсутствия женского общества. В течение долгого времени он находился в заключении, в тюрьме. Конечно же, это было единственной причиной, отчего Кристофер вспоминал о Ледяной Вдове с вожделением. Он жаждал просто переспать с ней, и ничего больше.
Девушки уже собрались уходить, когда Кристофер вдруг в последний момент заявил:
– Анджелика, я хочу, чтобы ты осталась. А остальным спокойной ночи.
Филипп и Бет попрощались и вышли. Анджелика облизнула губы.
– Затвори дверь, дорогая. А теперь погаси свет.
Кристофер вздохнул, когда свет потускнел. Это, конечно, не леди Уинтер. Но в темной комнате сойдет и она.
Глава 3
– Позволь сказать, что мне так нравится в тебе, дорогая.
Мария отрицательно покачала головой, ее губы тронула слабая улыбка.
Саймон сидел развалившись на скамье напротив, на расстоянии вытянутой руки, его широкие плечи покрывал атласный камзол кремового цвета, расшитый прелестными цветами золотой тесьмой. На фоне тихой глади озера и зеленой травы его поразительной синевы глаза производили потрясающий эффект.
– Нет? – разочарованно протянул он. – Ну ладно. Назову только одну мелочь. Мне ужасно нравится, как кринится твой подбородок, когда ты изображаешь из себя надменную Ледяную Вдову. А в небесно-голубом шелке с белыми кружевами ты неотразима. Портной был гением.
Улыбка леди Уинтер стала шире. Она явно нервничала, Саймон заметил, как мелко дрожит зонтик в ее руке, и попытался отвлечь свою бывшую любовницу от неприятных мыслей. За ее спиной виднелся внушительный каменный дом, принадлежавший графу и графине Харвик. Дом, который послужит ей прибежищем на ближайшие три дня.
– От меня ждут скандала. Знаешь, не следует разочаровывать наших хозяев.
– Конечно же, нет. Мне тоже твое общество кажется весьма пикантным. Итак, какие планы наша вдова с сомнительной репутацией строит на этот уик-энд?
– Вот и думаю, что бы такое учинить, – пробормотала она, окидывая взглядом собравшихся гостей. Некоторые, как и они с Саймоном, сидели на скамейках, женщины читали или занимались вязанием, джентльмены стояли, рядом на газоне. – Может, устроим небольшой скандальчик? Этакие разборки?
– Может, чуть разбавим сексом?
– Саймон! – Мария укоризненно посмотрела на него. Он вскинул руки вверх, словно защищаясь, но в его глазах блеснула ирония.
– Ну, может, не со мной, так с кем-нибудь другим. Хотя я надеюсь, у тебя хватит ума, чтобы не остановить свой выбор на Сент-Джоне.
– Да? Это почему же?
– Потому что он прохвост и мерзавец, Мария. Столь же заляпан грязью, сколь чиста ты. Я тоже не должен бы касаться тебя. Ты слишком хрупкое существо для типов вроде меня, но все же я намного лучше и порядочней этого циничного пирата.
Она опустила взгляд на колени, на свои изящные руки в тонких перчатках. Разве Саймон не видит следы ее былых прегрешений?
Саймон нагнулся к ней и сжал ее пальцы.
– Не ищи на них следы крови, дорогая, те следы на руках Уэлтона.
– Хотела бы я, чтобы ты был прав.
– Это правда. – Саймон вновь устроился на своем месте.
– Тогда скажи мне: как получилось, что явный, очевидный мерзавец оказался в числе приглашенных?
– По слухам, будущий лорд Харвик был искалечен во время неудавшейся попытки похищения. Говорят, что его отец приблизил к себе Сент-Джона в качестве своеобразного вознаграждения. Все делишки обделывали мерзавцы и подонки, и благодарность Харвика выразилась именно в открытом приглашении пирата на свои сборища, кроме всего прочего.
– Дьявольская сделка.
– А что ты хотела от грязных людей? – парировал Саймон. – Так что скажи мне, каковы твои планы, а я посмотрю, каким образом смогу помочь тебе.
– Здесь слишком много неясного, чтобы я могла выработать план действий, определиться, какие шаги предпринять. Почему Сент-Джон выбрал именно это место для встречи с нами? Почему не в моем доме или не у него? – вздохнула Мария. – Если бы я не потеряла надежду окончательно, я бы не играла с ним в эти игры.
– Ты все правильно делаешь. Как и всегда.
– Большое спасибо, – серьезно произнесла Мария, находя некоторое утешение в поддержке Саймона. – Пока что мне хочется всего лишь побеседовать наедине с Сент-Джоном. Надеюсь, он хотя бы намеком выдаст, какую выгоду надеется извлечь из нашего сотрудничества. И уже исходя из этого я буду рассчитывать следующие ходы.
– Отлично, тогда мне будет легче помочь тебе. С минуту назад он направился вон по той дорожке, за твоей спиной. Я полагаю, леди Харвик сказала ему, что фамильный пантеон находится в этом направлении. Если ты пойдешь, я постараюсь обеспечить, чтобы вам никто не помешал.
– Саймон, ты просто ангел.
– Как мило, что ты это заметила! – улыбнулся он. – У тебя есть оружие?
Мария кивнула.
– Отлично. Скоро увидимся.
Леди Уинтер поднялась без излишней спешки, пристроила раскрытый зонтик на плече и решительно зашагала. Оглянувшись, она заметила, как Саймон пресек намерение одной пары направиться по той же, усыпанной гравием, дорожке. Уверенная, что ее друг уладит все наилучшим образом, Мария переключила свои мысли на предстоящую встречу.
Выйдя за живую изгородь из кустарника, леди Уинтер ускорила шаг, ее кажущаяся беззаботность начисто испарилась. Она высматривала разные ориентиры, дабы не сбиться с пути, – здесь пирамидка, там статуя. Спустя несколько минут она разглядела видневшийся впереди пантеон и сошла с дорожки, предусмотрительно закрыв зонтик, прежде чем углубиться в окружающие заросли. Мария обошла небольшое сооружение, заглядывая за балюстраду.
– Вы не меня ищете?
Леди Уинтер обернулась и чуть не натолкнулась на Сент-Джона. Он стоял, небрежно опираясь о дерево, мимо которого Мария прошла несколько секунд назад. Увидев надменный изгиб его губ, леди Уинтер тут же оправилась от замешательства и широко улыбнулась:
– Нет, не вас!
Ее слова произвели ожидаемый эффект. Усмешка Септ-Джона испарилась, самодовольный блеск в глазах сменила настороженность. Она воспользовалась моментом, чтобы внимательно рассмотреть его в рассеянных лучах солнца, пробившихся сквозь листву деревьев. Ладно скроенная фигура была закутана в темно-синий бархат, сравнимый с синевой его глаз и подчеркивавший золотистые пряди волос, аккуратно связанные в хвост. Глаза были не такими ярко-голубыми, как у Саймона, а скорее напоминали цвет моря перед штормом и смотрелись пугающим контрастом в сравнении с непревзойденной красотой лица.
– Я вам не верю, – с вызовом заявил Кристофер. От его хрипловатого баритона мурашки побежали по спине леди Уинтер.
– А мне наплевать.
Его лицо отличалось ангельской, почти нереальной для мужчины красотой.
Женщины прямо-таки теряли голову при виде этих глаз с поволокой и при звуках грудного с хрипотцой голоса.
Но, несмотря на все это видимое совершенство, Сент-Джон был далеко не ангелом.
Белые чулки плотно обтягивали его мускулистые лодыжки, и Мария не могла не задаться вопросом, чем он занимается, чтобы поддерживать спортивную форму. Ей нравилось крепкое телосложение Саймона, но фигура Сент-Джона, лишенная некоторой мягкости Саймона, была просто восхитительна.
– А почему же тогда вы разгуливаете по лесу? – поинтересовался он.
– А вы почему? – резонно возразила Мария.
– Я мужчина, и я не разгуливаю просто так.
– И я тоже.
– Это я заметил. – Сент-Джон пристально смотрел на нее. – Вы, дорогая леди Уинтер, слишком увлеклись слежкой.
1 2 3 4 5 6