Я настороженно огляделась и прислушалась. Ничего. Лишь ветер и тонкое теньканье какой-то пичуги. А в мысле-поле? Ничего тоже… Ну-ка а со щитами у меня нынче как? Да нет, порядок. Просто показалось. Спать надо больше, а пиво с дроу пить – меньше, иначе и не такое мерещиться начнет. Однако избавиться от тени ощущения, будто бы кто-то смотрит на меня равнодушным, немигающим взглядом из переплетения кустарника и сухой травы у обочины, мне так и не удалось. Раздраженно передернув плечами, я убрала окурок в карманную пепельницу и пошла будить Эрина. В конце концов, мне тоже до смерти хочется уютно устроиться на переднем сиденье, накинуть на голову капюшон от штормовки, чтоб не напекло весенним солнышком и в глаза не светило, и – заснуть, заснуть… И видеть сны.
По идее, тот, кто родился эльфом, должен восхищаться лесными видами: вековыми деревьями, густым подлеском, колоритными корягами, замшелыми пнями и прочими прелестями. Тем паче что конкретный эльф в прошлом армейский разведчик и вырос отнюдь не в мегаполисе. Но, глядя на подступивший со всех сторон к дороге лес, Эрин не чувствовал никакого душевного подъема. Не нравился ему этот лес. Совсем. Чем-то необъяснимым с точки зрения обычных чувств. Деревья как деревья, кусты как кусты, а не хочется в него идти ни по работе, ни просто так – погулять. Гадский какой-то лес, если честно. Именно так мысленно нарек его Эринрандир, когда они уже въезжали в город. На фоне старых одноэтажных домиков окраины суперновый, сверкающий нетускнеющей краской дорожный знак «Колдубинск» смотрелся как-то совсем неуместно. Корявая, покосившаяся табличка с выжженными каленым железом рунами отражала бы суть городишки гораздо ярче и правдивее. Высокие заборы, крыши, лавочки, узкие тротуарчики вдоль проезжей дороги и отсутствие какой-либо жизнедеятельности населения. Несмотря на то что на часах всего лишь начало четвертого пополудни, улицы пусты, словно поздним вечером.Эрин созвонился с местным представителем НЧЧК, уточнил, куда ехать, и разбудил Нолвэндэ:– Просыпайся, солнышко. Мы уже на месте.Как известно, дневной сон в едущей машине не располагает к хорошему настроению, поэтому удивляться недовольному бурчанию девушки не стоило. Поймав на себе хмурый взгляд напарницы, Эрин как ни в чем не бывало послал ей воздушный поцелуй и подмигнул. Мол, не грусти, все не так уж и плохо, если разобраться.Но, видимо, в воздухе Колдубинска присутствовал какой-то хмурый флюид, потому что гном-энчечекист, поджидавший гостей на площади возле здания местной администрации, выглядел как точная копия мрачного товарища Шрака, только ниже ростом и с бородой. Его звали Зарин, сын Иприта, и, разумеется, никакой радости от прибытия подмоги он не испытал, увидев всего двоих коллег из областного центра.– И чего? Вас только двое? – первым делом спросил он.– Добрый день, Зарин, – ответствовал Эрин.– Уже нет, – буркнул гном, но руку для пожатия протянул. – Здрав будь, ап-Телемнар. Ытхан там совсем охренел, да?– Тебе меня мало?Зарин недоверчиво покосился на Нолвэндэ, не скрывая досады:– Мне бы сюда пару гоблинов и отряд ДОБРа в придачу, а не девчонку-практикантку.– Нолвэндэ Анарилотиони уже не практикантка, а штатный сотрудник, – заявил жестко эльф. – Дипломированный графомаг и мыслечтец. Чтоб понятно было.– О!Что подразумевалось под этим «О!», Эринрандир так и не понял. А по насупленной и крайне недовольной гномьей физиономии сложно прочитать обуревающие местного стража магического правопорядка чувства. Но с эльфийкой Зарин поздоровался вежливо.– Ытхан обещал прислать группу, когда накопаем что-то важное, – пообещал капитан ап-Телемнар. – Будет тебе кавалерия.Зарин глухо матюгнулся, но вынужден был смириться с данностью.– Если бы у Ытхана под носом творилось такое, как у нас, то тут бы уже все управление толпилось.– А что тут творится? – спросила Нолвэндэ.– Пятый труп сегодня утром нашли – вот что! Если, конечно, можно назвать ЭТО трупом.Эринрандир сделал вид, что очень увлечен рытьем в своей дорожной сумке. Леди Анарилотиони не забудет попенять ему легкомысленным «ничего серьезного», сказанным этим утром. Надо срочно придумать достойную отмазку. Думай, жжж… Эрин, думай!– Ого! А Ытхан мне сказал – «убийство», – довольно ловко изобразил удивление эльф. – А тут целая серия.– Ну да! И послал мне не какого-нибудь Рамбо Сталони, а самого ап-Телемнара. Я орку четко сказал: у нас маньяк. Фиг его знает, что он там подумал. Небось решил, что я тут из мух-дрозофил делаю мамонтов-переростков, – разобиделся гном. – Балрогов сын!– Ладно, ладно, разберемся! – засуетился Эрин, чувствуя, что своей маленькой ложью во спасение напарницы вот-вот испортит отношения и с гномом, и с орком, и со столь нежно хранимой эльфийкой. – Это я, наверное, неправильно его понял. Остынь! Лучше посели нас поскорее куда-нибудь. Общагу ведь еще не снесли?– Куда она денется. Поехали.
Ага! Ага-а! Я знала! Я, балрог меня подери, догадывалась, что тут дело нечисто! Вот ты и попался, благородный мой. А засуетился-то как, смотрю и радуюсь. Ну ничего, сейчас я ловить тебя на утреннем… лукавстве не буду. Приберегу для лучших времен. Очень надеюсь, что не придется мне извлекать из рукава это секретное оружие, но боюсь, что тщетны эти надежды. Что ж, посмотрим, что будет дальше. И что это за «общага», в которую нас намереваются поселить.
Общежитие предназначалось для редких командировочных, практикантов и молодых специалистов единственного здешнего заводика. Располагалось оно буквально на соседней с центральной площадью улице в здании, представляющем большую историческую ценность, о чем свидетельствовала бронзовая табличка при входе. В прошлую эпоху здесь располагались торговые склады, конторы и конюшни. С тех пор конюшни переделали под столовую и по совместительству кафе, на месте склада теперь находился небольшой продуктовый магазинчик, а второй этаж был отведен под жилые комнаты. Красили историческое наследие еще в эпоху его строительства и расцвета Колдубинска, лестницы и деревянные перекрытия ремонтировали тогда же. Но в целом Эрину понравилось. В том смысле что бывает и гораздо хуже. А что? Стены толстые (плюс вековые наслоения обоев), замки на дверях имеются (висячие), окна застекленные (почти все), туалет не на заднем дворе, а прямо на первом этаже устроен (типа сортир), даже умывалка есть с двумя раковинами (крашенными в коричневый цвет масляной краской) – живи в свое удовольствие.Конечно, первое впечатление сильно подпортила крыса. Она заняла стратегический пост в дыре на полу коридора и с нескрываемым интересом наблюдала за делегацией новых поселенцев. Размером с упитанного фокстерьера и выражение морды имела бандитское, но это лишь потому, что до сего дня не была знакома с лордом капитаном ап-Телемнаром – очень крупным специалистом по охоте на обнаглевших крыс.Администратор – пышнотелая дриада с традиционной прической-ракушкой шутливо топнула на зверюгу и была одарена в ответ лукавой ухмылкой во все четыре зуба.– Мы еще встретимся, – вкрадчиво пообещал серой негодяйке Эрин.– Ваша комната под номером три, товарищ ап-Телемнар, – сладострастно пропела Мелисса Флавоноидовна и уже гораздо менее приторно добавила: – А у вашей напарницы номер семь.И тут Нолвэндэ громко и четко, чтобы слышали все, включая крысу и пасущуюся на газоне перед общежитием козу, сказала:– Я тут не останусь!
Наверное, нет ничего удивительного в том, что мои смутные подозрения, родившиеся при слове «общага», оправдались так быстро и так… полно. Хотя я не назвала бы это общагой. Даже «казарма» являлась для этого… заведения слишком высоким титулом. «Ночлежка» – так будет вернее всего.Вопреки очевидному вовсе не факт встречи с крысой оказался последней каплей. Нет, крыса по здравом рассуждении оказалась наименьшим из зол. А вот клопы, которых при такой антисанитарии наверняка тут полно… и жирные, блестящие тараканы, неспешно марширующие по полу и стенам… Бр-р-р! Добил же меня санузел. Балрог вас всех сожри! Я не собираюсь мыть голову и… все остальное, что привыкла мыть ежедневно, в общем умывальнике. Нет, без таких подвигов во имя торжества справедливости я предпочла бы обойтись.Не успело еще затихнуть эхо моих слов, не успел нахмуриться Эрин, расплыться в улыбочке дриада и глумливо сморщить нос гном, как я уже повернулась к местному энчечекисту и поинтересовалась:– Скажите, почтенный Зарин, в вашем славном городе наверняка ведь есть кто-нибудь, кто мог бы сдать комнату… или даже дом?– Э… – ответил гном.– Я уверена, что желающие найдутся. Естественно, не за счет управления. За наличные. Ну так как?– Леди Анарилотиони, вас что-то не устраивает? – опасно-вежливо осведомился напарник, отчаявшись, видимо, достучаться до меня мысленно. – Разумеется, это общежитие…– Это не общежитие, – совсем не вежливо перебила я, – это ночлежка. Я не вижу причин, по которым мне стоит кормить клопов, вылавливать из тарелки тараканов и спотыкаться по утрам о крыс.– У нас нет тараканов! – фыркнула дриада.– Правда? – я разозлилась окончательно. – В таком случае это их неупокоенные духи? Или бренные тела, оставшиеся без погребения? – И пока дриада раздувала ноздри и подбирала ответ, решила добить противника: – Позвольте, моя дорогая, а у вас санитарная инспекция когда в последний раз была? А пожарная? Столь прискорбное невнимание соответствующих служб к проблемам периферии, несомненно, нелегко будет исправить, но я могу посодействовать, если желаете.– Миледи, наш истопник, Пинофилло, может сдать вам жилье, – поспешно вклинился Зарин, сын Иприта. – Один живет, а дом у него большой. Даже полдома сдаст, я думаю.– Это далеко от управления?– Пешком минут семь.– Прекрасно. Благодарю вас, почтенный Зарин, сын Иприта. Вы можете служить образцом любезности и заботы.Тут Эринрандир наконец-то ко мне пробился: «Какого балрога? Я же говорил, что Колдубинск – это дыра. Ты ожидала увидеть здесь пятизвездочный отель?!» «Ты говорил про общежитие, а я вижу свинарник с крысами и тараканами. Не понимаю, какой смысл в таких подвигах. И в свинарнике жить не согласна». «Это не подвиг, это данность. Других апартаментов здесь нет. А в чужом доме я жить не буду». «Лучше в чужом, но чистом доме, в нормальных условиях, где на голову не падает штукатурка и соседи за стенкой не шаркают, чем тут! Да что ты упрямишься, разорви тебя бешеный грифон! Разве я не права?» «Нолвэндэ! – От его мысле-голоса отчетливо повеяло этаким нехорошим холодком; я поневоле поежилась. – Я не упрямлюсь. Я не буду жить в чужом доме, спать в чужой постели, есть за чужим столом. Я лучше на улице заночую. Но тебя я понять могу. Поэтому выходов несколько. Либо ты остаешься здесь рядом со мной, либо возвращаешься обратно (машина в твоем распоряжении), либо делаешь что пожелаешь». «Моргот и все его твари! Мне следовало догадаться, к чему все эти разговоры о том, какая Колдубинск дыра. И ничего серьезного здесь не случилось, верно? Прекрасно. Я догадалась. Оставайся в этой помойке, если желаешь. Мы что, обязательно должны вместе жить? Может, хватит и того, что мы вместе работаем? Нет, не нужно отвечать. Все это не имеет отношения к делу. Я найду себе приличное жилье сама. Спокойное место, где мне по крайней мере удастся высыпаться. А ежели милорд предпочитает общество крыс, дриад и тараканов, то зачем же лишать милорда удовольствия?» – Этот ваш истопник… – я повернулась к Зарину, давая понять напарнику, что разговор окончен, – можно отправиться к нему прямо сейчас?– Конечно. – Гном пожал плечами.– Отлично! Тогда я беру машину и… – я посмотрела на часы, прикидывая время, потребное мне для заселения, – скажем, через полчаса возвращаюсь в управление. Надеюсь, милорд, вы также управитесь за это время?– Управлюсь, – буркнул он, нехорошо щуря синий глаз.– В таком случае там и встретимся. Через полчаса. Счастливо оставаться.И развернулась на пятках, не забыв мило улыбнуться возмущенной дриаде. «Нам работать надо, так что не опаздывай», – мрачно подумал мне вслед Эрин.Я дернула плечом. «Не замечала за собой такой привычки». «Напомнить – никогда не будет лишним». Что за привычка оставлять за собой последнее слово, а?! Нет, это невозможно! Я же хотела как лучше… в первую очередь ему лучше! Балрог! Ну и пусть остается тут и милуется с этими крысами и дриадами, и неизвестно, кто из них лучше. Зараза. Ну почему, почему все опять так плохо?
– Обычно здесь у нас очень тихо, ну разве что по выходным в кафешке устраивают танцы для молодежи. Музыка будет только до одиннадцати вечера, самое большее – до половины двенадцатого. В столовой кушать хорошо готовят. Я сама там не обедаю, но остальные наши постояльцы не жалуются. Вот, например, Липочка вчера говорила…Администраторша болтала без остановки, совершенно не обращая внимания, что новый постоялец ее не слушает. Крыса тоже вернулась на боевой пост в дырке и с наслаждением внимала дриадским трелям. Больше всего Эрину хотелось снять ботинок и швырнуть его в направлении источника звука. В кого-то непременно попадет – либо в тетку, либо в крысу.Обстановка в комнате номер три отличалась крайним аскетизмом: кровать, тумбочка, шкаф и табуретка. Ночлежка! В чем-то Нол права. Но жить в чужом доме, где чужой запах, чужие вещи и туда-сюда шастает посторонний мужик… Эрина передернуло. Лучше в ночлежке, казарме или чистом поле. И это принципиальная позиция.– Сок у нас не принято разбавлять. А сметана такая жирная, что ложка стоймя стоит. А вы к нам надолго, товарищ… ап-Телемнар? – полюбопытствовала Мелисса, окончательно исчерпав тему достижений местной кулинарии.– Как получится, – буркнул эльф.– Жаль, вы опоздали к празднику. У нас тут фейерверк был ну просто потрясающий. А скоро ведь Равноденствие. Будет так весело!– Могу себе представить.«Уже напраздновался», – мрачно подумал Эрин, прикуривая и затягиваясь дымом.А ну-ка шесть часов без сигареты! Так и уши опухнут.В дороге следователь не курил – сначала спал, потом не хотел мешать отдыхать Нолвэндэ.
1 2 3 4 5 6 7 8