– Куда делась Мелисса? Она сказала, что хочет помочь мне украсить торт.
– В отваге тебе не откажешь, – сказала Рут. – Пока ты будешь заниматься тортом, она вас обеих обсыплет шоколадом.
Эмма посмотрела на свои перепачканные джинсы.
– Ничего. Я уже извозюкалась, пока пекла.
Рут покачала головой.
– Ты никогда раньше не выпекала тортов, верно?
– Нет, но кулинарная книга…
– У тебя отменная выдержка, девочка, вот что я тебе скажу. – Она схватилась за трость и заковыляла на негнущихся ногах через комнату на. перед-нюю веранду. – Никогда бы не подумала, что ты продержишься больше одной недели.
И я бы не подумала…
Эмма разбудила именинницу, быстренько ее искупала и нарядила в самое праздничное платье.
– Мне четыре, – сказала Макки, поднимая четыре пальчика.
– Я знаю. – Она встала на колени и осторожно расчесывала девочке волосы, пока они не сделались гладкими, а потом заколола их в конский хвостик, любимую прическу Макки.
– В школе для меня устраивают вечеринку.
– Да. Завтра. Я приготовила пирожные к чаю.
Она испекла шоколадный слоеный торт и двадцать три пирожных к чаю. Подарки были завернуты, запеченное мясо уложено в особую кастрюлю, а желе (на сей раз вишневое) приготовлено и поставлено в холодильник сразу после завтрака. Чуть промедли, и оно бы не застыло к сроку. Все должно получиться как надо, чтобы не испортить вечер.
– Ты приготовила мне подарок?
– Приготовила. Повернись-ка и дай мне посмотреть, какая ты хорошенькая. – (Дитя заулыбалось.) – Вот теперь я убедилась, мисс Маккензи, что ты выглядишь на все свои четыре годика.
Макки бросилась Эмме на шею:
– Я люблю тебя, Эмма.
– И я люблю тебя, солнышко.
О да, разумеется, она их всех любит, хотя вслух произнесла эти слова впервые. Мэтт любил ее, и по-настоящему, но он не говорил о будущем. Он работал весь день не покладая рук, только иногда просил ее прокатиться с ним за компанию на грузовике. Она отвозила девочек в город, завела несколько знакомств, покупала продукты. Ее покрывало из афганской шерсти росло, и так же вырастала любовь, которую она испытывала к своему новому семейству. Он ни разу не упоминал о любви, так же как и она. Их любовь существовала, и этого было достаточно.
Поскольку Мэтт заканчивает сегодня работу рано, он, возможно, заглянет к ней в спальню. За эти последние недели они часто спали вместе, то у него в комнате, то у нее. Она улыбнулась самой себе: преимущество последнего в том, что хорошо засыпать ночью, а преимущество первого в том, что удобно по утрам вставать.
– Давай, – сказала она малышке. – Пойдем подготовимся к твоей вечеринке. Только не показывай носа на кухне.
– Мой торт красивый?
– Будет красивым, как только Мелисса и я все закончим, – пообещала она. – Тетя Рут на веранде. Ты можешь там поиграть и увидишь, когда Марта придет домой.
Это должно быть просто, как подумала позже Эмма. Самое трудное – сделать шоколадную глазурь и потом разделить торт на части, держа при этом десертный нож под правильным углом. Она далеко не сразу нашла этот правильный угол. Мелисса охотно запускала свои пальчики в шоколадную глазурь и занималась этим, пока Эмма не обратила внимание на перемазанное личико и одежду ребенка. Один из котов загадочным образом проник в дом, и его пришлось выгонять вон. Рут запамятовала, куда она спрятала подарок Макки на день рождения. Марта начала хныкать, когда вспомнила, что оставила в школе в своей парте «особую карточку» для сестры. Мэтт заглянул выпить кофе и натоптал сапогами на чистом кухонном полу. Она вручила ему метлу:
– Ты принес это, тебе и уносить.
– Слушаюсь, сударыня. – Он подмигнул ей, улыбнулся Марте и стащил немного шоколадной глазури, пока Эмма, как он думал, на него не смотрит. Разумеется, она смотрела; ей нравилось на него смотреть.
– Сейчас же прекрати, – приказала она, развеселив этим девочек.
– У тебя шоколад вот здесь, – сказал он, касаясь щеки Эммы.
Его глаза искрились озорством, поэтому Эмма бессознательно подняла подбородок, чтобы он мог ее поцеловать.
– Тетушка Стеф! – завизжала Марта, и Мэтт повернулся к высокой брюнетке, стоящей в дверях кухни.
У нее был ошеломленный вид, оттого что она увидела, как близко ее брат подошел к экономке. Эмма отступила на шаг и встретилась с пристальным взором женщины. У той были тщательно взбитые густые волосы длиною до подбородка, рыжевато-коричневые брюки из дорогой ткани, а ворот белой блузки был открыт, чтобы было видно массивное золотое ожерелье. Она несла в одной руке кожаное пальто, в другой – дамскую сумочку.
– Привет, – сказала сестра Мэтта, скользнув взглядом по мятой одежде Эммы и по ее перепачканным в шоколаде пальцам. Марта и Мелисса вцепились в свою тетю и запрыгали от радости. Стефани восприняла это как должное. Она вновь обернулась к Эмме, одарив ее вежливой улыбкой: – Я Стефани Корделл, сестра Мэтта.
– Что ты здесь делаешь? – Мэтт отдал Эмме метлу и обнял сестру за плечи. – Стеф, познакомься с Эммой Грей, новой домработницей, которая спасла мне жизнь.
Новой домработницей? Эмма не была уверена, что ей по душе такое выражение, однако она полагала, что Мэтт не может сказать при детях: «Познакомься с моей новой возлюбленной». Она изобразила на лице улыбку и пожала руку, которую холодно протянула ей Стефани.
– Привет, – сказала она. – Рада познакомиться. Девочки так много рассказывали о…
– Я не слышала, как подкатила машина, – сказала Рут, ее лицо при виде племянницы расплылось в улыбке. – О Господи, мне следовало бы знать, что ты не пропустишь день рождения Макки.
– Тетушка Стеф! – Макки вприпрыжку пустилась к гостье.
– С днем рождения, солнышко. – Стефани вручила ей маленькую коробочку, завернутую в розовую бумагу, и повернулась, чтобы обняться с Рут. – Клей должен быть в Денвере на деловой встрече, поэтому я договорилась, чтобы он подбросил меня к вам без предупреждения. – Ее взгляд опять скользнул по Эмме.
– Клей тоже приехал? – спросил Мэтт.
– Я не позволила ему. Велела высадить меня у развилки, поэтому вы и не видели машины.
Мэтт захохотал:
– Кое-кто в нашей семье никогда не повзрослеет.
– А кое-кто из нас хранит секреты, – сказала гостья, ударяя его по руке.
– Эй, – возмутился он. – Это еще что?
Стефани не ответила. Она помогла Рут сесть на стул.
– Мэтт сказал, что тебя уложили на диван. Теперь ты чувствуешь себя лучше?
– Готова завтра отправиться домой, – заявила Рут, что было новостью для Эммы. Мэтт также выглядел удивленным.
– Можно открыть? – спросила Макки.
Ее тетя улыбнулась:
– Конечно.
– Нет, – одновременно с ней сказал Мэтт.
– Почему бы тебе не потерпеть, пока ты не задуешь на торте свечи? – спросила ребенка Эмма. – Будет куда приятнее открыть все подарки разом.
– О'кей. – Она растолкала на своем пути сестер и положила коробку на стол. – Какая красивая коробочка. Огромное-преогромное спасибо.
– Огромное-преогромное пожалуйста.
Мэтт прошел в переднюю.
– Я заглянул выяснить насчет ужина, поэтому пойду, пока еще больше не наследил на полу.
– Хорошая мысль, – сказала Стефани, потом повернулась к Эмме с озабоченным видом:
– Мы с тобой не встречались прежде, Эмма?
– Нет.
– Твое лицо мне знакомо. Ты жила когда-нибудь в Омахе?
– Нет. – Эмма прислонила метлу к стене и прошла за прилавок. Она предпочла бы, чтобы ее оставили на кухне одну и она могла без посторонних глаз управиться с ужином. – Почему бы вам всем не пойти в гостиную и не позволить мне собирать на стол? Я позову вас, как только все будет готово.
– Пошли, милые, – сказала девочкам их тетя. – Пусть Эмма поступает по-своему. Уверена, она обрадуется, если мы не будем ей мешать. – Стефани бегло взглянула на праздничный торт, верхний слой которого накренился набок. – Ты уверена, что тебе не нужна помощь?
– Уверена. Всё под контролем, – успокоила ее Эмма. – Мы сядем за стол примерно через час.
– О'кей.
Стефани увела девочек с кухни, следом заковыляла изо всех сил Рут, оставляя Эмму одну заканчивать свои хлопоты над угощением, которое должно было стать чем-то особенным ради Макки.
– Любопытный привкус, Эмма, – сказал Мэтт, доедая вторую порцию круглого бифштекса.
– Он очень… необычен, согласилась его сестра. – Что это?
– Круглый бифштекс, зеленая фасоль, грибная подливка и консервированное молоко. – Эмма помогла Макки вытереть салфеткой лицо. Пока что вce идет нормально. – По рецепту требовалось топленое молоко, однако я нигде его не нашла, поэтому вместо него использовала подслащенное консервированное..
– Вот как, – сказала Стефани, обменявшись взглядом с Рут. – Очень харошо.
– Очень хорошо, – эхом, отозвалась Рут.
– Тебе помочь убрать со стола?
– Нет. Посидим еще. Через пару минут будут торт и кофе.
– И подарки, – заявила Макки. – И свечи.
– Да, – засмеялась Эмма. – Они тоже.
Никто, казалось, не заметил, что торт кренился набок, а на его шоколадное глазури пестрели пятнышки. Эмма написала на торте розовым кремом: «С днем рождения», а Макки без особых усилий и под громкие аплодисменты задула четыре толстых розовых свечи. Пока Эмма пыталась нарезать торт, малышка развернула свои подарки. Мэтт заметил, что Эмма никак не справится с тортом.
– В чем дело? Хочешь, я наточу нож?
– Нет. – Она, сохраняя приветливое выражение лица, всмотрелась в нижнюю часть торта. – Я использовала новый противень для торта, тот, у которого выдвижное дно. По-моему, я забыла его убрать.
– Такое может случиться с каждым, – сказала Стефани. – Чем ты занималась до того, как пришла работать сюда?
Эмма скрипнула зубами и с трудом передвинула кусочек торта на розовую бумажную тарелку.
– Я ухаживала за своим отцом.
– Он был болен?
– Нет. – Он был избалован, надменен и приучен к тому, чтобы его приказы выполнялась. – О…
Новое платье от тети, толстая пачка картинок-загадок от Рут, кукла Барби от сестер, еще один плюшевый розовый медвежонок от отца и крохотное розовое танцевальное трико-леопард с колготками к нему (заказанные в универсальном магазине) от Эммы – Макки визжала от радости. Девочки умчались надевать свои танцевальные костюмы, чтобы покрасоваться перед Стефани, а взрослых Эмма выгнала в гостиную. Она пообещала им кофе и отвергла предложения о помощи. Приняв пару таблеток аспирина, она завернула два оставшихся кусочка торта, выбросила оберточную бумагу в мусорное ведро, включила кофейник и поставила под воду грязную посуду. Она пережила свою первую вечеринку. Встретилась с сестрой Мэтта. Конец света не наступил.
– Эмма, иди глянь! – Марта примчалась к дверям кухни. – Тебя показывают по телевизору!
Не надо было выходить в гостиную. Не надо было стоять рядом с Мэттом и смотреть, как Эмили Грейсон вылезает из черного лимузина и шествует по тротуару близ церкви.
– Платье принцессы! – кричала Мелисса.
– Что, ради Бога… – начала было Стефани, но Рут зашикала на нее.
– Эмили Грейсон, так называемая «сбежавшая невеста», по-прежнему находится в психиатрическом отделении этой чикагской больницы, – говорил диктор. Изображение Кена на ступеньках больницы сменило кадры со свадьбой. – Ее жених, Кен Ченнинг, продолжает наносить регулярные визиты в больницу, в то время как его отец проводит кампанию по выборам в сенат. Ходят слухи, что финансирует избирательную кампанию Ченнинга Джордж Грейсон, отец невесты. Но где же Эмили Грейсон? Видели ли ее последний раз тридцатого августа садящейся в такси? Или она в больнице? А может, просто решила, что не хочет быть женой сенатора? Смотрите завтра интервью с женщиной, которая шила для нее свадебное платье.
– Я хотела посмотреть «Колесо Фортуны», но переключатель не работает. Проклятые батарейки, должно быть, сели, – сказала Рут. Она ударила тростью по пульту управления и понизила звук. – Как этой штукой переключить на другой канал?
– Сестра-близняшка, – сказал Мэтт, оборачиваясь к Эмме. – Скажи мне, что у тебя есть сестра-близняшка.
– Вот почему твое лицо мне так знакомо. – Стефани собрала детей вокруг себя, словно желая защитить их от некоего монстра. – За этот месяц тебя часто показывали в «Тяжелом случае».
Марта подняла глаза на тетю:
– Хочешь взглянуть на платье принцессы? Оно у Эммы в чулане.
– Марта, отведи сестер наверх. Уже пора спать. – Мэтт не отрывал глаз от лица Эммы, пока дети покидали комнату. – Что, черт возьми, здесь происходит?
– Я не вышла за него замуж, – прошептала она. – Помнишь? Я говорила тебе, что застала своего жениха кое с кем еще.
– На свадьбе? – недоверчиво спросила Стефани. – Ты Эмили Грейсон? Неудивительно, что ты не умеешь готовить. Прошлым летом ты была на обложке «Дня женщины». – Она повернулась к Рут: – Там была целая статья о том, как устроить свадьбу.
Рут опустилась на диван:
– Ты сбежала из психушки и приехала в Небраску? Ради чего?
– Я никогда не была в больнице, – объяснила Эмма. – Это просто небылица, сочиненная моим отцом. Я сбежала со свадьбы и села в первый же самолет из Чикаго. Он приземлился в Линкольне.
– Ты не Эмма Грей, – вымолвил Мэтт. – Ты принцесса из высшего света, которой нужно было на время где-то спрятаться. Как долго ты собиралась все это утаивать? Пока не пройдут выборы? Это так важно, чтобы твой дружок попал в сенат?
– Я никому не хотела причинить боль.
Его брови поползли вверх.
– Ага. Думаю, люди твоего круга обычно добиваются, чего хотят. Не причиняя, разумеется, никому боли.
– Оставь свой сарказм, – предупредила Стефани. – Может быть, Эмма была напугана. По какой иной причине ей сбегать и прятаться?
– По какой иной? – отозвался Мэтт. – Кто знает, почему Эмма совершает те или иные поступки!
Она понимала, что он ждет от нее объяснений, однако не знала, что сказать ему в присутствии других женщин.
– Могу я поговорить с тобой наедине?
Мэтт покачал головой.
– Мне больше не хочется беседовать.
Он покинул комнату, и минуту спустя женщины услышали, как хлопнула входная дверь. Эмма собрала подарки.
– Думаю, мне лучше отнести это Макки и посмотреть, улеглись ли дети в кровать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18