он никогда не мог устоять перед настойчивостью студентов. А через полч
аса, когда в голове зашумело от сладкого меда, он и вовсе забыл об экзамена
х, и пустился в долгий спор об отличиях между волхованием и шаманством, о г
лубине помрачения сознания, о том, что нет разницы между шаманом и волхво
м, если результаты их волшбы совершенно одинаковы. Говорил он, как всегда,
увлеченно, совершенно забыв о времени, размахивал кружкой, не заметил, ка
к поднялся на ноги, так же, как и другие особо рьяные спорщики.
В ту минуту, когда он взобрался на скамейку, показывая, как волхв притягив
ает к себе облака за невидимые нити, дверь в учебную комнату распахнулас
ь: на пороге стоял декан.
- Млад! Ц с прежней укоризной начал он, но только покачал головой и процед
ил сквозь зубы, - затейник…
Млад спрыгнул со скамейки, пряча за спиной полупустую кружку, и ее тут же п
одхватил кто-то из студентов.
- К сожалению, вынужден прервать дополнительное занятие, - декан слегка ск
ривился, говоря о «дополнительном занятии», - Млад Мстиславич, тебя срочн
о зовут в Новгород.
- Что-то случилось?
Декан то ли кивнул, то ли покачал головой и показал на дверь.
- Извините, ребята… - Млад пожал плечами, - но раз мы сегодня не успели, приде
тся завтра собраться еще раз…
Похоже, они нисколько не обрадовались окончанию занятия, но повеселели,
услышав о продолжении. Млад решил, что студенты со времен его молодости с
ильно изменились: в его бытность студентом все обычно скучали, слушая пр
офессоров.
Как только Млад прикрыл за собой дверь в учебную комнату, декан скорым ша
гом направился к выходу и быстро заговорил:
- За тобой прислал нарочного доктор Велезар. Медицинский факультет сани
дает Ц чтоб быстрей ветра… Как профессор поедешь, а не как голодранец, в к
ой веки раз.
- Что случилось-то? Ц Млад едва поспевал за деканом. То, что за ним прислал н
арочного сам доктор Велезар, не могло не польстить…
- Он подозревает у мальчика шаманскую болезнь. Все думали Ц падучая… Вел
езар посмотрел и решил посоветоваться с тобой.
- У меня же и так двое, - обижено пробормотал Млад.
- Там все очень непросто. Мальчик из христианской семьи… Его лечили крест
ом и молитвой, изгоняли какого-то дьявола. А ему, понятно, все хуже. Так что ж
ди отпора, христианские жрецы сбегутся Ц на весь свет орать станут. Ну да
Велезар знает, как с ними разбираться, не в первый раз. Дикие люди эти хрис
тиане… Дитя родное угробят за свою истинную веру.
У выхода их поджидал Пифагорыч.
- Мстиславич, платок возьми теплый… В санях шкуры постелены, а грудь-то гол
ая. К ночи, небось, еще холодней станет.
- Станет, станет, - улыбнулся Млад, - и не «небось», а совершенно точно.
И хотя восемь верст до стольного града тройка лошадей и впрямь пролетела
быстрей ветра, на торговую сторону въезжали в сумерках. Млад не любил пут
ешествовать в санях и снизу смотреть в спину вознице. В Новгород ему нрав
илось въезжать верхом, когда над берегом издали, постепенно, поднималась
громада детинца

Новгородский кремль
, сравнимая величием с крутыми берегами Волхова, и хотелось, всл
ед за Садко, скинуть шапку, поклониться и сказать:
- Здравствуй, государь великий Новгород!
Сегодня и красные стены детинца покрылись инеем, и он слился с белым бере
гом, белым Волховом, белым сумеречным небом, в который упирались его стор
ожевые башни.
Кони пронеслись по льду Волхова мимо гостиного двора, мимо торга, мимо Яр
ославова Дворища, свернули к славянскому концу, миновали земляной вал и
потрусили по узким улицам к Ручью.
Возница остановил сани около покосившегося забора: дом за ним напоминал
согбенного временем старца. Один угол просел в землю, крыша накренилась
в его сторону, оконные рамы смялись перекошенными тяжелыми бревнами и по
чернели от времени. Словно не было в доме хозяина… Впрочем, Млад не осужда
л, он и сам хорошим хозяином себя не считал. Если б сычевские мужики не сле
дили за жильем студентов и профессоров, он бы давно переселился в землян
ку.
Доктор Велезар Ц красивый стройный старик, убеленный сединами, с умным
лицом и внимательным, но добрым взглядом - вышел на улицу, встречать Млада
, пригнувшись под сломанной перекладиной над калиткой.
- Здравствуй, Велезар Светич! Ц Млад еле дождался, когда кони остановятся
, и немедленно выкарабкался из-под овчины, в избытке наваленной на сани.
Доктор, конечно, считался профессором университета, причем старейшим и в
есьма уважаемым, и счастливы были те студенты, которым довелось слушать
его лекции. Но основное время Велезар Светич уделял практике, и в ученики
брал молодых врачей, осиливших знания, данные университетом. Млад иногда
задавался вопросом: а когда старый доктор спит? Три новгородские больни
цы, бесконечное число больных по всему городу и округе, университет, учен
ики, новые изыскания, поездки чуть не по всей Руси, встречи с другими врача
ми! Говорят, доктор Велезар лечил самого князя Бориса. А кого еще могли поз
вать к князьям в случае тяжелой болезни? При этом доктор не обращал внима
ния на мошну своих больных Ц легкие, неинтересные для него случаи тут же
отдавал ученикам.
Он терпеть не мог исконно русского слова «врач», говорил, что оно происхо
дит от слова «вранье» и порочит его доброе имя, поэтому предпочитал зват
ься по латыни Ц доктором.
Нельзя сказать, что Велезар Светич ничего не понимал в шаманской болезни
: он частенько прибегал к помощи темных шаманов и знал их подноготную дос
конально, но одно дело Ц знать понаслышке, и совсем другое Ц за руку вест
и молодого шамана к пересотворению. Такое может только другой шаман, кот
орый сам когда-то прошел этот путь, который знает, что происходит за плотн
о сомкнутыми веками бесчувственного тела, какие видения преследуют юно
шу на этом пути, какая смертельная опасность его подстерегает. Млад не мо
г не отдать должного знаменитому доктору - не каждый в его положении спос
обен сказать: я плохо в этом разбираюсь, позовем того, кто знает об этом бо
льше меня.
- Мальчику стало лучше, - вместо приветствия ответил он Младу, - наверное, ты
сможешь с ним поговорить.
- Откуда шаман мог взяться в христианской семье? Ц вполголоса спросил Мл
ад, пока они не поднялись на крыльцо.
- Это новообращенные. Дед умер, отец погиб на войне, остались мать, бабка и м
олодая тетка. Вот они и окрестились, чтоб не скучать… И юношу, конечно, втя
нули. Я побоялся спросить, по какой линии идет наследственность: по отцов
ской или материнской. Ты бы слышал, что началось, когда я только заикнулся
о шаманах! Пришлось брать свои слова назад, иначе бы их жрецы оказались ту
т раньше тебя. Так что… поосторожней. Они и в больницу не хотят его отдават
ь, иначе бы давно забрал.
- Они католики или ортодоксы?
- Какая разница? Похоже, ортодоксы, - пожал плечами доктор Велезар и распах
нул дверь.
В нос сразу ударил тяжелый, масляный запах благовоний, вырвавшийся на кр
ыльцо с облаком мутного, серого пара. По всей избе горели свечи, не меньше
сотни тонких свечей, распространяющих, кроме чада, непривычный аромат, к
оторого не дает обычный воск. Млад перешагнул через порог, и взгляд его са
м собой тут же уперся в темный лик одного из христианских богов, облаченн
ый в блестящий золотом оклад. Взгляд бога показался Младу угрожающим, не
смотря на благостное выражение лица и приподнятые домиком брови: рука са
ма потянулась к оберегам на поясе. В убогом окружении убранства полунище
й избы, потерявшей кормильца, блеск золота выглядел, по меньшей мере, стра
нно. Словно бог оттяпал у горькой вдовы лучший кусок и не погнушался этим.

Мальчику было лет пятнадцать, хотя больше двенадцати-тринадцати никто б
ы ему не дал: не потому, что он похудел до прозрачности, это стоило списать
на болезнь. Просто выражение его лица показалось Младу не соответствующ
им, слишком детским, что ли… Он и сам всегда выглядел моложе своих лет, что
в профессорском деле сильно смущало его и мешало Ц всю вину за это он сло
жил на имя, полученное после пересотворения.
С таким лицом Ц беспомощным, ищущим защиты у всех вокруг Ц подходить к п
ересотворению нельзя… А Младу хватило одного взгляда, чтоб не сомневать
ся в подозрениях доктора Велезара: это именно шаманская болезнь. И, похож
е, на завершающей своей стадии: еще несколько дней, самое большее Ц недел
я, и начнется испытание… Но зимой? Неужели боги не видят, когда призывать п
арня к себе? Когда они так далеко, а ему так трудно будет остаться с ними на
едине?
Млад осмотрелся, и заметил трех женщин за столом, глядящих на него подозр
ительно и совершенно без надежды. Все три были одеты в темно-серые широки
е балахоны, с платками на головах.
- Погасите свечи, - велел он им, - и оставьте нас ненадолго. И не мешало бы пров
етрить…
- Щас! Ц поднялась с места самая молодая из них, - разбежались! Чтоб дьяволу
в нем вольготней было, что ли?
- Видали, видали мы, как ты от ладана-то шарахнулся! Будто кипятком тебя ошп
арили! Ц заголосила вторая.
- У него только что закончился судорожный припадок, - доктор Велезар нагну
лся к юноше и заглянул в глаза.
- От ладана, да от свеч, да от молитвы дьявола в нем корчит! Ц пояснила молод
ая Ц видимо, тетка, - и в церкви его всегда корчит!
Младу показалось, что он на минуту сошел с ума. От какого ладана? В какой це
ркви? Мальчику нужен свежий ветер и одиночество… И не лежать он должен се
йчас, а бежать от всех, прочь из города, в лес, в поле, где никто не помешает е
му слышать зов богов.
- Как давно он заболел? Ц спросил он у Велезара.
- Прошлой зимой он стал раздражительным и беспокойным. Все время норовил
убежать…
- Зимой? Ц едва не вскрикнул Млад, - да ты что? Как это Ц зимой? Ты хочешь сказ
ать, боги зовут его больше полугода?
- Да год скоро, - вставила бабка.
- Спасибо отцу Константину! Ц проворчала тетка, - не дает дьяволу забрать
нашу кровиночку…
Если боги зовут будущего шамана, а он не идет им навстречу, он умирает. Зов
сжигает его. Может, у христиан все иначе? Что станет с мальчиком, если он не
откликнется на зов? Если он захочет служить чужому богу? Млад никогда с эт
им не встречался. Бывало так, что юноша не понимал, что с ним происходит, но
инстинкт заставлял его искать уединения, и, рано или поздно, голоса из гус
того белого тумана видений становились осмысленными и объясняли, куда е
го зовут. Конечно, с наставником было легче, быстрей, проще. Млада готовили
к пересотворению с младенчества, его учили быть сильным и в трудную мину
ту полагаться только на себя. И болел он совсем недолго: от первых смутных
ощущений до судорожных припадков прошло едва ли два месяца. Ему было все
го тринадцать, за что он и получил свое имя.
Пересотворение Ц всегда смертельный риск. Но целый год противиться вол
е богов? Целый год мучительной, страшной болезни, выворачивающей душу на
изнанку? Млад отлично помнил тот день, когда его дед понял, что происходит
. Ни дед, ни отец просто не ждали этого так рано Ц чем раньше боги призывал
и шамана, тем верней была его смерть во время испытания.

Тогда его звали Лютиком… Млад привык вспоминать свое детство так, словно
это произошло с кем-то другим, с мальчиком по имени Лютик… Сначала он чувс
твовал лишь странную опустошенность, непонятную, неприятную тоску, от ко
торой хотелось выть на луну. Тогда он убегал в лес и бродил там совершенно
без цели, стараясь ее разогнать. Сперва ему хватало нескольких минут, что
бы прийти в себя и вернуться в хорошем настроении, но с каждым днем времен
и требовалось все больше, а тоска накатывала все чаще. Потом к тоске приба
вилось странное ощущение: Лютик чувствовал, как в нем что-то ноет, доводит
его до дрожи, это было похоже на зуд, но внутри. Как будто он долго лежал в не
удобной позе, и должен немедленно пошевелиться, что-то изменить.
Ощущение было ярким, и нестерпимым, и если в эту минуту он не мог уйти и поб
родить где-нибудь, то становился раздражительным, чего с ним обычно не бы
вало. А потом внутренний зуд обернулся муторной болью в суставах и судор
огами, он стал плохо спать. Он вообще не мог долго обходиться без движения
, в нем что-то клокотало, накапливалось, набухало. Он помогал отцу и деду, он
играл со сверстниками, но это перестало его радовать, раздражало, ему все
время хотелось побыть одному. Но когда он оказывался в одиночестве, стан
овилось ненамного легче. Ему слышались странные пугающие голоса, и мерещ
ились тени там, где их вовсе не было. Он не просто ходил, он метался по лесу,
бился головой о стволы деревьев, падал ничком на землю и стучал по ней кул
аками.
Как-то раз отец попробовал его остановить на пути в лес Ц это случилось с
разу после завтрака, и они собирались косить сено.
- Лютик, ты куда? Ц спросил отец.
- Я сейчас приду, - ответил Лютик, недовольно сжав губы.
- Лютик, мы же договорились, кажется.
- Я сказал, я сейчас приду!
- Нет, дружок, никуда ты не пойдешь. Бери вещи и пошли со мной.
Лютик скрипнул зубами, развернулся и упрямо направился к лесу.
- Эй, парень! Ц окликнул его отец скорей удивленно, чем сердито Ц Лютик вс
егда уважал и отца, и деда, но тут не остановился и не оглянулся. Отец догна
л его, крепко взял за плечо и развернул к себе лицом.
- Отпусти меня! Ц выкрикнул Лютик, - я же сказал! Отпусти!
- Лютик, ты чего? Ц отец встряхнул его за плечи, но Лютик начал вырываться и
пихать отца руками. Его трясло от мысли, что он не сможет сейчас же остатьс
я в одиночестве; то, что в нем накапливалось, требовало немедленного выхо
да, ему хотелось бежать, он просто не мог стоять тут так долго! Немедленно!
Ему хотелось разорвать грудь, разломать ребра и выпустить наружу это неч
то, что зудело и дрожало внутри.
- А ну-ка прекрати! Ц прикрикнул отец, но Лютик только сильней озлобился, и
стал сопротивляться всерьез, извиваясь и пиная отца кулаками и босыми пя
тками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12