Говно, я подумал, ведь я ее даже не лишил
девственности. Будучи классным черным производителем я не волновался насчет
своих возможностей, волновался я насчет времени.
Так что я начал работать. Надо сказать, что моя девушка больше не
собиралась сопротивляться. Ее глаза были закрыты, дышала она шумно, но
больше не делала попыток вырваться. Да и мне борьба порядком надоела.
Я расстегнул ее блузку и поднял лифчик. Они были тут как тут, две маленькие
девичьи грудки, а между ними висел крест! Значит, она католичка, значит
никаких абортов не будет!
Я схватил эти сисечки и хорошенько их пощупал. Они были гладенькие,
твердые, с совсем маленькими сосочками, окруженными нежным розовым ореолом.
Я слегка лизнул соски, а потом стал каждый сосать и добился, что они
набухли и затвердели. Девочка при этом напряглась, видно начало ее
пронимать, и чуть-чуть попыталась встать, но я влепил ей новую пощечину и
она сама улеглась. Одну руку я запустил ей под юбку, схватил ее трусики и
начал тянуть их вниз.
- О, пожалуйста, не надо, у меня же еще никого не было,- она умоляюще
попросила. Я засмеялся. Эта сосулька решила, что остановит меня своей
целкой.
- Именно потому я здесь, белая сучка,- начал я глумиться над ней, а она
предприняла новую робкую попытку освободиться - она, небось, думала, что ее
отсосы спасли ее, потому что у меня больше не встанет. Но теперь она уже
поняла, что черный производитель есть черный производитель, что она
ошиблась и будет по-настоящему изнасилована черным мужчиной, поэтому и
попыталась в последний раз защититься. Я легко опрокинул ее на спину и
подготовился для заключительного завоевания.
Я задрал ее юбку и улегся между ее ногами, вынуждая их раздвинуть, и мой
голодный орган оказался между ее мягкими прохладными ляжками. Говно, он
чувствовал себя таким большим! Она все еще боролась, но чувство этих
крутящихся ляжек и лодыжек только делало его еще длиннее и настойчивей. С
одним сильным толчком мой черный член проник в нее.
- О, Боже, нет¦- кричала она, пока я вдвигался в нее, дюйм за дюймом
осторожно пробирался в ее молодое девственное тело, а через несколько
секунд она была уже полностью наколотой. Ощущение молодой свежепроткнутой
щелки школьницы - как это приятно!
Влагалище у нее было еще напряжено, а я уже начал старый добрый
"вверх-вниз". Она в это время была полностью вялой. Иногда только она
немножко подвизгивала, когда я особенно твердо ее долбил, но, не считая
этого, она уже совсем сдалась. Так что все время я мог тратить на самое
сладкое, я поднял ее ноги назад и глубоко вминал ее в собственную кровать.
Ее ноги были теперь в воздухе и опирались на мои плечи. На ней все еще были
одеты ее небольшие черные кожаные туфельки и носки и ногами она как бы
обнимала меня за шею. Ее глаза были изо всех сил зажмурены, а покрытый
спермой "конский хвост" болтался поперек кровати, которая скрипела с каждым
толчком. Грудки ее были устойчивы, а крест подпрыгивал между ними в такт
тому, как я делал из этой маленькой невинной белой сучки свиную отбивную.
Наконец я больше не мог продолжать. Я почувствовал огромный сгусток спермы,
поднимающийся от моих яиц. Член стал еще более длинным и заработал
интенсивнее. Большие голубые глаза девушки открылись - она знала, что
сейчас случится в ее внутренностях. Я думаю, что она захотела посмотреть на
меня, своего первого мужчину, в самый главный момент. И тогда я взорвался в
ней! Говно, каким он был большим, когда закачивал в нее сперму. Я только
кончал и кончал, как будто все семя, которое я хранил долгие годы, наконец,
нашло свой дом.
Еще одна девственница получила щепотку черномазости, думал я, и еще один
черный младенец будет зачат. Очень хорошо, что она католичка - аборта не
будет. Я думаю, что зачатая жизнь священна, и ссал кипятком от того, что
некоторые из девушек избавлялись от моих младенцев. Но тут этого не
случится, думал я.
Наконец я кончил. Говно, я все еще чувствовал свой член большим, но время
заканчивалось. Девушка еще лежала опрокинутая навзничь в кровати, ноги ее
были широко разведены, показывая между ними все складочки, испачканные
сейчас в крови и сперме, она еще чуть слышно стонала, а мое семя уже
прорастало у нее внутри. Я засунул член обратно в штаны, как трофей взял ее
трусики, и вышел из комнаты.
Но тут хлопнула входная дверь и я почти столкнулся с уже пришедшей сестрой.
Я удивился, но все же меньше, чем она. Так что я действовал быстро. Ударом
ноги закрыл дверь и схватил девушку. Она пронзительно завизжала, начала
царапаться и бороться. Говно, я это не планировал, но придется...
Так что я потащил девушку в спальню ее сестры. А та как лежала при моем
уходе с раздвинутыми ляжками, так и осталась. И не двигается, небось от
счастья в обмороке. Сначала я только хотел уйти - время вышло. Но судьба
дала мне новую целочку, которая боролась на моих руках, а я чувствовал ее
духи и мягкие девичьи выпуклости. Я решил, что теперь торопиться не
следует.
Опрокинул я ее на стол, лицом вниз. Потом задрал ее юбку в клетку и
добрался до трусиков. Говно, эта девушка действительно была борцом в
отличие от сестры. Но, наконец, я испугал ее немного своим ножом, хотя она
все еще крутилась и боролась. Я стянул с нее трусики и подтолкнул вперед,
поставив в позицию. Я думал, что мой член выдохся за день, но волнение
сделало свое дело и он был опять как деревянная дубина. Этой дубиной я
немножко погладил ее по мягким стройным ножкам и начал пододвигать его к ее
промежности.
- Нет! Нет! Нет!- девушка продолжала кричать, а я продолжал попытку открыть
ее, но она была действительно напряжена. Наконец, головка члена немножко
зашла в нее и тогда я резко толкнул...
Одним победным толчком я откупорил ее. Девушка пронзительно завизжала, но
еще пыталась бороться, не понимая, что теперь это уже не имело значения.
Дюйм за дюймом мой черный член насаживал на себя ее тело и делал то, что
получается у него лучше всего. Я делал ей старый добрый "вверх-вниз" не
больше полминуты, делая из нее свиную отбивную с такой скоростью, как
только мог. А тогда почувствовал еще одно, уже четвертое в этот день
путешествие черного семени по моему стволу. Тело девушки резко напряглось,
она тоже заметила это. Она понимала, что все должно закончиться, как и с ее
младшей сестрой, и поэтому боролась, как закаленный уличный кот,
выкручиваясь, царапаясь и кусаясь. Но это только прибавило мне
удовольствия, я люблю веселиться.
Я чувствовал, что мой груз рос... рос... и тогда я позволил ему
освободиться...
Девушка застонала, почувствовав, что мое семя хлынуло в нее. Я еще немножко
поласкал ее рукой, выстреливая последние густые всплески в ее промежность.
Наконец, я спустил... Девушка соскользнула со стола и упала на пол,
кричащая и побежденная.
Говно, какое это было зрелище! Две молоденькие изнасилованные сестренки
валяются рядом. Одна на кровати, другая на полу. Одна на спине, почти
совсем голая, с сиськами, нагло уставившимися в потолок, с обнаженным
животом и лобком, с раздвинутыми ногами и бесстыдно раскрытым влагалищем.
Другая лежит на животе, уткнувшись лицом в пол и рыдает, юбка у нее задрана
и наружу торчат две аппетитненькие розовые ягодицы, между которыми немножко
проглядывает что-то темненькое.
Тут я увидел, что моя первая подружка начала приходить в себя. Она открыла
глаза, приподняла голову и с недоумением оглянулась. Сначала заметила, что
лежит почти голая и сразу, инстинктивно должно быть, одной рукой прикрыла
груди, другой - промежность, быстро сдвинула ноги и начала было закрываться
блузкой с юбкой. Потом посмотрела на меня, все вспомнила и густо
покраснела. И только затем увидела, что на полу валяется ее сестрица с
голой задницей. От удивления у нее даже рот раскрылся. А мне только смешно
было за ней наблюдать.
А потом я сообразил, что раз сестра ее уже здесь, то родителей еще часочек
не будет, а то и поболе, так что у меня еще есть немножко времени с ними
позабавиться. Правда, четырех раз мне обычно хватает, поэтому голода
особого я не испытывал, но еще разочек-другой смог бы. Так что я ей сказал:
- А ну-ка руки свои отовсюду убери.
Она еще сильней покраснела, но не шелохнулась. Тогда я подошел к этой
шлюшке и влепил ей такую пощечину, что она аж брякнулась головой о спинку
кровати. И руки сразу отовсюду сами убрались, она на них оперлась, чтобы не
свалиться совсем.
- Слушаться надо старших! Понятно тебе?
Девица всхлипнула и кивнула головой.
- Ну-ка подними блузку и за сосок себя дерни.
Сучка моя вспыхнула, но сразу послушалась. Однако не сразу у нее это
получилось. Сосочек был совсем маленький и схватиться за него она никак не
могла, хотя и очень пыталась. Поэтому дернула она себя не за сам сосок, а
за окружающий его розовый ореол.
- Молодец! А теперь за оба соска схватись и сиськи свои оттяни вперед.
Опять полное послушание. Грудки она оттянула, они чуть увеличились и
зрелище это было, что надо, как она за голые сиськи держится и на меня
подобострастно и испуганно смотрит. Так что я теперь понял, что она уже
сломлена и будет делать все, что бы я не приказал.
А тут сестричка ее, шлюшка эта поганая, решила воспользоваться тем, что я
на нее особого внимания не обращаю. Она вскочила и рванулась к двери. Видно
решила на улицу выскочить и на помощь позвать. Но это у нее не вышло. На
полдороги я ее перехватил и так ей в челюсть кулаком заехал, что она через
всю комнату перелетела и на кровать опрокинулась.
- Попробуй только еще убежать,- сказал я ей,- сразу прикончу!
На самом-то деле я совсем не кровожадный, но не люблю, когда меня не
слушаются, а норовят назло сделать. Так что я с ней разобрался и опять к
младшей обратился:
- Давай вставай, сестренке место уступи. И разденься совсем.
Она сразу же встала с кровати, но раздеваться не спешила. Юбка у нее
прикрыла теперь ляжки, блузка закрыла сиськи, так что вид был почти
приличный. Видно поэтому сучка и решила немножко поспорить:
- Но вы же уже все видели, да и еще...- она запнулась и опять покраснела.
- Ну и что? Может еще раз хочу посмотреть.
Больше возражать она не решилась, обреченно сняла блузку и болтающийся на
плечах лифчик. Потом она было быстро прикрыла грудки руками, но сразу
сообразив, что играться со мной не стоит, опустила их и беспомощно
посмотрела на меня, чуть дернув, от холода, должно быть, обнаженной грудью.
- А юбку?! Я что-ли должен ее снимать или ты так и собираешься стоять
передо мной одетой?!
На самом деле одетой ее никак нельзя было назвать, когда голыми грудками
она чуть в меня не упиралась, но девчонка поняла, что говорить что-то
бесполезно и молча расстегнула юбку. Та сразу упала на пол, видно у девицы
моей уже сил не было ее подхватить. Больше руками прикрываться она уже и не
пыталась, так что встала она около меня совсем голая, только в черных
туфельках и белых носочках. Выглядела она как сладенькая конфетка - такая
маленькая, стройненькая, гладенькая вся. Так и хотелось ее сразу скушать.
Но я решил повременить:
- А теперь сестричку раздень!
Та в это время лежала на кровати всхлипывая и потирая рукой скулу, на
которой наливался здоровенный кровоподтек. Но как только услышала мои
слова, сразу сжалась в клубок, как кошка, и закричала: "Нет, нет!". А я на
это ей говорю:
- А чего ты возражаешь? Ты девственность свою что-ли потерять боишься? Так
уж потеряла. Да и сестренка твоя, смотри, какая послушная. Правда, ты
послушная?- и на нее чуть прищурившись посмотрел.
А младшая помолчала, всхлипнула, шмыгнула носом, но все-таки ответила:
- Правда.
- Раз правда, то давай помогай. Я ее подержу, а ты раздевай.
Так что я эту шлюшку стал придерживать, чтобы никуда не убежала, а
сестренка одежду на ней расстегивать. Нагнулась она при этом так, что
грудками почти по лицу ее гладит. И видит ведь, стервочка, как я на ее
болтающиеся сиськи смотрю, на реденькую растительность между ножками, но уж
совсем не стесняется. Мне это даже понравилось. Свободной рукой потрепал я
грудки, тверденькие такие, гладенькие, потом руку между ног ей засунул, так
она не только сопротивляться не решилась, а наоборот, сама при этом ножки
немного раздвинула, чтобы мне удобней было. Я даже похвалил ее.
А старшая сестра тоже уже перестала брыкаться и зажиматься, поняла, что
бесполезно, все равно мы ее разденем. Даже разочек приподнялась и руки
раздвинула, чтобы нам легче было с нее свитер стащить. А лифчика на ней
вообще не оказалось, да и не нужен он ей был - она хоть и была постарше, но
грудок у нее почти не было, только крупные остренькие сосочки торчали, да
чуть припухло вокруг них. Так что, хоть соски были у нее и побольше, чем у
младшей сестры, я подумал, что с возрастом немного ошибся, старшей никак не
могло быть больше 13-14 лет.
Только один раз она закапризничала, когда мы юбку с нее стаскивали.
Младшая-то мне честно помогала, хоть и всхлипывала все время, а старшая тут
прошипела ей:
- Предательница!
У младшей от этого совсем руки опустились, раздевать она сестру перестала и
заревела в три ручья. А я сразу эту змеюку за сосок схватил, благо было за
что хватать, сжал пальцами изо всех сил, потянул на себя и резко крутанул.
Она аж взвизгнула от боли, за мою руку схватилась, но больше уже ничего не
шипела. А сестра, увидев это, опять мне помогать стала. Так что юбку мы с
нее сняли, ну а трусов на ней уже давно не было. Лобок у нее пророс чуть
погуще, чем у сестрички, но все равно волосики были реденькие и очень четко
была видна половая щелка. Губки на ней слегка расходились и через них
проглядывал розовый язычок, тем более, что руками прикрыться она уже не
посмела.
Тут я заметил, что первая моя девица как-то странно ежится, с ноги на ногу
переступает и нижнюю губу еще вдобавок прикусила.
- Что с тобой?- спросил я. А она сразу ответила:
- В туалет хочу...
А я вспомнил, что в самом начале я же ее от этого сладкого занятия оторвал,
она так помочиться и не успела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9